Рассказанное Клопси впечатляло, и Ника, жуя корешки, обдумывала только что услышанное. Потом спросила:
— Что значат в обществе дроу мужчины?
— Ничего не значат. Они - рабы и не имеют никаких прав. Женщины вольны полностью распоряжаться ими. Некоторое исключения составляют мужчины знатных Домов. Им дают образования и высокое положение, приличествующее их рождению, взамен их преданности. Самое большее, на что может рассчитывать мужчина - это стать оружейником и супругом владычицы, какого-нибудь Дома. Рождение мальчиков не приветствуется, слабых и немощных приносят в жертву Ллос. Девочек выхаживают, дают им блестящее воспитание, готовя к тому, что любая из них может подняться собственным Домом. Правящий Совет регулярно приносит знатного мужчину в жертву Паучьей богине.
— Матриархат чистой воды
— Мне неведомо, что это такое, моя владычица, но законы дроу мудры, потому что существуют по закону праматери своей, богини Ллос. Да-да, дроу произошли от Паучьей богини. Ведь известно, что когда паучиха зачинает потомство, она пожирает самца. Ей он больше ни к чему. Когда Ллос родила первых дроу, то скормила им их отца - темного эльфа.
— Эта ужасно поучительная история нисколько не проясняет моей ситуации, - поморщилась Ника. - Почему Фиселла решила исчезнуть именно на три дня. Что такого должно произойти за это время? Ведь ты уже утром знал, что Фиселла - не Фиселла.
Клопси задумался, разминая своими тонкими пальчиками кусочек гриба.
— Признаться, я сам не понимаю, что все это значит. Вчера Фиселла сказала мне, что она испробует чары очень мощной магии. Она хотела подчинить ее себе, овладев ею. Она сказала, что утром ее тело займет другое существо, и, если опыт не удастся, это может даже будет демон. Она велела мне успокоить того, кто бы это ни оказался, и заставить его вести себя так, чтобы никто не догадался о подмене. Больше она ничего мне не сказала, кроме того, что если я не справлюсь с поручением, и мнимую Фиселлу в течение этих трех дней казнят, как самозванку, или убьют, то она скормит меня крысам. Можете себе представить, что я на Правящем Совете не раз прощался со своей жизнью, когда вы так упорно отстаивали жизнь ничтожного оружейника, ни сколько не заботясь, ни о своей, ни о моей безопасности.
— А, что это за Мать в зеленом? Фиселла ее чем-то обидела?
— Это Кьорл-Одран. Ее Дом последний, шестой в Правящем Совете. Она люто ненавидит вас за то, что вы как-то сумели осуществить ее мечту, став Первой Матерью, обойдя свою старшую сестру. Но вы не должны тревожиться из-за нее, моя владычица, ей вас не уязвить. Когда у старой матери де Наль погиб ее оружейник, во всем Мензоберранзане на поединке оружейников некого было противопоставить Утегенталю, оружейнику Дома Кьорл-Ордан. Но он сохранял свое первенство недолго и был полководцем до той поры, пока оружейником вашего дома не стал Дорган, и тогда Утегенталь стал вторым.
— Полководцами здесь назначают тех, кто выигрывает какие-то поединки? - не поверила Ника.
— Ну да, на поединках первых оружейников Мензоберранзана знатные мужчины дроу должны доказать, что они достойны этого положения. Кстати, завтра и произойдет один из таких поединков.
— Потрясающе! Те полководцы, что были до Доргана, выигрывали битвы?
— Когда как, но они во всем слушались Правящий Совет, строго выполняя все его указания.
— Может, из-за этого поединка Фиселла, решила поменяться со мной телами?
— Вы все еще тревожитесь об этом, моя владычица, даже после того, как я все вам рассказал?
— Даже еще больше, - Ника налила в серебряный кубок вина. - Думаю, если бы ты напрягся, то вспомнил бы еще что-нибудь.
— Но, я право, больше ничего не знаю. Бедный Клопси рассказал вам все-все, что ему было известно.
— Ты рассказал мне занимательную историю дроу, а как насчет Фиселлы? Все же тебе лучше поднапрячся, потому что у меня руки чешутся, негодник ты этакий, - свирепо глянула на него Ника поверх бокала.
— Чем я разгневал свою владычицу? - Клопси бухнулся на коленки, заломив руки. - Бедный Клопси не знает за собой никакой вины.
