Даже самый придирчивый взгляд не сможет найти хоть частичку хаоса, способную исказить геометрически выверенную идеальность окружающего пространства. Ни одной незавершённой линии, ни одной фальшивой ноты, нарушающей гармонию неслышно звучащих повсюду мелодий, ни одного лишнего штриха, выбивающегося из общей картины великолепия.
В этом мире не бывает эпидемий, войн, катастроф, а его жители не знают старости, болезней и страха. Да и чего могут бояться те, кто способен зажечь искру жизни в холодном ничто и развеять мириады звёзд мановением руки? Казалось, обитатели этого мира должны быть самыми счастливыми существами, но почему-то любовь и радость обходят стороной этот воплощённый рай. Может, потому, что здесь давно царствует скука, затягивающая липкой паутиной равнодушия осколки последних светлых чувств?
Аркандиэл Дикха Магливир, Обладатель Трёх Даров, один из сильнейших демиургов, Глава Попечительского совета Академии творцов вот уже три доли оборота дневного светила с бесстрастным лицом слушал доклад новой ученицы, присланной к нему из гимнасии. Задумчиво прикрыв веки, мужчина даже не пытался вслушаться, что говорит очередная пустоголовая девица из лишённых Силы. На его памяти их было столько, юных, красивых и дерзких, но не способных создать ничего, кроме проблем, и оттого отчаянно желающих найти себе если не мужа, то хотя бы покровителя из числа Истинных, что он давно сбился со счета. Да и разве есть смысл запоминать одну из многих “пустышек”, пытающихся попасть в его постель?
Как себя помнил, Арк всегда пользовался успехом у противоположного пола и вызывал зависть у мужчин. Слишком красив, даже по меркам демиургов, слишком талантлив, слишком умён, слишком силен, всего слишком. Прирождённый лидер, расчётливый политик, один из самых одарённых Творцов и беспощадный враг, не прощающий никому попыток задеть его самолюбие. Женщины стремились завладеть его вниманием хотя бы на одну ночь, мужчины мечтали видеть его в числе своих друзей.
Так было до встречи с одной стервой, посмевшей бросить ему вызов. Стервой, при одной только мысли о которой в груди поднимается волна чего-то обжигающего. Вот и сейчас, почувствовав, как на душе становится беспокойно, демиург начал лениво перебирать мысли стоящей перед ним девушки:
— Хм, какая потрясающая неспособность блокировать свой разум, ну и что там у неё в голове интересного? — Подставила родную сестру, чтобы попасть ко мне в дом? — Мило, но не оригинально. — Переживаешь, нравишься ли мне? — Напрасно, я даже не обращаю внимания на то, как ты выглядишь, скажи спасибо, что я согласился потратить на тебя свое время. — Надеешься, что узнав, что ты провела время со мной, женишок-неудачник приревнует? Да он будет гордиться тем, что его женой не побрезговал Истинный. — Творец Сущего… — Какая же скука. — Почему они все одинаковые, что снаружи, что внутри?
Арк мысленно скривился, но на его надменном лице ничего не отразилось. Он давно научился прятать свои эмоции под личиной холодности, граничащей с презрением ко всем окружающим. Да и в сущности ему никогда не было дело ни до кого, кроме…
— Так, стоп, я опять начинаю думать о ней, — одёрнул себя демиург и сделал попытку прислушаться к рассказу ученицы.
Как назло, отвлечься не удавалось, наоборот, внутренний голос ехидно нашёптывал ему на ухо всякие глупости, намеренно втягивая в перепалку:
— Да плюнь ты на эту восторженную идиотку, давай хоть одним глазком посмотрим, как там Она?
— Мне нет до неё никакого дела!
— Кому ты врёшь, ты же сам буквально день назад…
— Заткнись! Я не желаю ничего о ней знать!
От разговора с самим собой у Арка резко испортилось и без того дурное настроение. Ему вдруг захотелось перенестись в старое убежище, где не будет опостылевшей жены с ее постоянным укором во взгляде; ‘доброжелателей’, каждодневно интересующихся, не вернулся ли его старший сын домой, ‘друзей’, ловящих каждое его слово, негласного надзора Совета…
— Творец Сущего, когда же она, наконец, заткнётся? — взмолился демиург. Прародитель услышал его призыв. Девчонка замолчала и, облизнув влажным язычком пухлые губки, вопросительно замерла.
