Щелкнула дверь ванной. Я бросился в прихожую – подхватить мою вкусную после душа женушку и утащить, наконец, в постель.
-А ты разве не будешь мыться? – спросила меня супруга после затянувшегося поцелуя, когда я опустил ее на пол около нашего сексодрома.
-Обижаешь, золотце, я перед отъездом на вокзал намылся до блеска, - попутно я быстро скидывал с себя одежду. - Я жутко соскучился, детка, иди ко мне, - бухнулся на кровать и потянул Натаху на себя. Она не удержалась и завалилась рядом.
Я забыл про все на свете – руки с нетерпением ласкали женское тело, я зацеловывал жену всю, а некая часть меня так хотела поскорее забраться в тепло и влажность её норки…
Спустя какое-то время, я сыто откинулся на подушки.
- Ох, Натаха. Хороша ты все же, - я лениво поглаживал ее животик. – Сейчас отдохну, и еще разок повторим.
- Дорогой, я есть хочу. И все же я устала с дороги, - она неторопливо встала с кровати, - давай уж до ночи потерпишь.
Я скорчил грустную физиономию:
- Нууу, деткааа, - заканючил я, - ну давай еще разочек. Ты разве не соскучилась по мне?
- Соскучилась, конечно. Но сейчас мы с тобой чем занимались? Вот. А я пошла готовить, у тебя ведь наверняка к моему возвращению ничего нет.
Я сожалеюще вздохнул:
- Ну раз ты так решила, то давай поедим, - аппетит и у меня проснулся, - я тебе помогу.
- Не надо, я сама. Лежи уж, отдыхай, - уже из коридора ответила она.
Я лежал и лениво думал, что, наверно, во всех семьях так: привыкают друг к другу, все о друг друге уже знают, и секс становится чем-то обыденным. Уже нет того огонька, как в начале любви, когда из постели могли и сутками не вылезать. По крайней мере, так выходит у моей Натахи. Грустно стало. Похоже, даже эта двухнедельная разлука не повлияла на мою женушку – даже наоборот: словно как-то отдалила ее от меня.
Прошел почти месяц после возвращения Натахи. Оборудование магазина было завершено. Сотрудники подобраны. Осталось принять и разложить товар, решить вопрос по поводу окончательной даты открытия и утвердить список мероприятий на этот день. В принципе реклама уже действовала, как наружная, так и в СМИ. Здесь было все хорошо. Но вот дома – не очень. Натаха была то раздражена чем-то и отнекивалась усталостью или головной болью, то затихшая какая-то, то как-то наигранно веселая. А то тянула меня в постель, стоило мне на пороге дома показаться, и в постели вела себя так, словно наш медовый месяц решила повторить. Я не понимал. Конечно, возникло подозрение, что она с кем-то перепихнулась в отпуске. Обидно, конечно, но я ведь и сам не без греха, потому разборок устраивать не собирался. Я вообще по натуре не очень-то ревнив. Девчонка одна, помню, именно в этом меня обвиняла – мол, раз не ревную, то и не люблю. Чушь, конечно. И любил, и ревновал. Но тратить свои нервы сверх меры не собирался. Просто раз уж она то к одному липнет, то к другому – здесь никакая ревность не поможет, а любовь такого издевательства не вынесет и уйдет. Ну и я ушел тоже.
Или могло быть так, что Наташке кто-то нашептал, что я изменял. Но чего так дергаться-то? Все уже позади, ничего не изменишь… А все же в другой раз я ее одну к матери уже не отпущу. И вообще - ей стоило уже успокоиться. Я даже решил серьезно с ней поговорить на эту тему. Сказать, что даже если она мне изменила, я ее прощаю. Что пора прошлое оставить в прошлом. Вот после открытия магазина и поговорю. Но она опередила меня.
С утра было все как обычно. И с работы я пришел как обычно. Опять вот обычный такой день, а принес очередное изменение в мою жизнь. Наташи дома не оказалось. Это, конечно, само по себе не относится к чему-то неестественному, но только если не учитывать записки на кухонном столе: «Гена, прости, но мне надо некоторое время побыть одной. Пойми, мне это необходимо. Я пока поживу у подруги, так что ты не волнуйся за меня. Целую. Наташа». Я так и замер с этой запиской в руке, не понимая, что такого могло случиться, чтобы она ушла от меня? Чем я мог ее обидеть? Я несколько раз перечитал письмо, словно надеясь, что там появятся некие, объясняющие все, слова. А потом бросился звонить ей.
