Я задумалась. Да, это неожиданно...
- Когда стало очень туго и от ордена триариев оставался один этот Деспер и еще два вампира, которые выжили только потому, что никому не нужны были, мастера других стран стали присылать на какое-то время своих воинов. Вот этот, что прошел сейчас с Джейме, - Эристав, он приехал от Мастера Грузии четыре года назад. Он хочет присягнуть Ингемару и остаться.
- А можно переприсягать?
- На это идут редко, в случае крайней необходимости, скажем, если мастер запятнал себя, а вампир не хочет идти тем же путем, или хочет сменить место жительства, как Эристав. Присягнув, ты обозначаешь над собой безграничную власть мастера. Это не всем по вкусу, но иначе никак, бесхозных вампиров не жалуют, - Саша налила себе еще виски. - Вот. Только благодаря помощи друзей, да Десперу, единственному, кого не выследили ни разу, сейчас дела немного выправились. Вчера на одного из триариев - приманку, конечно, - напали, вот остальные и повеселились от души. Убили всех, сами лишь ранены. Сегодня Эристав притащил каких-то девочек и мальчиков, праздновать будут.
- А что, в доме есть еще парни из ордена? - с любопытством спросила я.
- И парни, и девушки. Орден в большей мере подчиняется Фэнелу.
- Почему?!
- В ордене больше его ребят.
- Понятно... И как Джейми относится к любимым молдаванам?
- А, да орденцев он почти не трогает, Деспер не одобряет расизма. И, Гайя, не стоит нам с тобой сегодня быть там, - сказала Саша ровно.
И я не поняла, кто из нас кого должен защищать.
- Тебе хочется к ним, наверное, - предположила я.
- Не знаю. Может, я уложу тебя и спущусь. А пока идем.
- Я возьму воду и чипсы...
Пока мы шли к лестнице, я успела увидеть девушку, которую неоднократно встречала в "Голубой Крови" - кажется, ее звали Дойна. Фэнел звал ее Ница. И еще двое смутно знакомых ребят по виду чуть старше меня.
- Эй, Саша, - один из вампиров вскочил и в мгновение ока уже стоял на нашем пути, - а что это за конфетка? Присоединяйтесь к нам.
У него были ямки на смуглых щеках и хулиганское тонкое лицо, слегка испачканное кровью. Симпатичный, как и все они.
Я растерянно улыбалась. Дойна помахала мне:
- О, это новая игрушка Фэнела. Быстро же он наигрался, девочка, - и она обидно засмеялась.
Эдгар отлип от своей грудастой кормушки и сказал:
- Не обижайте ее.
- Саша, давай... - смуглый, со смехом глядя на молчащую Сашу, схватил меня за руку и потащил к дивану. Я выронила бутылку с водой.
- Нет... - сказала я.
- Да ладно!
- Эй, - я вывернулась и грубо оттолкнула его. - Грабли убери!..
Мне кажется, что из меня вышел бы отличный медик. По крайней мере, вампиров я уже ненавижу. Остались стероиды, наркота и деньги, которые мне бы, несомненно, платили. И которые совсем не собираются платить вампиры за очень вредную работу.
Саша взяла меня за плечи и отвела назад, потом подобрала мою бутылку с минералкой.
- Держи себя в руках, Денис, - это сказал Эдгар.
- Пардоньте, - вампир, потирая ухо, сел на место. Он был недоволен очень.
Саша поспешила увести меня.
- А что, Эдгар состоит в ордене? - спросила я уже наверху.
- Да. Он был пойман и приговорен к расстрелу в 1943 году за то, что только подтвержденных жертв его было больше семиста, - и, видя мои непонимающие глаза, Саша добавила:
- Он был снайпером. Убивал советских солдат.
- Ой...
- Ким спас его, превратив в вампира. После расстрела тот ожил.
- И каково ему живется тут?
- Полагаю, отлично. Он сражался за то, во что верил.
Что ж, все верно. Только я не уверена, что и дальше смогу относиться к нему хорошо.
- Гайя, пожалуйста, постарайся быть осторожной. У тебя через пару дней начнутся месячные. У наших парней от этого сносит крышу. Да и наши девчонки чувствуют себя не совсем уверенно...