Скупая похвала, указание на незначительные ошибки и жест, позволяющий уйти. Но она делает маленький шаг вперёд и, как ей кажется, призывно смотрит. Лицо мужчины расцветает в понимающей улыбке, он встаёт и приглашающе протягивает руку….
— Завтра, нет, даже сегодня, ты расскажешь всем подругам, что тебе удалось соблазнить самого Аркандиэела Гордого. — Ты будешь взахлёб врать, что я не смог устоять перед твоими прекрасными глазами, божественными формами и роскошными белокурыми, или какие они у тебя там, кудрями. А они будут завистливо вздыхать, и через неделю одна из них обойдёт менее проворную соперницу и окажется на твоём месте, — Арк равнодушно вдавливал девичье тело в шёлковые простыни.
Девушка томно постанывала, царапая острыми коготками спину мужчины. Ей казалось, что так она выглядит более искушённой, и любовник по достоинству оценит ее старания. Откуда ей было знать, что тот, ради которого она строила интриги, рисковала помолвкой, не вспомнит о ней, едва она покинет спальню. Но сейчас для неё это все не играло роли, главное, она своего добилась, а если ещё немножко постараться, то их встречи станут постоянными, а там можно начать убеждать Арка, что она его ниалия. И ради этого она готова пойти на все.
Предмет ее дум механически двигался, не забывая следить за выражением лица своей партнёрши. Ему совершенно не хотеться тратить на неё ни одной лишней терции. Достаточно и того, что он снизошёл до низшей. А что касается глупых надежд, то они так и останутся мечтами, есть только одна женщина, ради которой он готов встать на колени.
— Ну давай же ты уже, суккубка малолетняя, — терпение мужчины заканчивалось, и, нисколько не думая о партнёрше, он яростно задвигал бёдрами. Наконец, девушка прогнула спину, широко распахнула лазоревые глаза и, громко вскрикнув, обессилено рухнула на подушку.
— Хорошая имитация, — мелькнула отстранённая мысль, и спустя мгновение Арк присоединился к тяжело дышавшей красавице.
Позволив любовнице минутную передышку, демиург лениво поцеловал ее в раскрасневшуюся щёчку:
— Спасибо, ты была великолепна, но, прости, у меня ещё есть дела.
Девчонка обиженно фыркнула и, прихватив с пола одежду, скрылась в воронке портала. Едва она исчезла, Аркандиэл открыл для себя переход в другой мир. Пусть все катится в Бездну, но пока он не захочет вернуться, его никто не найдёт.
*
Слиб-Тайтх — Брошенная земля. Мир, много тысячелетий назад созданный Арком, как личная берлога, куда он всегда мог прийти, когда хотелось обдумать очередную интригу или просто побыть одному. Если бы кто-то из Творцов Миров увидел, в каком ужасном месте он живёт, то Совет Демиургов поставил бы вопрос о вменяемости Аркандиэла Дикха Магливира. Ну как можно обитать в мире, где бушуют ураганы, извергаются вулканы, а в болотистых лесах караулят хищники, готовые сожрать любого, кто сунется на их территорию? Как?! Где каждую минуту можно наступить на ядовитую змею, или с неба вдруг на голову спикирует пернатая тварь и попытается выклевать глаза. Где погода меняется каждую минуту, а кажущийся безобидным цветок вдруг выстреливает в тебя струёй яда. Где каждая минута — сражение за жизнь, и белеющие под лишайником кости служат вечным напоминанием о скоротечности пребывания в этом мире.
Но именно здесь, в непередаваемо жутком месте, Арк чувствовал себя настоящим мужчиной. Ему нравилось, притворившись обычным человеком, охотится в девственных лесах. Запах опасности, схватка с диким зверем, преследование подраненной дичи, зыбучие пески, непролазные топи — все это заставляло его кровь бурлить. Именно здесь, в забытом Творцами мире, где не было ни одного разумного существа, он чувствовал себя живым. И никакая приторная красота других миров не способна была дать ему ощущения свободы и пьянящей радости от осознания, что он ещё что-то может чувствовать.
