Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность
Предупреждения: Нецензурная лексика
Антон.
В фильмах чаще всего, когда кого-то хоронят, идет проливной дождь. Люди, одетые в черное, прячутся под черными зонтами, сбившись вокруг еще не зарытой могилы, которую заливают тяжелые капли. А сегодня светит солнце. Улыбается и играет своими по-летнему теплыми лучами, не смотря на то, что по календарю сейчас глубокая осень. Я сощурил глаза на небесное светило и поспешил догнать отца и дядю. На похоронах дедушки и бабушки не было посторонних людей, только те, кто их в действительности знал и любил. За спиной возвышалась громада костела, но и его я не мог назвать темным и угрюмым, скорее наоборот, находясь там, моя боль от утраты становилась меньше. Я чувствовал поддержку Бога, хотя всегда придерживался атеистических взглядов. Тяжело и горестно было только на сердце и в душе, остальной мир не замечал моей потери и не разделял этих чувств, он продолжал жить своей жизнью.
- Антон, поторопись! – крикнул отец.
Он прилетел всего на один день и через четыре часа его обратный рейс в Москву. Папа вернется к своему Владу и своей работе. Его вновь закружит водоворот жизни и его боль сгладится. Он может обнять человека, которого любит, и излить ему душу, обретя поддержку, понимание и спокойствие. А что остается мне? Мне остается одиночество. Не смотря на то, что я практически всю свою жизнь прожил в Германии, эта страна так и не стала мне родной.
Я сел на заднее сиденье Мерседеса и прикрыл глаза. Хотел отрешиться от разговоров и погрузиться в свою меланхолию.
- Антон? – тихо позвал отец.
- Что? – одними губами ответил я.
Тихий шум двигателя, плавное покачивание, шуршание шин и приглушенные голоса папы и дяди успокаивали, я успел погрузиться в легкую дрему.
- Вернись в Москву, - то ли просил, то ли умолял папа.
Я широко распахнул глаза. Не помню, чтобы он чего-то просил. Обычно его тон всегда предполагал приказ. Я сел и посмотрел на папу, он, действительно, просил. Перевел взгляд на дядю Витю, но тот только пожал плечами и отвернулся к окну, пряча улыбку.
- Хорошо, - от неожиданности согласился я.
- Отлично! – папино лицо просияло.
Позже, уже сидя в самолете, спустя месяц после того, как улетели родные, я подумал, что, да, я хочу вернуться. Пусть мне будет непривычно и тяжело с учебой. Мне двадцать лет, я учусь на третьем курсе, теперь уже в одном из Московский вузов. Поражаюсь, насколько быстро деньги решают все проблемы. Пусть у меня нет друзей и знакомых в этом холодном городе, но я все равно хочу вернуться.
Москва встретила меня мелким и колючим снегом. Ветер подхватывал снежинки и с силой кидал их в лицо. Я поднял воротник темно-коричневого пальто и поспешил к такси. Ни папа, ни Влад не удосужились меня встретить. Слишком заняты своими работами, чтобы уделить мне немного времени. Я обижался и злился всю дорогу до дома, но стоило только переступить порог, как эмоции утихли. Я поставил чемодан в коридоре, разделся и прошел на кухню. На широком подоконнике, излюбленном месте мужа моего папы. Так я прозвал Влада несколько лет назад. Так вот, на подоконнике сидел толстый черный кот и пристально следил за снежинками, танцующими под движения ветра.
- Ты еще жив, старый прохвост? – обратился я к Боне.
Тот повернул ко мне голову и окинул взглядом. Морда кота уже поседела от старости и, к моей радости, хвостатый доживал свои последние года. Боня окинул меня взглядом зеленых глаз с вертикальными зрачками. Их цвет потускнел, свидетельствуя о почтенном возрасте владельца, только выражение стало, каким-то мудрым. Мне показалось, что кот смотрит на меня с толикой надменности и презрения, глазами умудренного опытом человека. Я тряхнул головой, а кот отвернулся. Его больше интересовали снежинки за окном, нежели я.
