— Шпангоуты нужно постоянно обрабатывать дегтем, чтобы корабль не дал течь. Боюсь, леди Палмер, это неизбежное зло.
— Как и таможенники, — заметила Тори с лукавой улыбкой.
— Верно, мы неизбежны. Но мы отнюдь не зло, дорогая.
Тори весело рассмеялась:
— Томас, я просто шучу.
Карсуэлл окинул взглядом трюм, и они стали подниматься обратно на палубу. При этом Тори пошла впереди таможенника, давая ему возможность оценить ее фигуру сзади. Когда они поднялись наверх, Карсуэлл отдал фонарь Хокхерсту и, попрощавшись, стал спускаться по трапу на берег.
— Доброй ночи, Карсуэлл! — прокричал ему вслед Фэлкон. — Ваша бдительность похвальна!
Запахнув на Тори плащ, он с усмешкой пробормотал:
— Какая же ты бесстыдница, любимая.
Виктория опасалась, что Фэлкон вскоре отправится за контрабандным товаром, и ее опасения подтвердились. Уже на следующий вечер после того, как они понаблюдали за Пандорой, плававшей в серебристом свете луны, она увидела, как Фэлкон переодевается во все черное и снимает с пальца перстень с печаткой.
— Ты отправляешься за какао? — спросила Тори с тревогой. — Не ходи сегодня. Луна слишком яркая. А на небе — ни облачка.
— Дорогая, какао мне нужно в Бодиаме. И я должен доставить его сюда как можно быстрее. Мы поедем вшестером и привезем в замок все ящики. Кстати, с моря надвигается туман. Он прикроет нас на болоте.
— Но если какао ты привез для себя, то почему же ты не заплатил на таможне пошлину? Так было бы гораздо проще. Не пришлось бы никого обманывать, — добавила Тори со вздохом.
Фэлкон рассмеялся и подмигнул ей:
— Контрабандный шоколад слаще, дорогая.
— Но яркая луна — плохой предвестник. Не уходи!
— Ты сегодня полна дурных предчувствий, как жрица друидов, читающая свои тайные руны. А я предпочитаю читать таблицы приливов и отливов. Любимая, чтобы тебе было спокойнее, я возьму с собой пистолеты.
«Мне от этого еще тревожнее!»
— Фэлкон, я еду с тобой!
Тори подбежала к гардеробу, чтобы достать одежду, что была на ней, когда она сопровождала Фэлкона на болота Ромни.
— Что ж, хорошо. Чтобы доказать, насколько все безопасно, я возьму тебя с собой.
Фэлкон принялся заряжать пистолеты. Когда Тори переоделась, он протянул ей один из них и предупредил:
— Не забудь взвести курок до конца, а потом стреляй.
Оба засунули оружие за пояс и вышли из комнаты. Через некоторое время Фэлкон с фонарем в руке вышел на стену и, посигналив, дождался ответного сигнала. Вернувшись к Тори, он пристально взглянул на нее и сказал:
— Ты должна держаться рядом со мной. Поняла?
Она молча кивнула, и они направились к лошадям. Из замка выехали размеренной рысью и сразу повернули в сторону деревни. На этот раз все вокруг выглядело по-другому. Не было никаких смутных и мрачных теней, и дома с деревьями в ярком свете луны вовсе не казались зловещими, их очертания были тронуты серебром.
Но снова, как и в прошлый раз, позади них появились всадники, правда, теперь их было совсем немного. Через некоторое время все выехали к морю, и набежавший туман, казалось, закрутился под ногами у лошадей. Прилив стоял уже так высоко, что лошадям приходилось идти по воде.
«В тумане будет трудно отыскать ящики», — подумала Тори, но тут же заставила себя успокоиться — ведь Фэлкон прекрасно знал, что делает. Вскоре она увидела, как всадники спешились, и каждый из них поднял по два ящика в промасленных шкурах. Фэлкон тоже соскочил с лошади и установил у нее на спине те ящики, что вытащил из воды. После этого он пересчитал добычу, чтобы удостовериться, что ничего не забыли. Все двенадцать ящиков были на месте, и Фэлкон, кивнув своим помощникам, показал им большой палец в знак одобрения.
Тори вздохнула с облегчением. Все прошло быстро и гладко, и теперь можно было ехать обратно. Они с Фэлконом замыкали цепочку всадников, и вскоре болота остались позади. Через некоторое время Тори вдруг показалось, что она слышит за спиной конский топот. Она обернулась, но не увидела ничего, кроме тумана, который, словно саваном, укутывал все вокруг. Внезапно Фэлкон выхватил у нее из рук поводья и заставил ее пони резко свернуть в сторону, за деревья. Значит, он тоже это услышал!