Оказавшись внутри скромного каменного домика, больше похожего на обитель нищего рудокопа, нежели на жилище демиурга, Арк развёл огонь в очаге, сложенном из грубо отёсанного камня, налил интилийского вина из стоящей на столе пузатой бутылки и, удобно развалившись в старом кресле, позволил себе расслабиться. За окнами билась гроза, кидаясь на стены, как цепная собака, заходящаяся в лае на забредшего во двор бродягу. В голове демиурга мелькнула мысль, что природа пытается передать то, что творится в его душе.
Внезапно мужчина почувствовал колебания пространства. На смену бокалу в руке тут же появился переливающийся сполохами силы кинжал, готовый сорваться в полет в любую минуту. Одна из стен пошла рябью, чтоб через мгновенье превратится в огромный, пульсирующий, словно живой, пузырь. Кто-то неведомый пытается прорваться сквозь толщу стен, но невидимая преграда не пускает. Арк приготовился к нападению, и к кинжалу добавился материализованный меч. Стена лопнула… из проёма, принеся с собой запах дождя, вышла женщина.
— Реалта Майдин, ещё бы мгновение, и я бы развеял тебя по ветру! — Арк выплюнул фразу, убирая смертоносное оружие. — Как ты меня нашла?
— Мне всегда несложно найти тебя, — печально улыбнувшись, нежданная гостья опустилась на пол у горящего камина, и протянула к огню тонкие руки.
Заметив на правой руке блеснувший тонкий ободок золотого кольца, демиург презрительно скривился.
— Осуждаешь?
— Не смеши, мне нет до тебя и твоего ничтожного мужа никакого дела.
— А до кого тебе есть дело, Арк? — грустно вздохнула женщина.
— Ни до кого.
— Даже до Нее?
Демиург вспыхнул:
— Ты задействовала Силу крови, явилась в совсем не приветливый мир… И что? Только ради того, чтобы сейчас спрашивать у меня о моих пристрастиях?
— Ты можешь врать мне, но себя не обманешь.
Арк рассержено вскочил и, сжимая кулаки, отчеканил:
— Не забывайся, Реалта! Если ты пришла по поручению Совета, то говори, что им понадобилось, а если нет — оставь меня в покое и вычеркни из головы координаты этого мира. В следующий раз, если ты вздумаешь сюда прийти, я не буду столь любезен!
Реа с горечью произнесла:
— Аркандиэл, я бы никогда не побеспокоила тебя в твоём тайном убежище, но в последнее время твои действия причиняют неприятности близкому мне человеку.
— Да ты бредишь этими смертными! — демиург в бешенстве отшвырнул от себя женщину. — Сначала ты выходишь замуж за пыль под ногами Творцов, теперь придумываешь нелепицы, будто мне есть дело до жалких людишек! Признайся, ты сама давно помешалась на этих никчемных созданиях и теперь переносишь свое сумасшествие на меня. Ну вот что ты в них находишь, ты можешь мне объяснить? — последние слова демиург проорал в лицо опешившей от такой вспышки ярости Реалте.
— Они просто…люди, Арк. Слабые, и в то же время сильные, неразумные, как дети, и с лёгкостью открывающие тайны Мироздания. Они живут, как мотыльки, но успевают за такой малый срок сделать то, что многим из нас не под силу за вечность. Да, они не идеальны, но рядом с ними я отогрелась душой и снова начала творить. А ещё эти, как ты их зовёшь, ‘ничтожества’ умеют так любить и отдавать себя целиком другому человеку, что ты растворяешься в этом чувстве. Они живут, понимаешь, живут и радуются каждому мгновенью, а мы…Мы погрязли в праздности, безделье и скуке. Когда ты создавал последний раз что-то живое или радовался такой малости, как восход солнца? У тебя нет ответа…Ты приходишь в эту дыру и через хладнокровное убийство заведомо слабого пытаешься заполнить внутреннюю пустоту. На пару часов это приносит тебе облегчение, но потом все возвращается на круги своя, и ты срываешь свою злость на ни в чем не повинных. Ты…
— Реа, достаточно, — демиург предупреждающе поднял руку, — позволь мне развлекаться так, как мне хочется, а хочется мне как раз пойти на охоту. Так что говори, зачем ты хотела меня видеть, и уходи.
— Но Арк… – женщина сделала попытку продолжить разговор, которая тут же разбилась:
— Я сказал, достаточно. Позволь мне жить, как я хочу, и избавь меня от слюнявых проявлений твоего щенячьего восторга по отношению к твоим “насекомым” и, если хочешь дождаться естественной смерти своего супруга, больше не беспокой меня!
