Меня никогда не привлекали женоподобные мужчины, но не мог же я встать и уйти. Кроме того, для одной ночи ему было совсем необязательно быть в моем вкусе.
Он подошел к хостесс, которая за стойкой встречала гостей, и она, по-видимому, узнала его, потому что сразу заулыбалась – мне показалось, искренне. Он склонил голову, так что волосы упали ему на глаза. Кокетливо улыбнулся и чуть ли не помахал ей ресницами. Я не расслышал, о чем он ее спросил, но она рассмеялась и указала на меня.
Легкой, слегка развинченной походкой он направился ко мне.
– Думаю, ты ожидаешь меня.
– Я тоже так думаю. – Я протянул ему руку, и он пожал ее. Ладонь у него была изящной и невероятно мягкой, но рукопожатие вопреки моим ожиданиям оказалось твердым, а не безвольным и слабым. – Джонатан Кечтер.
Он снова склонил голову набок – на этот раз вправо, отчего челка съехала с его глаз – и улыбнулся мне так, словно нашел меня чрезвычайно забавным.
– Коул Фентон, – ответил он с некоторым сарказмом, потом качнул головой в сторону хостесс, которая с меню в руках ждала рядом. – Что ж. Идем тогда. Наш столик готов.
– Мне сказали, нужно подождать, – удивленно проговорил я.
На ходу оглянувшись через плечо, он улыбнулся.
– Дорогой, мне никогда ждать не нужно.
Нас посадили, и Коул вернул меню хостесс, даже не заглянув внутрь. Он откинулся на стуле, склонил голову набок, откинув волосы с глаз, и направил взгляд на меня. Его кожа была почти карамельного оттенка – слишком смуглой, чтобы считаться белой, но слишком светлой, чтобы назвать ее как-то еще. В неярком свете у меня не получилось как следует рассмотреть цвет его глаз – кажется, они были карими, – но я видел, каким было выражение его лица. Озорным и отчасти насмешливым, словно он все на свете не воспринимал всерьез, и это необъяснимым образом раздражало.
– Значит, ты бывший Зака.
Это был не вопрос, и я постарался отреагировать не слишком удивленно. Прошло десять лет, как мы с Заком расстались, но все эти годы я часто вспоминал о нем. Я так и не смог разлюбить его. Наша случайная встреча в Лас-Вегасе заставила меня вспомнить все хорошее, что нас связывало… и все, что разъединяло.
– Это Джаред тебе рассказал?
– Не прямо, дорогой. Но догадаться было не сложно.
Я подавил раздражение – и на него, и на Джареда.
– Меня зовут Джонатан.
– Я в курсе. Ты говоришь мне об этом в четвертый раз.
Я коротко обдумал, есть ли смысл просить его перестать называть меня «дорогой». У меня было предчувствие, что он только посмеется в ответ.
– А ты друг Мэтта и Джареда? С Заком и Анжело тоже знаком? – спросил я.
– Уверен, Мэтт возразил бы, чтобы меня причислили к таковым. Единственный, кого я из них знаю по-настоящему, это Джаред. Мы дружим без малого двенадцать лет, с самого колледжа. С остальными я встречался лишь раз или два.
Тут подошел официант.
– Добрый вечер, мистер Фентон. Приятно видеть вас снова. Полагаю, вам нет необходимости заглядывать в винную карту?
– И я был счастлив сюда вернуться, Генри. Ты, разумеется, прав. Карта мне не нужна. Хотя я пока не вполне уверен, что именно мы будем пить. – Он взглянул на меня. – Дорогой, ты определился с заказом?
Я проглотил порыв в очередной раз напомнить ему свое имя и сказал:
– Думаю взять баранью отбивную на косточке.
Он улыбнулся.
– Великолепно. – Потом официанту: – Я возьму то же самое. И бутылку «Темпранильо Ресерва», пожалуйста.
– Конечно.
Испанское красное. Любимое вино Зака. Кто бы мог подумать, что Коул выберет именно его. В ресторанах нечасто подавали испанские вина. Зак всегда горевал по этому поводу, когда мы куда-нибудь выбирались.
– Я сказал что-то не то? – внезапно спросил Коул, прервав мои мысли, и я встряхнулся, осознав, что сижу, рассеянно глядя на скатерть.
– Нет. Просто вино, которое ты выбрал… напомнило мне о Заке.