После этого они поехали по узкой тропинке, и Тори, как ни прислушивалась, ничего не могла услышать, кроме гулких ударов собственного сердца. Вскоре она сообразила, что Фэлкон направил ее в самую глубь леса, подальше от моря.
Тори покосилась на своего спутника; она уже хотела спросить, что он задумал, но тут вдруг прогремели выстрелы.
Виктория вздрогнула, чуть не вывалившись из седла, и тотчас зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Фэлкон же остановил лошадь и, развернувшись в седле, вскинул пистолет и выстрелил куда-то в туман. И в тот же миг раздался ответный выстрел.
Немного помедлив, Тори выхватила из-за пояса пистолет и протянула его Фэлкону:
— Вот, возьми… У тебя лучше получится.
Вскинув пистолет, он выстрелил и тут же заорал:
— Все вперед! Быстрее!
Через несколько секунд, подъехав к Тори, он выхватил у нее поводья и направил ее пони на соседнюю тропку, более широкую, так что здесь можно было пустить лошадей в галоп. Все люди Фэлкона тотчас же последовали за ними.
Тори не знала, где они сейчас находились. И еще ни разу в жизни ей не было так страшно. Но она полностью положилась на Фэлкона и мысленно молилась, чтобы все обошлось, чтобы им побыстрее удалось добраться до замка.
К счастью, входная решетка была поднята, поэтому они без задержки въехали во двор замка. Через несколько секунд здесь собрались все, кто участвовал в вылазке. Окинув взглядом своих людей, Фэлкон приказал:
— Те ящики, что с вами, — в ров.
И тут Тори вдруг поняла, что здесь не хватает одного человека. Словно прочитав ее мысли, Фэлкон спросил:
— Кто-нибудь видел Дика?
Всадники отрицательно покачали головой, и Фэлкон тут же отпустил их. Повернувшись к Тори, сказал:
— Приведи мистера Берка.
«Что-то пошло не так, — промелькнуло у Виктории. — Этот Дик… он либо убит, либо его схватили». Спрыгнув на землю, она бросилась в замок. Когда она вернулась с Берком, Фэлкон уже был в конюшне, а его грум снимал ящики с Бесс. Фэлкон же стоял, привалившись к лошади. Едва лишь взглянув на него, Тори почувствовала: случилось самое страшное.
— Фэлкон, что с тобой?!
Он поднял руку, останавливая ее, и улыбнулся мистеру Берку:
— Боюсь, мне не обойтись без вашей помощи, мой друг.
Уж если Хокхерсту потребовалась помощь… И если он сам попросил о ней… «О Боже, с ним действительно случилось что-то ужасное, — думала Тори. — Но что же произошло?» И тут она вспомнила: первые выстрелы раздались после того, как он направил ее пони на другую тропу, а сам поехал следом за ней. Выходит, Фэлкон предполагал, что в них будут стрелять. И, прикрывая ее, получил пулю.
Глава 9
Тори взяла у Фэлкона пистолеты, а мистер Берк положил его руку себе на плечо, чтобы поддерживать. Когда они наконец добрались до лестницы, ведущей в башню, Берк потащил Фэлкона на себе вверх по ступеням. Уже в комнате он усадил хозяина на стул и, опустившись на колени, снял с него сапоги.
Тори положила пистолеты на стол, скинула плащ и подошла к Фэлкону. Дрожащими руками она сняла с него черную рубаху и вздохнула с облегчением — на груди не было ни раны, ни крови.
Фэлкон улыбнулся ей и пробормотал:
— Прости, любимая. Я все-таки получил пулю.
Он указал большим пальцем себе за спину.
Берк откашлялся и проговорил:
— Пойду за горячей водой.
Он направился к двери. Виктория боялась смотреть на рану, но выбора не было.
Она медленно обошла Фэлкона и, взглянув на его спину, в ужасе замерла. На спине, ближе к лопатке, пузырилась кровью огромная дыра. Но как же он мог с такой раной так быстро скакать, как мог держаться в седле?
— Ведь это… так мучительно, — пробормотала она.
Он криво усмехнулся и кивнул.
— Больно говорить, да?
Он снова кивнул, потом пробормотал:
— Больно дышать…
— Мы вытащим пулю, непременно вытащим, — сказала Тори.