Реалта с грустью посмотрела на демиурга:
— Я боялась, что она полюбит тебя, и ты искалечишь ей жизнь, и пришла попросить тебя оставить ее в покое. Но мои страхи напрасны, Она никогда не полюбит такого бесчувственного подонка, как ты. Не переживай, я больше никогда по собственной воле не побеспокою тебя. И вот еще что, брат, хотя бы сам себе признайся, что ты любишь ее, — с этими словами Тринадцатая в Совете демиургов растаяла в воздухе.
— Я ее ненавижу, слышишь, Реа, ненавижу!!!! — в стену полетел бокал.
*
После ухода Реалты Арка охватила всепоглощающая ярость, грозящая выжечь душу до дотла, если он не даст ей немедленного выхода.
— Ты так восхищаешься жалкими людишками, дорогая сестричка? А как ты себя будешь чувствовать, если я отниму твою любимую игрушку? — с этими словами демиург вытянул вперёд правую руку, и через мгновение над ней завис маленький голубой шарик.
Поднеся ладонь к глазам, Аркандиэл презрительно скривился:
— Мотыльки…они не мотыльки, Реа, они назойливые мошки, бесполезные, жалкие существа, которым нет места среди живущих. И будет лучше, если я избавлю нас всех от этой ошибки юных Творцов.
С этими словами Арк медленно начал сжимать руку в кулак. И аватар мира забился, как попавшая в силок птица. В наэлектризовавшейся тишине прозвучало Первое слово Развоплощения. В одном из измерений на одной из планет сместилась земная кора, порождая в центре Океана огромную волну, устремившуюся к берегам. Второе Слово пробудило вулканы, суша заколебалась, небеса заволокло пеплом, а раскалённая лава начала стремительно подниматься вверх. Осталось произнести Третье слово, и морская вода ринется в образовавшиеся в земле провалы, и прогремит взрыв… а из Ткани Мироздания исчезнут миллиарды нитей.
Под пальцами демиурга, наслаждающегося своим всемогуществом, бились заходящиеся от смертельного ужаса сердца всех живых существ. Одно слово, всего одно слово, и к нему вернётся душевный покой, но почему же тогда он медлит? Этот мир и так обречён, и милосерднее будет прекратить его агонию. Одно слово — и в безразличном Хаосе станет на несколько пылинок больше…Но почему это проклятое слово никак не может сорваться с вдруг помертвевших губ? Может, тому виной биение одного сердца? Кто знает…
— Что ты делаешь со мной…., – едва слышно прошептал Арк и разжал стиснутую руку, из которой выпал покорёженный шар…
Где-то далеко мучительно умирал Мир. В воздухе носились крики горящих заживо людей и животных. Куда не дошёл огонь, ворвалась безжалостная ко всему морская стихия. Она уничтожала целые континенты, погружая ещё недавно шумные города на дно, в царство тьмы и покоя. Глупые мотыльки гибли миллионами, и не было спасенья нигде… А виновник их смерти обессилено прислонился к шершавой стене…Уничтожение целого мира отняло много сил…
Позволив себе минутную передышку, мужчина ударом ноги отбросил от себя аватар и выскочил на улицу. В расцвеченную молниями ночь его гнали неутихающие гнев и злость, два чувства, пожар которых не смогла затушить гибель целого мира. Казалось, будто им овладело безумие, вкрадчиво нашёптывающее на ухо:
— Они виноваты…ты должен им отомстить…заставь их заплатить за свою боль…ты в праве….
Арк бежал, не разбирая дороги, оставляя за собой выжженную землю и трупы животных, не успевших убраться с дороги разъярённого демиурга. И суровый Слиб-Тайтх, и так не знающий милостей от своего создателя, познал на себе ярость Творца.
Аркандиэл очнулся, когда перед ним остался стоять вожак тварей, посмевших встретиться на его пути. Всего лишь хищный зверь, попытавшийся защитить свою самку. Наклонив лобастую голову, истекающий кровью самец приготовился к последнему бою. И его болотисто-тусклые глаза, лишённые зрачка, сверкающие неукротимой волей и жаждой жизни, напомнили демиургу глаза серого цвета, однажды так же смотревшие на него…