Лина покраснела до корней волос и, развернувшись, выскочила из квартиры негостеприимной хозяйки.
Уже позже ей объяснила их с Севой общая знакомая, что Людмила Николаевна мечтала, что сын женится на какой-нибудь богатенькой девушке, и они заживут безбедно.
Под категорию «богатых» Лина решительно не подходила.
Она и на курорт-то смогла поехать только потому, что почти год копила, отказывая себе практически во всём, да ещё и пришлось занимать у Юли.
Людмила Николаевна по-хозяйски вошла в дом, когда Юля и Лина, уже позабыв о её скором приезде, пили кофе, и негромко посмеивались над своей вчерашней попойкой.
— Веселишься? — подняв тёмную бровь, спросила свекровь, и Лина подпрыгнула на месте от неожиданности.
Тон свекрови не предвещал ничего хорошего, и Лина предпочла не отвечать в том же духе, потому что ссоры ей совсем не хотелось.
Зато на щеках Юли расцвёл румянец, говоривший о том, что она крайне недовольна поведением пожилой женщины.
— Кофе будете? — предложила Лина и встала, чтобы достать свекрови чашку.
— Не утруждайся, я сюда не кофе гонять приехала. У меня к тебе разговор. Личный. — Она покосилась на Юлю, и та холодно и надменно улыбнулась в ответ.
— Можете говорить при Юле. У нас нет секретов друг от друга.
— Как знаешь! — пожала плечами Людмила Николаевна и, не спросив разрешения, закурила.
Лина присела обратно за стол и выжидающе уставилась на свекровь.
Та не заставила долго ждать и, выпустив в потолок струю дыма, прищурилась, осмотрела дом и повернулась обратно к невестке.
— Я решила продать свою часть дома, — без обиняков заявила она.
Лина непонимающе уставилась на свекровь. О какой ЕЁ части дома идёт речь?
— Я не понимаю, о чём вы? Разве дом оформлен на вас тоже?
Свекровь хмыкнула, словно Лина была не большого ума, и снизошла до объяснений.
— Нет. Дом, к сожалению, был оформлен на Севу. Но его больше нет и теперь мы с тобой — единственные его наследники. Так как завещания, как я знаю, он не оставлял, следовательно половина дома моя, а вторая — твоя.
Лина, широко раскрыв глаза, смотрела на свекровь. Она не ожидала, что какие-либо вопросы, касающиеся недвижимости будут её касаться. По крайней мере, не так скоро.
Лина сделала глубокий вдох и выдох.
Только не это! Она не перенесёт, если в дом её воспоминаний переедут жить какие-то чужие люди! Этого нельзя было допустить!
Людмила Николаевна видела состояние невестки. Как она и предполагала, Лина не захочет терять их с Севой совместное гнёздышко. И сама вот-вот предложит за её долю деньги. Откуда она возьмёт их — её не волновало. Но это был самый простой способ. Если она всё же решится продавать свою половину, то потратит уйму времени на сбор документов, раздел дома и земли в натуре, а потом — не факт, что кому-то приглянется именно половина дома и земли. А тут — почти беспроигрышный вариант. Ни слова не говоря, Людмила Николаевна принялась ждать ответа невестки.
Глава 14
Лина сидела, низко опустив голову, не зная, что ответить свекрови.
Та явно не намеревалась ждать, и была уверена в своём решении продать их с Севой общий дом.
Нужной суммой Лина не располагала, да она и не представляла себе в принципе сколько стоит половина их дома и где взять эти деньги.
Лина задумчиво закусила губу, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. В принципе, для начала можно продать машину. Она хоть немного, но стоит. Отдать эти деньги Людмиле Николаевне, а потом, затянув потуже пояс, начинать усиленно работать и потихоньку выплачивать стоимость половины дома свекрови.
Только она хотела предложить этот вариант сидящей напротив женщине, которую искренне хотела считать своей мамой, как раздался властный голос Юли:
— Сколько вы хотите за свою часть? — прямо спросила она и Лина перевела на подругу удивлённый взгляд.
— Тридцать тысяч, — быстро выпалила Людмила Николаевна, очевидно, готовая к такому вопросу.
Лина выдохнула с облегчением. Машина явно стоила дороже.
