— Лили, нам надо поговорить без это желчности и оби…
— Не хочу тебя опять перебивать, но придется. Заткнись, дорогой, улыбайся и делай вид, что все прекрасно — стоило только затормозить машине. как сестра скороговоркой выпалила эти слова и первой выскочила из машины. Я полез следом, как она и советовала нацепил благожелательную улыбку и чувствуя, все случившееся цветочки, по сравнению с тем, что будет происходить дальше. Вот где меня ждут ягодки.
Нас проводили до конференц-зала, куда Брэнс пускал меня с сестрой только по большим праздникам. Впрочем ничего интересного в этом помещение не было. Светлое, экран для презентаций у стены. Огромный стол, куча вокруг него кресел и пара картин, чтобы скрасить пустоту. В такие дни еще ставили минералку со стаканами на стол. Там нас уже ждал Ян собственной персоной и двое незнакомых мне репортеров.
Хотя, нет, девицу я узнал. Именно она помогала держаться изданию на плаву. Публикуя разгромные статьи о многих публичных людях. Значит, теперь у нее на повестке дня мы. Еще бы знать, чем заслужили подобную «честь»? А в принципе она ничего так… Конечно, до моей Лили ей, как до Луны пешком. Но все же, ладная фигурка, облаченная в дорогой белый костюм, водопад золотистых волос, хорошо накрашенная мордашка, на вскидку ей дашь лет двадцать пять, в реальности уже глубоко за тридцатник. В общем интересная штучка.
Я повернулся к Лили, интересно, она заметила то же что и я? Наверное, смотри она на журналистку, заметила бы. Но моя сестренка была полностью поглощена бросанием кокетливых взглядов попеременно то на Брэнса, то на второго репортера. И если первый только недоумевал резкой сменной настроения Лили, то второй уже стал похож на помидор. Парню, а это был именно парень, если и старше нас то лет на пять максимум, явно в новинку были столь откровенные посылы от незнакомой барышни.
— Что ты творишь? — прошипел я сквозь зубы, но не переставая улыбаться.
— Кажется, я начинаю понимать, почему Брэнсу никогда до меня не отказывали. Я сама не понимаю, почему отказывала ему? — облизнув губки и опять бросив взгляд на Яна, прошептала сестра в ответ.
— Ребята, ну чего вы как не родные? Проходите, я хочу вам представить, хотя это лишнее, весьма известную в мире шоу-бизнеса леди. Дарья Михайловна Слуцкая и ее помощник Виктор Кашнев — опомнился Брэнс и буквально усадил нас в кресла напротив этих двоих.
— Да так, устали… Утро уж больно бурное выдалось — весьма не двусмысленно улыбнулась Лили.
— О, как интересно — тут же включилась в игру Слуцкая — так это правда, что утверждают бульварные газетенки?
— А что они утверждаю? — все также мило продолжила улыбаться Лили.
— Что Лилит, сводящая с ума своих юных фанатов принадлежит душой и сердцем своему сексуальному брату? — я непроизвольно взял сестру за руку, что не осталось незамеченным.
— А это уже интервью? — вопросом на вопрос ответила сестра.
— Да, если позволите — усмехнулась Слуцкая и только сейчас стала похожа, на взрослую, опытную акулу в своем деле.
— Тогда, мне бы хотелось большей приватности. А то народу слишком много — «заскромничала» сестрица.
— Прекрасно, Ян Вы позволите остаться нам с Богданом и Лилит наедине? — обратилась репортерша к Брэнсу.
— Пожалуйста — пожалуйста. У меня все равно дел по горло. Тем более, что я все интересное смогу прочитать, когда выйдет статья — покладисто согласился Брэнс, чем признаться удивил. Виктор кивнув тоже поднялся. Мы остались наедине.
— Ну, а теперь Вы ответите на мой вопрос? — повернулась Дарья к Лили.
— Конечно, душой и сердцем я никому не принадлежу. Пока.
— А Вы Богдан — перекинулась Слуцкая на меня.
— Я с рождения принадлежу только Лили, полностью, душой, сердцем, телом… — кажется глаза округлились не только у Слуцкой. Но не думала же Лили, что я буду просто наблюдать за ее игрой и не стану принимать участие?
— Давайте на чистоту, ребятки. Все ваши поклонники уже давно хотят знать, инцест — это только пиар — ход или же реальность? — теперь я понимаю, почему ей удавалось писать разгромные статьи. Неожиданность одна из ее фишек.
