«Ты же хотела меня понять? — спокойно отвечает все тот же загадочный внутренний голос. — Увидеть мир таким, каким его вижу я? Так смотри…»
Адриан медленно проводит пальцем по тонкому лезвию клинка. Ой! Машинально отдергиваю руку. Мама моя дорогая! К слуховым галлюцинациям добавились еще и осязательные. Сосредоточенно морщу лоб. Да, подобное в моей практике впервые. Пожалуй, успокаивающего зелья недостаточно будет. Глупо хлопая глазами, пристально разглядываю собственные пальцы. Ничего! Но я же чувствую прохладное прикосновение стали, чувствую! Ощущение такое… ласково-доверительное, будто потрепала по холке любимую лошадку.
Ух ты! Изумленно прислушиваюсь к себе. У меня теперь два сердца! Точнее, у меня — одно мое, родное, а второе — у Адриана, но почему-то я слышу его стук, будто милый стоит совсем рядом. И, как ни странно, то, второе, бьется гораздо спокойнее моего. Впрочем, некая логика в этом есть. Испуганно оглядываюсь. Дожила! Ищу логику в собственных больных фантазиях. Но тем не менее… Да, у мужчин пульс и должен быть менее частый, чем у женщин. А более спокойная частота сердечных сокращений — признак тренированности тела, так что все укладывается в стройную картинку. Делаю несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, подстраиваясь под четкий, уверенный ритм второго сердца. Вот только…
Загадочно улыбаюсь. А когда мы с милым целуемся или даже когда он просто прижимается ко мне, его сердечко несется вскачь не меньше моего. Это что, из-за меня он волнуется сильнее, чем перед поединком? Да ну, бред какой-то. Определенно, происходящее — плод воспаленного воображения. Хи-хи, а раз так…
Прикрываю глаза. Почему бы не помечтать, пока тянется предфинальная суета? Мысленно легкими шагами подхожу к милому, взгляд прямо в глаза, не отрываясь. Руки ласково ложатся на плечи и обжигающе нежно скользят по спине. Да все равно, что там на драгоценном сейчас надето! От жара моих ладошек не спасут никакие доспехи! А теперь пальчики тихонечко касаются шеи, поднимаясь все выше по стриженому затылку. Ой! Какие колючие волоски! Тихий вздох. Мои теплые губы мягко, но уверенно находят губы Адриана, и кончиком языка… Ах! Огонь в крови! Надо же, насколько яркая картинка. У-у-у! Как невообразимо я соскучилась!
Что?! Милый на арене застывает. Мое второе сердце резко срывается в бешеный галоп, но через пару секунд, словно сжатое крепкой рукой, возвращается к обычному ритму.
«Ну, чудо магическое, ты даешь. — Опять тот же насмешливый голос. — И почему у тебя игривое настроение только тогда, когда не надо? А когда можно — ни за что не дождешься?»
«Ты… ты что, действительно все чувствуешь?!» — лихорадочно облизываю губы. Кажется, я сошла с ума. Совсем. Но, похоже, не я одна.
«Да, я тебя после охоты на оборотней очень чувствую. Но при этом — совершенно не понимаю. Оттого и злюсь».
Адриан в первый раз за сегодня поднимает на меня взгляд.
«Пустяки, не обращай внимания. Лучше поцелуй еще раз перед боем».
Интересно-то как! Сижу скромно в ложе, терпеливо дожидаясь начала поединка. А на самом деле в мыслях… Доверчиво прижавшись к милому, радостно ловлю в ответ знакомую горячую волну. О-о-о! Аж голова закружилась! И поцелуй — быстрый, легкий, влажный и до умопомрачения чувственный.
«Лика, смотри не переусердствуй, — загадочно шепчет второе сознание. — А то вдруг у меня колени дрожать начнут? Все же подумают — от страха».
«Я сама от страха ни жива ни мертва, — признаюсь беззвучно, осторожно восстанавливая дыхание. — Адриан, разве можно так нелепо, по-глупому нарываться на неприятности? Если честно, мне тебя стукнуть хочется! А сердце сейчас лопнет, как мыльный пузырь!»
«Очень верное сравнение», — подтверждает невидимый собеседник.
Адриан тем временем, развернувшись вполоборота, вслушивается в объявление о сделанных ставках. Странно, но, кажется, он доволен.
«А если по уму, — милый, резко обернувшись, посылает мне долгий взгляд, — подумай сама, я с пяти лет держу в руках оружие, два года провел на войне, а после еще обучался специальным навыкам… — Адриан переводит взгляд на Белора. — И всего-то пришел немного размяться с таким же профессионалом. А ты меня готова в порошок стереть. А теперь вообрази, как мне после твоих ритуальных танцев хорошо было. Вообразила?»
