- У нас есть такая традиция. - сказал я, разливая водку по стопкам. - Помянуть того, кто умер и был при жизни дорог. Молча. Не чокаясь. – поднял я и опрокинул в себя стопку.
Гайс и Шамиль последовали моему примеру. Я, посидев еще пару минут с ними, нащупал дельфинчика и вытащил ключи из кармана.
-Поеду. - показал я им ключи.
***
Однокомнатная квартира на окраине города, почти в промышленной зоне.
Третий этаж, окна выходят на крыши гаражей. В доме чердак и подвал. Автоматически отмечал я для себя пути отхода, наученный этому Игорем. Неприметная металлическая дверь на самом деле оказалась превосходным запирающим механизмом, который фактически невозможно вскрыть. Переступив порог квартиры и захлопнув за собой дверь, я застыл жадно, вдыхая застоявшийся воздух.
Тут он был в последний раз. Тут еще хранится капля его вдоха и выдоха. Я, стараясь не нарушить тишину квартиры, прошел в единственную комнату. Как всегда безупречно чисто, все с педантичной точностью на своих местах ни одного клочка бумаги. Я присел на кровать, оглядываясь кругом пытаясь в этом безликом порядке найти следы Игоря и не находил их. Горечь и радость одновременно терзали мое сердце: горечь от того, что я надеялся обрести еще крупицу Игоря, присоединив ее к своим воспоминаниям и радость от того, что все его «человеческое и живое» было рядом со мной в нашей квартире, а тут была только работа и ничего более.
Вздохнув, я стал медленно обследовать комнату. Открыв шкаф, я поразился арсеналу оборудования. На то, чтобы осмотреть всю квартиру у меня ушло несколько часов, стараясь не нарушать установленный Игорем порядок, я пересматривал доставшееся мне «наследство». От простых фомок до микроскопических камер. Обойдя на последок квартиру еще раз, я отправился в клуб.
Надо было встретиться с блондином. Я не сомневаюсь, что он знает ответ на свое предложение, осталось обсудить некоторые условия.
========== 17 ==========
Времени на подготовку у нас почти не было. По этой бешеной спешке я понимал, что Ферзь находился в отчаянном положении, раз решился пойти на прямой контакт и шантаж. И я понимал, что вероятность закончить свои дни точно так же как Игорь равна для меня примерно 90 процентам. Но призрачный шанс узнать, что с ним случилось и найти того, кто это сделал, не дал возникнуть даже секундному сомнению.
Поэтому я любовно огладил свои кинжалы, прощаясь с ними. Они полетят отдельно с дипломатической почтой.
Связи блондина, носящего шахматное прозвище, поистине поражали. Я же, стоя на высоких каблуках, с иронией и долей фатализма вспоминал, как покидал эту страну. А теперь возвращаюсь в женском наряде. Все возвращается на круги своя?
Сняв номер в отеле, я тут же отправился в посольство. Отужинав с милейшим атташе, я получил от него желаемую посылку.
Ощутив тяжесть метала в руках, моя душа наполнилась твердой уверенностью в том, что я на верном пути.
Глядя на невообразимо яркий и прекрасный закат я вздрогнул.
Прошлое словно вражеский лазутчик, проникнув в мою душу устроило диверсию, наполнив ее горечью с терпким привкусом тоски. Я с удивлением прислушивался к себе… Столько времени я не вспоминал о Хамдане, считая, что похоронил свои чувства в прошлом. Но бархатная восточная ночь, впрыснув в мою кровь дозу истомы, заставила мое тело зазвенеть знакомой страстью. Обняв залихорадившее тело за плечи, я вернулся в номер. Скрутившись калачиком на постели, старался изгнать это чувство. Но оно, пустив во мне свои дьявольские ростки, опутывало его все теснее и теснее пока я, не сдавшись, почти перестав дышать, не подошел к музыкальному центру.
Выбрав медленную и чувственную композицию, я скинул надоевшую одежду, повязав на бедра тончайший шелковый платок, и завибрировал в танце. Мои ноги скользили по пушистому ворсу ковра, а руки ласкали нежнейший шелк, опутавший бедра, даря мне тонкое эротическое удовольствие. Раздразненное легкими прикосновениями тело горело, требуя ласки, а я танцевал снедаемый любовной лихорадкой, выплескивая в танец концентрированное желание. И чем больше я его отдавал, тем больше мое тело требовало взамен. Доведенный до исступления, я рухнул на кровать и под последние затихающие аккорды музыки, развел ноги отчетливо понимая, что впервые за долгое время желаю быть ведомым.
