Дана вышла на заднее крыльцо. Пошарив в кармане халата, она вытащила портсигар и
расположилась в одном из кресел во внутреннем дворике. Пол наверняка выйдет из себя,
если поймает её с сигаретой, поэтому девушка дождалась, когда он и его жена, наконец-то,
отправятся спать. Она же страдала от бессонницы.
Достав из футляра электронную сигарету, она медленно затянулась и выдохнула пар.
Мятный вкус ментола был почти как настоящий. Хотя, ей сейчас очень даже не помешала бы
бутылка водки, но быстрый обыск кухонных шкафчиков показал отсутствие алкоголя в доме.
Хороший крепкий напиток помог бы Дане лучше справиться с болью утраты, которая лишь
усилилась после того, как девушка провела несколько часов с Полом и Бекки, становясь
невольным свидетелем отношений этой влюблённой парочки.
В памяти всплыло воспоминание о том, как Томми стоял на кухне и варил спагетти. Это
было единственное блюдо, которое её муж умел готовить, за исключением тех случаев,
когда дело касалось гриля. Томми тогда улыбнулся, наполнил два бокала вином и,
предложив один ей, произнёс: «За нас, любовь моя».
С очередной затяжкой пришло ещё одно болезненное воспоминание. Это была
последняя годовщина вместе, незадолго до того, как была обнаружена новая опухоль.
Светлые волосы её мужа едва успели отрасти после курса химиотерапии, и они оба были
уверены, что Томми останется в стадии ремиссии. Но спустя два месяца всё возвратилось с
удвоенной силой, и мужчина угас за какие-то пять месяцев. Дана оттолкнула образ
лежащего на больничной койке мужа, боровшегося за каждый вздох. Эти воспоминания
причиняли слишком много боли.
Зашелестел ветер, и девушка посмотрела вверх на ветви деревьев, что росли рядом с
невысокой стеной, окружавшей внутренний дворик. Высоко в тёмном небе светила луна.
Дана положила босые ноги на соседнее кресло и, спасаясь от зябкого воздуха, плотнее
укутала колени халатом. Она поднесла сигарету, желая сделать очередную затяжку, но та так
и не достигла губ, поскольку чья-то большая ладонь обхватила запястье, останавливая руку
девушки в нескольких дюймах от лица.
Дана подняла голову, ожидая увидеть брата, но, к своему изумлению, встретилась
взглядом с парой синих кошачьих глаз. На лбу Морна всё также была повязка, но сам он
переоделся в чёрную рубашку с длинными рукавами и такие же чёрные брюки-карго. Пульс
девушки замедлился, когда она поняла, что мужчина всё-таки пришёл с ней поговорить.
— Это для тебя вредно, — его голос был таким же глубоким, каким она его запомнила.
— Я знаю. Пристрастилась к этому после смерти мужа. Ему бы очень не понравилось,
что я курю, ведь сам он никогда этого не делал, но я была слишком подавлена случившимся.
Привычное дело. В действительности я уже бросила, но иногда, если у меня плохой день, я
беру паровые сигареты вместо настоящих.
Морн нахмурился и Дана решила сменить тему.
— Тебя отпустили или ты смог сбежать?
Мужчина забрал электронную сигарету из её пальцев и положил на стол.
15
— Если они планировали оставить меня на ночь в медицинском центре, то им
следовало использовать цепи.
— Может, присядешь?
— Нет, — ответил Новый Вид, оглядываясь по сторонам.
— Служба безопасности будет тебя искать? Мы могли бы зайти в дом, — Дана встала.
— Мой брат и его жена уже легли спать. Они не услышат, если мы будем тихо разговаривать.
— Не здесь, — мужчина Видов пристально всматривался в темноту по другую сторону
двора. — Ты пойдёшь со мной?
У девушки не было никаких сомнений насчёт Морна, несмотря на то, что они не были
знакомы. Потеряв любимую женщину, он стремился уйти вслед за своей парой. Этот
мужчина нуждался в друге, с которым можно было бы поговорить, и Дане захотелось стать
таким другом для него.
— Сначала мне нужно переодеться, у меня под халатом только ночная рубашка.
