Шевченко Ирина
Глава 1
Терминал
Темнота окружала меня со всех сторон. Плотная, непроглядная. Потом над головой что-то щелкнуло, и широкий луч высветил на полу передо мной круг, в центре которого сидел на табурете мальчишка лет пятнадцати. Обычный такой мальчишка: белобрысая шевелюра, рваные джинсы, кроссовки, черная футболка с какими-то иероглифами.
— Привет, — улыбнулся он мне. — Я — Мэйтин.
И не холодно ему в футболке-то? Все-таки зима на дворе.
— Привет, — поздоровалась я в ответ. — Марина. Я за Графом.
— Здесь таких нет.
— Граф — это кот.
Сволочь мохнатая! Все планы на вечер испоганил. Я пиццу заказала, сериал любимый включила, а ко мне в дверь — соседка с “благой” вестью: “Маришенька, там котик твой на крышу вылез, плачет бедненький”. Снова чердачный люк открытым оставили, вот он и вылез. А обратную дорогу найти, видать, не судьба. Пришлось одеваться, брать пригоршню сухого корма для приманки и лезть на чердак…
— Это не чердак, — заявил белобрысый.
— Что же тогда? — спросила я, отмечая, что для чердака тут и правда слишком просторно и чисто.
— Терминал. Буферный отсек между мирами.
— А, это у вас игра такая?
— Вся наша жизнь — игра, — развел руками мальчишка.
Странный. Я барышня далеко не хрупкая и не робкая, малолетки, даже когда они толпой у подъезда трутся, меня не пугают, но с этим точно что-то не так.
Пойду-ка я лучше отсюда.
— Куда? — полюбопытствовал пацан.
— Домой, — не отводя от него взгляда, я попятилась, но уже на втором шаге уперлась спиной в стену.
— Не получится, — покачал головой белобрысый. — Проход в ту сторону заблокирован.
— Слушай, это не смешно! — я мелкими шажочками продвигалась вдоль стенки в надежде наткнуться на дверь. — Выпусти меня отсюда… как тебя там…
— Мэйтин, я же сказал.
— Мэй… Что за чушь? Нет такого имени. Я…
— Сама его придумала, — закончил за меня мальчишка.
Придумала, да. Несколько лет назад решила книжку написать — фэнтези, женское романтическое. И был там такой…
— Вечно юный бог Мэйтин, — он спрыгнул с табурета и церемонно раскланялся.
— Бог? — зачем-то уточнила я. — Ты?
— Разве не похож? Ты имя как сочиняла? “Мэй” — май на английском. “Тин” — подросток. Майский подросток. Ну, вот так как-то получилось.
Я медленно сползла по стене.
Ладно, кто-то, зная о моем увлечении фэнтези, мог влезть в мой компьютер, найти старые файлы и организовать розыгрыш с терминалом между мирами. Чердак расчистить, соседку подговорить, графа на крышу выпихнуть. Но кто мог знать, как я придумывала имена для своих героев? А Мэйтин и не герой — просто упоминался как…
— Верховное божество Трайса, — важно кивнул подросток. Майский. — У тебя там, кстати, то “Трайс”, то “Трейс”, но я решил, что будет “Трайс”. И без путаницы с названиями проблем хватает.
Не знаю, какие у него проблемы, а вот у меня — серьезные. Минимум — шизофрения.
— А максимум? — поинтересовалось божество.
Мне надоело, что он отвечает на мои мысли, и я начала рассуждать вслух:
— Максимум — предсмертный бред. Я выбралась на чердак, потом на крышу, оступилась и полетела вниз. И лежу я сейчас с разбитым черепом и предсмертно брежу.
— Богатая у тебя фантазия, — похвалил Мэйтин. — Что же ты, с такой фантазией, книгу не закончила?
— Наскучило, — призналась я. — И сюжет подвис.
— Подвис, — нахмурился оживший плод моего воображения. — История мира застряла в одной точке из-за того, что кому-то наскучило ее писать!
Он меня в чем-то обвиняет, что ли?
— Обвиняю. Мы в ответе за тех, кого сочинили, или как?
— За тех, кого приручили, — поправила я механически.
— А те, кого сочинили, пусть погибают, да? — белобрысое божество подскочило ко мне, подхватило под мышки и подняло с пола, на котором я уже освоилась и собиралась просидеть до приезда скорой. — Нет уж, автор вы наш дорогой, так не пойдет!