— Да? А что тогда ты вытворял у меня за корсажем, ты, маленький гаденыш! - и она опять схватила, обомлевшего от страха Клопси за тоненькую шейку, легонько встряхнув его.
— Пощадите!.. Пожалейте бедного Клопси… - сипел, заикаясь, бедняга, болтая в воздухе ножками. - О… от вас так чудно пахло…
За этим занятием и застала Нику Вифелла, вошедшая в ее покои. За нею следовали два стражника, конвоировавшие первого оружейника Дома де Наль, лорда Доргана.
Ника непонимающе смотрела то на Вифеллу, то на стражников, то на Доргана, совсем позабыв о бедняге Клопси, сучившем ножками в воздухе.
— Моя госпожа, - поклонилась Вифелла. - Зная, что вы предпочитаете именно это время, для разговора с ослушником, я взяла на себя смелость привести его, не дожидаясь вашего повеления.
Ника смотрела на нее, не понимая, о чем та говорит. Ей некогда и совсем не интересно то, что любила делать именно в это время Фиселла. Однако усердие Вифеллы должно быть вознаграждено. Ника перевела взгляд на окно, в узкой щели которого виднелся светящийся столб Нарбонделя, будто она в нем хоть что-то понимала. Однако с уверенностью кивнула, и в следующую минуту с изумлением наблюдала, как стражи, подтащив ослушника к ее широкой кровати, сорвали с него всю одежду. Одна из них отдернула на стене в изголовье гобелен, под которым обнаружились толстые стальные кольца, вбитые в стену. Другая толкнула обнаженного мужчину на кровать и, подтянув его руки к оковам, крепко сковала ими его запястья.
Нику привело в себя слабое трепыхание почти задохнувшегося Клопси. Спохватившись, она тут же опустила его на стол, разжав пальцы.
— Извини, я совсем задушила тебя…
Кроха только широко разевал рот, и махал ручкой, давая понять, что с ним все в порядке, и что госпожа может не беспокоится о таком ничтожестве, как он. Ника капнула ему на стол вина, и он тут же жадно припал к этой лужице, осушив ее всю.
Тем временем стража отошла от кровати, и Вифелла с поклоном заметила:
— Надеюсь, на этот раз вы заставите своего мужа страдать так, чтобы он, в конце концов, все-таки издал крик боли.
И тут же удалилась в сопровождении стражи. Еще не успели отзвучать скрытые в этой, брошенной вскользь, язвительные нотки, как Ника растерянно повернулась к Клопси.
— И… и что я теперь должна с этим… с ним делать? - она кивнула на вытянувшегося на ее кровати, прикованного к стене мужчину, в чью сторону не решалась смотреть, смущенная его наготой. — Позови стражу обратно и вели им одеть его.
— Вы должны его пытать и заставить делать то, что обычно делает самец со своей самкой, что бы у них появилось потомство, - буднично заявил, уже пришедший в себя, Клопси.
Ника покраснела.
— А он… это самое… не может, да?
— Вернее, не хочет, моя владычица, - возмущенно заявил Клопси. - Идемте. Я покажу, что поможет вам сломить его упрямство.
И он, ловко спрыгнув на пол, засеменил к одному из стоящих у стены сундуков.
— Фиселла была искусна в пытке и любила этим заниматься, особенно когда ей докладывали о развлечениях ее лорда с другими эльфийками. Вы не представляете, как намучилась с ним госпожа. У него все время были припасены какие-нибудь заклинания. Порой госпожа просто не знала, как их обезвредить. Поэтому будет лучше, если он останется скованным. Хотя в этом оковы ему не помеха.
- Вы здесь все ненормальные, - поморщившись, пробормотала Ника, увидев содержимое указанного Клопси сундука, откинув его крышку.
— А разве у вас это делается не так? - изумился кроха.
— Не так. У нас “это” дело добровольное, - и Ника вытащила из сундука длинные щипцы с закругленными концами.
Вертя их перед глазами и так, и эдак, она пыталась догадаться об их предназначении.
— Разве можно ожидать, чего-то другого от дикарей, - покачал большой головой Клопси. - “Дело добровольное”… Какое варварство.
