Мэри Бэлоу
Школа мисс Мартин – 3
Мэри Бэлоу
ГЛАВА 1
«Змейка»[1] школьниц в опрятной темно-синей форме быстрым шагом следовала за своей учительницей мисс Сюзанной Осборн по Грейт-Палтни-стрит в Бате. Эта процессия начала свое движение от школы для девочек мисс Мартин, что на углу между Дэниел и Саттон-стрит, по направлению к мосту Палтни и к центру города, находившемуся на другой стороне реки.
Двойной строй состоял всего из двенадцати девочек, остальные школьницы днем раньше разъехались по домам на летние каникулы: кто с родителями, кто с опекунами, а кто – и в сопровождении слуг. Это были двенадцать лучших учениц мисс Мартин – девочки, чье обучение частично оплачивалось за счет других воспитанниц, а частично – за счет щедрых пожертвований анонимного филантропа. Несколько лет назад этот неизвестный благодетель поддержал школу на плаву, когда отсутствие средств грозило ей закрытием. Эта помощь позволила мисс Мартин осуществить ее заветную мечту: получить возможность давать образование не только девушкам из обеспеченных семей, но и тем, кто не мог самостоятельно оплачивать свое обучение. За годы своего существования школа приобрела репутацию заведения, дающего добротное и разностороннее теоретическое образование молодым леди из всех социальных слоев общества.
Бедным девушкам было некуда уехать на каникулы, поэтому не менее двух проживающих при школе учителей вынуждены были оставаться, чтобы заботиться о них и их развлечениях, пока занятия не возобновятся.
Этим летом в школе остались три учительницы: сама мисс Мартин, Сюзанна Осборн и Энн Джуэлл.
Энн Джуэлл и мисс Мартин шли позади девочек. Вообще-то, обычно не требовалось присутствия на прогулке сразу трех учительниц для двенадцати девочек: все ученицы были весьма дисциплинированными. Или, по крайней мере, становились таковыми, проведя неделю или две в школе. Но наступил первый день летних каникул, и девочки направлялись в чайную Салли Ланн, чтобы попробовать знаменитые сдобные булочки и чай, которые там подавали. Долгожданная радость, с нетерпением предвкушаемая каждый год и недоступная платным ученицам.
С девочками к Салли Ланн направлялись мисс Мартин и мисс Осборн. Что же до мисс Джуэлл, то у нее на этот день были другие планы. Но так как мисс Джуэлл было с ними по пути, то и она присоединилась к этой процессии. Ее сын, Дэвид, втиснувшись между двумя девочками, весело болтал с ними, хотя обе девочки были несколькими годами старше его.
– Как можно было отказаться от возможности выпить чаю в тесных комнатках у Салли Ланн с двенадцатью шумными смешливыми школьницами, и предпочесть чаепитие в утонченной атмосфере элегантной просторной гостиной с богатыми и титулованными аристократами? Я не могу этого понять, Энн, – сухо заметила мисс Мартин.
Энн рассмеялась.
– Меня пригласили именно сегодня, – ответила она. – Но ты бы не согласилась отложить визит к Салли Ланн на завтра. Это так нечестно с твоей стороны, Клодия.
– Это было очень практично с моей стороны, – возразила мисс Мартин. – Меня бы подвесили за большие пальцы на ближайшем дереве, если бы я предложила отложить это мероприятие. Да и вас с Сюзанной тоже. Но, по правде говоря, Энн, пить чай с леди Потфорд – это одно дело. В прошлом она была достаточно добра к тебе. Но пить чай с этой женщиной!
Этой женщиной была маркиза Холлмер, в девичестве – леди Фрея Бедвин, сестра герцога Бьюкасла. Когда-то мисс Мартин была гувернанткой леди Фреи, которая распугала великое множество гувернанток до нее. Мисс Мартин тоже ушла, но скорее в гневе, нежели в страхе. Она ушла средь бела дня, пешком, забрав все свои пожитки и отказавшись от выходного пособия, рекомендательного письма и экипажа герцога Бьюкасла. Фигурально выражаясь, она показала всем им нос.
Энн была приглашена на чаепитие к леди Потфорд на Грейт-Палтни-стрит, потому что внук леди Потфорд, Джошуа Мор маркиз Холлмер находился в городе с женой и детьми.
– Меня пригласили из-за Джошуа,- отвечала Энн. – Ты же знаешь, Клодия, как хорошо он всегда относился ко мне и Дэвиду.
