– О да, он понимает, – подтвердила Клодия, все настойчивее потираясь о Мелоди. Ощущения усилились, обострились, когда она прижалась лобком к округлой, гладкой девичьей попке. – Он понимает многое такое, о чем я даже никогда и не думала. Пробелы в памяти у него компенсируются избытком воображения. – Клитор ее дернулся от сладчайшего, восхитительнейшего соприкосновения с телом подруги и воспоминаний о Поле, которые были еще так свежи. – Это он первый вложил мысль о нас – нас с тобой – мне в голову.
– Но…
– Мелоди, Мелоди, Мелоди… не волнуйся, – успокоила ее Клодия, стараясь думать о девушке в ее руках, а не о крошечном узелке плоти у нее между ног, который трепетал и пульсировал. – С той минуты, как Пол появился в моем доме и в моей жизни, я открылась навстречу новым идеям. Новым горизонтам. Довольно банально, знаю, но теперь я вижу больше способов быть вместе, чем только с одним мужчиной. Или женщиной…
Клодия осеклась, потому что почти мгновенный оргазм опалил низ живота, несмотря на потоки воды. Колени подогнулись, она охнула, но не упала. И даже сквозь туман наслаждения почувствовала, как Мелоди напрягла спину, поддерживая ее.
– Как я говорила, – начала она, когда дар речи вновь вернулся к ней, – если ты этому рада, то и я рада. Да и Пол, думаю, тоже.
Она смолкла и засмеялась, потому что Мелоди тоже захихикала.
– Ты такая чувственная, Клод, ты знаешь это, правда же? – проворковала молодая женщина с улыбкой в голосе. – Никогда не думала, что возможно испытать оргазм, а затем возобновить разговор как ни в чем не бывало. – Она на минутку задумалась, потом снова заговорила, но как-то немного смущенно: – И вообще, я не представляла, что испытать оргазм – это так… легко. С Ричардом у меня их было немного.
– Его вина, не твоя, милая, – машинально ответила Клодия.
Она не представляла, как поняла это, но знала точно. Интуиция подсказывала ей, что когда Мелоди почувствует себя по-настоящему желанной, то быстро воспарит к вершине.
«И я собираюсь подарить тебе это чувство сию же минуту, моя ласточка», – молча пообещала она дрожавшей в ее объятиях дорогой подруге. Бормоча что-то успокаивающее, она провела рукой по животу Мелоди.
Завитки были мягкими и шелковистыми и на ощупь сильно отличались от ее лобковой поросли. Невероятно! Воображение предложило ей бесчисленное многообразие женских возможностей. С каждой – волнующая новизна. Основное сходство анатомии – всего лишь общая картина, которая может включать в себя массу индивидуальных особенностей.
Интересно, а как у Беатрис? Лобковая грива такая же буйная и рыжая, как и на голове? Пышная, курчавая или вообще побритая?
«Но Беатрис сейчас здесь нет, – напомнила себе Клодия, – а Мелоди есть». Продолжая тихо нашептывать успокаивающие слова, она продвинулась дольше, нырнув в мягкие влажные заросли в поисках сокровища.
Мелоди тихонько застонала и заерзала, и Клодия открыла для себя другую грань ее индивидуальности. Половые органы у юной сильфиды были аппетитные и хорошо развитые. Клитор у Мелоди больше, отметила Клодия, чем у нее, а нижние губки более пухлые. Плоть ее была распустившимся цветком, манившим пальцы, как цветок пчелу.
Удивительный вояж начался со знакомства с щелочками, складочками и выпуклостями, потом средний палец Клодии поднялся к анусу и вернулся к припухшей жемчужинке в самой сердцевине чувственного наслаждения Мелоди.
Если бы еще не напряжение… Клодия интуитивно чувствовала, что молодая женщина получает удовольствие, переживая все восхитительные ощущения, как и должно, однако разум ее все еще сопротивлялся.
– Что такое, Мел? – спросила она, и рука ее замерла. – Мы можем остановиться, если тебе не нравится. Не хочу принуждать тебя или расстраивать.
– Ты меня не расстраиваешь, – отозвалась Мелоди, чуть слышно вздохнув. – Дело не в тебе, а во мне. Мне нравится то, что ты делаешь. Очень! – Для выразительности она накрыла ладонь Клодии своей. – Но не считай себя обязанной продолжать, если я тебе… неприятна.
Голос ее дрогнул, и Клодия догадалась, что подруга плачет, добавляя соленых слез к лившейся по лицу воде.