Моя комната, так и осталась моей комнатой. Здесь ничего не изменилось за последние десять лет. Только техника заменялась на более новую и современную. Я сел на кровать и запустил пальцы в волосы. Было грустно. Со стола напротив на меня смотрел десятилетний мальчик в компании отца и еще одного красивого зеленоглазого юноши. Я улыбнулся, Влад сразу понравился мне. Еще наивный взор маленького мальчика сумел разглядеть между этими двумя упрямцами то, что они отказывались замечать в упор. Я улыбнулся. Рад за них. Столько времени прошло, а они все еще вместе. Вот, что такое любовь.
Громкий хлопок входной двери вернул меня в реальность. На кухне что-то грохнуло. Боня спрыгнул с подоконника. Влад пришел. Я улыбнулся и быстрым шагом направился в коридор.
- Привет! – радостно крикнул я.
- Привет, Антош! – мужчина подошел ко мне и порывисто прижал к своей груди, - Как долетел?
- Превосходно! – я отстранился, - Только кто-то мог бы меня и встретить, - обиженно добавил я.
- Прости, я не успевал к рейсу.
- Я понял, не обижаюсь. А ты чего так рано приехал?
- Будем готовить праздничный ужин. Во! – Влад указал пальцем на три здоровых пакета с продуктами, которые я не заметил за его спиной.
Я прижился, влился в их дуэт. Хотя, опасался, что нам будет тяжело. Но все обошлось. До начала второго семестра, с которого я должен был начать посещать занятия в институте, я мучился от безделья. Дошло до того, что посетил все самые известные музеи в Москве и сходил в Мавзолей. Бледный вождь эмоций не вызвал, никаких. Кукла куклой. Прости меня, история.
Я въехал на парковку при институте, вышел из машины и жадно вдохнул морозный воздух. Февраль, как всегда, самый холодный месяц. Но яркое солнце и снег миллиардами искорок переливающийся на нем поднимали настроение, и пятнадцатиградусный мороз казался не таким уж и страшным. Я бодрым шагом направился в здание, снег скрипел под ногами, изо рта вырывались облачка пара, уши и нос моментально замерзли. Как только оказался в тепле удовлетворенно выдохнул, потер замерзшие руки и пошел в деканат, узнать расписание и номер аудитории, где будут проходить занятия.
Узнал все быстро, получил распечатку с расписанием предметов и отправился на третий этаж. Первая лекция по маркетингу будет проходить там. Ну, была, не была! Я выдохнул и потянул тяжелую дверь на себя, переступил порог и замер, не в силах сделать дальше и шага. Все взгляды сосредоточились на мне, но мои глаза выхватили из толпы только одну фигуру. С противоположной стороны, у окна стоял парень. Его безумно длинные золотистые локоны были собраны в высокий хвост, который открывал непозволительно красивое для парня лицо. Он тоже смотрел на меня огромными ярко-зелеными глазами. Мальчик-эльф, - высказалось мое подсознание. Фэнтези не увлекался, эльфов не видел, но в голове плотно обосновалась именно эта ассоциация. Сглотнул ком в горле, еще раз посмотрел на лицо парня, зацепился взглядом за зеленую, в цвет глаз капельку под нижней губой. Пирсинг. Я неловко улыбнулся и прошел на свободное место. Через несколько минут началась лекция. Остальные девушки и парни были вполне себе обыкновенные, ничем не выделяющиеся из толпы. Они оборачивались на меня, шептались, но пока ни у кого из них не было возможности подойти и заговорить со мной.
