Раньше это был его обязательный напиток перед работой. Но сейчас юноша отрицательно покачал головой и тихо шепнул: - Я сам.
- Совсем хорошо! – врач улыбнулся, показывая зубы. – У тебя минут десять свободного времени, - бросил мужчина и вышел за дверь.
Оставшись в одиночестве, Эшли вскочил со стола, отшвырнул искусственный фаллос и метнулся к огромному шкафу, подпирающему стену. В этом исполине было множество ящиков, в которых у местного доктора хранились разнообразные лекарства, на все случаи жизни. Юноша открыл первый попавшийся и тут же нашел то, что ему было так необходимо. Продолговатая баночка, наполненная белыми таблетками. Как это просто. Эшли улыбнулся и высыпал себе на ладонь целую горсть. Думать и размышлять времени не было. Таблетки начнут действовать не сразу, ин необходимо раствориться в желудке и всосаться в кровь, струясь по ней и отравляя организм, умерщвляя клетку за клеткой. Эшли закинул горсть в рот сразу, давился, но глотал, его тошнило, горло сводило спазмами рыданий, но юноша продолжал впихивать в себя медленную смерть, которая положит конец его никчемной жизни. А зачем жить, если предает самый близкий человек? Зачем ходить по земле, зная, что никогда не сможешь быть достойным его? Зачем, когда каждое «люблю» отравлено ложью? Эшли никогда не сможет поверить, поэтому смысла в своем существовании больше не видел. Расправившись с пилюлями, юноша убрал баночку на место и направился в комнату, где должен был дожидаться клиента.
***
Кристоф шел по коридорам заведения, которое принадлежало ему и приносило крупный доход. Мужчина улыбался, скоро он сможет вновь прижать своего мальчика к себе. Да, он поступил жестоко, привезя его обратно в бордель, но Эшли необходимо было показать разницу между его прошлой жизнью и настоящей. Мальчик должен все понять. Кристоф не собирался никого допускать к его телу, предупредил охрану и велел приготовить им комнату сегодняшним вечером. Вечер настал. Кристоф вошел в богато обставленную спальню, где большую часть пространства занимала кровать. На ней, раскинувшись в позе звезды, уткнувшись лицом в подушку, лежал Эшли. Голый. Даже тонкая простыня не прикрывала идеального тела.
- Эшли, - благоговейно прошептал мужчина, присаживаясь на самый край.
Юноша не ответил. Кристоф провел по позвоночнику, легко сжал ягодицу. Наклонился и поцеловал. Россыпь поцелуев легла на спину, но Эшли не отреагировал.
- Эшли, мальчик мой, - снова позвал Кристоф, перебирая пальцами мягкие пряди волос. – Прости, я никогда не подпустил бы к тебе никого. Никого, кроме меня. Давай поговорим, родной.
Кристоф мягко коснулся плеча, погладил его и сжал, он ждал, пока юноша соизволит отреагировать на его присутствие. Но Эшли безмолвствовал.
- Эшли, прости меня. Я дурак, - покаялся Кристоф. – Я согласен на брак. Только не молчи, родной.
Мужчина обнял юношу и потянул на себя, усаживая на колени. Кристоф заглянул в лицо любимого человека, глаза Эшли были закрыты. Он спал.
- Эшли, - еще раз позвал Кристоф и коснулся губ легким поцелуем. – Эшли, проснись, - мужчина мягко улыбнулся и легко потряс юношу за плечи.
Эшли снова не отреагировал на его жест, только голова юноши запрокинулась, открывая шею.
- Эшли, - Кристоф прислушался к дыханию человека, раскинувшегося на его руках, но оно оказалось слишком тихим.
Мужчина сам затаил дыхание и прижался к груди юноши, но она не вздымалась, а сердце навсегда перестало биться, ужасая своим безмолвием.
А ну, стой, сука!
Отпуск! Как много счастья в этом слове для человека, который не отдыхал уже больше года! Я бы и не поехал, просто начальство настояло, что мне следует отдохнуть.
- У тебя мозги уже дымятся, Савельев, - Аркадий Валерьевич хлопнул главного заместителя по плечу. – Сходи в отпуск.
- А работа?
Работа была предлогом, я не хотел уезжать из города даже на неделю только по одной причине. Причине с миловидным лицом, длинными ногами, короткими черными волосами и стервозным характером. Моя соседка, в которую я влюблен уже львиную долю своей жизни. А вынужден только довольствоваться созерцанием ее ухажером, сменяющих друг друга чаще, чем хозяйка меняет платья.
- Поверь, она не исчезнет. Преступники были, есть и будут всегда, к сожалению. Поэтому, товарищ майор, пишите заявление на отпуск!
- Так точно! – рыкнул я.
Теперь я здесь, бреду по набережной Сочи. Я прилетел вечером, поэтому познать наслаждение и искупаться смогу только завтра, на сегодня же остается только бродить и наблюдать за рычащими волнами, облизывающими галечный пляж.