Она обняла подругу крепко-крепко, просто стиснула, не прерывая контакта с сочной, соблазнительной плотью.
– О чем ты говоришь, милая? Ты мне не неприятна, совсем наоборот! – Двигаясь в одинаковом с пальцами ритме, Клодия про себя молилась, чтобы слова и действия передали ее чувства. – Ты возбуждаешь меня так, как никогда не возбуждал ни один мужчина!
– Правда? Ты говоришь это не просто так?
– С какой стати? Мы же с тобой всегда были честны друг с другом. Зачем же мне врать сейчас?
– Я… я не знаю… – Мелоди все еще колебалась. По крайней мере, рассудок. И голос выдавал ее неуверенность. Тело же находило свой собственный путь. Бедра задвигались в такт танцу Клодии. – Просто… просто Ричард кое-что сказал. Кое-что обо мне. Ну, ты понимаешь, обо мне… там.
«Ах, чертов ублюдок!» – Клодии хотелось закричать. Нетрудно себе представить, что мог сказать Ричард Трубридж, – какую-нибудь пошлость, что слетают с языка мужчины, считающего, что знает о сексе все, но на самом деле не знает ничего. Ей хотелось обрушить на него все свое негодование за то, что так обидел, так больно ранил Мелоди, но она воздержалась от крепких словечек. В конце концов, Мелоди, возможно, все еще немного любит мужа.
– Что он сказал? – поинтересовалась она как можно мягче, все это время не прекращая ласкать подругу.
– Что я… что я слишком большая. Слишком грубая, – прерывисто выпалила Мелоди. Отвлекающий маневр Клодии определенно срабатывал, потому что, судя по голосу, так называемая проблема с Ричардом явно ушла на задний план.
– Ты потрясающая, – заверила ее Клодия, ничуть не покривив душой. Ее пальцы как будто перебирали струны, пробуждая в ней все мыслимые порывы и желания. Желания делать это самой; желания, чтобы это делали с ней. Ей хотелось гладить и ласкать, ласкать и гладить, хотелось понять все об интимной форме и текстуре подруги. Обо всем, что у нее снаружи и внутри. О ее флюидах. Ее упругости. Ее реакциях. Хотелось увидеть, почувствовать оргазм другой женщины; испытать минутный, страстный танец плоти. Ощутить, как вздрагивает этот пухлый холмик. Услышать, как вскрикивает Мелоди с каждой вибрацией, каждым сокращением.
Обожающая оральный секс, Клодия теперь понимала, что скоро покажет подруге и эту сторону плотской любви, проведет ее с начала до конца через это приятнейшее действо, которое сама всегда находила таким божественным. Лизание, покусывание, посасывание. Долгое, настойчивое посасывание, когда ноги непроизвольно колотят по кровати, когда подводит живот, а из горла рвется дикий крик.
В каком-то странном исступлении Клодия вдруг осознала, какие удовольствия еще ждут ее впереди. Вкус и ощущение Пола у нее во рту; твердый член и его шелковистая, солоноватая эссенция.
«Но это потом, озорница», – приструнила она себя, мысленно смеясь и наслаждаясь роскошным банкетом, который устроила в своем доме для собственной услады. Пир в виде двух любовников, двух незнакомцев, одного из которых она нашла, а второго каким-то таинственным образом почти создала сама. Она переделывает Мелоди из подруги в любовницу точно так же, как переделала из блондинки в брюнетку.
– Мне очень нравится твоя киска, – сказала она, движением пальцев подтверждая свои слова. – Мне особенно не с чем сравнивать, но она кажется прелестным сочным цветком. Созданным, чтобы прикасаться и ласкать, играть и получать удовольствие.
Используя в качестве советчика свое тело, она передвинула Мелоди в такое положение, что ягодицы подруги оказались у нее на бедре. Ей самой ужасно нравилось, когда ее ласкали пальцами и одновременно стимулировали сзади, и она нисколько не сомневалась, что и Мелоди это понравится.
– И это, – продолжала она, проталкивая вперед ногу, дабы усилить нажим, при этом взяв клитор Мелоди между двумя пальцами, – изумительно. Прекрасно. Как жемчужина, как маленькая спелая ягодка. Я не могу от нее оторваться. – Она покатала крошечный бутон в пальцах, и смех Мелоди перешел в стон. – Знаешь, теперь, когда мы начали, я уже не смогу удержаться, – продолжала Клодия, войдя во вкус. – Всякий раз, как мы будем вместе, я буду хотеть тебя. Буду умирать от желания запустить руку тебе в штаны и поиграть с этой крошкой.