Чувствую, как начинают гореть уши. Покаянно опускаю взгляд. Да уж, когда что-то происходит с тобой непосредственно, это воспринимается намного легче. А волноваться за другого…
«Адриан, извини, я больше не буду. — Посылаю милому мысль-образ и добавляю едва слышно: — Но я все равно очень боюсь! Белор же чемпион».
«Ох, чудо магическое, — еле заметно улыбается Адриан. — Знаешь, чего я никак не могу понять? Ты со мной целуешься, даже волнуешься за меня, но в то же время…»
Милый, приняв боевую позу, с невозмутимым видом слушает объявление о начале поединка. Наконец-то всеобщая кутерьма, предваряющая решающий бой, закончилась. И сердечко у драгоценного не дрогнуло ни разу.
«Но в то же время, — сквозь торжественные речи прорывается знакомый внутренний голос, — ты обо мне ничего не знаешь и даже узнать не пытаешься! Как-то одно с другим плохо сочетается».
Адриан легким поклоном приветствует противника.
«Да если твой красавчик-полуэльф продержится хоть четверть часа, — вызывающе заявляет второе сознание, ехидно выделив „твой“ и „красавчик“, — он будет для меня самой ценной находкой за последнее время».
Ну, гномий папоротник! Прикладываю прохладную ладошку к пылающему лбу. Ни тролля себе заявочки!
А Белор… Как-то милый слишком равнодушно на него смотрит! А я где-то читала, что взгляд должен быть грозным, устрашающим, чтобы врага сразу охватывали паника и растерянность.
«Я тоже так думал, — доверчиво признается внутренний голос, — когда мне двенадцать было. А уже в тринадцать понял, что это бесполезно. Достойный противник все равно „прочитает“ тебя — не спрячешься. И какой смысл что-то перед ним изображать? Перед недостойным — тем более. Я поединок имею в виду, в реальном сражении вообще не до того».
Интересно… Придирчиво разглядываю двух бойцов на арене. Стоят и стоят, никак драться не начнут. Ой… Вздрагиваю от неожиданно включившегося магического зрения. Или уже начали? Только пока не оружием? Вокруг Белора сияет горячий энергетический кокон, похожий на огромную шаровую молнию: силовое поле вьется, пылает, огрызаясь голубоватыми электрическими разрядами. Милого окутывает шелковистое прозрачное покрывало, вроде мягкое и приятное, но на самом деле — это сталь высшего качества. Конечно же заклинания тут ни при чем! Проекция характера? Сила духа? Внутренний настрой? У людей, кстати, этот кокон бывает ничуть не слабее, чем у представителей нашей расы. Просто люди управлять им не умеют.
«Да, мы друг друга давно оценили, — спокойно подтверждает внутренний собеседник. — У полуэльфа преимущество в скорости, у меня — в силе. Насчет остального… — Адриан улыбается краешками губ. — Лучше я после первого обмена ударами скажу. Так вернее будет».
Ну и где этот обмен ударами? Где поединок? Безразмерные тугие секунды капают, словно горячее молоко из вымени небесной коровы — прародительницы всего сущего. Одна, вторая, тре…
А-а-а! И все-таки Белор, его удар первый… Яркий блик! Ослепляюще-серебристая линия полета смертоносной стали. Т-тук! Прыгает второе сердце. Многотысячный вдох трибун… Меч чемпиона, взлетев ввысь, режет воздух уверенной диагональю влево и вниз. Вот это скорость! Будь я человеком, и моргнуть бы не успела, но как маг… За тысячную долю секунды мысленно дорисовываю траекторию. Ну и гад! Меч несется точно к основанию шеи Адриана, не защищенному доспехом.
Закусываю губу. Шея… Это же смертельно опасно!
«Если захочешь меня там поцеловать, — слышу горячий мысленный ответ, — то тебе я, конечно, позволю. А Белор не в моем вкусе!»
Ладошка вдруг наливается приятным теплом. Рука сжимает оружие. Моя? Адрианова? Сложно сказать, ощущения перемешались, мы с милым дышим в такт, и оба моих сердца бьются с равной частотой — быстро, но выдерживая строгий ритм. Рука и оружие становятся единым целым. Свежая кровь весело мчит по сосудам, питая, согревая, и достигает кончиков пальцев. Да! Мысленно продолжает радостный ток по стальному продолжению. Меч — часть меня, еще один сустав, живая и родная плоть. И до чего приятно! Будто я — это вновь по-настоящему я, а без оружия… Именно! Как без рук! Насколько верны народные сравнения. Еще одна микроскопическая доля секунды… Миг — много или мало? Не знаю, но сейчас каждое мгновение похоже на жизнь в миниатюре.
