Ринка Кейт
Ах, Италия! — страна великой Империи, сердце Католической церкви и мать знаменитых гениев искусства и стиля. Италия… страна таких вкусностей, как сыр, вино, кофе и пицца; страна темпераментных мужчин и приветливых женщин; страна Альпийских гор и морских побережий, где на пляже часами можно заниматься любовью при лунном свете и под шелест ласковых волн; — это страна поцелуев, любви и романтики.
Элена любила свою родную Италия. Любила ее эмоциональных жителей, праздничные карнавалы и тихие улочки, которые дышали стилем Готики. Готика жила и в ее душе, навевая печаль и чувство ленивого вдохновения.
Италия так отличалась от России, частью которой она была благодаря своей матери, русской "бизнес-леди". Мать и отец уже давно не жили вместе, но при этом не были в разводе. Просто каждый из них выбрал свой путь. Элена несколько раз в год навещала свою любимую маму приезжая в Москву, в этот холодный серый город с его холодными разноцветными огнями. Нет, ничего не могло сравниться с ее Флоренцией, рядом с которой она выросла. Ведь Флоренция — это город эпохи Возрождения, где улицы, площади, дворцы и храмы украшены творениями великих итальянских мастеров. Ведь Флоренция — это город вдохновения. Здесь можно часами бродить по улицам, стаптывая подошвы ботинок, и наслаждаться атмосферой изящества и красоты. И всю эту красоту ей подарил отец, коренной итальянец — Умберто Тассони.
Вместе с ним и своей родной сестрой, Джиной, Элена жила в местечке под названием — Санто-Пучинни, в большом отцовском особняки к северу от города. Это было поистине великолепное место: трехэтажное здание из белого кирпича было выполнено в современном стиле смешанным с элементами искусства эпохи Возрождения — весь дом окружали небольшие колонны соединенные арками, а на стенах вылеплены причудливые пилястры; вокруг дома зеленел роскошный сад, с цветущими клумбами и античными статуями древних Богов. Здесь можно было посидеть на лавочке, полюбоваться фонтанами и насладиться свежестью природы, вдыхая запахи самых разнообразных цветов.
Но это место отец выбрал не только из-за его красоты. Умберто Тассони был владельцем одной из крупнейших компаний в Италии по производству мототехники, которая называлась в честь его семьи — "Тассон", и находилась рядом с Флоренцией. Эту компанию основал еще его прадед, и на своем веку она пережила как процветание, так и упадок. Взяв управление мало популярной компанией в свои руки, Умберто поднял ее на новый уровень, и теперь компания начала наступать на пятки такому известному итальянскому производителю как "Дукати". Разница была в том, что "Дукати" учувствовали в мировых гонках МотоГП (*МотоГП — самая престижная мировая мотогонка, которая проходит в нескольких странах, от Японии до Турции, с весны по осень, по две в месяц в среднем. Так же, еще ее называют — королевской гонкой, как и королевской называют Формулу1 среди тачек), а "Тассон" только собирался покорить эту новую для себя вершину.
Именно благодаря отцу Элена с малолетства влюбилась в эти двухколесные машины, со всеми вытекающими из этого прелестями. Больше всего на свете она любила чувствовать ветер и ускользающую дорогу под колесами своего любимого TR-34G, которого она звала просто Монти. Хотя отец не одобрял этого увлечения дочери, считая его совсем не женским занятием, но все же потакал капризам, хоть и нехотя, и очень не любил об этом распространяться. Ведь женщина создана для любви, и она должна радоваться жизни, находя в ней каждый день повод для праздника, как делают все Итальянцы, в не гонять по дорогам, словно сумасшедшая.
А вот Джина было совсем другой. Они отличались, как небо и земля: сестра была ветреной и взбалмошной кокеткой, а Элена — тихой и скромной бунтаркой. Отец считал, что она вся пошла в мать — "сдержанную северную женщину", и с самого детства Элену называли странной девчонкой, потому что она росла замкнутой, неразговорчивой, будто живущей в своем мире. А ведь так оно и было — весь мир Элены был построен на мечтаниях и увлечениях. И в то время, как Джина бегала по магазинам и свиданиям, Элена проводила время в отцовской компании, где любила наблюдать, как создаются, тестируются и совершенствуются новые изобретения инженерных гениев мото-мира. На ее глазах создавался и Монти, который был облегчен и изменен специально под нее. И как Умберто не противился увлечению своей дочери, а прекрасно осознавал, что она была не единственной женщиной на планете, которая любила ездить на этих железных машинах. В Италии даже проходил Женский Чемпионат по мотогонкам, куда съезжались команды из разных стран. Но, тем не менее, женский мотоспорт был намного меньше развит, чем мужской.
