Наста скептически покосилась на капот автомобиля, присыпанный щебнем, и хмыкнула. Эту машину они с братом взяли, чтобы отправится встречать Юки. Но Насте захотелось развлечений. И она завернула сюда, на окраины гетто, прознав, что здесь устраиваются гонки. Отшвырнув окурок, она последовала за братом.
Дав задний ход, Вольво без особого труда выбрался из щебня. И, набирая скорость, понеся прочь от пыльных холмов.
Встречающие запаздывали.
Юки пришлось сидеть в самолете, дожидаясь их. Выглядывая в иллюминатор, он видел огни аэропорта, мерцающие в африканской ночи и снующие туда-сюда автопогрузчики, перевозящие багаж. На противоположном кресле лежала его дорожная сумка, ожидающая, когда же хозяин возьмет ее в руки и спустится по трапу. Как же Юки хотелось скорее увидеться с Акутагавой! Сегодняшнюю ночь и завтрашний день Акутагава еще должен будет провести тут, в ЮАР, но вечером его дела закончатся и они все вместе улетят в Японию.
Когда же Ив и Наста приехали, то Юки невольно потерял дар речи от вида их машины: та была вся в грязи, а между крышкой капота и лобовым стеклом забились мелкие камни. Такое впечатление, что добирались они сюда через непроходимые джунгли.
- И как прошел полет? – поинтересовалась Наста, когда он сел на заднее сидение автомобиля.
- Отлично, - ответил тот. – Я даже умудрился выспаться.
- Значит, всю ночь можешь кутить! Как насчет рандеву по ночным клубам?
Юки только снисходительно улыбнулся ей в ответ, как бы говоря: «Тебе прекрасно известно, что клубная жизнь не для меня». Наста в зеркале заднего вида показала ему язык и включила музыку. Автомобильный салон наполнился ударными ритмами хип-хопа. Ив, поморщившись, выключил музыку. Наста снова ее включила.
- Еще раз нажмешь на кнопку… - предупреждающе начал зеленоглазый мужчина.
- И что ты мне сделаешь? Высадишь меня из машины? – рассмеялась его сестра-близнец.
Таким образом, весь путь они слушали музыку. Юки это нисколько не мешало, он смотрел в окно, разглядывая улицы Кейптауна, по которым они проезжали. Он впервые был в ЮАР. А вот в Африке ему уже доводилось бывать несколько раз – когда он был ребенком и сопровождал разъезжающих по всему свету родителей.
Наконец, Ив завел машину в тщательно охраняемую подземную парковку гостиницы. Ив покинул салон первым, чтобы достать из багажника сумку Юки и Наста воспользовалась этим, чтобы, оглянувшись на Юки, сказать:
- Сделай мне одолжение: если сам не хочешь развлекаться, то дай мне это сделать, - Юки вопросительно уставился на нее и женщина пояснила: - Сделай так, чтобы всю ночь Ив вас с Акутагавой не покидал. Мне тоже нужен маленький отпуск.
Молодой человек густо покраснел, когда до него дошло, что именно она подразумевает. Все трое молчали, пока поднимались на лифте на самый верх, в пентхауз. Акутагава уже ожидал их в номере.
- Юки… - он протянул ему свои руки, и тот, не скрывая счастливой улыбки утонул в его объятиях. Акутагава коснулся своими теплыми губами его лба и виска, прижимая его к себе как можно крепче. Потом отпустил возлюбленного, с лаской вглядываясь в его лицо.
- А мне он только кивнул, - шутливо заметил Ив, бросая на стул сумку с нехитрым скарбом новоприбывшего путешественника.
- Ты сам стоял столбом, - не спустил этого выпада Юки.
- Стол уже накрыт и ждет нас. Давайте поужинаем, - сказал Акутагава с улыбкой. Когда они все устроились за столом, он обратился к нему: - Расскажи, над чем работаешь сейчас. Мне это очень интересно.
- Вообще-то, я хотел попросить тебя о том же самом, - рассмеялся тот.
- Тогда, давай по очереди. Начинай ты.
Юки сначала помялся, не зная, с чего и начать. Его работа была весьма специфична – и то, что было интересно ему, не обязательно должно было вызвать энтузиазм у слушателей. Впрочем, Ив и Акутагава смотрели на него выжидающе, давая понять, что собираются его слушать в любом случае. Наста же демонстративно уткнулась в свой мобильник, блуждая на просторах интернета. Она всегда стремилась подчеркнуть, что не состоит в «фан-клубе Юки».