Шаг… Еще… Легко, спокойно, на автомате. Телу не нужно объяснять, движение началось в миг, когда Белор… Или даже раньше? Когда он только подумал, приготовился, решил? Еще шажок вперед — в сторону, ближе к противнику, но в то же время аккуратно уходя из-под удара.
Щеки становятся пунцовыми. Еще бы — Адриан поделился тайными желаниями! И если… На губах легкое покалывание, будто пью минеральную воду из термального источника. Мысленно тянусь, касаюсь самым краешком губ, угадывая биение пульса на сонной артерии. Как откровенно и по-детски простодушно. Почему-то вспомнилось, что у хищников разрешение прикоснуться к шее — признак наивысшего доверия. Кошусь на брата — не заметил ли моего странного поведения? Нет! Мэт с открытым ртом наблюдает за поединком, и, произойди землетрясение, смерч и извержение трех вулканов сразу, он и внимания на такие мелочи не обратит.
Моя, то есть наша с Адрианом рука, аккуратно развернув оружие плоскостью, принимает на нее остаточную силу летящего уже явно мимо удара. Лязг! Шкр-р! Вот и все — меч Белора мягко отведен в сторону. Даже ласково как-то, будто мы погладили пушистого котенка. Просто очень большого и грозного котенка, детеныша саблезубого тигра, не меньше.
«Все так, как и предполагал, — довольно заявляет второе сознание. — Классическая школа, с элементами эльфийских техник, вырос в Приморье, около года в действующей армии, участвовал в боевых действиях. Ранения? — Адриан незаметным взглядом скользит по Белору. — У полукровок мощнейшая регенерация, но судя по тому, как он ставит левую ногу… Пожалуй, да — функции восстановились, а привычка осталась. А про гада ты не права: удар сверху традиционно считается легким для защиты. Хотя в некоторых случая я бы поспорил, но не здесь».
С обалдевшим видом точно так же осматриваю знаменитого гладиатора. Хм… Я даже по ауре таких подробностей не читаю, не говоря про тело. Разве что травмы… Внимательно сканирую нужный слой энергетической оболочки. А ведь правда! Около семи лет назад, левое колено. Ну и дела…
Ух ты! Интересное ощущение! Рука Адриана, завершив парирование, продолжает свободное движение вниз, повинуясь силе тяжести. Легкость и мощь сливаются воедино — хищная птица планирует с вершины горы. Шевелю пальцами, расслабляя, подстраиваясь, вхожу в одно состояние с милым. Ой! Аж поперхнулась от неожиданности! Немного изменив направление, рука с оружием описывает в воздухе плавную дугу, чем-то напоминающую древнюю руну порядка, и, ускоряясь в тысячи раз, летит точно… Ширк! Острие меча царапает доспех чемпиона. Хлоп! Отличная реакция у полукровок, не врут! Белор плавно отскакивает в сторону. Хотя… Качаю головой. Я помню напряжение в пальцах, сдерживающее, замедляющее в самый последний миг убийственный бросок стали.
«Руна порядка, говоришь? — задорно переспрашивает второе сознание. — Порядок люблю, это верно! Некоторые говорят, что даже слишком. — Адриан на арене спокойно возвращается в боевую стойку. — Что ж, поклоны, реверансы и неспешные прогулки под луной закончились. Сейчас наш чемпион покажет все, на что способен. Ох, чувствую, и загоняет…»
«Адриан, это опасно?» — с тревогой уточняю я.
«Это… здорово! Давненько такого не было. А то, как Эльт говорил, за сплошной стратегией и форму потерять недолго».
И-и-и-и… Как описать то, что я вижу? Наверное, для этого нужно выучить пару десятков профессиональных терминов. Да-да, тех самых малоупотребимых специальных слов, понятных лишь тому, кто в этом неплохо разбирается. Но почему-то кажется, что, даже вызубри я прилежно целый ворох «языколомательных» названий, не смогла бы передать… Быстроту? Точность? Пластику? То, что острие меча — это кончики моих пальцев, а лезвие — ладошка? А я сама сейчас купаюсь в огромном штормящем море, грозном и опасном, но в то же время ласковом и теплом? Играю, резвлюсь, катаясь на волнах, прыгаю в набегающий пенный вал и, спокойно вынырнув с другой стороны, облизываю с губ соленые морские брызги. И каждое движение, каждый рывок и взмах доставляют невыразимое удовольствие, величайшее наслаждение чувствовать себя в своей стихии, наполняют легкостью и ощущением истинной свободы.