Гуляющих много. Народ ходит толпами, отдыхает, пьет, веселится. Сливаюсь с этой толпой, с наслаждением вдыхаю соленый воздух. Чудесно. И плевать, что Мария осталась дома. Пусть ездит по своим Италиям, а нам, простым людям и здесь хорошо.
Мне уже тридцать с хвостиком, я добился успехов на службе, но в личной жизни не продвинулся, еще в подростковом возрасте зависнув на соседке. Она была идеалом, эталоном женщины. Я заменял ее, конечно. Но так и не смог найти тот вариант, который справился бы с заменой окончательно, и который можно было бы сводить в ЗАГС. Мать орет, стоит только мне заглянуть на огонек, обзывает бобылем и говорит, что я просто не могу ни с кем ужиться. Чушь. Просто нет той женщины рядом. Есть Маша, но она не моя.
Я так задумался, что не заметил, как лямка сумки соскользнула с плеча, потянулся, чтобы поправить ее, но лямки на месте не оказалось, как, впрочем, и самой сумки. Заозирался по сторонам и увидел, как от меня удирает мальчишечья фигурка, ловко пробираясь сквозь толпу.
- А ну, стой, сука! – заорал я и бросился вдогонку.
Ловкости и легкости парнишки мне не хватало, но я пер напролом, распихивая толпу. Не было у меня времени на расшаркивания, в этой сумке все деньги и документы. Нагнал только в подворотне и впечатал в стену, придавливая своим весом.
- Попался, говнюк! – рыкнул я, вырывая свою собственность и впечатывая парня в кирпичную кладку, надавливая на плечо и заламывая руки. – Сейчас мы до участка прогуляемся.
- Твои вещи у тебя, отпусти, - так спокойно произнес парень, что я даже опешил.
Не боится, совсем.
- Ага, а ты пойдешь и ограбишь кого-нибудь другого.
- Не пойду. Посмотри на меня.
Я посмотрел. Подросток, как подросток. Высокий, крепкий, хоть и худой, русые растрепанные волосы, отсвечивающие медью, одет в толстовку и узкие джинсы, облепившие ноги, как вторая кожа. Ну, что за разврат. Даже пацаны и то полураздетые. Тряхнул пленника и развернул к себе лицом, принимаясь за дальнейший осмотр. Глаза желто-коричневые миндалевидные, как у кота, ей богу, только вертикального зрачка не хватает, в носу камушек поблескивает в оранжевых лучах заходящего солнца. Пошлятина. Скривился, смотрю ниже. Толстовка все та же, только короткая, между ее краем и ремнем пресловутых джинс виднеется полоска кожи. Уже говорил, что разврат?
- Я посмотрел, пошли в участок, - дернул парня в сторону, а он обратно к стене прилип и ногами в асфальт уперся.
- Ты тупой? – мальчишка выгнул одну бровь и добавил во взгляд презрения.
- Что-о-о-о? – не удержался, приложил его еще раз об стену, звук соприкосновения с ней затылка особенно порадовал. Будет всякая полуголая шваль мне хамить.
- Я из богатой семьи, - вздохнул парень. – Хочешь сам тебе денег дам? Только отпусти.
- Зачем тогда?
- На спор, - хмыкнул тот.
- Я думал пережитки девяностых уже ушли…
- В смысле? – парень глянул на меня снизу вверх, смешно сморщив лобик.
- Да в те времена множество случаев было, когда спорили так или долги там отдавали…. Вот есть должник, а ему говорят, допустим, столкни человека под поезд в метро, долг спишем. Шли и толкали. Вот такая забава.
Парень посмотрел на меня, как на умалишенного. Не поверил. Да куда там ему. Сопляк еще совсем, не слышал о зверствах такого рода. Сколько ему? Лет семнадцать, восемнадцать, вряд ли, больше.
- Отпусти, - вернулся парень к насущным своим проблемам и попытался вырваться из моей хватки.
- Нет.
- Сколько?
- Что сколько?
- Сколько ты хочешь, чтобы мы сейчас разошлись?
Ага, а вот попытка дачи взятки должностному лицу, пусть и не при исполнении. Нет, я конечно, тоже брал. Но сейчас уже пошел на принцип.
- Засунь себе свое бабло, знаешь куда?
- Не возьмешь, значит? – хмыкнул он и заозирался.
- Нет, - подтвердил я и дернул парня.
Тот с места не сдвинулся, а на колени упал. Пока я соображал, что так настойчиво полезло ко мне в штаны, поганец расстегнул ширинку и потянулся губами к члену.
- Какого ты делаешь?! – заорал я, пытаясь отодрать эту пиявку, которая присосалась к моему хую.