Мелоди усмехнулась, потом шумно сглотнула. Ее бедра подхватили новый ритм. Клодия не останавливалась.
– Только представь, – сказала она, легонько ущипнув и почувствовав, как плоть под ее пальцами вздрогнула и запульсировала. Мелоди издала нечленораздельный сдавленный звук. – Мы с тобой отправимся по магазинам, и там я утащу тебя в дамскую комнату, и мы займемся любовью! Потому что я не смогу не думать о том, какая ты горячая и влажная между ног. Только это и будет у меня на уме. Твоя киска. Все время, пока мы будем выбирать одежду, я буду представлять, какая ты припухшая… Какие сочные твои губки… Какой твердый бугорок… какой чувствительный. Как он реагирует, когда я делаю вот так! – Она сжала пальцы, и Мелоди вскрикнула.
Как странно, размышляла Клодия, никогда не думала, что когда-нибудь испытаю собственный оргазм со стороны. Полностью со стороны. И как чудесно. Какое наслаждение и в то же время разочарование. Стимуляция подруги произвела обратный эффект, пробудив в ее теле жажду, но не утолив. Плоть требовала того же внимания, которое она только что уделяла другой.
Но в данную минуту долг велел сосредоточиться на партнерше. Мелоди обмякла у нее в руках, хватая ртом воздух и что-то бормоча. Клодия могла бы поклясться, что услышала нечто вроде «я люблю тебя», но полной уверенности мешал шум воды.
– Ты как? Нормально? – осторожно спросила Клодия, все еще поддерживая молодую женщину, хотя и чувствовала, что та пытается выпрямиться и взять себя в руки.
Мелоди высвободилась, на минуту подняла лицо к водным струям и убрала назад свои изменившиеся до неузнаваемости волосы. Потом повернулась – мокрое лицо ее сияло.
– Ох, Клод, больше чем нормально! – воскликнула она и, кинувшись Клодии на шею, чуть не свалила их обеих на пол. – Я чувствую себя бесподобно – благодаря тебе. Я не кончала так несколько месяцев. Лет! Вообще никогда! Ох, спасибо, спасибо, спасибо тебе!
Все еще обнимая, она поцеловала Клодию в губы.
Долгий сумбурный поцелуй расшевелил огонь, который и без того уже пылал в теле Клодии. Она хотела Мелоди, отчаянно хотела, чтобы та сделала что-нибудь, дабы облегчить ее растущее напряжение. Плоть ее томилась от желания, влажная, но вовсе не от воды, под которой они стояли. Если она не кончит, причем скоро, то закричит.
– Может, я настоящая лесбиянка и мужчины меня в действительности никогда не интересовали, только я этого не понимала? – задумчиво проговорила Мелоди, прервав поцелуй. И положила темную головку на плечо подруги.
– Не знаю, радость моя, – отозвалась Клодия, прилагая все силы, чтобы держать себя в руках. Чувства Мелоди, как и эти мгновения, все еще хрупки и неустойчивы. – Ты по-прежнему видишь себя в постели с мужчиной? Можешь представить, как возбуждаешься от его ласк?
«Я могу, – подумала она, пока Мелоди размышляла над ее вопросами. – Если бы Пол сейчас был здесь, я хотела бы его так же сильно, как хочу тебя, Мел». Она представила, как наклоняется вперед и он грубо овладевает ею сзади, точно так же, как сегодня днем, на лугу.
А вдруг ему захочется большего? Чего-то другого? Вдруг станет настаивать, чтоб она исполнила свое обещание и позволила ему сделать то, что он прошептал ей тогда на ухо?
Все ее тело сотряслось от силы этого видения, от ощущения податливости, которое как будто таяло внизу живота, откуда покалывание побежало к анусу. Боже! Ах, как ей хотелось этого сейчас же! Все ее существо жаждало, чтобы Пол сейчас был с ней, чтобы она согнулась перед ним, раздвинула руками ягодицы, приглашая воспользоваться задним входом. Не в состоянии сдержаться, она застонала в мокрые, темные волосы Мелоди.
Пришел через Мелоди для сочувственных расспросов.
– Что такое, Клод? – пробормотала она нежно. – Что-то не так?