***
Утром я проснулся с ощущением этой не проходящей истомы. Загнав его по глубже, я еще раз мысленно пробежался по всем пунктам плана.
Сейчас первоочередной задачей для меня было попасть в намеченный дом. Судя по информации Ферзя, скоро там пройдет праздник, значит, можно будет проникнуть в дом, переодевшись танцовщиком. Не думаю, что в суете подготовки к празднику охрана будет проверять всех поименно. Но как остаться там? Затеряться среди прислуги не получится. Попытаться в течении праздника укрыться на женской половине? Но ее скорее всего будут усиленно охранять. Но если понаблюдать немного за домом и скопировать предпочтения и походку одной из женщин это может сработать.
Достав из потайного дна футляра для сай несколько миниатюрных камер, я отправился в нужное место. Еще до отлета я тщательно изучил план дома. Расположив их на безопасном расстоянии, я направил их на подъезд, которым пользовались женщины. Проверив как они работают и удовлетворившись полученной картинкой, я отправился осуществлять вторую половину плана. Для этого мне нужно было попасть на базар.
***
Перебирая тончайшие ткани с богатым переливом и чудесной вышивкой, я с удовольствием вдыхал их почти незаметный аромат и представлял, что нужно для того, что бы не выделится из группы танцовщиков и в то же время не потеряться между ними. Как наиболее выгодно оттенить цвет своей кожи и под какой тканью скрыть свои волосы. Выбрав алый шелк и несколько коричневых платков с алыми кистями, я отправился в ювелирный отдел.
С непривычки от блеска и многообразия украшений я растерялся и знакомое чувство восторга пробудилось в моей душе. Я бродил между витринами, любовно оглаживая изящную вязь ожерелий, любуясь на блеск драгоценных камней и наслаждаясь поистине неоспоримым мастерством здешних ювелиров. Наконец я нашел то, что мне нужно. Тонкие позолоченные диски, скрепленные между собой, слегка колыхались на короткое мгновение открывая лицо при движении и тут же скрывали его, давая на секунду насладиться запретным зрелищем. Тяжелое колье из похожих дисков, тонкие браслеты на запястье и двойные браслеты для ног.
Вернувшись в номер, я отдал свое тело в распоряжение косметолога и массажистки. Женщины обсуждали мою персону, думая что бледный иностранец не понимает ни слова. Они шутливо прикидывали, что если привести в порядок мои локти и колени, научить альковным искусствам, то я вполне бы сошел за юношу-наложника. А я мысленно поставил галочки над этими пунктами. У меня еще достаточно времени, чтобы навести внешний лоск и вспомнить почти забытые навыки.
После того, как женщины привели меня в порядок и покинули мой номер, я вновь замер перед зеркалом, придирчиво разглядывая свое отражение. Первый раз я задумался о том, как изменился за это время.
Я вдруг заметил, что исчезла та хрупкость, которая так тревожила сердце Хамдана. Теперь из зеркала на меня смотрел совсем не мальчик, а молодой мужчина: худощавый, но с четко очерченной мускулатурой; с красивым разворотом плеч и узкими бедрами. Мда… не сыграет ли это против меня?
Я включил музыку и замер перед зеркалом, впитывая ее ритм, открывая ей душу. Качнувшись, я стал вплетать в нее неторопливые движения. Отметая изящные движения органичные для хрупкого мальчика и оставляя сильные немного резкие, но наполненные хищной грацией движения мужчины, осознающего свою привлекательность, не искушающие, а предлагающие любовь. С каждой минутой танец становился органичнее, движения увереннее, и я искренне наслаждался им. Танец на востоке - это не просто элементы, шаги, связки и повороты, это не просто передача музыки в движении, это личное переживание, личные эмоции, вызванные в танцоре этой музыкой и чем глубже понимание, чем богаче фантазия танцующего, тем выше мастерство танца.
