- Доброе утро, - твой голос как всегда спокоен, но волнует каждую клеточку моего тела. – Ты потерял телефон?
- Нет, - оставляю без внимания твое приветствие, потому что не понимаю, зачем ты спрашиваешь про телефон.
- Украли? – темные брови удивленно взлетают вверх, а кожа на лбу собирается крупными волнами.
- Нет, вот он, - достаю из куртки телефон и показываю его тебе.
- Тогда почему ты не взял трубку? Я звонил, Сев.
- Я знаю, - киваю.
- Почему тогда ты не ответил?
Сознание просыпается. И я начинаю понимать, что ты, именно ты, стоишь на крыльце моего общежития. Как ты здесь оказался? Ты не можешь знать адрес, ты никогда меня сюда не отвозил, а я не говорил, что живу в общаге. Господи, да ты даже не знаешь, где я учусь. Не спрашивал никогда.
- Что ты здесь делаешь? – озвучиваю свои мысли, игнорируя твой вопрос.
- Ты не брал трубку. Я приехал, - четко отвечаешь, словно объясняешь прописные истины маленькому ребенку.
- Откуда ты узнал, как меня найти?
Не понимаю, зачем я спрашиваю. Меня не должно это касаться. Я тебе не нужен. Не нужен.
- Сева, что с тобой? Ты заболел? – пристально смотришь мне в глаза, едва касаешься прохладными пальцами горящей щеки.
Н-да, а вид у меня далеко не цветущей, скорее, и правда, весьма больной со стороны, а от твоего прикосновения начинает гореть лицо, моментально краснея. Ты никогда не позволял себе столь интимных жестов на чужих глазах.
- Нет, со мной все хорошо. Извини, мне надо идти, - пытаюсь обойти тебя и сбежать, пока не дала сбой установка, пока ты вновь не снес все барьеры.
- Стоп, - хватаешь меня за руку, чуть выше локтя и с силой сжимаешь пальцы. – Пошли, побеседуем.
Отходим за угол, здесь нет народу, студенты спешат к первой паре, которая начнется через десять минут, я, вероятно, туда не попаду. Поправляю сумку с книжками и тетрадями, стою и жду, пока ты скажешь что-нибудь, рассматривая мокрый асфальт под подошвами кроссовок. Капли дождя мелкие и неприятные, они не мочат одежду, а оседают тонким налетом, чтобы впитаться позже.
- Сева, что случилось? – спрашиваешь, не выдерживая моего молчания.
А я должен сказать. Должен. Но кто знает, как тяжело заставить себя произнести эти слова.
- Я больше не хочу с тобой видеться, - выдавливаю с трудом, краем сознания отмечая, что правильнее было бы сказать «не хочу с тобой трахаться», потому что занимались мы только сексом, даже разговаривали не всегда.
- Почему?
- Да потому, что не могу так больше! – не знаю, почему меня сорвало, наверное, картина целующейся парочки, зависть сильное чувство и расконсервировать способно многое. – Я люблю тебя! Не могу, Алекс, просто не могу ТАК больше.
Сказал и зажмурился, ожидая, что ты молча уйдешь или ругнешься или ударишь. Но случается то, чего я не ждал, не мог предположить даже в самых смелых фантазиях. Ты обнимаешь, пряча мое лицо у себя на плече, и целуешь в макушку, скользя руками по спине. Мне любопытно, поэтому задираю голову, но вижу только твой подбородок снизу и шею. Ты выше меня, и мне так обалденно приятно вот так стоять с тобой.
- Ты никогда не говорил мне этого, - шепчешь, сглатываешь, вижу, как дергается кадык. – Даже намека не давал на возможность каких-то чувств между нами, Сев. Я тоже люблю тебя. С самой первой минуты, нет, секунды, как увидел. Я просто боялся давить на тебя, думал, что ты не ищешь отношений. А так я просто имел возможность хоть немного быть с тобой. Я думал, ты хочешь быть независимым…
Чем больше ты говоришь, тем сильнее хочется смеяться. Ты любил, я любил, но мы делали вид, что нам нет друг до друга дела, играли из себя бессердечных ублюдков, нуждающихся только в перепихе. Как мы могли быть такими идиотами, Алекс?!
- Не уходи, прошу тебя, солнце. Не уходи, - твой шепот какой-то странный, надтреснутый, словно ты сдерживаешь слезы.
Отстраняюсь, заглядывая в зеленые глаза, в них, и правда, слишком много влаги. Ты серьезно думаешь, что я могу от тебя уйти? После всего, что ты сказал…
- А ты, правда, меня любишь? – отвожу взгляд, щеки вновь предательски горят.
- Ты даже представить себе не можешь как сильно, - целуешь, забывая о том, что мы на улице, возле угла моего общежития.
Я отвечаю на поцелуй, через него с жаром выливаю на тебя весь океан облегчения, которое осветило душу, дало возможность не существовать, а жить дальше. Мне тоже плевать, что мы не одни, хочу быть ближе, хочу ласкать и ласкаться. Люблю тебя. Схожу с ума по тебе.
- Поехали, - отрываешься от моих губ, переводя дыхание, и тащишь в сторону машины.
