— Ты идешь? — нетерпеливо спрашиваю я.
— Угу, и чур я сижу на переднем сиденье!
Райли проскальзывает мимо меня и лихо съезжает по перилам. Черный плащ Зорро развевается у нее за спиной.
* * *
Майлз ждет на крыльце, с жуткой скоростью набивая очередное сообщение на клавиатуре мобильника.
— Одну… секундочку… сейчас… уже все! — Он усаживается на пассажирское сиденье и заглядывает мне в лицо. — Ну, давай, рассказывай! От и до. И смотри, ничего не пропускай — я желаю знать все непристойные подробности!
— О чем ты?
Я задним ходом вывожу машину на улицу, грозно взглянув на Райли — та сидит у Майлза на коленях, дует ему в лицо и заливается смехом, когда он начинает настраивать вентиляционный клапан.
Майлз смотрит на меня и качает головой.
— Я о Деймене! Говорят, вы там с ним миловались при луне, у бассейна, много чего себе позволяли в серебристом лунном свете…
— Что ты плетешь? — спрашиваю я в напрасной надежде как-нибудь его остановить.
— Слух уже пошел, так что не пытайся отрицать! Я бы еще вчера тебе позвонил, да папуля конфисковал телефон и уволок меня на тренировку по бейсболу, а потом орал, что я, мол, замахиваюсь, как девчонка. Это надо было видеть! Я все делал не так, папуля был просто в ужасе. Так ему и надо… В общем, поговорим лучше о тебе. Давай, колись! — требует Майлз, развернувшись ко мне всем телом. — Это было так прекрасно, как в наших общих мечтах?
Я пожимаю плечами и, покосившись на Райли, взглядом приказываю ей прекратить безобразничать или немедленно удалиться. Потом говорю:
— Извини, если я тебя разочарую, но рассказывать-то нечего.
— А я слышал совсем другое. Хейвен сказала…
Я сжимаю губы. Я прекрасно знаю, что сказала Хейвен, но мне совсем не хочется услышать, как это повторят вслух. Поэтому я перебиваю Майлза.
— Ну ладно, мы поцеловались. Всего один раз. — Я чувствую, как Майлз смотрит на меня, подняв брови и скептически усмехаясь. — Может, два раза. Не знаю, я не считала.
Я отчаянно вру и надеюсь, что он не заметит, а у самой горят щеки и ладони вспотели, как у последней дилетантки. Потому что на самом деле я столько раз вспоминала этот поцелуй, что он уже выжжен у меня в мозгу.
— И? — спрашивает Майлз.
— И ничего!
Я оборачиваюсь к нему и с облегчением замечаю, что Райли куда-то исчезла.
— Он не звонил? Не присылал эсэмэску? Или имейл? Или, может, заходил? — спрашивает Майлз, думая о том, что это значит не только для меня, но и для будущего всей нашей компании.
Отрицательно мотаю головой и смотрю на дорогу, злясь на себя за то, что так раскисла, и что горло у меня перехватывает, и щиплет в глазах.
— А что он сказал? В смысле, когда уходил? Его самые последние слова?
Майлз твердо намерен все-таки отыскать лучик надежды в беспросветном и тусклом пейзаже.
Я поворачиваю у светофора, вспоминая наше странное, такое внезапное прощание у двери. Сглотнув комок в горле, оборачиваюсь к Майлзу.
— Он сказал: «Возьму на память».
Не успели эти слова прозвучать, как я понимаю: это очень плохой знак.
Никто не говорит «на память», если собирается вернуться.
Взгляд Майлза отражает мысль, которую не решился произнести.
— Вот и я о том же, — говорю я, сворачивая на парковку.
* * *
Я твердо решила не думать о Деймене, и все-таки испытываю разочарование, когда прихожу на английский, а его там не вижу. От этого, конечно, я начинаю думать о нем еще больше. Я превращаюсь в одержимую!
Я что хочу сказать — если поцелуй казался чем-то большим, чем просто телячьи нежности у бассейна, это еще не значит, что Деймен относился к происходящему так же, как я. И если для меня все было настоящим и удивительным, это еще не значит, что Деймен чувствовал то же самое. Как ни старайся, не получается выбросить из головы картинку, как они с Триной стоят рядом: идеальный граф Ферзен и трепетная Мари. И я при них, сбоку припеку, вся в блестках и воланчиках, расфуфыренная, как последняя выскочка.