- Я собиралась на Новый год в "Голубую Кровь", - испугалась я.
- Ох, не советую... Контакты с вампирами вообще надо сократить до минимума в эти дни, - сказала она.
Мы поиграли в карты и шахматы, посмотрели телевизор.
- Давай я отведу тебя в пустую комнату, - наконец, сказала Саша. - Сегодня тебе с нами лучше не спать.
Я оробела вконец от того, что попала в эпицентр вампирской оргии.
- Запрешься и будешь сидеть, ладно?
- Конечно.
- Не бойся.
- Так Эдгар - снайпер и тут, в ордене? - спросила я, когда Саша вела меня по коридору.
- Да, - коротко ответила она.
Девушка ушла, пожелав спокойной ночи. Я видела в ее глазах жажду крови. Мыслями она была внизу, с другими себе подобными. Закрывая за ней дверь, я услышала чьи-то возбужденные вопли.
- Деспер-р-р! - радостный голос Джейми.
Я поспешила закрыть дверь и забраться на кровать. Обернув ноги красивым бархатным покрывалом с кистями по краям, я немного полистала найденные здесь журналы. Однако сон вскоре сморил меня.
Спала я не так уж и долго, как мне показалось. Однако я услышала тишину и то, что дверь в мою комнату кто-то пытается открыть. В слабом свете, проникающем из парка через окно, я увидела, что дверь приоткрылась немного. Я застыла в ужасе, думая, почему не ждала опасности в доме Кимуры.
И я услышала голос:
- Конфеточка... - мерзкий, очень мерзкий голос.
Я затаила дыхание.
- Я тебя попробую.
Ужас обуял меня по новой. Мысли заметались, как зайцы по полянам.
И тут я услышала еще один голос. И волна облегчения накрыла меня. Даже Ману я была рада видеть сейчас.
- Брат, - негромко сказал мой давний друг.
- Черт... Это ты.
- Ты что тут делаешь?
- Да так... Десерт ищу.
- Нашел?
- Нашел.
Я тихо сняла с ног покрывало и опустила ступни на пол.
- Этот десерт не для тебя. Ты понимаешь меня?
Молчание, а потом:
- Конечно, о чем разговор.
В комнату вошел Мана.
- Вставай. Я отвезу тебя.
- А что ты тут?..
- Праздновал.
- Ты в ордене?
- Да.
Он провел меня за руку по притихшему дому. Похоже, было утро. Нехорошее чувство теснило мое сердце. Надеюсь, я ничем не прогневила великого и ужасного. Ну, или надеюсь, что он наелся и не будет меня трогать. Стало очень тоскливо. Это что же, у меня теперь никогда не будет нормальной жизни? Мне все время придется бояться и дрожать, думать о том, что я могла сделать не так, молчать, даже если хочется спросить о какой-то ерунде?
В гостиной на изрядно перепачканных диванах среди пустых бутылок из-под выпивки валялись, видимо, основные блюда вечеринки. Девушка с запрокинутой головой, такая бледная, парень, уронивший голову на плечо.
- Они мертвы?!
- Не говори глупостей, - оборвал меня Мана.
Он подошел к другой девице, брюнетке в расстегнутом на груди, запятнанном кровью платье, похлопал ее по щекам. Та с трудом разлепила глаза.
- О, это ты... - она потянула руки к парню.
- Пошли, я отвезу тебя домой. С тебя уже хватит.
Он без труда поднял ее на руки. Девица была рослой и довольно спортивной, но вечер в компании кровососов, видимо, предполагает иной запас выносливости.
- Моя сумочка... - протянула она, протягивая руку куда-то.
Я схватила с тумбы в прихожей черную, расшитую пайетками, сумочку.
- Твоя?
- Да. И френч...
Я схватила с вешалки блестящий черный френч и сунула ей также.
Мы вышли из дома, я прикрыла дверь, надеясь, что за пультом охраны кто-то есть. Дверь щелкнула и раздался двойной тихий звонок. Есть.
Мана бросил девицу на заднее сиденье моего "Паджеро", я села на переднее.
- Это ты постарался? - коротко спросила я.