Черный монстр покорно ждет своего хозяина перед шлагбаумом. Я уже забыл об учебе, о том, что мне нужно куда-то идти. Кроме тебя ничего не имеет значения. Пусть все проходит мимо, только бы ты был рядом. Тихо хлопают дверцы, а твои пальцы опять гладят меня по щеке. Наклоняешься близко-близко, целуешь, обнимаешь, шаришь руками по телу, просовывая ладони под куртку. Улыбаюсь тебе в губы. Мне так хорошо, так легко, так волшебно. Я люблю весь этот мир, просто потому что в нем живешь ты.
Наши поцелуи становятся беспорядочные, сумбурные, с моих губ слетает громкий стон, когда твои губы прихватывают кожу на шее. Смеешься и дуешь на это место, посылая толпы мурашек. Пристегиваешь ремень безопасности на мне и отстраняешься.
Сегодня твоя машина летит по дороге особенно быстро, сегодня ты не являешься образцово-показательным водителем. Нарушаешь правила. Я заметил три нарушения, а сколько еще пропустил… Но от осознания этой спешки губы растягиваются в улыбке. Я-то знаю, какой у нас пожар случился. Горит все внутри, в нас, возбуждение жалит острыми огненными язычками, требуя как можно быстрее оказаться рядом, вместе, принадлежать друг другу. Ерзаю на сидение, неудобно сидеть, тесные джинсы слишком сильно давят на пах, причиняя боль вставшему члену. Ловлю твой косой взгляд, ты заметил мои проблемы, тебя это забавляет. Кладешь руку на коленку, медленно ведешь вверх, сжимаешь ладонь на выступающем бугорке. Запрокидываю голову назад, ударяясь о жесткий подголовник, стону, приподнимая бедра, нет сил терпеть. Я еще ни разу настолько сильно не хотел тебя.
- Что ты делаешь со мной, солнце мое…, - шепчешь ты, прикусывая губу.
Твой взгляд лихорадочно мечется по дороге, а джип резко сворачивает вправо, двигаясь к обочине. Ты кого-то подрезал, вдогонку летят недовольные сигналы. Но тебе все равно, мы быстро ныряем в поворот, петляем по дворам, проскакиваем гаражи. Бьешь по тормозам, машина останавливается, как вкопанная, меня кидает резко вперед. Хорошо, что пристегнут. Миг, и мы уже едем назад. Ты плавно паркуешься в щель между гаражами.
- Что…? – не успеваю договорить.
Щелкает замок, и ремень ускользает наверх, спинка моего сидения резко падает вниз, я следом, а ты наваливаешься на меня. Жадно целуешь, быстро дергаешь собачку молнии и расстегиваешь мне куртку. Мне все становится ясно. Ты не можешь сейчас куда-то ехать. Я тоже. Не могу больше. Хочу. Обхватываю твою шею руками, притягиваю ближе, выгибаюсь, подставляюсь, позволяя ласкать. снимаю кроссовки и ставлю ноги на сидение, сгибая их в коленях и широко разводя. Твоя рука уже расстегнула джинсы, сдвигает нижнее белье и обхватывает плоть, я стону, целуя тебя.
- Как же ты хочешь, маленький…
- Безумно, - отвечаю так же горячо, как ты говоришь.
- Перебирайся назад.
Слушаюсь беспрекословно. Избавляюсь от штанов, снимаю кофту, наблюдая, как ты раздеваешься спереди, оставляешь только трусы, достаешь из бардачка тюбик со смазкой. Он еще закрыт, вероятно, ты только недавно купил эту нужную нам сейчас вещь. Хорошо, что она оказалась под рукой. Хватаюсь за твои плечи, царапая их. Мы оба слишком возбуждены, взбудоражены и неосторожны. Ты вводишь в меня сразу два пальца, позабыв о том, что с последней нашей встречи прошло слишком много времени. Но я не упрекаю, не останавливаю, только яростней целую тебя, сжимаю, молю о большем. Ты отвечаешь тем же сумасшествием, быстро двигаешь во мне пальцами, разводишь их в стороны, чтобы растянуть, подготовить.
- Сев, Сева, - шепчешь мне на ухо, чтобы привлечь внимание, потому что я уже потерялся в ощущениях. – Солнце, презервативов нет, - в твоем голосе слышится такая досада, что хочется зареветь от разочарования.
- Давай так, - я готов, знаю, что могу тебе доверять. Ты же любишь, значит, не предашь.
- Уверен?
- Да! – слово вылетает вместе со стоном, потому что во мне уже три твоих пальца, но больше подготовки не будет.
С рыком переворачиваешь меня, ставишь на колени, за окном перед глазами серая металлическая стена гаража. Романтика. Насладиться пейзажем не позволяет твой член, который погружается в мое тело за одно плавное движение. Боль вспыхивает, оглушает на миг. Пригибаюсь к прохладной коже сидения, хочу спрятаться, но на деле выставляюсь еще больше. Ты наваливаешься на меня, прижимаешь, вдавливаешь свою плоть еще глубже. Хочется кричать, но твои поцелуи и беспорядочные ласки отвлекают. Начинаешь медленно двигаться, прижимаясь грудью к моей спине. Толчки короткие, острожные, неторопливые, они не добавляют боли, они прогоняют ее.