Вблизи он уже не казался обыкновенным мальчишкой. Переместившийся за ним луч света позволил рассмотреть лицо, может, и не красивое, но какое-то нереально правильное; рисунок-орнамент из тонких белых шрамов, тянувшийся от левого виска к подбородку и серебряные искорки в белоснежных волосах. Глаза вечно юного бога непрерывно меняли цвет. За несколько секунд, что мы молча глядели друг на друга, они успели побыть и голубыми, и карими, и — эталон фэнтези — фиалковыми. Точно помню, что ничего подобного я не писала. Я вообще о нем не писала, если на то пошло, только имя придумала, чтобы в моем мире был какой-никакой религиозный культ.
— Если ты не уделила внимания внешности персонажа, это не значит, что он должен оставаться безликим, — высказал мне Мэйтин. — А я к тому же бог!
— Хорошо, — смирилась я. — И чего ты от меня хочешь, бог?
— Чтобы ты закончила историю. Тогда Трайс будет жить.
— Но я не писала историю Трайса. Я писала про девушку, которая учится в магической академии… Популярная тема, кстати. Просто девушка. Учится, гуляет с друзьями, влюбляется…
— В ректора, — хмыкнул бог. — Тоже популярная тема?
— Ты не поверишь.
— Уже поверил. А теперь и ты поверь: твоя “просто девушка” оказалась центральной фигурой мироздания, и пока ее история не будет закончена, история Трайса не может продолжаться.
— В смысле — закончена? — озадачилась я. — Мне что, ее жизнь вплоть до похорон расписывать?
— Зачем? Только до того места, где должна была закончиться книга. Героиня разгадывает все тайны, заканчивает академию и выходит замуж за любимого мужчину. Если планировала писать вторую часть — забудь.
С запозданием — с этого следовало начинать — я ущипнула себя за запястье и громко ойкнула.
— Это не сон, — подтвердил Мэйтин. — И не бред. Санитары за тобой не приедут.
— А кто приедет?
— Никто не приедет. История должна быть закончена.
— Понятно. Так я это… пойду?
— Куда? — прищурился бог.
— Книжку дописывать!
— Это уже не поможет. Чтобы закончить историю, ты должна стать ее частью.
— Как? — словосочетание “попасть в историю” ассоциировалось у меня исключительно с неприятностями.
— Ты закончишь историю, — требовательно выговорил Мэйтин, приблизившись ко мне вплотную. Роста мы были примерно одинакового, наши глаза оказались на одном уровне, и я на мгновение утонула в разноцветных переливах. — Или навсегда застрянешь в терминале. Я же сказал, путь в твой мир закрыт.
— С-совсем? — выдавила я.
— Совсем, но не навсегда. Спасешь мой мир, сможешь вернуться в свой.
Приехали. Я — спасительница мира? Боже, пусть это будет все-таки шизофрения!
— И не мечтай, — ответствовал боже. Приосанился и с пафосом вопросил:- Готова ты исполнить свое предназначение?
Я собиралась отнекиваться и сопротивляться до последнего, но вдруг подумала: а что я, собственно, теряю? Пусть я не из тех, кого нынче называют сильными независимыми женщинами, а подразумевают: “одиночка за тридцать, живет с котом”… То есть, да, мне тридцать два, и кот есть, но у меня совсем другая история, и тот, кто ее знает, никогда не будет доставать меня вопросами вроде “Когда ты уже выйдешь замуж и родишь ребенка?”. Но эта встреча в темноте — самое интересное, что случилось со мной в последние годы. Даже если это сумасшествие — очень уж симптомы занимательные. А если нет — какой у меня выбор? Остаться в пустом терминале с одной табуреткой и фонарем под потолком?
— Табурет я заберу, — предупредил Мэйтин. — И свет выключу: энергию переходов нужно экономить.
— Тогда готова… Ой! У меня же тоже свет в квартире включен! И телевизор! А кот на крыше…
— Если сделаешь все правильно, вернешься в свой мир и в свою жизнь в тот же момент, на котором попала в терминал, — успокоил бог. Правда, неуверенное “если” вместо четкого “когда” немного настораживало.
Мэйтин вытянул руку за границу света, вытащил из пустоты толстый фолиант в кожаной обложке с неразборчивым тиснением и протянул мне.