Он меня понял.
- Ага.
Я повернулась к девушке, что вяло рылась в сумочке в поисках чего-то.
- Ты в норме? - спросила я.
- Что?.. А, я - да, в норме...
- Нашла о ком беспокоиться, - хмыкнул Мана.
- Это как понимать прикажешь?
- Она совершенно не была против.
- Не могу ее за это осуждать.
- Потрясающе.
Он глядел лишь на дорогу.
- Я телефон потеряла, - сообщила девушка. - Надо вернуться.
Мана качнул головой.
- Никуда мы не будем возвращаться.
- Но там все номера... И он новый совсем.
- Я скоро буду там, возможно, сегодня же, и поищу его, а потом передам тебе, - пообещала я. - Только давай запишу твои координаты...
- Никто ничего не будет искать и передавать, - спокойно сказал Мана.
- Но, котик, там все мои номера...
- Ты меня плохо расслышала?
Она умолкла на какое-то время, а потом сказала:
- Не будь таким букой, кровососик...
От этих слов затошнило даже меня. Я поспешно сказала:
- Продиктуй мне номер, я как-нибудь доставлю тебе твой телефон. Пошлю почтой.
- Гайя.
- Что?
- Помолчи.
- Прости, Мана, но это совершенно не касается вас и ваших дел. Я сделаю это в свое свободное время.
- Я сказал - нет, значит, нет. Хочешь поспорить?
- Ну, котик, ну будь лапушкой, - она так противно ныла, м-мать, что я начала всерьез за нее бояться. Неужели и я Мане такой кретинкой кажусь?!.
- Заткнись, - попросил он.
- Ах! - вдохнула она обиженно. - Ты такой грубиян!.. А ночью был таким...
Она еще раз вздохнула. Видимо, вспоминала.
- Таким милым и... такие слова красивые говорил...
Даже не знаю, была ли я так изумлена, когда уверилась в существовании вампиров. Но сейчас я просто посмотрела на Ману, пытаясь понять, не алкоголь ли и выкачка крови вызвали у девы галлюцинации.
Он так резко надавил на тормоз, что меня бросило вперед.
- Пошла вон, - раздельно и четко проговорил Мана. Он смотрел лишь перед собой.
Я забеспокоилась, с трудом удержавшись от того, чтобы покинуть машину. Приказ предназначался не мне.
- Но, милый... Там же так холодно. Твоя тьмаффка замерзнет...
Я зажмурилась.
- Мана, прошу, давай довезем ее до города. Поехали уже.
- Покинь машину, Ханна.
Ханна. Еврейка, видимо. Ох, что за некошерные вещи она вытворяла этой ночью...
- Котеночек, ну же, прости, что я тебя...
Он выскочил из машины, я тоже, перемещая толстый серебряный резной браслет с запястья на пальцы.
Девушка визжала, когда Мана пытался вытащить ее из машины. Он пытался не слишком долго.
- Пожалуйста, оставь ее! - я схватила его за руку.
- Отойди, - он оттолкнул меня, я упала на снег, покрывший ночью дороги.
Он таки выволок девушку и, невзирая на ее причитания, схватил меня за локоть.
- Я не поеду, - я уперлась ногами в асфальт. - Она одна, раздетая - она же сдохнет на х...й! Или ее машина собьет! Или...
Он, не слушая, запихал меня в салон.
- Только дернись, - предупредил он.
Я знала, что будет, когда я дернусь.
- Мне страшно, - ревела девчонка, стуча по капоту, - не бросайте меня!
Я дождалась, когда он сядет на сиденье водителя. Мана сел и не успел захлопнуть дверь, когда я с силой впечатала свой серебряный браслет в его лицо. Я целилась в глаз, но попала в щеку. Раздалось шипение, будто капля воды упала на раскаленную сковороду, и вампир взвыл, заваливаясь набок. Я развернулась на сидении и ногами вытолкнула его из машины, следом выскочила и сама. Я набросилась на него, на сей раз пристроив браслет точно в его правый глаз. Я видела, как под действием серебра обугливается его веко.
Мана завопил что-то на своем языке, а я победным кличем приветствовала его боль.