— Дарья, мы никого не обманываем… В отличии от Вас, к примеру — лукаво глянула на нее Лили.
— Что Вы имеете в виду? — удивилась журналистка.
— Элементарно. Надо тщательней убирать следы секса. У Вас на блузке — пятно. Слегка засохло на подбородке, да и такие губы бывают только после хорошего минета. И все ради того, чтобы получить интервью с нами? Хотя, я понимаю, такому, как Брэнс сложно отказать. Особенно, когда он предложил Вам эксклюзив.
Нда, моя сестренка — это бомба. Слуцкая вылетела из зала будто за ней сто собак гналось. Лили пару секунд смотрела ей в слез, а потом захохотала.
— И что это было, детка? — спросил я, устав наблюдать за смеющейся сестро.
— Да так, небольшая победа — все еще посмеиваясь ответила Лили.
— Победа? Да она же пулей вылетела отсюда, ты сорвала нам все интервью — попытался вразумить я эту чокнутую.
— Нет, милый. Я сделала нас сенсацией. Ты думаешь эта амбициозная сучка стала бы писать то, что мы ей рассказали бы? Ни-ког-да! Такие, как она не работают на раскрутку новичков в шоу-бизнесе. Они — нас топят. Говори мы ей, что мы трахаемся, как кролики (что не далеко от истины), она бы написала, что мы пиаримся за счет инцеста. Попытайся мы скрыть это, она бы облила нас грязью, но настоящего бы скандала, такого, который не стыдно перетрясти с друзьями вечерком, нам все равно не видать.
— А сейчас что-то изменилось? — скорей из упрямства задал я бессмысленный вопрос.
— Конечно, да ты и сам это понял. Теперь это будет для нее делом чести очернить нас. раздуть скандал, заставить всю общественность обратить на нас внимание — с каждым словом сестра все ближе оказывалась ко мне и вот она уже стоит передо мной.
— Что ты замыслила на этот раз? — устало вздохнул я.
— Ничего, просто, хочу чтобы ты меня поцеловал — наклоняясь ко мне, тихо произнесла Лили.
…И я опять купился. Боком посадив ее к себе на колени, я с трепетом, хотя это трудно назвать трепетом, жадность и нетерпение, вот что просыпается во мне, когда рядом находится сестра. Именно с этими чувствами я поцеловал ее. И как нестерпимо сладок, а вместе с тем и горек показался мне наш далеко не первый поцелуй.
Я не сразу осознал, что позади меня с грохотом хлопнула дверь. Но когда понял, быстро обернулся на шум. А за спиной у меня стоял красный и злой, как стадо быков Ян. Я бросил взгляд на сестру, которая продолжала сидеть у меня на коленях и по ее предвкушающей улыбки понял, что этот поцелуй ее очередная уловка.
— Какого хрена вы тут устроили?! — наконец набрав достаточно воздуха в легкие рявкнул Брэнс.
— А ты о чем конкретно? — лениво поинтересовалась Лили.
— Обо всем! — «весомо» ответил Брэнс.
— Ну… Если обо всем, то кратко: мне не понравились вопросы, которые задавала эта Дарья и я задала ей свои. По-моему, она растерялась и не зная, как ответить ушла. А после ее ухода мне стало скучно, вот я и решила поиграть с братиком — капризно закончила свой саркастический «отчет» сестра.
— То есть, запрыгнуть на брата и сосаться с ним — ты называешь «игрой»? А унизить и оскорбить известного репортера — это «блиц-опрос»?! — вздергивая Лили с моих колен, елейно уточнил Ян.
— Ага — сбросила руки Брэнса с себя Лили.
— Дан, если ты не хочешь, чтобы я прибил эту идиотку, убери ее с глаз моих! — не сдержавшись заорал Брэнс.
— Милый, лучше иди сам погуляй, нам с этим дядей надо кое-что обсудить — сладким голоском обратилась ко мне сестра.
— Лили, не наглей, пойдем — попытался сгрести в охапку я сестру.
— Это скорей к тебе относится, братец. Я серьезно, ты же не хочешь скандала? Так что иди, порепетируй новую песню — перевела она взгляд с Брэнса на меня, тот вообще ничего не понимая наблюдал за нашим диалогом.
— Сестренка, не зли меня — ласково предупредил я.
— Не перечь мне и я не стану тебя злить. Я обещаю, мы просто поговорим — давая мне понять, что спать она с нашим продюсером не собирается произнесла Лили.