— Что это? — спросила я, принимая тяжеленный талмуд.
— Магическая книга. Читай.
— Всё?!
— Нет, конечно. Хватит первой страницы.
С трудом удерживая книгу в руках, я открыла ее и пробежала глазами начальные строчки. Снова подумалось, что все это — хитроумный розыгрыш.
— Вслух, — велел Мэйтин.
— Меня зовут Элизабет Аштон. Для своих — просто Элси. Уже третий год я учусь в магической академии на отделении боевой магии…
Какой ужас! Никогда еще мне не было так стыдно, как сейчас, когда я зачитывала вслух свое бездарное сочинение.
Но страдать пришлось недолго. Я и первую страницу закончить не успела, как свет вокруг нас с Мэйтином неожиданно погас, книга выпала из рук, а в следующий миг я поняла, что лежу с закрытыми глазами на чем-то мягком.
— Просыпайся! — меня резко встряхнули за плечи.
Не открывая глаз, я вздохнула: все-таки сон. Даже обидно…
— Просыпайся! — не умолкал над ухом женский голос. — Ну, просыпайся же, Элси!
Глава 2
Прямое попадание
Не сон.
Рискнув открыть глаза, я увидела склонившуюся надо мной девушку. Пухленькая, невысокая, с чуть вздернутым носиком, ореховыми глазами и копной вьющихся каштановых волос она идеально подходила под описание, которое я дала соседке своей героини — Маргарите. И полагаю, ею и была. Хотя надежда на то, что все это бред и галлюцинации, еще не совсем меня оставила.
— Наконец-то! — обрадовалась девушка. — Я уже собиралась звать некромантов.
— Мэг? — прошептала я неуверенно.
— Что? — отозвалась целительница.
Здорово я придумала — поселить героиню в одной комнате с целительницей. Вот сейчас хватит меня удар, будет, кому откачивать.
Я медленно подняла руку и поднесла к лицу. Рука была чужая: тоненькая, изящная, с нежной кожей, длинными пальчиками и острыми розовыми ноготками. Но росла определенно из меня.
— Элси, что с тобой? — забеспокоилась Мэг. — Ты как себя чувствуешь?
— Хреново, — ответила я чужим, хриплым спросонья голосом.
— Как? — не поняла автоматически выданного словечка коренная уроженка Трайса.
— Плохо.
— Сейчас будет еще хуже, — вздохнула Маргарита. — Тебя…
— Ректор вызывает, — закончила я, подражая Мэйтину.
— Откуда ты знаешь?
Откуда-откуда… Оттуда!
Как раз на этом моменте я и забросила книжку.
— Элси? — целительница все еще ждала ответа.
— Потом, — отмахнулась я.
Чужими руками ощупала свои-чужие волосы, и почти не удивилась тому, что вместо короткой стрижки у меня длинная, растрепавшаяся за ночь коса. Светло-русая — цвет совпадал с тем, что был у меня в реальности.
Откинув одеяло, поднялась с кровати. Я стала на несколько сантиметров выше, пол был дальше, чем обычно, и из-за этого, а еще от граничащего с паникой волнения у меня закружилась голова. К горлу подкатила тошнота. Ноги — длинные и стройные, конечно же, — дрожали. Грудь под легкой батистовой сорочкой тяжело вздымалась. А вздыматься там, к слову, было чему.
Бегло оглядев комнату, я нашла в углу большое овальное зеркало и направилась к нему, уже зная, что увижу. Прекрасное юное лицо, фарфоровая кожа, высокие скулы, тонкие брови, аккуратный носик, полные коралловые губы и огромные сапфировые глаза — разве не так должна выглядеть героиня любовного романа, у которой к тому же отметились в родословной эльфы?
Однако отражение превзошло все ожидания.
Зато стало ясно, что мутит меня не только от волнения.
— Мэг, — простонала я, зажмурившись, — что вы… мы вчера пили?
— Всё.
В предыдущей главе девчонки с прорицательского факультета устроили небольшой спонтанный сабантуй. Если бы знала, чем все обернется, не писала бы этот эпизод. Вообще книгу не писала бы, если б знала!
— М-мэйтин… За что?
— Не время молиться, — Маргарита сунула мне в руку стакан. — Выпей, полегчает.