Джошуа был ее другом в то время, когда от Энн отвернулся весь мир. А может, ей так тогда казалось. Джошуа даже обеспечивал Энн некоторой финансовой поддержкой в течение нескольких лет, когда она была близка к нищете. Это вызвало отвратительный и абсолютно неверный слух, что именно он и был отцом Дэвида. Сказать, что маркиз был добр к ней, означало сильно недооценивать случившееся.
Сюзанна запела, и девочки охотно стали подпевать ей, безразличные ко всякому вниманию со стороны прохожих. Мисс Мартин, известная своим строгим взглядом и осанкой, прямой, как шомпол, даже глазом не моргнула.
– А четыре года назад, когда ты искала у нас место учителя математики и географии? Да я бы не наняла тебя и через миллион лет, Энн, если бы хоть на миг заподозрила, что именно эта женщина посоветовала тебе мою школу, – продолжала Клодия. – Она посетила школу за несколько месяцев до этого, вся такая оскорбительно-высокомерная, всюду совала свой нос. Я не сомневаюсь, что она рассмотрела каждую потертость на ковре в комнате для посетителей. И еще выспрашивала, не нуждаюсь ли я в чем. Это надо же, какая наглость! Я живо выставила ее за дверь, и могу сказать тебе, что ни капельки об этом не жалею.
Энн слегка улыбнулась. Она слышала эту историю уже дюжину раз, и все постоянные учителя в школе мисс Мартин знали про ее неугасающую антипатию к аристократии, особенно по отношению ко всем тем неудачникам, которые являлись обладателями герцогского титула, и главным образом к тому, кто носил титул герцога Бьюкасла. Леди Холлмер занимала в черном списке мисс Мартин «почетное» второе место.
– У нее есть и достоинства, – возразила Энн.
Клодия Мартин издала звук, напоминающий фырканье.
– Чем меньше мы станем об этом говорить, тем лучше,- подчеркнула она. – Но, не пойми меня превратно, Энн, я ни капельки не жалею, что наняла тебя, так что, полагаю, даже лучше, что в то время я не усмотрела связи между Лидмером в Корнуолле, откуда ты приехала, маркизом Холлмером, живущим по соседству в Пенхэллоу, и леди Фреей Бедвин. Мисс Осборн!
Ее голос перекрыл все остальные звуки, поэтому девочки прекратили петь. Сюзанна повернула к ним свое привлекательное смеющееся лицо и остановила процессию.
– Дом леди Потфорд, я полагаю, – сказала мисс Мартин, указывая на здание, рядом с которым они остановились. – Не хотела бы я оказаться на твоем месте, Энн, но все же, желаю тебе приятно провести время.
Дэвид покинул группу девушек, чтобы присоединиться к Энн. Сюзанна подмигнула ей и «змейка» продолжила свой путь по направлению к чайной Салли Ланн, находившейся за аббатством по другую сторону реки.
– До свидания, Дэвид, – закричали некоторые из девочек, сегодня чувствовавшие себя на публике более уверенно, чем обычно, чему способствовала праздничная атмосфера каникул. – До свидания, мисс Джуэлл. Жаль, что вы не идете с нами.
Клодия Мартин при этом закатила глаза, и пошла вслед за своими дорогими сердцу воспитанницами.
Как только что заметила мисс Мартин, Энн не в первый раз была звана к леди Потфорд в дом на Грейт-Палтни-стрит. Впервые Энн посетила этот дом – с некоторым трепетом и рекомендательным письмом в кармане – четыре года назад, когда она устроилась на работу в школу мисс Мартин, и с тех пор ее приглашали сюда еще несколько раз.
Но сегодня был особый случай. Постучав в дверь молоточком, Энн посмотрела на девятилетнего Дэвида. Его глаза светились от волнения и ожидания. Маркиз Холлмер был его кумиром, хотя виделись они нечасто. Джошуа был неизменно добр к мальчику, и во время двух встреч в Пенхэллоу – загородном имении маркиза в Корнуолле, где Энн и Дэвид провели по его приглашению неделю школьных каникул, и еще два раза – когда маркиз, будучи в Бате, заходил в школу и брал Дэвида на прогулку в своем экипаже. И он никогда не забывал присылать подарки на дни рождения мальчика и на Рождество.
Ожидая, пока дворецкий откроет дверь, Энн улыбнулась сыну. Дэвид быстро растет, подумала она с грустью. Он уже не малыш.