– Дорогой, тогда не стоило брать баранину.
Я понятия не имел, что на это ответить.
Принесли вино. Пока официант разливал его по бокалам, у меня зазвонил телефон. В тишине помещения звонок прозвучал до невозможности громко, и все сидящие вокруг нас люди обернулись и посмотрели на меня. Я почувствовал, что краснею. Вытащив телефон, я убавил звук. Поднял глаза на Коула и обнаружил на его лице выражение сдержанного веселья.
– Извини, – сказал я. – Мне правда надо…
– Не стесняйся, – произнес он, и я взял трубку.
– Джонатан.
– Джонатан, это Сара!
– Сара, можно я перезвоню позже?
– Джон, я вношу данные о расходах на продукцию спа, которую мы продаем, но когда пробую ввести налог штата…
– Это делается в самом конце. – Я точно помнил, что говорил ей об этом, но то была распространенная ошибка.
Она испустила вздох отчаяния.
– Я никогда не научусь!
– Сара, научишься. Сейчас вечер пятницы. Иди домой, отдохни, а утром продолжишь. На свежую голову работается лучше.
– Наверное, ты прав, – сказала она, но я знал, что она не последует моему совету.
– Сара, я сейчас немного занят. Давай я перезвоню тебе первым делом с утра?
Она снова вздохнула.
– Да. Хорошо. Доброй ночи.
Я отключился и сказал Коулу:
– Извини. Мне очень жаль, честное слово.
Он улыбнулся.
– Долг зовет?
– Постоянно. Ты же знаешь, как это бывает.
Его улыбка стала шире.
– Не совсем.
– Чем ты занимаешься в жизни?
У него была идеальная стрижка. Если он склонял голову вправо, то челка уходила вбок, позволяя ему установить зрительный контакт. Но если он смотрел вниз или, как сейчас, склонял голову влево, то волосы падали ему на глаза, и считывать их выражение становилось сложно.
– Какой предсказуемый вопрос, дорогой. А чем занимаешься ты?
– Я работаю старшим менеджером по связям с клиентами в компании «Гестлайн Инкорпорейтед».
Его рот дернулся в улыбке.
– Настоящий титул. И чем именно занимается компания «Гестлайн Инкорпорейтед»?
– Мы разрабатываем программное обеспечение для курортов и больших отелей. Бронирование, услуги спа, оплата номеров, начисление зарплаты служащим – мы помещаем все это в одно место, чтобы…
– Дорогой, у меня нет отеля. Мне можешь ничего не продавать. Ты за этим был в Вегасе, когда наткнулся на Джареда?
– Да. У нас там трое клиентов.
– И что же входит в обязанности старшего менеджера по связям с клиентами?
В его тоне определенно звучала насмешка, и я с трудом удержался от того, чтобы не разозлиться. Мне стоило немалых усилий подняться на такую должность за столь небольшой срок.
– Я помогаю новым клиентам переводить бухгалтерскую документацию на программное обеспечение «Гестлайн».
– Ясно, – проговорил он. – И давно ты на них работаешь?
– Восемь лет.
– Восемь лет. Скажи, дорогой, – и он снова наклонил голову так, что я смог увидеть его глаза, – ты счастлив быть старшим менеджером по связям с клиентами?
– Ну, в конечном итоге мне бы хотелось поменьше ездить. Через год или два я смогу попросить о повышении и начну чаще работать в офисе, а еще через несколько лет…
– Ты стремишься к какой-то определенной должности или собираешься просто карабкаться все выше и выше, пока не упрешься в потолок?
Вопрос показался мне странным. Конечно моей целью всегда было повышение.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, существует ли точка, в которой ты станешь доволен тем, что имеешь, и сможешь сесть и расслабиться?
Я понятия не имел, как ответить ему, но в итоге это оказалось неважным, потому что у меня зазвонил телефон. Опять. И опять все сидящие за соседними столиками посмотрели в мою сторону. Я как можно скорее взял трубку.
– Джонатан.
– Джонатан! – Это снова был Маркус Барри. – Я договорился с Лайлом, чтобы он взял «Франклин Сьютс» на себя. В воскресенье вечером ты вылетаешь в Лос-Анджелес.
– Конечно.
– Надо все утрясти, пока они не довели нас до белой горячки.
Я не мог с ним не согласиться.