Я медленно кивнул и пошел к выходу. Не думаю, что сейчас время с ней ругаться. Но и дураком я себя делать не позволю. Если она что-то задумала, то мне придется ее разочаровать. Выйти-то я выйду, но никуда уходить не собираюсь. Я не собираюсь терпеть ее измены, к которым она видимо собралась методично прибегать.
Глава 8
Словно морская бирюза блестят твои глаза.
Твой образ невозможно описать кистью или фразой!
Ты подобна ангелу, сошедшему с небес,
От твоей красоты раздирает душу бес.
Достучаться до сердца твоего мне не по силам.
Видно такова судьба моя: любить, но не быть любимым.
Может быть всё пройдёт, и я пойму однажды,
Что бывают в жизни огорчения…случается- с каждым.
Я любил тебя всей своей душой!
Ведь я любил тебя…так никто любить не мог!
Ведь я любил тебя! Два года жил мечтой
О том, что всё у нас получится с тобой.
Повело меня так впервые — я не верил в это!
Сам грезил тобой, часто не спал по ночам…
Глядя на тебя, я парил к небесам.
Я любил тебя, но всё разрушил сам…
Я не могу с тобою быть,
Я не хочу тебя любить.
Должна уйти я навсегда.
Пойми — люблю я не тебя.
Пойми меня — это игра.
Я не могу губить тебя!
Была любовь и у меня,
Но всё ушло… прости меня.
Прости меня, я не могу любить тебя,
И лишь прошу — забудь меня.
Забудь, молю!
Ну вот и всё, я ухожу…
Лилит
— Зачем ты выставила его? — первое, что спросил у меня Брэнс, стоило нам остаться наедине.
— Да просто так — усмехнулась я.
— Дорогая, не стоит меня обманывать. Что такого ты хотела мне сказать, что не могла при нем? — почувствовав себя хозяином ситуации, расслабился Ян и вальяжно уселся в кресло во главе стола.
— К примеру, что больше мы с братом не участвуем в твоей игре, в которой ты всегда победитель.
— О чем ты? Когда это я играл с вами двумя? Я что-то не припомню — делано невинно округлил глаза Ян.
— Когда, ты обещал сделать из нас двоих знаменитостей. В итоге мы все еще малоизвестны, не особо материально обеспечены и в целом бесперспективны. Дан тебе перестал быть нужен, как только заболел звездной болезнью и перестал выкладываться по полной в студии. А я, как отдельная единица заинтересовала твою «золотую жилу» — Влада. Вот ты и решил избавиться от Богдана, а я, если выгорит, могу стать сольной певичкой. Извини, но вынуждена тебя разочаровать. Ян, ты сделаешь из нас звезд — чувствуя, что перегибаю палку, все же самоуверенно улыбнулась я глядя Брэнсу в глаза.
— А если нет? — не отводя взгляд осведомился Ян.
— А если нет, то я сделаю все для того, чтобы лишить тебя Влада, а в придачу к нему Лекса Кроула и Иви Рекец.
— Угрожаешь? — вскочил на ноги Ян.
— Нет, что ты, предпочитаю, как фильмах, предупреждать.
— А что я получу взамен? Если сделаю из вас знаменитостей — узнаю этот алчный огонек, все как изменчиво его настроение.
— Кроме долгосрочного контракта и талантливых исполнителей? — уточнила я.
— Именно. Кроме этого — усмехнулся Ян.
— А чего бы тебе хотелось? — зная ответ все же задала я вопрос.
— Тебя, куколка, я хотел бы тебя.
— А не жирно будет? — оскалилась я.
— В самый раз — поднимаясь и подходя ко мне, примерзко улыбнулся Ян.
Пока я думала, как бы по-корректней или не совсем, его отшить, Брэнс приблизился вплотную и одним резким движением прижал меня к себе. Я не успела отстраниться, чем и воспользовался Брэнс, приподнимая мое лицо за подбородок и целуя. Не могу сказать, что это было приятно. Желание отстранится и помыть рот с мылом, с каждой секундой этой затяжной сцены становилось все невыносимей. С трудом пересиливая себя, я постаралась не сопротивляться, рассудив. что рано или поздно он сам меня отпустит, если не захочет умереть от удушья поцелуем.