Морн оценивающе посмотрел на неё и, сделав некие умозаключения, сказал:
— Мы совсем ненадолго и нас никто не увидит. Скорее всего, меня будут искать здесь,
поскольку знают, что ты провела со мной какое-то время.
Дана не стала раздумывать над решением.
— Дай я хотя бы обувь возьму. Не идти же мне босиком.
— Она тебе не понадобится.
Девушка ахнула, оказавшись совершенно не готовой к тому, что Новый Вид
неожиданно подхватит её на руки. Он подошёл к невысокой стене и просто перепрыгнул
трёхфутовую кирпичную ограду. Во время жёсткого приземления, которое оказалось не
очень-то приятным, Дана машинально обняла Морна за шею, боясь, что может упасть на
землю.
Было немного тревожно оставаться наедине с кем-то незнакомым, но ей удалось
подавить панику. Пол всегда положительно отзывался о Новых Видах. Десятки раз он
рассказывал ей о том, что среди них нет преступности и что они намного лучше и
порядочнее обычных людей. Слова брата всё ещё звучали в голове, когда девушка делала
глубокий вдох, чтобы успокоиться. Морн вряд ли понимал, что тащить её куда-то среди ночи
не совсем уместно.
— Куда мы идём? — Дана повернула голову и смотрела как отдаляются тусклые огни
заднего дворика. Хоть её брат и жил рядом, девушка не интересовалась и не знала,
насколько этот парк был большим.
— Со мной ты в безопасности, — прошептал Морн. — Я просто несу тебя в уединённое
место, где нас не сможет найти служба безопасности.
— Ладно. Они тебя ищут? — спросила она шёпотом.
Мужчина издал низкий рык, который Дана приняла за положительный ответ.
На открытой местности, где не было домов, порывы ветра чувствовались сильнее, ведь
её халат был из тонкой, как бумага, шелковистой ткани и длиной лишь до середины бедра.
Хотя большая часть её ног была оголена, девушка не волновалась, что Морн, как какой-то
16
маньяк, начнёт пялиться на них с вожделением. Новый Вид потерял ту, которую любил, и
тяжело переживал её утрату, всё ещё скорбя.
Повернув и замедлив шаг, мужчина понёс девушку в сторону мрачного на вид дерева с
ветвями, растущими близко к земле. Когда они дошли до него, Морн наклонился и
осторожно посадил Дану на самую нижнюю ветку — всего в нескольких футах от земли.
Девушка отпустила шею Нового Вида и поправила халат. Мужчина присел на корточки перед
ней, так что их лица оказались на одном уровне.
— Я чувствую так много боли. Неужели когда-нибудь станет легче?
Его полный страдания голос окончательно развеял её опасения.
— Да. Давно ты её потерял?
— Она была больна в течение долгого времени и медленно угасала. Она умерла год
назад, — Морн замолчал. Он держался в тени, поэтому Дана не могла разглядеть
выражение его лица. — Боль не отступает, и я чувствую злость.
— На неё, — догадалась она. — За то, что твоя женщина бросила тебя. Это нормально.
— Нет, — зарычал он. — Из-за людей она стала больной. Они испытывали на ней
лекарства, которые вредили её внутренним органам. Она не смогла восстановиться, даже с
помощью заживляющих препаратов — благодаря им ей удалось лишь дольше
продержаться. Она была мужественной и упорно боролась за жизнь, иначе умерла бы
раньше.
Дана догадалась, что это связано с «Мерсил Индастрис». Девушка прочитала об этой
фармацевтической компании достаточно, чтобы понять, какие ужасные вещи творили с
Новыми Видами, которых и создали специально в качестве подопытных для тестирования
экспериментальных препаратов.
— Те, кто сделал это с ней, надеюсь, они арестованы?
— Их поймали, — сказал Морн, опустив голову, — но мне от этого не легче. Я всё равно
злюсь.
— Это тоже нормально, и я не виню тебя за это. — Холодный ветер, казалось, продувал
одежду насквозь, и Дана обняла себя за талию, пытаясь согреться. — Мне кажется, ты
винишь себя в страданиях своей пары. Мой муж цеплялся за жизнь, невзирая на
испытываемую им боль, и не хотел оставлять меня одну. Думаю, он так упорно продолжал
бороться за каждый вздох, потому что знал, как я буду убита горем, когда он умрёт. Томми
был болен раком — болезнь поразила его печень, почки и лёгкие.