Но кого она хотела убедить в этом — себя или Фэлкона?
Налив в стакан немного бренди, Тори поднесла его к губам Фэлкона, и он, сделав глоток, взглянул на нее с благодарностью. Она пощупала его пульс. Пульс бился часто, но ровно.
— Значит, не так все плохо, — прошептала Тори.
Тут вернулся мистер Берк с лоханью кипятка и стопкой чистых льняных полотенец. Кроме того, он принес еще какой-то длинный металлический предмет. Тори сообразила, что это зонд — чтобы вытащить пулю из раны.
Расстелив полотенца поверх одеяла, они с Берком помогли Фэлкону подняться, довели его до кровати и уложили лицом вниз. Берк взял инструмент, а потом с предельной осторожностью ввел щуп в пузырившееся кровью пулевое отверстие. Зонд вошел очень глубоко, но Фэлкон даже не застонал, только закашлялся.
Действуя на ощупь, Берк прислушивался — не раздастся ли характерный скрежет металла о металл? Увы, все его усилия были тщетны.
— Пульс ровный, — сообщила Тори.
Берк еще минуту-другую ковырялся в ране — эти минуты показались Тори вечностью, — потом отрицательно покачал головой. И тут Тори с ужасом поняла, что Фэлкон без сознания. Она принялась вытирать кровь, струившуюся из раны еще обильнее.
— Может, я попробую?
— Только поторопитесь, пока он без сознания… Я никак не мог нащупать пулю.
Тори с трудом сдерживала дрожь, когда взялась за хирургический инструмент.
— Любимый, прости, — шепнула она и стала медленно вводить щуп в пулевое отверстие.
Затаив дыхание, она осторожно исследовала рану, действуя, как Берк, наугад. Однако у нее тоже ничего не получилось. Она вздохнула и, безнадежно покачав головой, отдала зонд мистеру Берку. Тихонько всхлипнув, утерла ладонью слезы.
Фэлкон снова закашлялся, и это, очевидно, привело его в чувство. Увидев кровь у него на губах, Тори с Берком сообразили: раненому станет легче, если усадить его.
С величайшей осторожностью они перекатили его на правый бок, затем приподняли повыше и обложили со всех сторон подушками. Свернув несколько полотенец, Тори подложила их ему под рану.
— Ты не достала пулю… — пробормотал Фэлкон.
Он прикрыл ладонью ее руку и заговорил очень медленно, чтобы не раскашляться:
— Она… у меня… в легких.
— Фэлкон, нет!
Он кашлянул и тихо сказал:
— Если Драдж схватил Дика, то все кончено. Может, он уже поднимается по лестнице.
— Тогда я пойду вниз и задержу его.
Берк направился к двери, прихватив с собой окровавленные полотенца, зонд и черную рубаху Фэлкона.
После его ухода Тори скинула свой мальчишеский костюм и надела платье. Потом вдела в уши нефритовые серьги — без них она чувствовала себя… как будто голая. После этого она снова склонилась над Фэлконом. Заглянув ему в глаза, спросила:
— Что сделать, чтобы тебе стало легче?
Он медленно покачал головой:
— Ничего нельзя сделать. Просто люби меня, вот и все.
— О, Фэлкон, я и так люблю тебя. Всей душой и всем сердцем.
Тут дверь открылась, и в комнату вошла Пандора. В зубах она несла кожаный мешочек, который уронила на кровать в ногах хозяина. Сама же устроилась с ним рядом.
Тори развязала мешочек.
— Тут золотые монеты.
— Пандора охраняет клад. — Фэлкон дышал все тяжелее и говорил с величайшим трудом. — Я хочу, чтобы ты… забрала его.
— Нет, это твои сокровища.
Тори стала утирать кровавую пену с его губ.
— Дай платок, я сам вытрусь.
Она принесла льняную салфетку и вложила ему в руку.
— Там золотые реалы, которые я награбил на испанском галеоне. Их… целый сундук.
Он снова закашлялся.
— Ты потопил галеон? — в ужасе прошептала Тори.
Фэлкон покачал головой:
— Нет, он сам затонул.
Пандора вдруг бросилась к двери и утробно зарычала, нахлестывая себя хвостом по бокам.
— Сюда кто-то идет! Кто-то чужой! — закричала Тори.
Фэлкон кивнул и молча указал на дверь, ведущую на крепостную стену. Поманив к себе Пандору, Тори вывела ее наружу, где ей ничего не грозило. Когда она вернулась, Фэлкон подозвал ее к себе и указал, чтобы она прилегла рядом с ним на постель. Тори взглянула на него с недоумением, однако подчинилась.