И не ошиблась. Через минуту дыша, как загнанная лошадь с тяжело вздымающейся грудью и сильно расширенными зрачками Брэнс отстранился от меня. Не став терять время, я сразу же хотела заорать и со спокойной душой ждать охрану. Но внезапно выражение лица Яна изменилось с дебильно — довольного оно приняло подозрительно угрожающе — устрашающий вид.
— Кто это сделал?! — слишком резкий переход от ручного песика в бешеную собаку заставил меня вздрогнуть и сжаться.
— Ты о чем? — чувствуя, как на моей талии смыкается кольцо стальных объятий, спросила я.
— О твоем лице, шеи и наверняка всем теле в целом — даже не пытаясь скрыть свою агрессию ответил Брэнс.
— Я не поним…
— Не лги мне! Синяки полбеды, ты вся украшена засосами. И учитывая то, что вчера ты была со своим братцем, я даже знаю, кому сегодня крупно не повезло — размыкая объятия, Ян стремительно прошел к двери и одним рывком распахнув ее, покинул зал.
Я осталась одна. И мне не хотелось идти за Яном, что-то ему объяснять. Сейчас мне ничего не хотелось. Я наконец-то осталась одна. Со вчерашнего дня мне приходилось сдерживаться и вести себя вменяемо. Но сейчас я одна… Совсем одна! Сильное, истерические веселье ударило в голову, я засмеялась. Особенно меня рассмешила мысль о том, что никто и никогда не мог даже пальцем меня тронуть. А собственный брат трогал и не только пальцами, да и не только трогал…
Смеялась долго, кружась по кабинету, пока не смахнула стакан с водой со стола. О с сильным грохотом упал на пол разбившись вдребезги. Надо же, как символично. Вот стоишь себе стакан стаканом, наполненный водой, а кто-то берет и смахивает тебя со стола, так, что полет вниз будет недолгим, а всю твою жизнь он разобьет вдребезги… Еще дин стакан полетел на пол следом за разбившимся и еще один…
…Кто-то сильно тряс меня, такое чувство, что как минимум хотят вытрясти из моего бренного тела завтрак, а как максимум — душу. Попыталась отмахнуться, но не вышло, промазала.
— Лили, что с тобой?! Очнись! — орал братец, при чем звук, тоже включился внезапно, от такого ора я на автомате открыла глаза и предприняла отчаянную попытку вырваться.
— Не визжи. У меня от этого голова взрывается — почти шепотом попросила я.
— Господи, Лили, как ты?! — не внял моей просьбе братец и только, видать, чтоб окончательно добить, сильней прижал к себе.
— А то ты не видишь? Скажи лучше, что с тобой? — разглядывая разбитую рож… физиономия братца не удержалась я от вопроса.
— Пообщался с Брэнсом — усмехнулся треснувшей губой Дан.
— И как?
— А не заметно? — от улыбок, которые расточал братец по подбородку у него уже текла не слабая струйка крови.
— Перестань лыбиться — поморщилась я.
— Почему? Волнуешься за меня? Не переживай, в отличии от тебя, детка, я не падал в обморок — еще шире заулыбался этот идиот.
Я фыркнула и оттолкнувшись от Дана встала пошатываясь. Оказывается я отключилась, что для меня было удивительно и странно. Богдан попытался приобнять меня, но лишь шипя увернулась. Желания испытывать его прикосновения, не было.
— Где Брэнс? — спросила я.
— А я откуда знаю? Наверное поспешил вставить зубы, ведь фальшивые улыбки требуют идеальной челюсти — сарказм так и прет из него.
— Я не хотела…
— Я знаю, но также я знаю, что он прав — вдруг как-то странно съежился Дан.
— Ты о чем? — невольно сделала я шаг к нему.
— О тебе, обо мне, о нас и о том, что я сделал. Лили, я не раскаиваюсь — брат упал на колени и его плечи подозрительно затряслись.
Я сама не поняла, как оказалась прямо перед ним, Дан обхватил мою талию руками и прижался головой к животу. Я почувствовала влагу, просачивающуюся сквозь ткань. Он плакал и моя, как бы глупо и банально это не звучало, душа плакала вместе с ним.
— Я, правда, не раскаиваюсь. Я всегда хотел быть с тобой, но не как с сестрой. А ты всегда отвергала меня. На танцах, когда я хотел танцевать с тобой, в играх, когда мне хотелось быть в паре с тобой, даже в музыке, ты не хочешь петь дуэтом, не хочешь петь со мной — все что он говорил было так по-детски, но в тоже время, то, как звучали его слова, интонация серьезная и отчаянная совсем не походила на детскую.