Глава 9
Последняя капля
У Риты сегодня все валилось из рук. Она умудрилась опрокинуть ведро с грязной водой, и пришлось снова мыть полы в огромной спальне на втором этаже. И мягкие фланелевые тряпочки для окон Рита несколько раз роняла на улицу. Бегала за ними, а Богдан смеялся: мол, вчерашний вечер утомил ее больше, чем обычная работа.
Рита выглянула в окно: Леси с малышками все еще не было. Девушка посмотрела на часы и судорожно вздохнула: если они не подъедут в течение получаса, все пропало. Ее блестящий, хорошо продуманный план рухнет.
Рита села на подоконник и напряженно уставилась на дорогу. Она не знала, что делать.
Вчера вечером Рита очень удачно все провернула. Даже не пришлось отпрашиваться у Богдана и мчаться на пляж самой.
Она просто позвонила Олегу. Попросила у него пару сотен гривен в долг, на неделю. Заверила, что через три дня должны прийти деньги от родителей. Мама, как правило, через проводника передавала, московским поездом. Просто, быстро и удобно.
Олег согласился. Он даже согласился подъехать сегодня после обеда к дому Малевичей! Рита сказала новому знакомому, что помогает родственникам привести новый дом в порядок.
«Конечно, Олегу и в дурном сне не приснится, что я подрабатываю, – подумала Рита, не отводя взгляда от калитки. – Он бы в осадок выпал, узнав правду! – Она угрюмо усмехнулась. – Если честно, я и сама ее не знаю. Наверное, гроблю руки исключительно из-за Богдана. Ну… может, чуть-чуть из-за Анатолия Федоровича. Уж точно не из-за Леськи!»
Рита заправила за ухо выбившийся из хвостика локон. Она вспоминала вчерашний вечер и непроизвольно хмурилась: в последнее время она все чаще недовольна собой.
Девушка снова покосилась на часы: плохо дело – Леськи нет. А ведь Рита договорилась, что если ее самой не будет на месте – «Ты же понимаешь – новостройка!» – то Олег передаст деньги именно Лесе, троюродной сестре. И очень подробно описала ее: худенькая, невысокая, кудрявая, правое запястье перевязано – растяжение.
Олег рассмеялся и заявил, что последней приметы достаточно. Не так много в Керчи девчонок с перевязанным правым запястьем.
Вчера Леська зашла в комнату, Рита как раз закончила разговор. Леся посмотрела на троюродную сестру немного удивленно, а Рита с мечтательной улыбкой бросила:
– Даня звонил. Пожелал спокойной ночи.
Леся побледнела и почти выбежала из зала. А Рита удивленно отметила, что никогда не называла Богдана в лицо «Даней». Только полным именем. Интересно, почему?
Она прислушалась к шуму на первом этаже: Богдан возился с обрезками досок и пластика. Перетаскивал на задний двор, к старой «Газели». Грузил в кузов, вечером мусор должны были вывезти.
Под окнами зазвенел чей-то смех, Рита выглянула в окно, и ее лицо просияло: наконец-то! От калитки наперегонки мчались к дому Маша с Дашей. Леся медленно шла следом, ее лицо показалось Рите бледным и печальным.
«Глупости, – одернула себя девочка. – Просто Леська – размазня. Вечно витает в облаках и придумывает невесть что. Немного встряхнуть ее – неплохая идея!»
Маша с Дашей наперебой предлагали брату свою помощь, и Рита невольно улыбнулась: ну и дипломат! Она бы на месте Богдана просто наорала на девчонок и выгнала вон. А он с деланной серьезностью нагрузил младших сестер обрезками легкого пластика и направил на задний двор. Еще и заверил, что с нетерпением ждал их. Мол, наконец-то они расправятся с мусором.
Рита проводила взглядом Богдана – он пошел следом за сестрами – и окликнула Лесю:
– Лесь, разговор срочный! Поднимись ко мне!
Она уселась поудобнее и приглашающе похлопала рукой по подоконнику. Леся рассеяно улыбнулась ей, но остановилась в дверях. Прислонилась к косяку и вопросительно посмотрела на троюродную сестру.
У Риты запылали щеки. Она непроизвольно коснулась их и почти шепотом спросила:
– Ты мне можешь помочь?
– В чем?
– Ну, мне нравится один мальчик, понимаешь?
Побледневшая Леся опустила ресницы и еле слышно выдохнула:
– Да.
– Я не о Даньке, дурочка! – хрипловато рассмеялась Рита.