Я старался сосредоточиться на лекции, но преподаватель не мог завладеть моим вниманием. Им безраздельно владел мальчик–эльф. Я смотрел точно между его лопаток, так сложилось, что на пути моего взгляда никто не сидел. Разворот плеч был довольно широкий и ростом он был только немного ниже меня, черная кофта из тонкой мягкой ткани обтягивала, словно вторая кожа. Я мог с легкостью рассмотреть каждую мышцу, перекатывающуюся под ней, когда парень писал или двигал рукой. Тугие, упругие локоны завивались на кончиках кольцами. Мне безумно хотелось взять одну из прядей и поиграть с этим колечком, распуская его и, наблюдая, как оно скручивается вновь. Парень передернул плечами, и слегка повернул голову, но не стал оборачиваться до конца. В эту минуту я забыл сделать вдох, застыл в ожидании того, что увижу его капельку под полной губкой. Невообразимо хотелось втянуть сережку в рот и ощутить прохладу драгоценного камня. Я так остро почувствовал эту необходимость, словно остался без внимания на самой грани, перед бурным оргазмом. М-м-м! – мысленно простонал я и уронил голову на парту. Это папа с Владом на меня так действуют. Или длительное воздержание.
Перемена началась со знакомств, меня приняли в группу. Я всегда очень легко и быстро сходился с людьми, только мальчик–эльф ускользнул из аудитории, а ведь больше всего я мечтал познакомиться именно с ним. Он исчезал каждую перемену, как только преподаватель отпускал нас. После окончания пар, я все же не выдержал и решился узнать о нем у одной из девушек.
- Кать, как зовут того странного парня? – спросил я, надеясь что она сочтет меня просто праздно интересующимся.
- Юра, он не странный, просто немного своеобразный, - заступилась за него девушка.
Ага, поклонница.
- Спасибо, просто я хотел с ним познакомиться, но не удалось, - мы шли в сторону стоянки.
- Он много пропустил в прошлом году, теперь вот сдает хвосты, а так он очень общительный и веселый, - Катя мечтательно закатила глаза.
Девушка была в него влюблена, без сомнений. Кулаки непроизвольно сжались, а я поспешил распрощаться с новой однокурсницей и спрятаться в салоне своей машины. Папа купил мне скромный Опель, хотя я мечтал о Мерседесе. Но папа не поддался даже на уговоры Влада, что было совсем странно. Возможно, он прав, не стоит сильно выделяться. Видимо, отец не хочет видеть рядом со мной мнимых друзей.
Я завел машину и поехал домой. Вечером мне был устроен допрос с пристрастием о вузе, группе и людях, с которыми мне теперь предстоит учиться. Я рассказал все, умолчал только о мальчике-эльфе. Он стал моей маленькой тайной, и я не спешил ей делиться, даже с самыми близкими людьми.
- Привет, ты новенький? – на лестнице меня остановил приятный тихий голос, а по телу проскользнула легкая дрожь.
- Привет, - я обернулся и подошел ближе к своему видению, - Меня зовут Антон, к вам перевелся из другого вуза.
Почему-то я начал оправдываться перед ним за то, что посмел появиться в его группе. Понял это, покраснел и опустил взгляд в пол. Лестница была серой в черную и белую точку разных размеров.
- Что там? – спросил меня тот же голос, с трудом сдерживающий смех.
- Где? – я поднял голову и встретился глазами с Юрой.
- На полу, - он тепло улыбнулся, взял меня за руку и повел вверх.
От этого ничего не значащего прикосновения я вздрогнул, так неожиданно оно было. Катя оказалась права, Юра общительный.
- Ничего, - тихо сказал я и послушно последовал за одногруппником.
До начала лекций было еще достаточно времени, поэтому мы поднялись на четвертый этаж и вошли в вузовское кафе. Взяли кофе и расположились за одним из столиков. Вчера я тут не был, поэтому с интересом разглядывал дизайн помещения. Стены кафе были выкрашены ярко-голубой краской, в центре располагался буфет, вокруг стояли круглые столики на высоких ножках. Около второй стеклянной двери находилась узкая лестница, ступени которой выложены разноцветной маленькой плиткой. Она вела на второй этаж, где располагались обыкновенные столики со стульями. За одним из таких столиков сидели я и Юра. Сегодня парень был одет в белый кашемировый свитер, темно-коричневые брюки и коричневые туфли. Волосы опять были собраны в высокий хвост и спадали на плечи гладкими прядками, которые снова привлекали мое внимание. Если вчера Юра выглядел, как неформал, то сегодня весь его внешний вид говорил о том, что он приверженец классики.