Я собираюсь включить плейер, но тут в класс врываются Стейша с Дейменом, смеясь и почти касаясь друг друга плечами. У нее в руке — две нераспустившиеся белые розы.
Она садится на свое место, а Деймен идет дальше, ко мне. Я роюсь в тетрадках и делаю вид, что ничего не заметила.
Деймен усаживается рядом со мной.
— Привет!
Как будто так и надо. Можно подумать, не он ко мне приставал, а потом смылся, еще и двух суток не прошло.
Подперев рукой щеку, я старательно зеваю. Пусть думает, что мне скучно, я устала, потому что у меня бурная жизнь, какую он даже представить себе не может. Лениво рисую какие-то каракули на листке бумаги, а рука так дрожит, что шариковая ручка падает на пол.
Я наклоняюсь за ручкой… Неожиданно передо мной на парте возникает красный тюльпан,
— Что случилось? Белые розы закончились? — спрашиваю я, перекладывая учебники и тетрадки, будто это невесть какое важное дело.
— Я никогда не стал бы дарить тебе розы, — отвечает Деймен.
Он старается заглянуть мне в глаза, а я упрямо отвожу взгляд. Не хочу участвовать в его садистских играх! Делаю вид, что мне нужно что-то достать из рюкзака, и тут же начинаю ругаться шепотом: рюкзак набит алыми тюльпанами.
— Твой цветок — тюльпан, и никакой другой, — улыбается Деймен. — Красный тюльпан.
— Как интересно, — бормочу я себе под нос и, бросив рюкзак на пол, на всякий случай отодвигаюсь подальше.
Понятия не имею, что все это должно значить.
* * *
В столовую я прибегаю взмыленная и окончательно сбитая с толку. Боюсь увидеть там Деймена, боюсь встретить Хейвен — похоже, она все еще меня ненавидит, хоть мы с ней и не разговаривали с того субботнего вечера. Большую часть урока химии я мысленно прокручиваю оправдательную речь, но при виде Хейвен все заготовленные слова вылетают у меня из головы.
— Надо же, какие люди, — произносит Хейвен, уставившись на меня.
Я сажусь рядом с Майлзом. Он увлеченно набирает эсэмэску, а на меня не обращает никакого внимания. Может, пора искать новых друзей? Только вот кто со мной дружить-то станет?
Хейвен хмурится.
— Я тут рассказываю Майлзу, что он много потерял, когда не пошел с нами в «Ноктюрн», а он меня игнорирует, — жалуется она.
— Да потому что мне всю историю пришлось выслушивать твои восторги, а ты и потом никак не могла остановиться, и я из-за тебя опоздал на испанский, — отзывается Майлз, не переставая набирать текст большими пальцами.
Хейвен пожимает плечами.
— Тебе просто завидно! — Тут Хейвен оглядывается на меня и спохватывается. — Нет, конечно, у тебя, Эвер, тоже было весело и так далее, правда. Просто… Тот клуб мне очень в тему, понимаешь? Ты ведь понимаешь, да?
Я обтираю яблоко о рукав и дергаю плечом. Не хочу ничего больше слышать про «Ноктюрн», готику и Трину. А когда наконец поднимаю глаза, получаю очередную встряску. Хейвен сменила свои привычные желтые контактные линзы на зеленые.
Такой знакомый оттенок, что меня бросает в дрожь.
Точно того же цвета, что и глаза Трины.
— Это надо было видеть! Перед входом стояла огромная очередь, но как только охранники увидели Трину, и нас тут же пропустили. Даже платить не пришлось! Вообще ничего, за весь вечер! Я и переночевала в ее номере. У нее потрясающий номер в «Сент-Реджисе», она там остановилась, пока не найдет постоянного жилья. Представь себе только: вид на океан, джакузи, роскошный минибар, все по первому разряду!
Хейвен смотрит на меня широко раскрытыми изумрудными глазами и ждет восторженной реакции, на которую я сейчас просто не способна,
Сжав губы, рассматриваю Хейвен внимательнее. Замечаю, что брови у нее подведены по-другому, чуть мягче, более расплывчато — как у Трины. И кроваво-красная помада уступила место розовой — в стиле Трины. И даже волосы… Хейвен, сколько я ее помню, всегда распрямляла себе волосы, а теперь они у нее мягкие и волнистые, и причесаны как у Трины. И облегающее платьице, шелковое, винтажное — такое могла бы надеть и Трина.