***
На следующий день я наведался по знакомому маршруту, снимая камеры. Потом я, тщательно отсмотрев полученный материал, стал продумывать и примерять образы. Выбрав более-менее подходящий, я вновь посетил базар, выбирая ткань и заказывая себе аналогичный наряд и украшения. Потратив остаток дня отрабатывая походку и жесты перед зеркалом, доводя их до автоматизма.
Следующим пунктом в нашем плане был один из лучших клубов, с хорошим личным составом. Один из тех, что будет работать на празднике. В том, что меня примут я не сомневался. Экзотика. И я не ошибся в первый же вечер меня выпустили с коротким соло на пробу.
Я, затаив дыхание ступил на сцену, замерев под софитами. Ощущение дежавю острой иголочкой кольнуло мое сердце. Я обернулся, невольно поискав глазами Гайса и Шамиля… Но я был один. И это заставило меня почувствовать себя неуютно, но, тронув пальцами рукоятки кинжалов, скрытых в складках одежды, я словно зарядился толикой безумного куража.
После танца, собирая вещи и привычно закрывая концом платка лицо, я выслушивал менеджера. Он, мешая комплименты, пересыпая их критикой, выторговывал выгодные для себя условия. А я, слушая его расцвеченную и пышную речь, искренне наслаждался. Мысленно я уже согласился на его условия, они вполне соответствовали моему плану, но для проформы поторговался.
Главный пункт в нашем устном пока договоре заключался в том, что я попадаю в группу, выступающую в нужном мне месте. Вот и хорошо с первого раза и в яблочко.
- А с кем я могу обговорить условия контракта более детально?
Я неторопливо обернулся к менеджеру понимая, что совсем иная информация волнует его сейчас.
-Если меня устроят условия. – выделил я голосом слово «меня». - То он непременно свяжется с вами. Мое почтение. - и я, не оборачиваясь, покинул клуб, спиной чувствуя как меня буравит разочарованный взгляд менеджера. Мысль о том, что у меня нет покровителя никогда не пришла бы в его голову. Слишком уж это было не реально. Его заботил вопрос кто являлся моим покровителем и стоит ли считаться с этой величиной…
***
Потекли неторопливые восточные дни. И я потихоньку вливался в эту жизнь, начиная жить в этом тягучем неспешном ритме.
С каждым прожитым днем я под умелыми руками массажистки и косметолога, словно змей сменивший кожу, становился все больше похожим на чью-то усладу, никогда не знавшую другого труда, кроме как дарить наслаждение. Мои движения становились все более отточенными, а рисунок танца богаче и интенсивнее. Я наведывался к знакомому дому за новыми порциями видеосъемки и, изучив полученный материал, оттачивал мастерство перевоплощения перед зеркалом. И все чаще я ловил на себе заинтересованный взгляд клубного менеджера.
***
Наконец наступил тот самый день, ввергший нас в пучину предпраздничного хаоса. Я сидел перед зеркалом полностью одетый. Мое тело в отличии от тел других танцоров не было намазано маслом или блеском. Чуть припудрив его ароматизированным тальком, я наносил последние штрихи : ярко накрашенные глаза, капельку цвета на скулы и легким мазок на центр нижней губы. Окинув еще раз себя критичным взглядом, я закрепил на красиво уложенный тюрбан, импровизированную вуаль из позолоченных дисков. Вставил подвески в соски и в пупок, надел браслеты и замер, разглядывая свое отражение. Почти гротескная красота профессионального танцора. Я криво усмехнулся.
В этом мире нет места изысканной утонченной красоте. Моя роль - вызвать похоть, а не подлинную страсть; пробудить животные инстинкты, а не душевные порывы. Как неизмеримая пропасть, лежащая между мной сегодняшним и мной тем, которого обучал евнух Хамдана. Я сегодня, словно все свои украшения, фальшивый… Захотелось стянуть эти балаганные тряпки и смыть грим. Но я лишь коснулся кончиками пальцев рукояток своих кинжалов, черпая необходимую мне уверенность и закрыв глаза прошептал - «Игорь…»
***
Я с раздражением выламывал пальцы. Черт! Мне не дали даже малейшей возможности осмотреть дом. Нас словно стадо баранов заперли в тесной комнатке и, окружив охраной, провожали для выступления.