Леся покраснела и жалко пролепетала:
– А… о ком?
– Об Олеге. Он москвич. Ты его не знаешь. Мы на пляже познакомились.
Карие Лесины глаза посветлели, в них будто солнце заглянуло и поделилось своим золотом, а скулы окрасил нежный румянец.
Рита нетерпеливо пояснила:
– Он… должен принести мне деньги. Ну, в долг! Двести гривен.
– У тебя нет денег? – испуганно воскликнула Леся. – Почему ты не попросила у меня? Я дам, у меня есть, и не в долг, а так.
«Тоже, богачка нашлась, – презрительно подумала Рита. – Деньги она мне, видите ли, ТАК даст…»
– Ты не догоняешь, – раздраженно перебила она сестру. – Он мне нравится!
Леся смотрела непонимающе.
– Деньги в долг – это повод для встречи. Уже в Москве. Ну, ты и бестолковая!
– О-о-о…
– Вот тебе и «о-о-о»!
– Но… что я должна сделать?
– Ты меня хорошо видишь?
Леся внимательно оглядела сестру и неуверенно произнесла:
– Конечно.
– И как я выгляжу?
– Ты всегда выглядишь замечательно.
Леся сказала это искренне, и Рита на мгновение почувствовала себя подлой дрянью. И тут же разозлилась. Спрыгнула с подоконника и закричала:
– Тебе это кажется! А я вовсе не хочу, чтобы Олег видел меня такой замарашкой!
– Я… я понимаю.
– Понимает она, – проворчала Рита. – Так вот, если понимаешь, иди к калитке. Олег сейчас подойдет с деньгами. Возьмешь их для меня. Он тебя по моим рассказам знает, не волнуйся.
– И это все? – удивленно спросила Леся.
– А ты думала, ради меня придется с крыши прыгать? – огрызнулась Рита.
Леся рассмеялась. Рита сурово приказала:
– Топай давай, нечего зубы скалить. Он вот-вот придет!
* * *
Рита спустилась вниз и села на крыльце так, чтоб ее не видели от калитки. Зато сама она в оконном стекле могла наблюдать не только за троюродной сестрой, но и за дорогой.
Рита поморщилась: Богдан возвращался не один. Машка с Дашкой прыгали рядом и, перебивая друг друга, делились с братом новостями.
«Нужно их отсюда наладить, – озабоченно подумала Рита. – Только вот куда? О-о, ясненько!»
Она ослепительно улыбнулась Богдану и с деланной озабоченностью сказала:
– Я уже в своей комнате все закончила. Осталось перенести все мои тряпки и швабры в соседнюю спальню. Подмету там сегодня пол, а завтра уже все остальное сделаю. Вот только отдохну немного…
– Устала, понятно, – сочувственно посмотрел на нее Богдан.
Даша с Машей переглянулись и дружно воскликнули:
– Мы сами!
– Перенесем тряпки, ведра…
– И веники!
– Швабры!
– И пол подметем!
– Мы умеем!
Богдан прикрыл руками уши и засмеялся:
– Хорошо-хорошо, только не кричите так, в ушах звенит.
– Ур-р-ра!
Маша с Дашей наперегонки рванули на второй этаж. Богдан присел рядом с Ритой, вытянул длинные ноги и признался:
– Я сегодня тоже устал.
– Еще бы. Столько мусора перетаскал на спине. Ты же не грузчик!
Рита заметила Олега, тот как раз подходил к калитке. Она подождала, пока Леся не заговорила с ним, потом грустно пробормотала:
– Ну и нахалка…
– Ты о ком?
Рита кивнула в сторону калитки и удовлетворенно отметила, как помрачнел Богдан. Явно заметил, что Леська болтает с Олегом. Еще и смеется чему-то!
– О Леське, о ком же еще, – с видимой неохотой буркнула она.
– Почему «нахалка»? – отрывисто спросил Богдан.
– Ну… Олег же ко мне пришел, а она вяжется. Наверняка сказала, что меня нет.
– А ты покажись, – бросил Богдан, глаза его сузились, взгляд стал пронзительным, неприятным.
Рита невольно поежилась и проворчала:
– Подводить сестру? Ни за что. Он же ей нравится. А мне все равно. Ну, по большому счету.
Богдан криво усмехнулся. Рита жалобно протянула:
– Лишь бы Леська деньги у него не просила! Якобы для меня. В долг. Уже дважды брала.