Участие в гонках Элену совершенно не интересовало. Она предпочитала свободную езду, а смотреть гораздо интереснее было на мужчин. А Элена очень любила смотреть мужские гонки, такие, как мировую серию МотоГП, и самый престижный Чемпионат Италии по Супебайку — ЧИС (*ЧИС — Чемпионат Италии по Супербайку как есть, проходит в самой Италии в шесть этапов, и примерно в общих чертах я все об этом описываю, как сама понимаю). И как у любого фаната этого вида спорта, у нее были свои любимчики. Это безусловно был многократный чемпион "королевских гонок", итальянец — Валентино Росси (*Валентино Росси — (16 февраля 1979) — итальянский мотогонщик. Он один из самых успешных мотогонщиков всех времен и по мнению большинства критиков является лучшим мотопилотом современности, являясь официальным лицом MotoGP во всем мире и выиграв 8 чемпионских титулов в разных классах MotoGP), и молодой и перспективный Рафаэль Верди, который лидировал во всех зачетах ЧИС, стремясь попасть в серию МотоГП и потягаться с Росси — очень смело с его стороны, но Элена верила, что у этого парня непременно все должно получиться.
И надо же было случиться такой очевидной вещи: ее отец, потянувшись на спортивный рынок, подписал контракт с Эмилио Верди, отцом и главным менеджером Рафаэля Верди. И теперь Рафаэль будет ездить на мотоциклах ее отца. И все бы ничего, если бы Элена не воспринимала этого обаятельного, дерзкого и талантливого гонщика, как объект своих желаний, и этот объект сейчас находился в ее доме по случаю подписанного контракта и началу деловых и дружеских отношений.
Эмилио Верди, вместе с женой, Паолой Верди, и сыном были приглашены к ним на ужин. А кроме них еще около двух десятков человек, кто имел к этому непосредственное отношение — главный инженер, конструктор, и технический директор "Тассона", ассистенты Эмилио, и некоторые другие важнее люди.
Элене уже нужно было спускаться вниз, но она никак не могла унять волнения, расхаживая по комнате и боясь встречи со своим кумиром. Платье — самый нелюбимый предмет одежды — было "как никогда" неудобным: узкая юбка душила бедра, лямки раздражали кожу на плечах и шее, а оборка квадратного декольте слишком стягивала пухлую грудь, мешая нормально дышать. Элена не любила неудобства в одежде, но этикет и обстоятельства иногда требовали, чтобы она соответствовала роли примерной дочери своего отца — богатого и преуспевающего бизнесмена. Сегодня к ним были приглашены даже парочка репортеров из дружеских журналов, чтобы освятить это важное событие всей спортивной части Италии.
Элена была настолько взволнованна, что вздрогнула, когда кто-то постучал в ее дверь.
— Войдите! — крикнула она, пытаясь успокоить непослушный пульс.
На пороге появилась Роза — женщина средних лет, работающая у них горничной.
— Сеньорита Элена, синьор Умберто просил передать, чтобы вы спускались.
— Спасибо, Роза. Я уже иду.
И сделав пару глубоких вдохов, Элена вышла из комнаты.
Этим вечером в их доме было оживленно, хотя, сейчас здесь находилось самое минимальное количество людей, которых Элена видела у них по случаю какого-то мероприятия. Отец часто устраивал вечера, банкеты и презентации.
Спустившись вниз, Элена поняла, что почти не опоздала. За стол еще никто не садился, а в главном зале велись шумные разговоры и давались интервью. Отец стоял в стороне и о чем-то беседовал со своим главным инженером. В элегантном костюме он выглядел просто великолепно. Элена даже порой удивлялась, как только мать могла оставить этого прекрасного мужчину и променять его на свою карьеру. Им с сестрой от него достались темные волосы, смуглая кожа и итальянский темперамент, который в сестрах проявлялся по-разному. Если у Джины он сочился во все стороны, то у Элены был скрыт под завесой безразличия и холодного спокойствия, которое в первую очередь отражалось в ее голубых глазах, доставшихся ей от матери. И такая необычная внешность только убеждало всех в ее странности — она уже с виду была не такая, как все.