— Долларов, — добавила свекровь и Юля кивнула. А Лина сгорбилась. Такую сумму она не заработает даже за три года.
— Я дам вам эту сумму, если вы оформите все необходимые бумаги, как то: отказ от наследства. А ещё лучше, вы официально продадите свою долю Еве.
— Я согласна! — тут же воскликнула Людмила Николаевна, но потом добавила, — А кто это — Ева?
Теперь настала очередь Юли удивляться.
— Это ваша невестка — Евангелина.
Людмила Николаевна оценивающе взглянула на Лину, потом встала и выжидающе посмотрела на Юлю.
— Мой муж свяжется с вами и решит все вопросы. Оставьте мне ваш телефон. — По-деловому ответила Юля.
Людмила Николаевна быстро нацарапала на клочке бумажки номер своего мобильника, и, не прощаясь, вышла из дома.
Воцарилось долгое молчание.
— Пффф, ну и свекровь!! — нервно рассмеялась Юля, но Лине было не до смеха.
— Юль, спасибо тебе огромное, я всё отдам! Буду работать на трёх работах, но всё верну! Сейчас я продам машину, она, слава Богу, оформлена только на меня, и отдам тебе хоть часть денег.
— Евонька, прекрати немедленно! Отдашь, когда сможешь, я не гоню тебя.
Они помолчали немного.
— Нет, ну что за люди, а? — взорвалась, наконец, Юля, — У неё сын погиб, а она только о наживе думает.
Лина поморщилась. Звучало грубо, но это было правдой.
— Спасибо тебе огромное, Юльк! Если бы не ты… — она не договорила, на глазах её выступили слёзы. Но Юле и не нужны были слова — она понимала Лину и без них.
3 года спустя
Глава 15
— Лина Сергеевна, поставщик звонил, просил вас лично подтвердить заказ — говорил сотрудник ресторана японской кухни красивой женщине, лет двадцати пяти, изучающей новое меню, — И Роман Аркадьевич просил вас связаться с ним сегодня до 12.00.
Лина кивнула и с улыбкой поблагодарила администратора ресторана.
— Паша, спасибо, я поняла! — она снова повернулась к меню и постучала по нему длинным пальчиком, — Вот это то, что надо. Странички заламинированы, меню информативно. Больше не переделываем.
Павел вздохнул с облегчением.
Как только хозяин сети московских японских ресторанов «Солнечная сакура» назначил директором Лину Сергеевну, они с сотрудниками покоя не знали.
Ей нужно было, чтобы всё было идеально. От интерьера ресторана, который она сама продумывала, до ёршиков в туалете, которые так же лично закупала.
Уже больше года был открыт этот ресторан, но получать ощутимую прибыль они начали, только когда директором назначили эту неутомимую женщину.
Лина Сергеевна придумала специальное детское меню и теперь в самое тихое в обычных ресторанах время, в «Солнечной сакуре» яблоку было негде упасть.
Лина Сергеевна выходила к клиентам, общалась с ними, спрашивала, всё ли устраивает их.
Когда полгода назад пресыщенная жизнью девушка посетовала, что меню можно было бы сделать поинтереснее, Лина Сергеевна не отмахнулась от этой жалобы, а сделала всё, чтобы меню действительно стало идеальным.
В итоге, меню переделывали три раза. Оно исправно служило пару месяцев, а потом Лине Сергеевне не нравилась в нём какая-нибудь буква и начиналось.
Сначала она вызывала весь штат обслуживающего персонала. Делала опрос, что именно кого не устраивает. Все заверяли, что всё в порядке, но Лина Сергеевна продолжала стоять, закусив губу и продолжая разглядывать меню. Потом она спрашивала, так ли хороша фотография стружки темпура и все усиленно начинали заверять её, что действительно, фотография не ахти. Она кивала и тут же заказывала переделку меню.
— Паша, сегодня здесь будет проходить большой корпоративный праздник. Я хочу, чтобы уже за полчаса в зелёный зал перестали пускать посетителей. Чтобы не было, как в прошлый раз, когда пришли заказчики, а в их зарезервированном зале сидели люди.
Павел кивнул.
— Что хотел поставщик? — снова спросила она у ожидающего администратора.