- Ты красивый, - прищурив зеленые глаза, огорошил меня парень.
Я с трудом проглотил горячий напиток, который успел отпить из маленькой белой чашечки.
- Что?
- Ты красивый, - четко повторил он, улыбаясь и глядя на меня снисходительно.
- Ага, спасибо, - я кивнул, глупо хлопая ресницами.
- Антон, я бы хотел встретиться с тобой вне института, давай обменяемся номерами телефонов.
Мы записали номера телефонов друг друга, допили кофе, Юра рассказал мне о ребятах из группы, рассказал об институте, о преподавателях. Больше комплиментов он мне не говорил, а я зацепился за два его слова о моей внешности и наслаждался их теплом весь оставшийся день. Из здания вуза мы вышли вместе. Юра забрал из гардероба белый пуховик и накинул его на себя, застегивать не стал. На улице падал снег. Пушистые белые толстые зимние мухи медленно кружили в воздухе и плавно опускались на землю, машины, здания, прохожих. Они путались в Юриных волосах, а я смотрел на них и завидовал.
- Тебя подвезти? – спросил парень, когда мы оказались на парковке. Из-за своих мыслей я даже не заметил, как мы сюда пришли.
- Нет, спасибо, я на машине. Пока.
- Пока.
Я развернулся и пошел в другую сторону туда, где была припаркована машина. Домой добирался бесконечно долго. Из-за снега по дороге было несколько незначительных аварий, но пробки из-за этого выросли гигантские. Так я полз два часа, то давя на педаль газа, то тут же сбрасывая скорость до минимума, чтобы не ударить в зад впередиидущую машину. Я невнимательно следил за дорогой, все больше засматриваясь на пушистые снежинки, поэтому едва сам не стал участником досадного ДТП. Я вспоминал, как мягко снег ложился на волосы Юры, какими пронзительно зелеными стали его глаза, когда мы вышли на улицу, усыпанную пушистым рыхлым снегом. Мальчик-эльф. Я улыбнулся. Было приятно думать о нем и вспоминать.
- Ох, Дим! – было первое, что я услышал, тихонько открыв дверь квартиры и войдя внутрь.
Я замер у дверей. Не знал, что мне сделать. То ли уйти, откуда пришел и еще покататься немного по Москве, то ли все же пройти и спрятаться в своей комнате, наслаждаясь стонами за стеной.
- Боже, Дим! Глубже! – раздался полу-стон полу-рык Влада.
Смущение едва не смыло меня волной. Я прислонился к двери, чувствуя, как горят щеки. Снова послышался стон. На этот раз стонал мой отец. Я закрыл уши руками, не в силах все это слушать. Так пошло, страстно, возбуждающе. Блять! Моему отцу уже сорок! А он, он трахается! Ладно, Влад ему едва за тридцать перевалило, но папа…это уже выше моих сил. Я съехал вниз по двери и замер. Стоны продолжали терзать мои уши, не спасали даже плотно прижатые к ним ладони. Через пять минут я убрал руки и стал прислушиваться, то, что происходило в их спальне, меня возбуждало, члену стало тесно в тугих джинсах. Я встал и поправил твердую плоть. Еще через пару минут меня разобрал интерес. Как это происходит у мужчин? Нет, я конечно в теории знал, что и куда нужно засунуть, но никогда этого не видел. Посмотреть порно у меня просто не хватало смелости, да и не было никогда такого сильного интереса. Сейчас же я ловил каждый стон, каждый вздох, каждый шорох, мысленно рисуя картину происходящего, отчего завелся еще сильнее, а интерес разгорелся так, что я подпрыгивал на месте от нетерпения. Отбросил ненужные моральные терзания, снял обувь и на носочках прошел в гостиную, оттуда вела дверь в отцовскую спальню. Дверь сейчас была нараспашку, а кровать находилась напротив двери. Я опустился на диван и уставился прямо перед собой. Картина, словно на экране телевизора. Место действия освещалось тусклым желтым светом ночной лампы, мое же присутствие скрывала темнота.