Богдан резко обернулся, его скулы отвердели, брови сошлись в одну линию, он неверяще выдохнул:
– Что?!
– Брала, – тоненько пискнула Рита – ей неожиданно стало страшно. – На пару дней. А я вынуждена отдавать. Не говорить же Олегу правду!
Лицо Богдана потемнело и стало страшным. Он снова посмотрел на Лесю, Рита торжествующе улыбнулась: в руках троюродная сестра держала деньги.
Рита легко коснулась локтя Богдана и умоляюще прошептала:
– Ничего не говори ей, ладно? Она… она не виновата! Просто… просто Леся нищая. Для нее деньги главное, я понимаю. А мне… мне легче вернуть Олегу долг, чем… чем позорить сестру. Я… я тебя очень прошу!
Богдан кивнул и молча исчез в доме. Рита проводила его взглядом и облегченно вздохнула: ей нелегко далась эта сцена.
Она улыбнулась подошедшей Лесе. Взяла у нее две сотни и сунула в карман шорт. Потом приложила палец к губам и попросила:
– Только никому, ладно? Я не хочу, чтоб хоть кто-нибудь знал о деньгах!
– Конечно, я никому не скажу, – серьезно сказала Леся.
Она села рядом, и девочки какое-то время помолчали, прислушиваясь к веселой возне Маши и Даши. Сестры яростно спорили, чья очередь мести полы.
– Твой Олег очень даже ничего, – задумчиво произнесла Леся. – Приятный парень. Дедушке бы понравился. И Дане.
«Забудь о Дане! – мысленно посоветовала троюродной сестре Рита. – Он не для тебя!»
Рита встала и невольно охнула, так ломило поясницу. Она удивленно хмыкнула:
– Ничего себе, я сегодня напахалась! Не разогнуться.
Леся сочувственно кивнула:
– После прополки то же самое. Внаклонку трудно долго работать.
Рита поморщилась: понимание сестры вызывало лишь досаду. Рита казалась себе предательницей – Леська такая дурочка!
Думать об этом не хотелось. Рита заставила себя помахать Лесе рукой и ушла в дом. Но перед ее глазами все равно стояла худенькая кудрявая Леся в выцветшей футболке и белесых джинсовых шортах. Она нянчила перебинтованную руку, золотисто-карие глаза смотрели укоризненно и чуть удивленно.
«Глупости, – снова одернула себя девочка. – Каждый сам за себя!»
* * *
Богдан выругался сквозь зубы: он уже в третий раз уронил на ногу тяжелый обрезок трубы.
Юноша присел на подоконник и первый раз в жизни пожалел, что не курит. Почему-то казалось: это принесло бы облегчение. Во всяком случае, парни в фильмах и книгах курили, чтобы снять стресс.
«Идиот. Приобрести дурную привычку легко, а вот избавиться… Отец до сих пор не может. Уже раз десять бросал, сердце ни к черту, и врачи настаивают…»
Он выглянул в окно, наткнулся взглядом на худенькую сиротливую фигурку и неприязненно поморщился: «Ну и артистка!» А он – кретин. Настоящий. Столько лет считал Леську ангелом. Едва не молился на нее. Оберегал. Парни в школе боялись к ней даже подойти. Только вот Петро…
Ну, Симоненко тоже дурак! Знал бы он…
Богдан криво усмехнулся, наблюдая за сидящей на крыльце девочкой. Она мечтательно смотрела на закат, личико ее казалось чистым, ясным, глаза – невинными, по-детски припухлые губы подрагивали в улыбке.
Богдан резко отвернулся, сердце его сжалось, вдруг подумалось – он ошибается. Ну не может быть правдой эта гнусная история!
«Истории, – поправил его внутренний голос. – Вспомни о платье. И о деньгах за фрукты. И о сегодняшней сцене. Она же выпросила деньги у этого парня! При тебе. Или не веришь собственным глазам?»
Богдан изо всех сил ударил кулаком по стене. Вздрогнул от боли и долго непонимающе смотрел на разбитые в кровь костяшки пальцев. Наконец встал. Равнодушно вытер руку носовым платком и пошел вниз.
Он должен поговорить с Лесей. Прямо сейчас. Иначе сойдет с ума. Ночью. Когда будет примеривать к той Лесе, что знал всю жизнь, сегодняшние поступки.
Он наверняка ошибается. Или что-то не так понимает.
* * *
Богдан немного постоял у дверей, прислушиваясь к веселой возне сестер, они «подметали» уже третью комнату. Сердце немного отпустило, он угрюмо усмехнулся.