Прежде, чем он регенерирует, я подбежала к Ханне. Девушка стояла, застыв в ужасе на зимнем ветру, и даже в темноте я видела, как блестят лихорадочно ее глаза.
- Мама моя... - шептала она.
Я схватила девушку за руку и крикнула:
- Быстро в машину!
Она не стала выеживаться или тупить, бегом заскочила в "Паджеро".
Мана с криком ярости поднялся, его расставленные в стороны руки напоминали крылья. Лицо парня так быстро заживало, что я решила убираться от него побыстрее.
Прыгнув в машину, я попыталась закрыть дверь, но Мана схватился за нее рукой. Не долго думая, я прижгла его руку серебром еще раз, он отскочил с воплем, я захлопнула и заблокировала двери.
- Пристегнись! - рявкнула я Ханне и вдавила педаль газа в пол.
К Киеву мы неслись на скорости 140 км. Кажется, я выжала из джипа все, что могла. Я молила Бога сделать так, чтобы на скользкой дороге я все же могла справиться с управлением.
Ханну я высадила у метро "Шулявка", она жила где-то там. На мой вопрос - где она познакомилась с вампирами, ответила, что они с подругой очень сильно искали их.
- И нашли, - девушка отчего-то уже не говорила о телефоне.
- Ты себе отчет отдаешь... - начала было я, но махнула рукой. - Пока.
И я поехала домой. А дома я нашла почту от Ляли.
- Гайя, я надеюсь, ты этого парня будешь за километр обходить, - выразительно проговорила подруга, которой я позвонила, чтобы поблагодарить. - Конечно, я все понимаю... Но пообещай мне, что не будешь с ним общаться.
Я пообещала Ляле. Что еще мне оставалось?..
Я хотела прочесть письмо, но в дверь позвонили. Я уже не боялась и не удивлялась, у меня просто сил не хватало на это больше.
- Кто там? - спросила я, зная ответ заранее.
- Открой.
Я прижалась лбом к двери.
- Нет.
Удар огромной силы едва не снес и дверь, и меня к чертовой матери.
- А теперь?
Соседи могут пострадать, подумала я.
- Мана...
- Ты откроешь мне? Последний шанс.
Я медленно щелкнула замками и открыла дверь. Мана смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Вошел. Закрыл дверь на замок и повернулся ко мне.
- Тебе было больно? - спросила я.
Он кивнул.
- Очень больно?
- Да.
- Я надеялась на это, - сообщила я.
Он одной рукой притянул меня к себе, сжимая мою шею, и стоял прямой, холодный, глядя на то, как я задыхаюсь. Разжал пальцы, я упала на пол.
Изучая фактуру половичка, который как раз оказался перед глазами, я вдруг совершенно четко поняла одну вещь. Я убью Ману. И я стала страстно желать только одного - пережить этот его визит.
- Проси прощения, - раздельно и четко произнес он.
- Прости меня, - попросила я. Только пережить это.
- Не слышу.
- Прости меня.
- Ты очень плохо просишь.
- Прости меня, пожалуйста...
Я не хочу вспоминать подробности последующего страшного и унизительного часа. Он кусал меня несколько раз, но крови почти не пил. Кусал в шею, в плечо, за руку. Я закрывала глаза, на мгновения теряла сознание, но снова приходила в себя.
- Ты будешь, будешь слушать меня, - шептал он. - И будешь подчиняться.
Еще он сказал:
- Еще одна такая выходка - и я тебя покалечу.
А потом:
- Попрошу Фэнела передать тебя мне. Ты будешь жить у меня, и я буду каждый день пить твою кровь. А потом...
Я выпала из мира, не услышав окончания фразы. Вернулась. Но когда стало невыносимо совсем, когда я решила, что вот-вот или сойду с ума, или умру от разрыва сердца, он перестал мучать меня. Он лежал и глядел на мое залитое соплями лицо с дикой нежностью, психованный садист, чудовище...
- Как же ты пахнешь, Гайя, как мечта. У тебя скоро начнутся месячные.
Я кивнула. Он ласково отер мое лицо от слез и поцеловал так, как никто и никогда не целовал. И я возненавидела себя за эту мысль и за тягу к нему.