Я послушно опрокинула в себя цветом походившую на чай жидкость и скривилась. Как можно было забыть про антипохмельный эликсир Мэг? Сама же придумала. Гадость редкая. Но действенная. Во рту еще ощущалась терпкая горечь, а тошнота и дрожь в коленках исчезли без следа.
Повторный взгляд в зеркало показал, что все не так уж плохо. Черные круги под глазами — размазанная тушь. Отливающие перламутром зеленые пятна на щеках — осыпавшиеся тени. Глаза, как и положено, сапфировые, скулы высокие, а все остальное можно смыть…
Но как?! Как, скажите мне, такое возможно?
Читала я книги, в которых герои с бодуна попадают в другой мир, но чтобы ничего крепче кофе не пить и очнуться в уже похмельном теле? Как?!
— Мне пора, а ты не вздумай снова завалиться в постель! — строго наказала целительница. — Милорд ректор не любит ждать.
Естественно, едва она вышла за дверь, я рухнула на кровать.
Боже, сделай, чтобы это закончилось!
— Не сделаю, — раздался знакомый голос.
Мэйтин! Вот кто во всем виноват! Убью гаденыша майского!
Не найдя под рукой ничего тяжелого, я схватила подушку и кинулась на устроившегося на подоконнике бога.
— Ты что удумала, смертная? — с любопытством спросил он, в тот же миг оказавшись у меня за спиной.
— А ты что удумал, недоросль?!
Я развернулась, не отказываясь от первоначальных намерений, но Мэйтин уже переместился на шкаф.
— План я сразу объяснил, — напомнил оттуда. — И ты согласилась.
— Я? Да разве я знала? Да если бы…
Нет, ну кто в здравом уме предположил бы, что так получится? Любопытно было, необычно… Но чтобы так? И что мне теперь делать, а? Что?
Хотелось разрыдаться, но не получалось. Со мной всегда так бывало в особо тяжелые моменты жизни, и то, что вылилось бы слезами, накапливалось в душе вместе с суицидальными мыслями.
— Вот этого нам не надо, — решил верховный бог Трайса. Соскочил на пол, вырвал из моих рук подушку и стукнул меня ею по голове. — Ну? Как себя чувствуешь?
— Я…
А как должна себя чувствовать женщина, в один миг сбросившая десяток лет и столько же килограммов? Наверное, неплохо. Нет, толстой я никогда не была и внешность моя меня устраивала, но с Элизабет я и в юности не сравнилась бы. Подумалось, что ненадолго занять ее место может быть даже интересно…
Что же ты сделал со мной, Мэйтин?
— Сэкономил тебе время и нервы. Ты осознала реальность происходящего, смирилась с неизбежным и готова выполнить миссию, чтобы вернуться домой. Без моего вмешательства у тебя ушло бы на это не менее двух недель.
— Знаешь, как это называется? — спросила я майского мальчика, которого уже раздумала убивать. — Рояль. Ничем не обоснованная подачка герою.
— Если бы ты такое написала, был бы рояль, — не согласился он. — А в моем случае — божье чудо. Чувствуешь разницу?
Появление в сюжете бога-чудотворца, такого себе Deus ex machina, — рояль из роялей, известный еще с античных времен, но я не стала этого говорить.
— Ты же помнишь, что я слышу твои мысли? — усмехнулся Мэйтин.
— Помню.
— А то, что милорд ректор не любит ждать?
Вот черт!
Я с мольбой уставилась на юное божество:
— Ты не можешь сотворить еще одно чудо и разрулить эту ситуацию без меня?
— Думаешь, если бы мог, тащил бы тебя сюда? Я — бог, а не автор.
Во, сказал. Впору загордиться. Только я-то знаю, какой из меня автор.
— Слушай, Мэйтин, а как это вообще работает? В смысле, я написала — и получился мир?
— Ты написала и получился мир, — пожал плечами бог.
— А как я сюда попала?
— Через терминал же, — удивился он вопросу.
— А язык? Я понимаю местный язык, я с Мэг говорила. Это при перемещении как-то автоматически настраивается?
“Ну и чушь ты сейчас сморозила”, - читалось на божественном челе.
— Ты на каком языке книгу писала? — закатил он глаза. — Что еще тебе должно было настроиться? Субтитры? Все, хватит вопросов! Ректор заждался уже. Умывайся, причесывайся, а я наряд тебе подберу. Как-никак на встречу с мужчиной своей мечты идёшь.