— Он не сказал, вы же знаете, что они всегда общаются только с вами напрямую.
Лина хмыкнула. После тех происшествий, когда нерадивый поставщик сделал несколько поставок некачественных продуктов, и Лине пришлось лично съездить переговорить с директором компании, занимающейся поставкой, больше подобных инцидентов не было, но поставщики разговаривали только с Линой Сергеевной.
Девушка подняла трубку и набрала номер компании-поставщика.
— Алло, Света? Доброго утра. Это Прокопенко из «Солнечной сакуры», вы звонили мне с утра?
Очевидно, Света что-то ответила Лине, и Лина нахмурила лоб.
— И когда будет поставка хорошей оранжевой?
Снова последовал ответ.
— Нет, трёхнедельная меня не устроит. Это же икра, она должна быть свежая.
Лина помолчала, слушая ответ собеседницы.
— Да, Света, мы с вами поняли друг друга. Жду звонка. Всего доброго.
Она нажала кнопку отбоя, снова набрала номер и приложила трубку к уху.
— Роман Аркадьевич, добрый день. Вы просили связаться с вами. Я вас слушаю.
Во время ответа она сделала знак официанту и тихонько прошептала:
— Кофе.
Потом обратилась уже к собеседнику.
— Когда нужно поехать? Десятого? — она кинула взгляд на висящий на стене календарь, — Да, хорошо, я смогу. — Она снова замолчала, — Нет, в Санкт-Петербурге я оставаться не хочу. Да, всего доброго.
Лина выключила телефон и, откинувшись на спинку стула, прикрыла глаза. Придётся снова ехать в Питер.
Она уехала оттуда через два месяца после смерти Севы, когда жить там стало совсем невыносимо. Всё вокруг душило своими напоминаниями о муже, и Лина решила переехать в Москву.
Она продала квартиру, хотя Юля была категорически против, отдала Юле долг, а оставшиеся деньги потратила на обустройство в Москве.
В Питер она почти не ездила за это время, просто не могла себя заставить. Пару раз выбиралась в годовщины смерти Севы на кладбище, но эти вылазки дорогого ей стоили. Она потом отходила несколько недель, пытаясь вникнуть в то, что ей говорили коллеги. С Юлей тоже общалась мало и в основном по телефону. Подруга только-только родила сына и была целиком погружена в заботы о разросшемся семействе.
И вот теперь Роман Аркадьевич дал ей поручение присутствовать на открытии в Санкт-Петербурге первого ресторана сети «Солнечная сакура». Что ж, придётся пересилить себя и поехать. Хотя Лина чувствовала, что эта поездка будет дорогого ей стоить.
Глава 16
Приехав в Санкт-Петербург, Лина ощутила, как знакомое чувство безысходности наваливается на неё с первым несмелым теплом весны. Воздух был довольно тёплым для марта и тут же окутал девушку влажной пеленой. Раньше ей даже нравился такой климат, но теперь казалось, что её душат. Душит не только влажный воздух. Душили воспоминания, душила неоконченная, непрожитая любовь к безвременно погибшему мужу, душила атмосфера прошлой жизни.
Лина решила, что будет жить все три дня командировки не в доме, который она посещала всего два раза с момента отъезда, а в гостинице.
Шеф был не против. Он снял и оплатил номер в гостинице «Гранд отель Европа», и Лина сразу по приезду в город поселилась в нём.
Времени до завтрашнего открытия было много, и Лина решила съездить на кладбище к мужу, потом в их с Севой бывший дом, а потом — пригласить к себе Юлю. Она очень давно не общалась с подругой. Они редко созванивались, чтобы быстро рассказать друг другу, как у них обеих дела, но сейчас хотелось просто посидеть, поговорить, обсудить какие-нибудь нейтральные темы.
Лина знала — Юля поймёт, не станет бередить душу разговорами о Севе, которого Лине так и не удалось забыть. А ощущение потери было особенно ярким, когда она находилась в родном городе.
Жизнь в Москве была яркой, насыщенной, беспокойной. И суррогатной.
Но это постоянное движение даже радовало Лину, она могла окунуться в круговорот забот, и не думать, что проживает не свою жизнь. Это было как движение в какой-то параллельной Вселенной, как будто это должно было происходить не с ней, и ввиду каких-то странных обстоятельств, случилось именно с Линой.