Ника, пропустив мимо ушей слова Клопси, озадаченно посмотрела в сторону кровати, встретив напряженный взгляд мужчины. Его лицо застыло в так хорошо знакомом Нике, непримиримом выражение. Он не собирался покоряться.
— Опусти глаза! Как ты смеешь так непочтительно вести себя? - гневно пискнул Клопси.
Пленник не обратил на него внимания.
— Чего же ты медлишь?! - с лихорадочным, каким-то ненормальным блеском в глазах, выкрикнул он ей.
— Он мазохист? - испугавшись его крика, повернулась Ника к Клопси.
Она была подавлена его ненавистью.
— Кто? - не понял ее вопроса кроха, заморгав глазами.
— Ну… может он любит, что бы его мучили и тогда… э…э… может сделать с женщиной то, что от него требуется. Уф!
Пока озадаченный Клопси раздумывал над ее словами, Ника открыла несколько стоявших рядом, изукрашенных тонкой резьбой медных сундуков, обнаружив, что они доверху набиты свитками.
— А это, что?
— Это личные бумаги… ваши личные бумаги, моя владычица. Конечно, лорд Дорган торопит вас с пыткой, но уж не из-за того, что получает от этого удовольствие, поверьте мне. Он очень мучается, скрипит зубами, впадает в забытье, но ни разу мы не слышали его стона. О! Он очень хитер. Он всегда применяет магию, чтобы поскорее лишиться чувств. Ведь чем скорее он впадет в беспамятство и будет обессилен, тем скорее вы отправите его обратно. Фиселла давно разгадала его хитрость и ломала голову над тем, как продлить пытки, чтобы лорд так быстро не впадал в беспамятство и заставить его хотя бы стонать от боли.
— Твоя владычица больная на всю голову, - пробормотала Ника, разглядывая тонкие серебряные щипцы, извлеченные ею из стоящего рядом сундука.
— О, нет! - всплеснул тонкими ручками Клопси. - У нее все уже было продумано. Например, этот инструмент, что вы держите в руках, предназначен для того, что бы удерживать тот орган его тела, который… ой… не надо, умоляю, ворошить им свитки…
— Слушай, давай отложим пытку на потом. Пусть с ним разбирается сама Фиселла. Мне, сейчас, правда, не до этого. Я хочу посмотреть свитки. Вдруг, там найдется то, что поможет пролить свет на ту историю, в которую я влипла, и вернуть меня домой.
— Но, пытку никак, никак невозможно отложить. Сейчас, в это самое время, все Матери Первых Домов, с помощью магии настроились на вашу спальню. Они тоже хотят насладиться воплями терзаемого, его мукой, а заодно и удостовериться, что вы привели его к покорности.
— И для этого непременно нужно, что бы он вопил? - рассердилась Ника.
Мало ей проблем…
— Конечно. Тогда они безоговорочно признают ваше могущество и то, что вы по праву занимаете трон Первейшей из Первых. Ведь будет покорен и сломлен сам лорд Дорган.
— И что, вы применяли к нему все эти инструменты? - Ника с отвращением бросила взгляд на содержимое того сундука, из которого извлекла щипцы и с содроганием швырнула их обратно.
— О, конечно. Но лорд просто издевался над Фиселлой. Единственное, чего она могла добиться от него, это зубовный скрежет, да прокушеные губы.
— Какой ужас!
— О, да! Фиселла просто измаялась с этим строптивцем, - сочувственно вздохнул Клопси. - Боюсь, что если уж ей это было не по силам, то вам и подавно не справится с ним.
— А как мне проверить, что сейчас маг делает свое дело?
— Прикажите ему что-нибудь.
— Укрой Доргана одеялом, — сказала Ника в пространство.
И тотчас атласное одеяло легло на обнаженное темное тело эльфа, и Ника немного успокоилась. Вздохнув, она начала снимать с себя украшения.
— Помоги мне снять диадему, - попросила она Клопси и он своими гибкими, тонкими пальчиками проворно выпутал из ее густых волос тяжелое алмазное украшение.
— Отлично, - похвалила она его, кладя диадему на стол. - А теперь покинь спальню.
— Разве вы не будете его пытать? - Клопси недоверчиво смотрел на нее круглыми глазами.
— Конечно, буду! Я испробую новый метод… А ты - брысь отсюда.
— Но вы не можете выгнать меня. Вы всегда требовали, чтобы я присутствовал на этих пытках.