— Так, а где Деймен?
Хейвен смотрит на меня, как будто я обязана знать.
Я надкусываю яблоко и пожимаю плечами.
Но Хейвен не отстает.
— Что такое? У вас, вроде, намечался роман?
Я не успеваю ответить — Майлз отрывается от своего мобильника и одаряет Хейвен взглядом, который можно дословно перевести так: «Остерегись, всяк сюда входящий».
Хейвен смотрит на Майлза, на меня, и вздыхает.
— Ладно, замнем. Я просто хотела сказать, что меня все это больше не волнует, так что ты не переживай, хорошо? Прости, что я себя вела так по-дурацки. — Она пожимает плечами. — Уже все прошло. Серьезно. Честное-пречестное! Мир?
Я нехотя цепляюсь мизинцем за ее мизинец. Подключаюсь к ее энергетике и с изумлением убеждаюсь, что она говорит чистую правду. То есть не далее как позавчера я была для Хейвен врагом номер один, а сегодня ей это действительно безразлично. В чем же дело?
— Хейвен… — начинаю я неуверенно, а потом думаю: «Да какого черта, терять все равно нечего».
Она смотрит на меня, улыбается и ждет.
— Этот клуб, куда вы тогда ходили — «Ноктюрн», что ли? Вы там, случайно, не встретили Деймена?
Крепко сжимаю губы и жду ответа, чувствуя на себе пристальный взгляд Майлза. Хейвен — та просто в изумлении вытаращила на меня глаза.
— Просто, он тогда ушел сразу после вас… Вот я и подумала — мало ли…
Хейвен качает головой.
— Нет, мы его не видели.
И кончиком языка слизывает с губ шоколадную глазурь.
Я понимаю, что веду себя глупо, и все равно обвожу взглядом столовую — от нашего столика, в самом конце алфавита, и до буквы «А». А про себя думаю, что мне совсем даже не хочется увидеть Деймена и Стейшу, резвящихся среди роз или занятых другим каким-нибудь сомнительным делом.
Но нет — хотя в столовой полно народу, цветов сегодня не видно.
Наверное, потому что Деймена здесь нет.
Глава 15
Я только-только заснула, как позвонил Деймен. И хотя я два дня уговаривала себя, что он мне совсем не нравится, стоило только услышать его голос, как я в ту же секунду отказываюсь от борьбы.
— Я не очень поздно?
Прищурившись, вглядываюсь в зеленые светящиеся цифры на будильнике. Поздно, конечно, и все равно я отвечаю:
— Нет-нет, нормально.
— Ты спала?
— Почти.
Прислоняю подушку к затянутому тканью изголовью и усаживаюсь поудобнее.
— Я тут подумал — можно к тебе зайти?
Еще раз гляжу на часы — просто чтобы убедиться, что вопрос совершенно сумасшедший.
— Вообще-то, время не совсем подходящее, — говорю я.
В ответ наступает молчание и длится так долго, что я уже уверена — он повесил трубку.
Наконец он говорит:
— Жаль, что не видел тебя в столовой. И на рисовании. Я ушел сразу после английского.
— Да ладно, — бормочу я.
Не знаю, как реагировать. Мы с ним, вроде, не пара — с чего бы ему передо мной отчитываться?
— Ты уверена, что уже слишком поздно? — спрашивает он низким волнующим голосом. — Очень хочу тебя увидеть. Я потом сразу уйду.
Я улыбаюсь. Хоть ненадолго власть перешла в мои руки! Мысленно аплодирую себе, отвечая:
— Завтра на английском увидимся.
— Можно, я подвезу тебя в школу? — спрашивает Деймен, и звук его голоса едва не заставляет меня забыть про Стейшу, Трину, его субботнее бегство, вообще про все. Начнем с чистого листа, кто старое помянет, и так далее, в том же духе.
Ну уж нет, я так легко не сдамся! Буквально силком выталкиваю слова:
— Мы с Майлзом ездим в школу вместе, у нас одна машина на двоих. Так что — до английского.
Чтобы он не успел меня переубедить, защелкиваю крышку мобильника и швыряю его через всю комнату.
* * *
На следующее утро передо мной возникает Райли и спрашивает:
— Все еще злишься?
Вместо ответа корчу ей рожу.
— Будем считать «да».