– Нет, – отозвалась Клодия и, взяв себя в руки, слегка отстранилась от Мелоди, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза. – Просто мысли…
– Какие мысли? – спросила Мелоди, и в ее серых глазах вспыхнули лукавые искорки. – Обо мне?
Сердце упало. Она вновь подумала об эмоциональной уязвимости подруги. Как признаться в том, что она фантазировала о Поле? Но, с другой стороны, ложь и обман нанесут еще больший вред.
– Когда я попросила тебя подумать о мужчинах, то и сама невольно вспомнила о них. Точнее, об одном конкретном мужчине.
Мелоди усмехнулась.
– Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, о ком именно, – сказала она, вновь привлекая Клодию к себе, – и если тебе от этого будет легче… ну, в общем, я тоже думала о нем!
– И как, ты хотела бы заняться с ним любовью? – поинтересовалась Клодия, потеревшись мокрым животом о живот Мелоди. Интересно, будет ли она ревновать, если подруга ответит «да»?
Мелоди, похоже, обладала той же способностью читать мысли, что и мужчина, о котором они говорили.
– А тебе было бы неприятно, если б я призналась, что желаю его? Мне ни за что на свете не хотелось бы расстраивать тебя, Клод, ты же знаешь. Если ты против… э… чтобы я хотела Пола, я выброшу его из головы, обещаю тебе.
– И вовсе незачем делать это, глупышка! – отозвалась Клодия, даже не задумываясь.
Она знала, что может совершенно безболезненно позволить себе фантазии о Поле и Мелоди вместе. Одна беда: эти мысли лишь усиливали прилив и без того мучительного возбуждения.
– Я хочу, чтобы ты думала о Поле, – сказала она, улыбаясь Мелоди и в то же время прижимаясь к ней низом живота. – Хочу, чтобы ты ни в коем случае не ограничивалась только мыслями о нем. – Она многозначительно подмигнула подруге. – С таким либидо его вполне хватит на нас двоих! Мы даже могли бы заняться сексом втроем, если хочешь. Уверена, наш «незнакомец» не будет против.
– Незнакомец?
– Так я ласково называю его… в своих мыслях, – призналась Клодия и в следующий миг крепко поцеловала Мелоди.
– Это те самые мысли, которым ты предавалась несколько минут назад? – полюбопытствовала Мелоди, тяжело дыша после затяжного поцелуя.
Клодия кивнула.
– Ух ты! – весело воскликнула молодая женщина. – Никогда раньше не совершала подобных безумств, но не могу представить ничего чудеснее, чем заниматься любовью с тобой и Полом. Это будет просто верх совершенства! – Она покрыла подбородок Клодии мелкими, беспорядочными поцелуями.
– Ну что ж, – сказала Клодия, обхватив попку Мелоди и грубо лаская ее, – значит, остается только не упустить возможность… э… попробовать это совершенство, верно?
– Не могу дождаться, – проворковала Мелоди, тоже гладя Клодию. – Не знаю, что со мной, Клод, – продолжала она радостным мечтательным голосом, прижимаясь своим безупречным телом к уже не вполне безупречному, увы, телу Клодии. – До сегодняшнего дня я считала такие вещи, как оральный секс, чересчур смелыми. И посмотри на меня сейчас!
– Ты чудо, Мел. Роскошный тропический цветок, готовый вот-вот распуститься.
Клодия уже задыхалась от желания и не могла рассуждать здраво. Мысль об освобождении, о взрывной волне оргазма, казалось, неслась к ней через эфир, словно комета. Она обняла партнершу, пытаясь передать свое горячее желание через физический контакт влажных тел.
– Мел, – продолжила она севшим голосом, – насчет орального секса. Как ты относишься к нему сейчас? Все еще считаешь чересчур смелым?
Она положила ладони на плечи Мелоди, слегка, едва ощутимо, надавила и в то же время быстро показала глазами вниз.
Откровение тут же озарило глаза Мелоди, и она засмеялась глухо, почти демонически.
– Да, все еще считаю его чересчур смелым, – сказала она, и Клодия почувствовала, как горячие губы прижались к впадинке там, где шея переходит в плечо, – но почему-то сегодня «смелый» – именно то, что нужно.
И Мелоди с безупречной грацией медленно опустилась на колени.
– Мне кажется или я чувствую запах курицы?
Клодия сбросила полотенце, которым вытирала волосы, на плечи и принюхалась.
– Ты права. Я тоже. Должно быть, Пол решил блеснуть и готовит грудки и бедрышки, которые были у меня в морозилке.