Мужчина слушал, не перебивая.
— Я чувствую себя виноватой, — продолжила Дана. — Мы оба знали, что ни одно из
предлагаемых лечений уже не поможет, и было бы гораздо проще, согласись он на
препараты, которые влекут за собой быструю и безболезненную смерть. Но никто из нас не
мог решиться на этот отчаянный поступок. Мы думали, что нельзя сдаваться, раз можешь
потерять самого любимого человека в мире.
— Моя пара много раз просила меня избавить её от страданий, но я не смог этого
сделать, — прохрипел Морн. — Я продолжал надеяться, что она поправится. Нас создали
выносливее людей, с ускоренной регенерацией. Моя пара не была слабой, но повреждений
оказалось слишком много, чтобы её тело сумело восстановиться.
17
— Мне очень жаль, Морн. Порой организм просто не выдерживает, и ведь все мы
смертны. Ты не хотел терять надежду. Так бывает, когда любишь кого-то. Старайся помнить
о том, как сильно она любила тебя и что даже самые сильные не всегда выживают, бросая
вызов смерти. Это полный отстой, и я не хочу врать о том, что боль скоро пройдёт. Она
останется и будет ослабевать ещё очень долго, но уже не будет столь терзающей, как сейчас.
Будто кто-то прокручивает нож, воткнутый прямо в сердце. Именно это я чувствовала после
смерти Томми.
— Ты замёрзла, — Новый Вид ухватился за низ своей рубашки и, сняв её через голову,
протянул Дане. В лунном свете можно было увидеть верхнюю часть тела Морна, поскольку
под рубашку он ничего не надел. У мужчины была широкая грудь и массивные бицепсы, а
белая повязка на руке создавала контраст с цветом его кожи. — Надень. Она длиннее, чем
то, что на тебе сейчас.
Дана замешкалась.
— Тебе будет холодно.
— Всё в порядке. Надевай.
Она колебалась лишь секунду, потому что не была такой же закалённой. Материал
рубашки был толще, чем у её халата, и всё ещё хранил тепло мужского тела. Дана надела её
через голову и потянула вниз. Морн оказался прав, рубашка была достаточно длинной,
чтобы скрыть ночную рубашку и халат.
— Спасибо. Скажи, если вдруг станет холодно, и я её верну.
— Я тоже ощущаю нож, о котором ты говоришь, — произнёс мужчина.
— Всё наладится. Ты должен постараться хоть частично отпустить свой гнев и чувство
вины. Я продолжала прятаться за ними, словно за щитом, от всего мира. Я нуждалась в них.
После смерти Томми люди стали смотреть на меня иначе. Я ненавидела все эти
перешёптывания и жалость. Потеряв мужа, из прежней Даны я превратилась в жалкое
существо.
— Другие жалеют меня, — признался Новый Вид.
— От этого только хуже. Поверь, я знаю и не жалею тебя. Ты пережил смерть пары. Это
делает тебя сильным. Некоторые люди избегают контактов с окружающими, отсиживаясь в
своих домах, откуда никогда не выходят. Они вообще перестают жить. Я не согласна с тем,
как ты взаимодействуешь с другими, затевая драки с большими агрессивными парнями, в
надежде, что они надерут тебе зад. Может, было бы лучше пересмотреть этот план и начать
разговаривать.
— Драка помогает мне погасить гнев, — ответил Морн, пожав плечами.
— Придя ко мне, ты сделал шаг в правильном направлении. Я уже говорила, что я —
последний человек, который станет решать проблемы с помощью драки, ведь я не смогу
дать сдачи.
— Это станет причиной твоей смерти.
Дана улыбнулась, нисколько не испугавшись, хотя знала, что все представители Новых
Видов были сильными и большими парнями.
— Возможно. Ты пробовал поговорить с другими Новыми Видами, которые потеряли
свою пару? Это могло бы помочь.