Хотя он повел себя именно так, когда они вошли в дом и увидели, что маркиз встречает их, спускаясь по лестнице и весело улыбаясь. Дэвид помчался к нему, полный ребяческого рвения и щебеча без умолку. Маркиз подхватил и закружил мальчика под его радостный смех.
Энн, наблюдая за этой сценой, почувствовала, как ее сердце сжалось, словно от боли. Девять лет она изливала на сына всю свою материнскую любовь но, конечно, она не могла дать ему также и любви отца.
– Парень, – сказал маркиз, опуская Дэвида на пол, – у тебя, должно быть, запрятано по нескольку кирпичей в подошве каждого ботинка. Ты весишь целую тонну. Или, возможно, это всего лишь потому, что ты растешь. Дай-ка я на тебя посмотрю. Тебе, должно быть, уже двенадцать?
– Нет! – радостно захихикал Дэвид.
– Только не говори мне, что тебе тринадцать?
– Нет! Мне – девять!
– Девять? Только девять? Я онемел от изумления. – Маркиз взъерошил волосы Дэвида, улыбнувшись Энн.
– Джошуа, – сказала она, – как же приятно видеть вас снова.
Он был высоким, хорошо сложенным мужчиной, с белокурыми волосами, красивым добродушным, лицом и голубыми глазами, которые почти постоянно улыбались. Энн всегда относилась к нему с симпатией, которая иногда граничила с влюбленностью, хотя она никогда не позволяла своим чувствам выходить за пределы дружбы. Джошуа Мор был ее другом, когда она служила гувернанткой в доме его тети и дяди, и продолжал им оставаться и после того, как ее уволили. Энн дорожила его дружбой много больше, чем любой безответной страстью, которая могла бы возникнуть.
Кроме того, до знакомства с Джошуа Мором Энн была влюблена в другого мужчину. У нее даже была договоренность с этим человеком, и Энн считала себя обрученной с ним.
– Энн. – Джошуа взял ее руки в свои и крепко сжал их. – Вы удивительно хорошо выглядите. Воздух Бата, похоже, идет вам на пользу.
– Это правда, – подтвердила она. – Как поживает леди Холлмер? А как дети?
– Фрея сейчас находится в гостиной, – ответил маркиз. – Вы ее увидите через минуту. Дэниел и Эмили со своей няней наверху. Вы должны повидать их перед тем, как уйдете. Дэниел повторил, по меньшей мере, две дюжины раз за последний час, что он просто не может дождаться того момента, когда придет Дэвид. – Он посмотрел на Дэвида с извиняющейся улыбкой. – Трехлетний малыш, конечно, не ровня тебе, парень, но если бы ты смог проявить добросердечие и недолго поиграть с Дэниелом, то сделал бы его самым счастливым ребенком на свете.
– Я с удовольствием поиграю с ним, сэр, – ответил Дэвид.
– Ты хороший мальчик. – Джошуа опять взъерошил Дэвиду волосы. – Но сначала зайди в гостиную и поздоровайся. Только малышей отправляют прямо в детскую, а ты, конечно, больше не относишься к этой категории, не так ли?
– Нет, сэр, – ответил Дэвид, в то время как Джошуа, предложив Энн свою руку, подмигнул ей.
Леди Потфорд любезно приветствовала их в гостиной, а леди Холлмер встала, чтобы кивнуть в ответ на поклон Дэвида и оценивающе посмотрела на Энн.
– Вы хорошо выглядите, мисс Джуэлл, – заметила она.
– Благодарю вас, леди Холлмер, – ответила Энн, делая реверанс.
Энн всегда находила маркизу слегка устрашающей, с ее маленьким ростом и странными, скорее резкими, но довольно привлекательными чертами лица. Фрея не понравилась Энн при первой встрече. Она сочла Фрею весьма неподходящей парой мягкосердечному и добродушному Джошуа. Однако потом она обнаружила, что ее бывшая подопечная – леди Пруденс Мор, умственно отсталая кузина Джошуа, обожает леди Фрею, которая оказалась неожиданно добра к несчастной девушке. Пру всегда хорошо разбиралась в людях. А затем леди Фрея, понимая, сколь жалкое существование влачит Энн в этой маленькой рыбацкой деревушке Лидмер, будучи матерью-одиночкой и обладая лишь призрачной возможностью преподавать, появилась однажды утром на пороге дома Энн, и предложила ей место в школе мисс Мартин, анонимным покровителем которой она являлась.