Юки начал рассказывать о ходе исследований, незаметно для себя, увлекаясь все больше. Ему хотелось поведать обо всех занимательных подробностях, возникавших вовремя работы, о смешных происшествиях, случавшихся с их командой… Официанты уже принесли десерт, а он все рассказывал и рассказывал. Только когда Наста, бросив на стол салфетку, поднялась, он сообразил что слишком ушел в себя.
- Я уже сыта, господа. Полагаю, что вам будет гораздо удобнее, если я удалюсь, - заявила она, любезно улыбнувшись. Наста обошла стол, приблизилась к Юки и по дружески хлопнула его по плечу: - Еще раз с возвращением тебя, Юки! – наклонившись к нему, она шепотом прибавила: - Подведешь меня, прибью.
С пластичностью кошки выпрямившись, она направилась прочь из роскошной столовой, сказав на прощание:
- Спокойной ночи.
Ив проводил сестру испытующим взглядом, задумчиво перебирая пальцами серебряную ложку. Юки только вздохнул тяжело: Наста хочет развлекаться, а ее брат не любит, когда она делает это без его сопровождения. Желая отвлечь Ива, он произнес иронично:
- Я, кажется, увлекся. Могли бы и остановить этот словесный поток.
- Но мне и правда интересно, - возразил Акутагава.
- А мне не очень, но я люблю смотреть, как движутся твои губы, - фыркнул Ив, за что Юки швырнул в него смятую салфетку.
Сделав несколько глотков вина, Юки тоже встал из-за стола. Когда он проходил мимо Акутагавы, тот поймал его за руку и спросил, что тот собирается делать.
- Не знаю, как вы, а я собираюсь в спальню, - хмыкнул тот, вырываясь и покидая комнату.
Ожидания его не обманули: через несколько секунд двое его мужчин последовали за ним, чтобы заключить в жаркие и возбуждающие объятия.
Завтракали они на балконе, откуда открывался панорамный вид на пляжи и бирюзовые морские горизонты. Ив и Наста, вернувшиеся с утренней тренировки, явились на завтрак прямо в тренировочной одежде. Даже просто смотреть на их подтянутые, натренированные тела было приятно. Акутагава и Юки, уже сидевшие за столом, кивнули им в знак приветствия.
- Какие планы на сегодня? – поинтересовался Акутагава у Юки. – Я ведь весь день буду занят.
Юки вопросительно посмотрел на Ива, тот пожал плечами:
- На меня не рассчитывай. Мы с Настой будем сопровождать Акутагаву.
- Эй! – подала голос Наста, ткнув в брата долькой грейпфрута. – Говори за себя. Я не телохранитель ясноокого господина Коеси, и вовсе не собираюсь посвятить последний день в Кейптауне скучным политическим заседаниям.
- Вообще-то, на сегодня запланированы не политические заседания, - счел нужным заметить Акутагава. – Сегодня я посещу несколько больниц и центр оказания помощи беженцам. Потом последует благотворительный обед. После этого я освобожусь.
- Видишь, сестренка, там будет вовсе не скучно, - ухмыльнулся Ив.
- Да, всего лишь очень грустно. Или ты считаешь, что меня должен развлечь вид истощенных недоеданием и неизлечимыми болезнями людей? Лучше я схожу на пляж. Юки, если захочет, может присоединиться ко мне.
- Вообще-то я по горло насмотрелся на пляжи и океан, - ответил тот. Он действительно уже привык к морским далям, соленым волнам и песчаным пляжам и не испытывал особенной охоты идти расслабляться на побережье. После разлуки с Акутагавой, ему хотелось как можно больше времени проводить подле него, чтобы почувствовать себя частью его жизни. Посмотрев на Акутагаву, Юки с улыбкой заявил: – Я бы с удовольствием поехал бы с тобой и Ивом. Мне кажется, это куда интереснее, чем бездумное лежание на шезлонге. Это возможно?
- Да, конечно, - в глубине глаз Акутагавы зажглись теплые огоньки. – Ты можешь отравиться туда в составе моей делегационной группы.
- Мог бы поддержать меня, Юки, - с недовольством проговорила Наста. – Впрочем, для тебя какие-то трущобы всегда привлекательнее пляжа и прохладительных напитков в баре.