- Нервничаешь? - неверно истолковал мои переживания менеджер. - Ты никогда не выступал раньше? Откуда ты взялся? Я слышал только об одном рыжеволосом наложнике…
Я бросил быстрый взгляд на него. Плохо дело, если он слышал о Джарване. Страх быть узнанным и желание выведать, что же он знает обо мне боролись в моей душе. Но охранник, явившийся сопровождать меня прервал наш разговор.
Я застыл перед двойной дверью, ожидая начала своей мелодии. Двери мягко распахнулись и зазвучала музыка. Я сделал первый шаг в зал. Мягкий свет погружал зал в полумрак, оставляя ярко освещенной только импровизируемую сцену - мягкий белый ковер в центре зала. Глубоко вдохнув, я раскрылся мелодии, подчинив ей свое тело. Остро чувствуя нарастающий градус страсти в музыке, я сам загорался, как сухой порох, а ткань, метавшаяся в ритме танца, словно умелый любовник, оглаживала мои бедра и икры то открывая их перед жадным взором зрителей, то целомудренно пряча. В этой импровизированной борьбе со своей собственной страстью я рухнул на ковер, словно уступая ей и алые волны шелка, разметавшись по ковру, подчеркивая белизну моей кожи, обрамляли застывшее в позе подчинения тело.
По залу прошел судорожный вдох. И я, очнувшись, медленно поднялся с ковра, как сомнамбула пошел в сторону двери, пытаясь унять взволнованное танцем тело. Кожей ощущая долгие горячие взгляды оглаживающие мою фигуру. Не успела дверь закрыться за моей спиной, как ко мне подошел полный безбородый евнух. Цепким взглядом ощупывая мое тело, он отвел золотые диски с лица удовлетворенно кивнув произнес:
- Ты покорил своим огненным танцем хозяина. Столько острой страсти. Не хочешь ли отдохнуть в прохладной купальне?
- Мне достаточно и ночной свежести на террасе. - ответил я.
Евнух понимающе цокнул. Это возможно только тут, на востоке, в двух словах и получить предложение, и поторговаться, не произнеся вслух ничего компрометирующего.
Я ехидно хмыкнул. Купальни. Я не дешевая шлюшка, которая будет отдаваться в купальне первому встречному. Я желал обсудить условия сделки на террасе и лично с хозяином. Давал понять, что могу и отказаться. И евнух послушно проводил меня на террасу.
Я замер у высокого парапета, подставив ветру свое разгоряченное тело. Порывистый ветер погасил почти все светильники, погрузив большую часть террасы в мрак. И я, пользуясь предоставленным мне шансом, разглядывал открытую галерею, ведущую в женскую половину дома. Еще раз убеждаясь в невозможности незаметного туда проникновения.
- Свет очей моих, как ты прекрасен!
Я, вздрогнув, обернулся к говорившему: не высокий и полный, с дрожащими от нетерпения руками. Мерзость. Но я мило улыбался этой скотине в человеческом облике. Мысленно выстраивая еще один вариант решения нашей задачи.
- Сколько ты хочешь получить за ночь? – нетерпеливо дернулся ко мне коротышка.
- Что деньги? Прах. - выскользнул я от него.
- Чего же ты хочешь? - заинтересованно прошептал он, поймав мою руку и обслюнявив запястье.
Я оттолкнул дрожащее от страсти тело, опрокинув его на пол уселся сверху, позволив вцепившись в мои бедра тереться об себя напряженным членом.
- Говори же! – стонал подо мной коротышка.
Я задумчиво поглаживал его грудь, просчитывая варианты. По полученной от Ферзя информации он был скуп и тщеславен. Сыграть на слабостях?
- Мне нужен сильный и страстный любовник. - склонившись к самым губам, шептал я. - Который будет не последним человеком в этом мире.
- Ты умный мальчик.- дрожа от желания скулил коротышка.
И я, скользнув вниз к его коленям, стянул штаны, обнажая исходивший смазкой член, сплюнув на ладонь, я быстро довел его до разрядки.
Брезгливо обтерев ладонь о его одежду, я поднялся.
- Подожди. - прохрипел коротышка, путаясь в стянутых до колен штанах. - Как я могу тебя увидеть?
- Я приеду сам. - бросил я ему через плечо и покинул комнату.