- Да.
- Натаха, - я обрадовался, что она все же взяла трубку, а то было у меня такое опасение, что не дозвонюсь, - Натка, любимая, что стряслось, чем я мог тебя обидеть?
На том конце сотовой связи печально так прозвучал голос жены:
- Дело не в тебе, поверь. И… прости, Ген, но мне действительно надо побыть одной. Не спрашивай меня, пожалуйста, ни о чем. Наверно, я потом сама тебе все расскажу.
- Но, Ната, я понимаю, ты, наверно, там, у матери, с кем-то была, но я прощаю тебя, я же все понимаю – так уж получилось, бывает, - я торопился высказать ей то, что собирался сделать чуть позже, а то вдруг отключится?
- Нет, Ген, ты не понимаешь. Прости, но давай некоторое время побудем в дали друг от друга. Так надо. Мне есть над чем подумать.
- Господи, ну над чем еще думать?! Не можешь же ты, взрослая женщина, вести себя как легкомысленная девчонка! Даже если и влюбилась, то это всего лишь «курортный роман»! Это пройдет! Не ломай свою и мою жизни! Вернись, пожалуйста!
- Не надо, Ген, - ее голос совсем тихо зазвучал, - Я обещаю, что как только разберусь сама с собой, то позвоню тебе, и мы поговорим. А пока… Пока, - и она прервала связь.
Повторные мои звонки остались без ответа. Я не знал, что мне еще делать. Как ее искать. Наверняка она не пошла к кому из общих наших знакомых, понимая, что тогда я ее найду. Стоило еще сходить к ней на работу, но наверняка выяснится, что она взяла или дни за свой счет, или остаток отпуска. Уж не такая она и глупая у меня. Опустошенный, я сел тут же, у стола, на котором так и лежала ее записка. Посмотрел на нее еще раз. «Что, ну что могло заставить ее так рисковать нашим браком? Мы же неплохо жили! И денег хватало, и я не ограничивал ее в покупках, не ревновал к каждому столбу… Хотя, наверно, надо было». Так вот просидев некоторое время и не придя ни к какому решению, я смирился с этим ее уходом, уверенный, что через некоторое время она вернется ко мне. Поживет одна, поймет, что я далеко не плох в качестве мужа, что она куда больше потеряет без меня, и вернется. Успокоив себя такими рассуждениями, я пошел за пивом – надо было расслабиться, но пить более крепкие напитки не стоило. На работе наступал слишком ответственный период, чтобы чувствовать себя хреново после пьянки.
Все же следующим днем вид мой был, видимо, весьма красноречив, потому как сперва бухгалтерша спросила меня, не приболел ли я? Потом на меня косился пришедший для завершающей проверки действия магазинной компьютерной сети Станислав. Но он сперва все молчал, только уже под конец рабочего дня вдруг предложил сходить в бар. Домой в пустую квартиру идти не хотелось, а посвящать в свои домашние непонятки друзей я и не собирался. Так что это предложение было очень кстати.
- Знаете, есть очень неплохое заведение на Кирова. Может, знаете - «Три звезды»? Давайте туда поедем?
- Можно и туда, - мне лично было все равно, где напиваться. Я уже решил, что домой на такси отправлюсь.
Ехать по городу в это время было глупостью, но все же удобнее, чем на метро с пересадками, так что времени на дорогу ушло прилично. Чему я только рад был. «Убивать время можно по-разному» - подумал я, стоя в очередной пробке. Станислав практически не говорил. И мне нравилось, что он не лезет со своими вопросами или просто с болтовней.
Мы с ним довольно близко сошлись за время нашего общения на работе. Он все же оказался весьма знающим специалистом, довольно много дал мне информации по компьютерам. И еще во время наших совместных обедов легко поддерживал разговор на отвлеченные темы. Мне по-прежнему нравились его яркие глаза и вообще, он мне нравился. Не очень высокий, худощавый, но жилистый, с этой своей прической девчачьей, он был похож на студента-первокурсника, хотя уже закончил университет – он сказал как-то, что ему уже двадцать шесть лет. И его коммуникабельность, и живость характера весьма соответствовали этому образу. Мне было легко с ним общаться. Тем более сейчас меня устраивало еще и то, что он не входил в круг наших с женой общих знакомых, и потому не будет доставать какими либо вопросами типа: как жена, как съездила к матери, когда детьми обзаведетесь? И мне не придется врать, что, мол, все хорошо и даже отлично. А для детей мы еще молоды – всего-то чуть за тридцать.