- Я ведь не заставляю тебя ехать со мной, - сказал в свое оправдание Юки.
- Ну да, конечно не заставляешь, - Наста поднялась из-за стола, окинув собравшихся насмешливым взором. – Иногда мне кажется, что вы нарочно сговариваетесь против меня.
- О чем ты? – удивленно приподнял брови Акутагава, хотя и понял ее намек.
- Не делай такое невинное лицо, Коеси, - она направилась к широко распахнутым стеклянным дверям, намереваясь покинуть балкон. Через плечо она упрямо бросила троим оставшимся за столом мужчинам: - А я все равно пойду на пляж.
Юки смущенно посмотрел ей вслед. Он понимал, что теперь ей, скорее всего, не отвертеться от общей поездки – и чувствовал себя немного виноватым. У нее, должно быть, ангельское терпение, раз она вот уже больше года вполне спокойно терпит ущемление своей свободы Ивом.
В отношения близнецов ни он, ни Акутагава не смели вмешиваться, да и те сами никого не впускали в свой уединенный мирок. Хотя однажды – во время одного из своих двухнедельных отпусков – Юки, движимый чувством справедливости, все же сделал замечание зеленоглазому мужчине.
«Наста уже взрослый человек, - сказал он, оставшись наедине с Ивом. – Ты мог бы давать ей больше свободы».
«Тебя это не касается», - ответствовал тот с обманчивой легкомысленностью. И это ввело в заблуждение Юки.
«А ты не боишься, что однажды она просто сбежит от твоей монополии?»
Ив улыбнулся. Однако это была одна из его мерзких улыбок – тех самых, что Юки ненавидел. Ив давно уже не позволял себе таких оскалов, но сейчас именно такая гримаса появилась у того на лице.
«По себе судишь, Юки?»
«При чем тут я? – он тогда слегка сконфузился. - Тебе это скажет любой здравомыслящий человек».
Ив помолчал, несколько секунд изучая его своим таинственным изумрудным взором. Потом ответил емко:
«Если Наста уйдет, то уйду и я», - сказав это, он удалился, оставив Юки одного.
С тех Юки не заводил больше разговоров на эту тему. Ив ясно дал понять, что не желает чьего-либо вмешательства в его отношения с сестрой. И что может в любой момент просто взять и бросить его и Акутагаву. Оставалось только со стороны наблюдать за близнецами, теряясь в догадках.
Юки, хоть убей, не мог понять, чего Ив добивается, так контролируя сестру. Он сам был единственным ребенком в семье, и опыта общения с сестрой или братом у него не было. Конечно, можно было предположить, что таким – пусть и чрезмерным - образом Ив заботится о сестре, оберегает её. Но предчувствие подсказывало, что тут все куда сложнее и запутаннее. Тут была замешана явная ревность и… какой-то целенаправленный умысел?
Да, именно так - какой-то умысел. Юки не первый день знал Ива. Более того, на собственной шкуре испытал многое из его арсенала грязных приемов. И поэтому, наблюдая за его тактикой в отношении сестры-близнеца, он невольно начинал подозревать и тут очередную не слишком чистую уловку. Однако Юки не сомневался: что бы там не замышлял Ив – Наста это прекрасно видит и понимает. Уж она-то никогда не страдала наивностью! Судя по всему, близнецы ведут между собой какую-то странную игру, исход которой непредсказуем.
Щелчок бензиновой зажигалки вернул Юки к реальности; он поглядел на прикуривающего сигарету Ива, затем перевел взгляд на Акутагаву. Ему хотелось сказать что-нибудь, но подходящих слов не нашлось. Да и зачем что-то говорить, если можно просто находиться рядом друг с другом? Если можно просто смотреть друг на друга?…
Когда Юки с Настой уселись в специальный автобус вместе с японской делегационной группой, то женщина первые несколько часов не разговаривала с ним. Юки, пряча глаза за солнцезащитными очками, спокойно сносил этот бойкот, с любопытством следя за развивающимися событиями.
Акутагава и Ив, в качестве руководителя его личной охраны, ехали на бронированном автомобиле впереди. Стоило только Акутагаве покинуть недра автомобиля, как стая репортеров с микрофонами и телекамерами наперевес, устремлялась к нему. Телохранители, окружавшие своего хозяина плотным кольцом, не подпускали никого достаточно близко – хотя все репортеры были проверены заранее. Все места, которые Акутагава планировал посетить, были наводнены полицейскими и сотрудниками госбезопасности. Каждый метр помещений был заранее обследован и взят под контроль.