«Адриан, это красиво…» — шепчу беззвучно второй половинке.
«Это — да, — серьезно соглашается внутренний голос, — ведь цель данного поединка и есть — показать умение и мастерство, развлечь публику. В реальном бою все по-другому. Да и вообще — на войне красивостей мало».
Адриан, плавно опустив руку с оружием, уверенно отбивает молниеносный удар, целящий ему в левое колено. Л-лязг! Нет, я точно видела! Защитный маневр начался еще до того, как Белор замахнулся.
«В реальном бою задача — убить противника как можно быстрее. — Милый вновь царапает доспех чемпиона, но теперь в районе плеча. — И я бы это сделал уже несколько раз».
«Ты читаешь мысли?» — уточняю я, наблюдая, как внезапная мощнейшая атака полукровки в который раз налетает на лениво ожидающую плоскость оружия Адриана.
«Только твои и только когда ты хочешь, — смущенно признается мой собеседник. — А с Белором все просто: природные данные у парня шикарные и учитель был неплохой, я, кажется, догадываюсь кто… А вот эмоциями парень владеть совершенно не умеет, по нему все как по открытой книге… И если бы не скорость, присущая полукровкам, я бы от скуки заснул».
Изумленно вытягиваю губы трубочкой. Милый дает, тролль его за ногу!
«Так сама посмотри. Вот сейчас — у Белора правая нога слегка вздрогнула и напряглась мышца на предплечье. Ставлю сто против одного, что будет диагональный удар снизу».
Опупеть! Завороженно слежу за рукой чемпиона, в точности выполняющей предсказанное Адрианом действие. Чудеса!
«А что касается моих тайных желаний, — загадочно продолжает второе сознание, в то время как милый на арене красивым движением уклоняется от удара, — то после твоих магических штучек я понял, что сам про себя ничего не знаю. — И твердо добавляет: — Зато на все согласен. То есть совсем на все».
Машинально прикладываю ладошки к сразу начавшим пылать щекам. Ну, елкин дрын! Это еще что за новости? И как мне воспринимать услышанное: как пошлый намек или как официальное объяснение?
«А как хочешь, так и понимай, — уверенно заявляет внутренний голос. — Главное — пойми правильно!»
У-у-у! Озверительное умозаключение! Качаю головой. А еще говорят — женская логика.
Ой! С трудом сдерживаюсь, чтобы не закричать. Взмах! Удар! Еще! И еще! Сверху, снизу, откуда-то неожиданно сбоку, и еще! Словно в руке у Белора пучок серебристых искрящихся молний, мощных, стремительных, бьющих точно в цель. Адриан, едва успевая защищаться, отскакивает назад.
«Во разошелся! — восхищенно бормочет мой собеседник. — Темп атаки выше всяких похвал. Но, знаешь, что мне не нравится?»
Дзень! Легкий песчаный вихрь. Какие мягкие у них прыжки… Словно разъяренная пантера, хищная и неукротимая, но в то же время ловкая и грациозная, аккуратно приземляется на упругие кошачьи лапы.
«У Белора зрачки расширены, — продолжает делиться внутренний голос. — Ладони влажные, и пальцы слегка вздрагивают. Я не специалист, но, похоже, кое-кто увлекается дурманящим зельем».
Шк-р-р! Адриан рубящим движением отшвыривает жалящее острие меча, летящее прямо в грудь. И-и-и… Выдыхаю. Какой-то дюйм оставался…
«Жаль парня, если так, — сокрушается второе сознание. — Год-полтора, и все. А у меня было для него интересное предложение».
Быстрее! Еще быстрее! Не успеваю следить… Тук-тук-тук-тук! Сердце мчится скаковой лошадью на последнем круге перед финишем. Рьяно, стремительно, все силы вкладывая в решающий рывок, но гордо и неумолимо, с огненно-сладким предчувствием скорой победы.
«Да, пора заканчивать, — соглашается внутренний голос. — Парочка красивых комбинаций публике на закуску и…»
Вот оно! Высшая точка! Финал! Итог! Зрители на трибунах умолкают. Поднимаюсь на цыпочки, тянусь, выглядываю за край ложи, стремясь приблизиться, приобщиться, стать частью не только мысленно…
Движения Адриана становятся резкими, тугими, словно внутри затаилась жесткая стальная пружина — плотная, сжатая до невозможности, вобравшая в себя огромный резерв силы. И-и-и-и… Лязг! Сдавленная спираль распрямляется, выстреливает, бьет наотмашь, раздирая пространство в мелкие клочья. Говорят: «Сталь плавится в руках». Да, это преувеличение! Но в данном случае — совсем крошечное.