18
— Они не обсуждают это. Большинство из тех немногих, кто имел пару, потеряли её
ещё в плену, поэтому говорить о прошлом слишком болезненно для них.
— Существует психологическая консультация. Это помогло мне, когда я была готова
сойти с ума. Уверена, ОНВ может вызвать кого-то для частных сеансов.
— Я не хочу говорить с мозгоправом. Я их ненавижу.
Его тон был пронизан гневом. Девушка поняла, что у Морна, должно быть, имелся
неудачный опыт общения со специалистом.
— Ты мог бы пойти на групповые занятия куда-нибудь поблизости. Где в основном
обычные люди, которых объединяет боль потери, где они общаются друг с другом и
рассказывают о своих способах справиться со всем этим, но на всякий случай там всё же
присутствует врач.
— Люди, — прорычал он, — ну уж нет.
— Вообще-то я тоже человек, — мягко напомнила ему Дана. — И ты говоришь со мной.
Эти группы поддержки для всех людей, которые потеряли близких. И не имеет значения
какой они расы, когда внутри у всех одинаковая боль.
— Ты сестра Пола, а он один из нас.
Её тронуло, что люди, окружающие брата, считали его частью семьи, и Дане также
хотелось быть принятой ими, пусть даже косвенно.
— Я могу продлить свой визит, если ты захочешь и дальше общаться со мной, —
девушка подумала о том, что может потерять работу, но та ей всё равно не нравилась и была
лишь поводом каждый день выбираться из дома, чтобы не потерять связь с окружающим
миром. У её матери будет истерика, но Дана не особо переживала по этому поводу. — Я
была бы рада остаться на столько, на сколько ты хочешь.
— Ты сможешь это сделать?
— Да, к счастью, у меня достаточно сбережений. Мой муж сделал так, чтобы я ни в чём
не нуждалась. Я не завишу от своей зарплаты.
— Я мог бы убедить ОНВ платить тебе за пребывание здесь.
— В этом нет нужды, — девушка внимательно посмотрела на Морна, который был
крупным, устрашающим парнем, но всё же имел доброе сердце. — Но спасибо. Я продлю
своё пребывание, если ты продолжишь общение со мной, — Дана вздрогнула от
пронизывающего ветра. — Но, наверное, в следующий раз лучше встретиться в помещении и
когда на мне будет не ночная рубашка.
— Ты не устала?
— Нет. К тому же я плохо сплю из-за кошмаров.
— Я тоже не люблю спать.
— И что ты обычно делаешь по ночам?
— Бегаю или занимаюсь спортом. Это помогает выжать из моего тела всё до предела,
пока я не обессилю. Тогда я не вижу снов.
Это объясняло, почему он настолько мускулистый.
19
— Почему ты подрался сегодня? У меня сложилось впечатление, что ты делаешь это
регулярно.
— Я надеюсь, что они убьют меня. — Дана прикусила нижнюю губу, пытаясь подобрать
правильные слова. — Меня считают неустойчивым и опасным для окружающих. Вполне
возможно, что, в конце концов, ОНВ будут вынуждены усыпить меня, как животное.
Это ужаснуло девушку.
— Я уверена, что до этого дело не дойдёт.
— Мне больше незачем жить.
— Мне раньше тоже так казалось, но я ошибалась. Просто прямо сейчас ты поглощён
своим горем.
— Для чего ты живёшь?
Вопрос удивил Дану, и она пыталась придумать ответ.
— Думаю, для моей семьи. Они будут огорчены, если я просто сдамся. Я не могу
причинить им такую боль.
— У меня нет семьи.
— Есть другие Новые Виды.
— Я не общаюсь ни с одним из них. У меня была только моя пара.
— А как насчёт твоих друзей?
— У меня нет ни одного. Я проводил всё свободное время, заботясь о своей паре.
Морн разбивал Дане сердце.
— Ну, сейчас, у тебя появился друг. Ты важен для меня, — решительно произнесла
девушка. — Не сдавайся, Морн. Позволь мне помочь тебе. Я знаю, ты, вероятно, чувствуешь,
будто нет ничего, что изменит всё к лучшему, но стоит рискнуть. Просто дай себе шанс. Ты не