Акутагава не избегал общения с журналистами: во время визита в больницы, он периодически останавливался, чтобы ответить на возникающие вопросы. Повсюду сопровождающий знаменитого гостя заместитель министра иностранных дел ЮАР Мукондо Бозо, старательно выжимал улыбки в объективы камер. То и дело сверкали фотовспышки.
Юки и Наста всегда держались поодаль, стараясь не выделяться из группы. Сначала он плохо понимал подоплеку происходящего, но Наста, которой надоело молчать, принялась пояснять ему суть:
- Видишь этого политикана? – она указала на заместителя министра. – Он приставлен к Акутагаве, чтобы не позволить своей стране слишком сильно опозорится. Китайская корпорация, которая принадлежит Акутагаве, и «Ниппон Тадасу» вложили значительные средства в экономику и здравоохранение ЮАР. И Коеси прилетел сюда не столько для того, чтобы участвовать в обсуждениях, сколько для того, чтобы попугать местные власти. Не секрет, что они приворовывают. В эти больницы должны были быть вложены определенные средства, и этот хлыщ Бозо не должен сейчас дать маху.
- Да, я слышал, что некоторые активы Акутагавы вложены в страны Африки, - ответил Юки.
- Много ты слышал… - ухмыльнулась зеленоглазая женщина снисходительно. – А тебе известно, каких именно активов в Африке больше всего? Ответ: семьи Сангяцанма. Деньги вложены в добычу ценных видов металлов, алмазов, газа, нефти. И, вполне естественно, что местные воротилы трясутся из-за этого. Они должны держать отчет перед ним.
Юки наблюдал за Акутагавой с гордостью. Ему нравилось видеть, с каким достоинством тот держится, невольно внушая всем присутствующим благоговение. И эта аура власти и силы больше не пугала Юки, не угнетала его как раньше. Теперь он уже не сомневался в своем возлюбленном.
После посещения нескольких больниц, следующей остановкой был центр по оказанию помощи беженцам из соседних стран третьего мира. Центр представлял из себя несколько трехэтажных каменных строений, окруженных по периметру забором из рабицы. На территории центра находились детские площадки и футбольное поле.
- В ЮАР в поисках лучшей доли бегут люди из нищих стран-соседей – Ботсваны, Зимбабве, кое-кто умудряется добраться даже из Руанды, - опять пояснила Наста, пока они с Юки плелись в хвосте группы, сопровождающей Акутагаву по гуманитарному центру. – Люди бегут от нищеты, от гражданских беспорядков, геноцида… Правительство дает гражданство только тем, кто может работать - ведь часть коренных жителей ЮАР недееспособны по состоянию здоровья, распространение СПИДа среди населения носит характер эпидемии. Поэтому ЮАР приходится импортировать трудоспособных людей. Обычно, если мужчине дают гражданство, то он может привести сюда и свою семью. Здесь, в этом центре, они дожидаются решения властей.
Большинство постояльцев центра выглядели истощенно – все как один худые, угловатые. На их лицах постоянно было одно и то же выражение: неуверенности и беспокойства. Правда, как только поблизости оказывался высокий гость с сопровождающими, они принимались улыбаться. Однако что-то неестественное сквозило в этих улыбках, принужденное.
Юки с интересом разглядывал внутреннее устройство центра. Обстановка небогатая, но здесь чисто и, кажется, есть все необходимое. Стариков тут практически не было, в основном центр населяли, как метко выразилась Наста, работоспособные люди и их семьи: жены и дети. На детях - особенно тех, что прибыли в центр недавно – отчетливей проступали следы пережитых ими невзгод и лишений. У них были костлявые фигуры, тонкие шеи, впалые щеки. При одном взгляде на них сжималось сердце.
Акутагава, шагая по коридору, замедлил шаг подле группы африканских женщин, облаченных в цветастые платья и платки, задав им несколько вопросов по-английски. Но те плохо понимали, что он говорит и пришлось подключить переводчика. Когда им перевели, что господин желает знать, как им и их детям живется в этом центре, они, дружно заулыбавшись, принялись одобрительно кивать головами.