Спустился вниз и сел рядом с Лесей. Поймал ее радостный взгляд, светлый и, как всегда, невинный. Худенькое личико озарилось привычной улыбкой, и Богдан хмуро подумал, что привык к девочке. И автоматически улыбнулся в ответ.
– Рука побаливает? – зачем-то спросил он.
– Нет. Почти. Так, чуть-чуть, иногда…
Леся что-то почувствовала, взгляд ее стал пристальным, напряженным. Богдан хмуро бросил:
– Кто это был?
Леся удивленно моргнула.
– У калитки, – уточнил Богдан. – Твой знакомый?
Леся пожала плечами: неужели Даня из-за ЭТОГО на нее сердится? Вот смешной…
– Нет, Ритин.
Леся оглянулась на дом. Чистые стекла багрово побслекивали в лучах заходящего солнца. Новенький флюгер на крыше едва слышно поскрипывал, ветер усилился. Пустые окна – ни штор, ни цветочных горшков – казались слепыми глазницами.
Девочке вдруг стало не по себе. Даже рука заныла, пришлось пристроить ее поудобнее на коленях.
– Ритин?
– Да. Олегом звать. Москвич. Кажется, очень неплохой парень.
– И все?
Данин голос прозвучал непривычно резко. Леся вздрогнула: он что-то видел? Может, как она взяла у Олега деньги? Но это не ее тайна!
Леся открыто посмотрела на Богдана и твердо сказала:
– Все.
«Ведь действительно все, – оправдываясь, подумала она. – Я к этому не имею никакого отношения. И потом… какое он имеет право говорить со мной таким тоном?!»
Глава 10
Незаконченный портрет
Рита отступила за куст сирени и непроизвольно ухмыльнулась – здорово! Пока все шло, как она и планировала. Даже лучше.
Девочка бросила взгляд на руки и поморщилась: как у работяги. Или у деревенщины, с огорода не вылазящей. Ногти коротко подстрижены, пальцы в царапинах, кожа сухая – смотреть противно.
Ну ничего. Эта кошмарная неделя наконец закончилась. Так что с сегодняшнего дня она плотно возьмется за свои несчастные руки. Крем, ванночки перед сном, маникюр… Может, в парикмахерскую зайти?
Рита выглянула из-за сирени и презрительно пожала плечами: никакой у Леськи гордости. Стоит у калитки и как теленок смотрит Богдану вслед. И конверт с деньгами уронила, дуреха!
Рита хмыкнула: «Небось ей разреветься хочется. Ну-ну! Забавно вышло. Я даже не ожидала такого. Всю неделю Богдан держался, будто ничего не произошло. С Леськой вечерами здоровался, когда она с девчонками на стройку приходила. Зато сюда, к ней, больше ни ногой. Как отрезало. И никаких разговоров на крылечке там, у дома Малевичей. Леська как в невидимку превратилась…»
Рита поежилась, представив себя на месте троюродной сестры. На секунду-другую ей стало жаль Лесю. Но перед Ритой тут же замаячило смуглое лицо Богдана, его глаза невероятной синевы, вечная усмешка в них, и девушка упрямо встряхнула головой: «Только Бог за всех!»
И потом – Леська не умеет бороться. А раз так – все правильно. Она проиграла. И всегда будет проигрывать. Пусть привыкает!
Рита прижала прохладный лист к пылающей щеке и подумала: «Все-таки Богдан перестарался. Лучше бы ничего Леське не говорил. Отдал бы конверт с деньгами и ушел. А то – предложил добавить свои. Да таким презрительным тоном! Сказал, чтобы Леська оставила меня в покое. Не вымогала деньги за фрукты. И не ходила в чужих платьях – купила наконец себе что-нибудь. Мол, не ожидал от нее… – Рита криво усмехнулась. – Хорошо, ничего не брякнул об Олеге. А то бы Леська запросто могла заявить, что взяла гривны по просьбе сестры. Правда, Богдан ей вряд ли сейчас поверил бы…»
Леся стояла у калитки, словно окаменев. И по-прежнему смотрела на дорогу, хотя Богдан давно ушел.
Она ничего не понимала. И почему-то чувствовала себя виноватой. Ведь она действительно надела на вечер любимое Ритино платье. Должна была отказаться – Рита не виновата, что упала – а она согласилась. Просто не захотела появляться у Богдана в шортах и топике. Рядом с красавицей Ритой. Дурочка, ей хотелось нравиться Дане!