– Извини, – сказал я Коулу, отключившись. – Новый клиент, вот и… – Он небрежно помахал на меня пальцами, хотя было очевидно, что во второй раз оно показалось ему уже не таким забавным. – Вряд ли он позвонит снова, – добавил я, когда принесли нашу еду. Переключив телефон на виброзвонок, я положил его рядом с собой на стол. Какое-то время мы молча ели. Вино и впрямь сочеталось с бараниной идеально. Наконец, прерывая молчание, я спросил: – Так чем, все-таки, ты занимаешься?
Подняв взгляд от тарелки, он склонил голову так, что челка снова закрыла его глаза. Я не мог понять, раздосадовал его мой вопрос или развеселил.
– Это настолько важно?
– Нет, – сказал я, хотя его нежелание отвечать показалось мне странным. – Просто интересно.
– Интересно, потому что ты думаешь, что меня или твое представление обо мне каким-то образом определяет моя профессия?
– Ну… – А что, разве нет? – Ну да.
– Допустим, я скажу, что я аферист. Что тогда?
– Я… хм… – запнулся я и замолк. Неужели он говорит серьезно? И Джаред дал мой номер какому-то жулику? Я понятия не имел, какой должна быть моя реакция. – Тогда я отвечу, что у тебя не получится меня развести, – в конце концов выдавил я. Плюс это будет означать завершение нашего с ним разговора. – Так это правда? – спросил я.
– Конечно нет, – усмехнулся он, и я испытал облегчение. – Но сама мысль мигом все объяснила, не так ли? – Не зная, что сказать, я растерялся. Он словно играл со мной в какую-то странную угадайку.
Глядя на меня, он рассмеялся, и я постарался умерить свою досаду.
– Все еще умираешь от любопытства, да? – спросил он, отбросив волосы с глаз.
Еще бы. Его нежелание отвечать только подогревало мой интерес.
– Да. Это простой вопрос. Чем ты занимаешься в жизни?
Он помолчал, будто раздумывая над ответом, сделал глоток вина, а потом сказал:
– Путешествую.
– Путешествуешь? – повторил я, ломая голову над тем, что, черт побери, это может значить. – Не понимаю.
– Ты что, слышишь это слово впервые? – спросил он, и по его глазам я понял, что все происходящее до крайности его забавляет. С момента, как мы представились, меня не покидало ощущение, что он мысленно посмеивается надо мной, что постепенно начинало выводить меня из себя.
– Конечно, нет, – произнес я, – но мне непонятно, как на этом можно сделать карьеру.
– Дорогой, я не говорил о карьере.
– Но ты сказал, что…
– Еще я люблю готовить.
– То есть, ты повар?
– Можно сказать и так. Но я не зарабатываю кулинарией себе на жизнь, если ты об этом.
– Естественно я об этом! – Я сам не ожидал, что мой возглас получится настолько сердитым. Несколько человек, сидящих за соседними столиками, оглянулись, и я опять почувствовал, что краснею. Закрыв глаза, я заставил себя сосчитать до пяти.
– Дорогой, я чем-то тебя расстроил?
– Нет! – сказал я уже спокойнее, хотя по-прежнему был раздражен.
– Так скор на оправдания из-за мелочей, – легким тоном проговорил он. Я, наконец, открыл глаза и увидел, что он по-прежнему смотрит на меня и улыбается, хоть и с менее насмешливым, чем раньше, выражением на лице. – Сколько вы с Заком были вместе?
Неожиданная смена темы, когда я еще не отошел от предыдущей, застала меня врасплох. Но его взгляд, направленный на меня, стал из снисходительного открытым и честным, и потому я ответил:
– Три года.
– Давно это было?
– Все закончилось десять лет назад. А почему ты спрашиваешь?
Он виновато улыбнулся.
– Поддерживаю беседу, и только. Но выбор темы ужасен, да? Наверное, на самом деле мне хотелось узнать, встречаешься ты с кем-нибудь или нет.
– Очевидно, нет, поскольку я здесь с тобой.
– Так уж и очевидно? Должен признаться, я встречал немало мужчин, которые считали допустимым определять свой статус довольно туманно.
Тут он был прав.
– Нет, я ни с кем не встречаюсь. Ни в каком смысле. – Периодически я ходил в клубы, чтобы кого-нибудь подцепить, или в сауну, но постоянных отношений у меня не было много месяцев. – А ты?