Райли, смеясь, устраивается на туалетном столике, колотя пятками по выдвижным ящичкам.
— И кем же ты сегодня нарядилась?
Я бросаю книги в сумку, краем глаза разглядывая наряд сестры: тесный корсаж, пышная юбка и водопад каштановых волос.
Райли улыбается:
— Элизабет Суонн.
Прищуриваюсь, вспоминая.
— «Пираты»?
— Ну! — Райли скашивает глаза и показывает мне язык. — А что у тебя с графом Ферзеном?
Не отвечая, вешаю на плечо рюкзак и направляюсь к двери.
— Ты идешь?
Райли отрицательно качает головой.
— Сегодня не могу. У меня назначена встреча.
Я прислоняюсь к притолоке.
— Что еще за встреча?
Райли, тряхнув головой, спрыгивает с туалетного столика.
— Тебя не касается!
Она с хохотом проходит сквозь стену и исчезает.
* * *
Майлз опоздал, и потому я в результате опоздала тоже. Когда мы наконец подъезжаем к школе, на парковке все места уже заняты — кроме одного, лучшего, самого популярного.
С краю, поближе к воротам.
И как раз рядом с машиной Деймена.
— Как ты это сделал? — спрашивает Майлз, подхватив свои книжки и выбираясь из моего крошечного красного автомобильчика. Он смотрит на Деймена, как будто тот — всемирно знаменитый и безумно сексуальный иллюзионист.
— Что сделал? — спрашивает Деймен, глядя на меня.
— Место сберег! Чтобы его захватить, надо занимать очередь еще до начала учебного года.
Деймен смеется, стараясь поймать мой взгляд, а я небрежно киваю, словно он — почтальон или аптекарь, а не парень, по которому я схожу с ума с той минуты, как его увидела.
— Сейчас будет звонок, — говорю я и быстро иду к нашему классу.
Деймен двигается так быстро, что без всяких видимых усилий оказывается у двери раньше меня.
Я решительно шагаю мимо Хонор и Стейши, хорошенько пнув по дороге рюкзак.
А она радостно смотрит на Деймена.
— Эй, где моя роза?
О чем ей тут же приходится пожалеть, потому что он отвечает:
— Извини, не сегодня.
Он садится рядом со мной и смотрит на меня с усмешкой.
— У кого-то прескверное настроение!
Я пожимаю плечами. Рюкзак летит под парту. Деймен наклоняется ко мне.
— И зачем такая спешка? Мистера Робинса сегодня не будет.
Я оборачиваюсь.
— Откуда ты… — и умолкаю, не закончив фразу.
А откуда Деймен знает, что я знаю, что мистер Робинс остался дома, мучаясь похмельем после того как вчера напился, потому что от него ушла жена и забрала с собой дочь?
— Пока тебя ждал, увидел учительницу, которая его заменяет, — улыбается Деймен. — Она заблудилась, и я ей показал, как пройти в учительскую, но она такая растяпа, что вполне может в итоге прийти в лабораторию.
Едва он произносит эти слова, я понимаю, что это правда. Я вдруг увидела, как новенькая учительница по ошибке входит в совсем другой класс.
— Так скажи, чем я тебя прогневал?
Я оглядываюсь: Стейша что-то шепчет на ухо Хонор, после чего обе качают головами и злобно смотрят на меня.
— Не обращай на них внимания, они идиотки, — шепчет Деймен, наклоняясь ко мне и беря меня за руку. — Прости, что пропадал так долго. У меня была гостья, я никак не мог вырваться.
— Гостья — это Трина?
Я вся сжимаюсь — так ужасно и ревниво это прозвучало. Ну почему я не могу быть спокойной, уверенной в себе и делать вид, что не замечаю, как все изменилось при ее появлении. Если честно, такое мне просто не по силам, потому что я не наивная дурочка, а наоборот — параноик.
— Эвер… — начинает он.
Но, раз уж я начала, можно и продолжить.
— Ты видел Хейвен? Она теперь — уменьшенная копия Трины. Одевается так же, ведет себя так же, даже глаза у нее теперь того же цвета. Серьезно, зайди как-нибудь в столовую, полюбуйся.
Я обвиняюще смотрю на Деймена, как будто он во всем виноват. Но как только наши глаза встречаются, я снова поддаюсь его чарам, словно беспомощный кусочек железа, который неумолимо притягивает к магниту.