Бар оказался действительно уютным, да и заполнен был почти полностью. Я уж думал, что придется искать другое какое место, но тут к Станиславу подошел официант и, улыбаясь и пожав руку ему, поздоровался с ним:
- Привет! Давно тебя было не видно в наших краях. Как дела? - меж тем он повел нас к дальнему столику с табличкой. Такие всегда есть почти в любом заведении. Резерв, так сказать.
- Да весь в работе, вот и некогда было навестить старых друзей. А у тебя-то как?
Официант был весьма молод, даже моложе моего спутника, но вел себя со Станиславом очень по-свойски: что-то тихо прошептал ему на ухо, поглядывая в мою сторону. Станислав поморщился и отрицательно мотнул головой. Интересненько, о чем это они?
- Выбирайте пока, я чуть позже подойду.
Станислав протянул мне Меню.
- А Вы?
- Да тут уже знают мои предпочтения, так что мне выбирать не надо. Советую вот это, - он перегнулся через столик и указал мне на одну из строчек на открытой странице, нечаянно коснувшись моей руки, - очень вкусно.
Он уже не в первый раз умудрялся вот так, ненароком, прикасаться меня. Сперва где-то внутри меня словно легкий разряд тока проходил. А теперь уж и реагировать перестал. На голубого он похож не был – никаких ужимок, строения глазок, тягучих слов, специфических интонаций, яркой и броской одежды, слишком узких джинс, сережек в ушах. Так что такая мысль мелькнула да и растворилась в моей голове. Только вот волосы длинные да эти редкие касания. Но с хвостами сейчас полно молодежи ходит. Уж не знаю, с чего такая мода распространяться стала? Да и мало ли, почему ему хочется дотронуться до меня. Может, у него мания такая. В конце концов, это не противно, так что если он так делает, то пусть его, от меня не убудет.
- Ну, выберу, что предлагаешь, раз гарантируешь качество.
- Ага. Гарантирую, - он довольно откинулся на стуле.
Я благодушно взирал на окружающее – сытная еда была вполне хороша, а пиво еще больше расслабило мои напряженные нервы. У стойки я увидел двух миленьких девушек, которые, видимо, хотели дождаться, пока кто-то освободит столик – они изредка оглядывали зал, о чем-то говоря между собой.
- Смотрите, Станислав, какие цыпочки. Давайте пригласим их за наш столик.
- Вы же женатый человек, Геннадий Алексеевич, - укоризненно покачал головой мой спутник.
- Ну и что? Жена не стенка – можно и подвинуть, - цинично возразил я. Настроение начало портиться, как только я вспомнил о моей Наташке. И тем более захотелось познакомиться с девушками. Я стал вставать из-за стола, а Станислав ухватил меня за руку:
- Вам не стоит это делать.
Вырвав свою ладонь из довольно крепкой хватки, я резко ответил:
- Стоит!
Девушки были хороши – молодые стройные тела, блестящие глазки, улыбчивые губки. Они охотно согласились составить нам общество. Я все внимание сосредоточил на милашках, решая, какая мне больше нравится. Потом вспомнил о спутнике, решив посоветоваться с ним, но парень сидел с какой-то напряженной улыбкой, оглядывая зал. «Ха, может, боится, что кто-то засечет его с незнакомками и доложит его девушке?» - подумалось мне. Я не верил, что у такого красавца нет подружки.
Кажется, я весьма сильно захмелел через какое-то время нашего неожиданного застолья на четверых, потому как даже и не обратил внимания, как быстро пролетело время.
- Геннадий, - он так стал называть меня – я попросил. А то чувство возникло, что я такой старый рядом с ними тремя – молодыми. Еще уведет с собой обоих. Девушкам от таких парней как он, наверно, голову напрочь сносит. – Гена, нам пора. Завтра еще рабочий день.
- Леночка, поедем ко мне, зайка, - я уже стал совсем плохо соображать к тому времени, - ты такая хорошенькая… мы прекрасно проведем эту ночь. Обещаю – тебе понравится.
- Девушки, не слушайте вы его – он женатый человек. А кольцо принципиально не носит.