– У меня много друзей, но без каких бы то ни было обязательств.
Я не сдержал смешка.
– Похоже, ты и сам из тех, кто предпочитает туманные определения.
Он чуть улыбнулся в ответ.
– Скажем так, я ни с кем не ужинал уже очень давно.
В этот момент нас прервали.
– Джонатан! – воскликнул знакомый голос.
Я поднял голову и увидел, что рядом стоит, сияя, моя соседка Джулия. Она была старше меня на несколько лет. Ее муж Билл продавал недвижимость, у них было трое детей, и Джулия большую часть своего времени занималась тем, что развозила их по городу.
– Привет, Джулия.
Она повернулась к Коулу и окинула его выразительным взглядом. Только я собрался их познакомить, как у меня опять зазвонил телефон. Хорошо хоть, звук у него был выключен, так что единственными людьми, заметившими звонок, были Коул и Джулия.
Как оказалось, необходимости представлять Коула не было. Он сам поднялся из-за стола и поздоровался с ней. На секунду мне даже показалось, что он вот-вот поцелует ей руку. Поскольку мне пришлось помогать Саре с очередным сбоем в программе, я не слышал, о чем они говорят, но наблюдал за ними. Манеры Коула были безукоризненными, однако в них проскальзывало кокетство, и Джулия явно наслаждалась беседой.
Когда подошел ее муж, я как раз заканчивал разговор.
– Похоже, наш столик освободился, – сказала она. – Приятно было познакомиться, Коул. А с тобой, Джонатан, – она бросила на меня многозначительный взгляд, – я поговорю позже.
Джулия ушла, а Коул сел и с лукавой улыбкой уставился на меня.
– Что? – спросил я и, не выдержав, тоже улыбнулся.
– Есть ощущение, что позже у меня будут гореть уши.
Я вынужденно рассмеялся.
– Есть ощущение, что ты прав.
– Откуда ты ее знаешь?
– Мы соседи. Когда я уезжаю, она приглядывает за моей квартирой. Кормит мою рыбку, забирает почту. Пару лет назад я встречался с ее братом Томом, пока он не перебрался в Калифорнию.
– Вы близко общаетесь?
– Не знаю. Наверное. Можем при случае выпить вместе бутылку вина. Или две. – Судя по выражению лица, он развеселился еще больше, и я снова спросил: – Что?
– Да ничего, дорогой…
– Я Джонатан.
– …просто подумал, что это жуть какое клише, нет? Гею дружить с женщиной.
– А дружить с одними геями разве не клише?
Он улыбнулся мне, и улыбка была искренней. Всего лишь во второй раз за весь вечер у меня не возникло ощущения, что он надо мной насмехается.
– Твоя правда.
На столе рядом со мной снова зазвонил телефон.
– Черт!
– Дорогой, у тебя всегда так? – спросил он – на сей раз с ощутимым раздражением в голосе.
– Нет. Просто… – Бз-з, бз-з, бз-з. – Извини. Мне правда нужно ответить. – Он отвернулся, однако взмахнул рукой в жесте, который, похоже, указывал, что мне можно взять трубку. – Джонатан.
– Джонатан! – Снова Маркус. – Она скоро меня доконает. Воскресенье отменяется. Я хочу, чтобы ты сел в самолет сегодня.
– Сегодня? Маркус, я не пробыл дома и четырех часов.
– Я знаю. Но если она будет работать в выходные, то, значит, и ты тоже. И, чтобы принести максимум пользы, тебе лучше быть к ней поближе.
Перед ответом я сосчитал до пяти.
– Я могу вылететь утром в шесть. Так будет нормально? – Боже, умоляю, дайте мне сегодня поспать в своей собственной постели!
Он вздохнул.
– Что делать.
– Спасибо, сэр. – Вешая трубку, я уже приносил Коулу извинения. – Мне правда очень жаль… – начал было я, но, когда поднял голову, увидел, что он достает из кармана бумажник. – Ты что, уходишь? – спросил я удивленно. Он не ответил. Только вытащил из бумажника четыре сотенные купюры и подсунул их под стоящий между нами подсвечник. – Тебе вовсе не нужно… – Я собирался сказать, что не нужно платить за меня – и тем более оставлять такие гигантские чаевые, – но он меня перебил.