- Быстрее, - шепчу, когда перестаю чувствовать дискомфорт, только твою плоть, распирающую изнутри, дарящую удовольствие.
Откидываешься, твой вес исчезает, а я переставляю уставшие руки. Сжимаешь мои бедра и начинаешь двигаться так, как я тебя попросил. Быстро, резко, выходя из моего тела полностью и врываясь вновь. Я отлично чувствую, как твоя крупная головка растягивает мышцы ануса, как она исчезает во мне, увлекая за собой твердый ствол. Чувствую, как она выходит из меня, надавливая изнутри. Кричу, даже не пытаясь сдерживаться. Каждый раз с тобой был невероятен по своим ощущениям. Каждый раз с тобой уносил на небеса. Но ни разу еще не было так восхитительно прекрасно и полно, потому что я никогда ранее не позволял своей любви направлять меня. Сейчас мы не занимались сексом, как раньше, мы занимались любовью. Дарили ласку, доказывали свои чувства, купая в них друг друга, баюкая на нежнейших крыльях.
Ты не даешь мне ни на секунду перевести дыхание. Двигаешься, погружаешься, ласкаешь и целуешь. Руки подкашиваются, утыкаюсь лбом в прохладную кожу сидения, выставляя зад к верху и тут же вою от вспышки настолько сильного удовольствия, что оно граничит с болью. Это повторяется еще раз и еще. Но для меня это слишком, захлебываюсь в этих ощущениях, пытаюсь подняться, чтобы избавиться и вернуться к привычному чувству скольжения, но ты не позволяешь, уловил реакцию моего тела. Твои пальцы сильнее сжимаются на бедре, второй рукой ты давишь между лопаток, мешая подняться. Вонзаешься в тело, руководствуясь моими стонами. Раз еще раз и еще, а потом мир меркнет, испаряется под ярким сиянием потрясающего оргазма.
Кажется, теряю сознание. Хотя, не кажется, я в этом уверен. Прихожу в себя в твоих руках. Наши обнаженные тела укрыты твоим плащом, оказывается он теплый или это жар твоего тела… Жмурюсь. Тонированное окно джипа приоткрыто, ты куришь, выдувая дым в узкую щель.
- Алекс, - шепчу твое имя искусанными губами.
- М-м-м? – смотришь на меня и мягко улыбаешься. – Как ты, солнце? – твоя рука зарылась в мокрые пряди моих волос.
- Слетал в космос, - шучу и улыбаюсь в ответ, хочу спросить, убедиться, что это все правда и его слова тоже…
- Я тоже там был. Звезды они так прекрасны, верно?
- Верно.
Ты наклоняешься и целуешь. Во рту тут же разливается никотиновая горечь, но она не отталкивает, потому что смешивается со вкусом твоих губ.
- А знаешь, какая звезда самая чудесная?
- Какая? – ты не отрываешь взгляда от моих глаз, кажется, что смотришь в душу.
- Звезда, по имени Солнце. Ты мое Солнце, Сева. Я люблю тебя.
4. Пари на жизнь.
Внимание! Смерть персонажа.
В темной богато обставленной комнате за круглым столом из массива черного дерева сидели четверо мужчин. Они утопали в глубоких удобных креслах, обитых мягким темно-зеленым бархатом. На столе стояла бутылка дорогого крепкого напитка, четыре бокала, тарелки с легкими закусками и хрустальная пепельница, заполненная пеплом и остатками толстых коричневых сигар из табака высочайшего класса, привезенные с далекого острова, расположенного в центре Мирового океана. Густой белый дым слетал с кончика сигары, зажатой между средним и указательным пальцами одного из мужчин, и поднимался к потолку.
- Красивые куклы с горячим податливым телом и холодными сердцами, - один из мужчин оттолкнул от своего паха обнаженного мальчика.
Тот разжал полные губки и громким чавкающим звуком выпустил расслабляющуюся плоть изо рта.
- Что? – Кристоф немного повернул голову в сторону говорившего, чтобы вновь не упустить суть его фразы.
- Твои шлюхи, Крис. Они идеальны, - статный брюнет с проседью на висках улыбнулся, погладив белокурого ангелочка, замершего у его ног. – Они красивы до безобразия, исполнительны, но ни одно из этих сердец не способно на чувства. Все, что наполняет их тела – это животная похоть и чужое семя.
- Не могу не согласиться с тобой граф, шлюхи Кристофа, действительно, лучшие в столице, - поддержал говорившего пепельный блондин, жмуря глаза от удовольствия, его мальчик все еще продолжал жадно ласкать твердую плоть. – Да, что там, они лучшие в мире!
- Почему ты думаешь, что они не способны на чувства? – спросил Кристоф, если бы он знал, что эти слова будут для него роковыми, то попридержал бы язык и не стал встревать в полемику.
- Они шлюхи, Крис! – рассмеялся последний из компании.
- Они люди, - задумчиво произнес владелец самого дорого в стране борделя.