Я даже удивиться смог, хоть алкоголь и тормозит здорово работу мозга:
- А ты это откуда знаешь? – но увидел разочарованные глаза девушки и тут же заявил: - Он врет! Он нагло врет! Хочет вас обеих увести с собой! А я не дам! Мы поедем ко мне! Вы сами увидите – я один! Я совсем один… - мне стало невыносимо грустно, что дома меня никто не ждет.
- Да нет, поздно уже. Нам домой пора, - стала отнекиваться та, что назвалась…. «А как ее зовут-то? Надо же, не помню…» - мысли плыли, кружась медленно в том же круговороте, что и окружающее пространство.
- А, неважно, - произнес я вслух, имея ввиду свои предыдущие мысли.
- Как это не важно? – возмутилась эта подружка Леночки, - Для нас очень даже важно, да, Лена?
- Конечно, нам пора. А вы можете позвонить нам в пятницу. Мы тогда куда-нибудь вместе сходим.
- А ты обещаешь мне, зайка, что мы с тобой продолжим наше знакомство в эээ… наше знакомство? - чуть не сорвалось с языка «в постели». Как еще соображения пьяному хватило, не знаю.
- Обязательно, - вроде как поняла она недосказанные мои желания.
Девушки поднялись из-за стола, мы за ними.
- А телефончик?
- Да вот, я записала, - Лена протянула мне салфетку, я взял ее и неуверенными движениями рук развернул, чтобы проверить – есть там что или нет. Ну не заметил я, как она писала! Телефон там был. Запихнув салфетку в боковой карман, я постарался галантно поцеловать ручку девушки – насколько это возможно в пьяном состоянии:
- Знакомство с вами – радость для меня.
Леночка хихикнула, я так же поцеловал руку ее подружки, и мы дружно вышли на свежий воздух.
«Бля! А ведь действительно поздно уже…» - дошло до моего затуманенного сознания, - «И еще на работу идти… Завтра… или сегодня. Уже…». Девушки сказали, что живут здесь недалеко, потому они сразу ушли. А мы со Станиславом стали ловить машину. Кажется, я был много пьянее моего спутника.
- Чегой-та ты не пьяный… А пили вроде вместе… - осуждающе произнес я ему в спину, пока он тормозил проезжающие мимо редкие машины.
- А чего напиваться-то? Завтра еще работать надо.
-Как это чего?! А вот того, что жена от меня ушла…
Я сам не понимал, на фига сказал об этом ему? Вот правду говорят: что у пьяного на уме, то и на языке. Или наоборот? Ну, сейчас это было уже не важно.
- Как ушла?! – резко развернулся ко мне Станислав, - Почему?!
«И чего так… так волноваться по этому поводу?» - я не мог подобрать слова для этой его резкой заинтересованной реакции.
- А вот так – взяла и ушла, - захотелось вдруг вывалить на этого, знакомого только по работе, человека все свои мысли, раздумья, обиду и злость.
- И х*й знает, почему. Она сама, наверно, не знает. Бабы вообще… их не поймешь… Но она вернется, я знаю. Я хороший…
Одна из машин среагировала на призыв парня, он о чем- то переговорил с водителем, затем обратился ко мне:
- Ты где живешь-то, хороший?
- Где я живу… А где я живу? А я не хочу где я живу... Там меня никто не ждет… Леночку ты прогнал… Дурак… Ты дурак… нет, я сам дурак… - что-то мысли совсем запутались.
- Садись давай.
Станислав помог мне забраться на заднее сидение, сам сел вперед. Машина тронулась. От поездки меня совсем разморило, я даже отключился на какое-то время, потому как очнулся от того, что кто-то тормошит меня.
- Ну давай, оживай, Гена. Выходить надо.
Я стал выкарабкиваться из салона и с помощью своего знакомца это у меня вполне получилось.
Я оглянулся вокруг.
- Это мы где?
- Это мы у моего дома.
- Эээ, нет, так нельзя. Мне домой надо… или не надо… - я стоял и остатками разума пытался сообразить, нормально ли вот так, пьяному, вваливаться в дом к постороннему вроде как человеку. Все же со Станиславом мы были не просто сотрудники, но и я вроде как был его работодателем. Начальником, так сказать.
- Геннадий Алексеевич, - обратился он ко мне опять официально, словно прочел мои не совсем внятные мысли, - сейчас уже довольно поздно, я прошу принять мое гостеприимство, чтобы не тратить время на дорогу, а выспаться хоть немного. Вы меня нисколько не стесните. Я живу один.