Всё это время Лина гнала от себя мысли о том, чтобы снова выйти замуж.
Мужчины обращали на неё внимание, но Лина давала понять им, что между ними ничего не может быть.
Однажды она разрешила поцеловать себя одному поклоннику, который явно давал понять, что хочет нечто большего, чем просто случайный секс. Он заговаривал о свадьбе, детях, но Лина поняла, что чувствует себя изменницей. Она всё ещё была замужем за Севой. Принадлежала ему душой и телом. И раз душа не могла принять нового мужчину, она не имела права отдавать другому своё тело.
Единственным близким мужчиной в жизни Лины был парикмахер Артём. Они познакомились, когда она стала еженедельно ходить на нужные каждой деловой и состоятельной женщине процедуры в салон.
Артём был её ровесником, он очень любил поболтать о жизни, но эти разговоры даже нравились Лине.
Она даже позволила себе рассказать ему о своём безвременно погибшем муже, и Артём расплакался, а они с сотрудницами салона битый час пытались успокоить его.
Он смешно шмыгал носом и жаловался неизвестно кому, что вот так всегда. Лучшие мужчины уходят из жизни, а вот такие козлы как его друг Вадик, который изменил ему буквально на днях, да не с кем-то, а с ЖЕНЩИНОЙ, ходят по земле, как ни в чём ни бывало.
Во время этой отповеди Лина не знала, плакать ей или смеяться. Вид красивого, ухоженного, мускулистого парня, который рыдал от того, что её муж умер, перемежая страдания воспоминаниями о любимом, вызывали слёзы умиления.
— Мы ненадолго! — заявила с порога Юля, неся с собой в сумке-переноске двухмесячного Илюшу.
Она установила сумку на кровать в номере и посмотрела на Лину.
— Ты очень похорошела! — потом обняла растроганную подругу и прошептала, — Я очень рада тебя видеть!
Лина засуетилась, подавая тапочки подруге и провожая её в ванную, потом расстегнула сумку со спящим малышом и всмотрелась в крошечное личико.
Илюша спал, смешно причмокивая пухленькими губками и моргая во сне, не открывая век.
— Он такой…крошечный, — прошептала Лина, поворачиваясь к вышедшей из ванной Юле, — Не помню, когда Настенька была такой.
Юля улыбнулась, глядя на кроху сына.
Лина осторожно приподняла подбородок малыша и развязала ленточки его шапки. Потом потянула за верх и осторожно высвободила крошечную головку из головного убора.
Волосы у малыша оказались тёмного цвета.
Наверное, таким был Сева в детстве.
Такой же черноволосый и темноглазый.
— А глазки у него карие? — с замиранием сердца спросила Лина.
— Да, почти чёрные. Ты здорово управляешься с малышами. Может, пора своих заводить? — она выжидающе посмотрела на Лину, очевидно интересуясь личной жизнью подруги. Но та усмехнулась.
— Не от кого заводить. Да и незачем.
Юля помолчала. Ей было больно слышать, что Лина всё ещё не оправилась от смерти Севы. И не хочет больше строить личную жизнь.
— Ну, что, идём в соседнюю комнату, пусть Илюша поспит? — тихо предложила Лина.
Ей не хотелось больше говорить на такую болезненную для неё тему.
Юля, поняв чувства подруги, попыталась ободряюще улыбнуться.
— Идём, я расскажу тебе всё, что со мной случилось с твоего отъезда.
Глава 17
Несмотря на предупреждение, Юля и Илья засиделись до позднего вечера. Точнее — Юля.
Илья мирно спал всё это время, проснувшись только раз, для того, чтобы перекусить, чем воспользовалась Лина и понянчила малыша.
Забирать их приехал Юра. Он вёл себя с Линой довольно странно. Был холоден, только поздоровался, скользнув по Лине холодным взглядом и вышел, неся впереди сумку-переноску с сыном.
Лина только успела крикнуть ему вдогонку, что приглашает их завтра на открытие ресторана. В ответ Юра уклончиво ответил, что возможно они и смогут и Юля, чмокнув подругу в щёку, помчалась за мужем.