И почти в тот же миг со стороны лестницы послышались голоса. Мистер Берк громко протестовал и кричал, что у капитана Драджа нет никакого права врываться к ним. Капитан же заявлял, что у него имеются все права и что он должен расследовать преступление.
Мистер Берк распахнул дверь и проговорил:
— Простите, милорд…
Драдж, выпучив глаза, уставился на пару, расположившуюся на постели.
Фэлкон, сделав над собой усилие, прорычал:
— Берк, почему вы пустили его?! Теперь он знает нашу тайну! Знает, что Виктория мне не сестра!
Снова закашлявшись, Фэлкон поспешно прикрыл губы салфеткой, чтобы Драдж не увидел кровь.
Тори покраснела до корней волос и проворчала:
— Капитан Драдж, какого черта?.. Что вам тут надо?
— Мы подстрелили контрабандиста. Возможно, не одного. Поэтому я подумал…
— Но при чем тут я? — перебил Фэлкон.
— Я подозреваю, что к вам в Бодиам доставили контрабанду.
— Ваши подозрения совершенно беспочвенны. Доброй ночи, Драдж.
Вытолкав капитана из комнаты, мистер Берк тоже вышел и захлопнул за собой дверь.
— О Господи, он подозревает тебя, Фэлкон, — прошептала Тори.
— Теперь… все равно.
Он в очередной раз закашлялся. Спрыгнув с постели, Тори покачала головой.
— Нет-нет, не говори так. И не сдавайся… — добавила она с мольбой в голосе.
— Просто я… рассуждаю здраво, — пробормотал Фэлкон. — А ты не переживай из-за меня.
— Не болтай глупости. И вообще помолчи. Тебе от разговоров только хуже.
Услышав, как Пандора скребется в дверь, Тори открыла ей. Хищница со вздыбившейся на загривке шерстью обследовала комнату. Убедившись, что чужак ушел, успокоилась. Вскоре вернулся Берк, который тотчас сообщил:
— Драдж уехал. Разумеется, я напомнил ему, что у вас много друзей в высших сферах, милорд. Мне кажется, капитан немного смущен. Сомневаюсь, что сегодня он вернется.
Повернувшись к Тори, Берк сказал:
— Позовите меня, если что-нибудь потребуется.
Когда он был уже у двери, Тори окликнула его и, схватив свой мальчишеский наряд, вышла вместе с ним.
— Мне кажется, эту одежду лучше сжечь, — сказала она.
Прикрыв за собой дверь, прошептала:
— Мистер Берк, мне страшно… Фэлкон говорит так… словно собрался умирать.
Берк взглянул на нее с сочувствием:
— Увы, моя дорогая, он действительно умирает. У него в легких пуля. Именно поэтому в ране так пузырится кровь. А затем начнется самое худшее. Через несколько часов легкие зальет кровью. К сожалению, ему уже не помочь. Вы это понимаете?
Не в силах вымолвить ни слова, Тори лишь кивнула в ответ. Вернувшись в комнату, она подошла к кровати и придвинула к себе стул. Ее захлестывали ужас и отчаяние. «Как мне это перенести? Как я останусь без него?» — спрашивала она себя.
Но она все же нашла в себе силы отбросить мысли о будущем. Им было отпущено еще несколько часов, и это время уже само по себе являлось драгоценностью. И сейчас, в эти оставшиеся часы, Фэлкону требовалась ее забота, ее любовь.
Он лежал с закрытыми глазами и, казалось, спал. Дыхание его было тяжелым, и время от времени он словно задыхался. Тори смотрела на него, ни на секунду не отводя глаз, она старалась запомнить каждую черточку его лица. Вот темные брови вразлет… Прямой нос с трепещущими ноздрями… И смешливые морщинки вокруг глаз. Она внимательно рассматривала свежий шрам у него на щеке, который уже начал затягиваться. Ей вспомнилось, как он стоически переносил боль, когда она зашивала рану, и от этих воспоминаний ее стали душить слезы.
Где-то между полуночью и рассветом Фэлкон пошевелился и открыл глаза. И тут же начался приступ кашля. Справившись с ним, он потребовал свой перстень с печаткой. Потом похлопал ладонью по постели, и Тори поняла, что он просит ее лечь с ним рядом. Скользнув под одеяло, она легла лицом к нему.