Парень не ответил, только уцепился руками за джинсы и притянул к себе. Откуда в этой немощи столько силы? Так я его и не отодрал от себя. Потому что хорошо стало. Член налился, затвердел и стал в разы больше, а в паху все свело от желания кончить. Давненько я баб не драл. А тут этот… Надо же было на педика нарваться… А сосет так ничего… Приятно. И картинка красивая, как крупный орган исчезает между яркими губками. Мальчик хорошо работает, заглатывает глубоко, пропускает до горла и язычком ласкать не забывает. Первоклассный минет. Тихий стон слетает с губ, а рука сама зарывается в гладкие жесткие прядки. Сжал их и толкнул его голову на себя, проскальзывая глубоко в жаркий ротик, и кончил. Да, именно ему в глотку. Думал, что стошнит, а нет, проглотил все, еще и губы облизал. Фу, блин.
- Отпустишь теперь? – спросил парень, так и не поднимаясь с колен.
- А если большего попрошу, зад подставишь? – меня не интересует, спросил так, чтобы полюбопытствовать насколько далеко готова зайти нынешняя молодежь, чтобы избежать проблем с законом.
- Только не здесь, - кивнул мальчик.
- Тьфу, блин! – сплюнул на землю.
Где мораль и нравственность?! Одна распущенность кругом. Как так можно с первым встречным? А, вдруг, я маньяк? Так потом таких бестолочей и находят изнасилованных в канавах.
- Съебись отсюда, - оттолкнул его, поправил одежду и ушел.
На душе гадко. Вроде красивый мальчик, из благополучной семьи, а срывает сумки с прохожих на спор, сосет в подворотне у мужика, еще и в койку готов прыгнуть к первому встречному. Нет, я конечно, красивый малый. Все бабы в отделе с ума сходят. Но это не повод. Лупить таких надо так, чтобы сидели потом с трудом.
Обернулся, парень идет следом, тихо так, стараясь не привлекать к себе внимания. Точно кот. Хмыкаю, иду дальше. Но через несколько метров снова оборачиваюсь. Вот очень руки чешутся провести воспитательный процесс и отлупить, раз родители этим пренебрегают. Останавливаюсь. Парень подходит ко мне, замирает рядом и смотрит. Молча хватаю его за руку и волоку в сторону отеля.
На обстановку номера даже не обратил внимания, бросил сумку, швырнул пацана на кровать. Удачно так швырнул. До койки он не долетел, упал на пол, снова на колени, опираясь грудью о постель. Любимая поза, что ли?
- Штаны снимай, - беспечно бросаю ему.
Жду, что он испугается. Но нет. Парень покорно тянется к ремню, расстегивает и стаскивает ткань вместе с нижним бельем. А может, он его не носит вовсе? Моему взору открывается бледная упругая попка. Как можно сохранить такой сливочный цвет кожи, живя в южном городе?
Ладно, к черту размышления. Расстегиваю пряжку своего ремня, вытаскиваю из джинс. Он у меня хороший, кожаный и широкий. Подхожу ближе, кажется, что парень не дышит, только замер неподвижно, как статуя. Зажмуриваю глаза, ну стыдно мне… Размахиваюсь и бью по голой коже. Шлепок разносится по комнате, но парень даже не вякнул. Открываю глаза. Так и стоит, только голову склонил, открывая белую шейку и выпирающую косточку в ее основании. След на заднице расцветает красной широкой полосой. Господи! Я, правда, маньяк. Мне нравится, как это смотрится. Снова замах и удар. Еще один след и тишина в ответ на эти удары. А я хочу, чтобы он заорал, плакал и кричал, что больше не будет так поступать. Срывает крышу, луплю безостановочно, забывая переводить дыхание. Только, когда весь зад парня становится ярко-красным, а его пылающий жар дотрагивается до моего лица, он стонет. Но стонет неправильно. Так орут не когда больно, а когда хорошо, чересчур хорошо. Присматриваюсь к сгорбленной фигурке перед моими ногами. Руки мальчика больше не комкают покрывало, точнее, на постели осталась только одна, вторая спрятана от моего взора. Парень двигает ей, судя по всему лаская себя. Дергаю его за плечо, заставив обернуться. Действительно, дрочит сучонок.
- Зачем ты остановился? – хрипло спрашивает он, шаря по мне неадекватным взглядом.
- Что ты делаешь? – наверное, мое лицо искривленно от шока, который я испытываю.
- Пытаюсь кончить, а ты так не вовремя остановился, - выскуливает он, ускоряя движения на члене.
- Тебя заводит боль?
- Трахни меня, а? – парень игнорирует мой вопрос и смотрит так умоляюще, что аж душа екает.
- Как? – не самый умный вопрос, принцип процесса даже для меня ясен, но он сам сорвался.
- В задницу, можно без подготовки, - хмыкает парень.
Не дожидаясь моего ответа, он разворачивается, ложится грудью на кровать, оттопыривая красную попку, разводит руками ягодицы в разные стороны и замирает. Стою и смотрю. Отлично видна его сморщенная дырочка. Как я туда должен впихнуть свой член? Опускаю взгляд вниз, стояк уже отчетливо оттопыривает ширинку. Расстегиваю ее потому, что больно в этой тесноте.