— Зачем это? - с подозрением глянула на него Ника.
— Ну, я… Он терпеть меня не может. Потому что я обо всем вам докладываю и…
— Клопси…
— Но, почему? - кроха обиженно заморгал глазами, словно ребенок, готовый вот-вот разреветься, когда ему отказывают в новой игрушке.
— Потому что для подобного зрелища ты еще слишком мал, - назидательно произнесла Ника и, ухватив его за шиворот камзольчика, вышла с ним за дверь.
Стражи с любопытством смотрели на брыкающегося Клопси и с почтительностью на нее.
“Вот уродство! - кинула на них раздраженный взгляд Ника. - Ну что за мужики, эти дроу! Нет, что бы устроить какое-нибудь восстание и как следует вразумить своих баб… Мучайся теперь вот…” - и она в сердцах откинула хнычущего, цепляющегося за нее Клопси к противоположной стене, захлопнув за собой дверь.
Не решительно подойдя к кровати, на которой полулежал-полусидел, вытянув над головой прикованные к стене руки, ее супруг, она, стараясь, чтобы ее голос звучал строго, спросила:
— Почему ты до сих пор упорствуешь?
— Я никогда не сделаю того, чего ты так жаждешь, - подняв голову, глухим от ненависти голосом ответил он.
“По-видимому, он не захочет просто покричать из вредности, чтобы досадить мне”, - огорчилась Ника.
— Может, все-таки помиримся? - присев к нему на край постели, предприняла она еще одну попытку решить дело миром. - Я ведь не требую…
Но тут Дорган плюнул ей в лицо. Секунду Ника сидела, прикрыв глаза, приходя в себя от его выходки, с отвращением чувствуя, как плевок тягуче сползает по ее щеке. Потом вздохнув, вытерла рукавом щеку. Ей было обидно до слез. За что? Ведь она ничего не сделала ему.
— Придется пытать, - в досаде переполнявшей ее в этот миг, приняла она окончательное решение. - Достал ты меня… И учти, — пригрозила на последок Ника. — Хоть я и не смогу применить к тебе сегодня магию, это ничего не меняет. За тобой внимательно наблюдает мой маг.
Встав с кровати, она подошла к столику, на котором стоял поднос с ее скудным ужином. Наполнив бокал крепким эльфийским вином, она вернулась к ложу, откуда за ней неотступно из-под спутанных волос, падавших ему на лицо, с подозрением и враждебностью следил пленник.
— И что же ты будешь делать со мной без своей магии, ты, бездарная потаскуха? — по его губам зазмеилась улыбка.
“Хороший вопрос, — обреченно подумала Ника. — Что такого я буду делать со своим строптивым мужем, чтобы заставить его исполнить свою прямую обязанность. Да еще без всякой магии”
— Пей, - приказала она, поднеся бокал к его губам.
Если честно, она тянула время, надеясь на что-то. И конечно, предвидя, что он попытается выбить бокал из ее рук резким движением головы, вовремя сумела отвести его от лица непокорного лорда. После чего отпила вино, набрав его в рот, и, склонилась над прикованным эльфом, проворно ухватив и зажав пальцами его нос. Яростно мотая головой, он пытался высвободиться, гневно сверкая на нее глазами. Ника же, не отпуская его, прижалась своим ртом к его рту. Вскоре ему уже нечем было дышать. Он извивался, метался по постели, но все равно ничего не мог поделать и, в конце концов, чтобы не задохнуться, вынужден был приоткрыть рот. И вот тут, Ника влила вино из своего рта в его, для верности просунув еще и язык, проведя им по его небу и когда он невольно проглотил вино, тут же отпустила его.
— Еще, - вдруг сказал он, испытующе глядя ей в лицо.
Он явно не знал, как относиться к ее поступку и с напряженным ожиданием, хотя все еще настороженно, наблюдал за ней. И когда Ника, налив в бокал вина и отпив из него, присела на кровать, склонившись над ним, тут же потянулся к ее рту. Завладев ее губами и втянув в себя все вино, он напоследок втолкнул в ее рот язык, как это сделала с ним она. С трудом освободишись от, потянувшегося за ней эльфа, Ника отодвинулась подальше. “Ну, ничего себе!” - вытерла она вмиг вспухшие губы, испуганно смотря на него.