Элена подошла к фуршетному столику и взяла бокал белого игристого вина, чтобы хоть чем-то занять руки. Мужчины приветствовали ее, одаривая приветливыми улыбками. Жан Мишель, главный конструктор, поприветствовал ее объятьями и дружеским поцелуем в щечку, как это принято делать с хорошими знакомыми. Работая в компании отца, Элена хорошо знала тут добрую половину мужчин. Наконец, она решилась внимательнее осмотреть присутствующих, и сразу же увидела Рафаэля. Не заметить его было просто невозможно. Он выделялся бы даже в огромной толпе итальянцев. И когда Элена видела этого парня, для нее все вокруг переставало существовать. Правда в основном она могла его лицезреть либо по телевизору, либо на самих гонках издалека. Она следила за его карьерой, так удачно стартовавшей два года назад, и переживала за все его неудачи и радовалась за все победы, пусть еще не такие большие, как было бы в "королевских гонках" куда он стремился попасть. Эмилио Верди и ее отец собирались создать достойную команду и выдвинуть ее на участие в серии МотоГП. Это было их основной целью, и если такое случится — это будет уже их первой победой.
Рафаэль стоял возле Эмилио Верди, который давал интервью репортеру. Он улыбнулся на какую-то фразу отца, и на щеке проступила соблазнительная ямочка — Ох, от этой улыбки замирает сердце! К тому же, он всегда выглядел стильно и невероятно сексуально. Темные, слегка вьющиеся волосы была аккуратно зачесаны назад, опускаясь чуть ниже шеи. На твердой груди сидела дорогая белая рубашка, заправленная в не менее дорогие синие джинсы от "Армани" — уж она-то знала, какую марку предпочитает носить этот парень. Воротник рубашки был приподнят, а рукава закатаны до локтей, открывая взору причудливые узоры татуировок на обеих руках, уходящие под ткань. И было невероятным зрелищем наблюдать, как эти сильные, натренированные руки с красивыми узорами на коже управляют двухколесной машиной, выделывая на ней всякие фокусы.
Ведь что делает гонщик, когда он не соревнуется в гонках? — он тренируется и отдыхает, и опять же, отдыхает, сидя верхом на своем байке. И кроме того, чтобы ездить на нем по прямой, мотоцикл можно крутить-вертеть, поднимать на задние или передние колеса и выделывать всякие интересные трюки на радость публике. А Рафаэль это превосходно умел…
— Слушай, дорогая моя, ты сейчас его сожрешь глазами. — Рядом с ней неожиданно появилась Джина, как всегда неотразимая: на ней был приемлемый минимум ткани в виде короткого серо-голубого платья без всяких лямок. Она устремила на Рафаэля свой горящий взгляд и хитро прищурилась: — Хотя, я с тобой согласна — этот парень ужасно хорош собой.
— Тебе виднее, — буркнула Элена, отпивая вино из бокала и прячась за маской безразличия, хоть у самой защемило сердце — если Джина положит глаз на Рафаэля, то парень непременно попадет в ее сети, а ей придется на все это смотреть. От одной такой мысли Элене даже резко поплохело. А тут еще Рафаэль обратил к ним взор своих темно-карих глаз, с интересом разглядывая их. От такого откровенного внимания Элена оторопела, а находчивая Джина кокетливо улыбнулась и мило помахала ему ручкой. Он ответил ей такой же улыбкой. Отлично! Джина уже пошла в наступление. А чтобы сестре стало совсем скверно, Джина повернулась к ней и тихо сказала:
— Кстати, это платье тебе не идет. Не одевай его больше. — И в этом была вся Джина, ее родная сестра. А развернувшись, она направилась прямиком к Рафаэлю: — Пойду знакомиться.
От обиды и злости Элена сжала в руке свой бокал, и не выдержав такого давления, хрупкое стекло треснуло, впиваясь осколками в ладонь и обжигая болью. Натренированным рукам, которые привыкли управлять сто пятидесяти килограммовым мотоциклом, это труда не составило.
— Ох, Элена, — заметив кровь на ее руке, Жан подошел к ней, — как же ты так?
— Сама не знаю, — попыталась она улыбнуться.
Он осторожно взял ее руку и стал помогать вытаскивать осколки.
— А с виду такие хрупкие ручки.
Жан всегда делал ей комплименты при любом удобном случае. Этому талантливому конструктору было всего за тридцать с небольшим, и он совершенно не скрывал своей симпатии к ней. Только Элена каждый раз давала понять, что кроме дружбы она от него ничего не возьмет.
К ним подошла Роза, и прежде чем начать убирать осколки, сначала поохала и поахала"…ая-яй-яй…как же так сеньорита порезалась…" На них стали обращать внимание все больше гостей, и подошел взволнованный отец.
— Эля? — ласково назвал он ее. — Что случилось?
— Ничего страшного. Просто бокал треснул.
Он схватил ее руку, окинул хмурым взором и, взяв салфетку со стола, осторожно зажал в ладони, чтобы приостановить кровотечение.
— Нам уже нужно за стол садиться, — покачал он головой. — Дорогая моя, но прежде я же должен кое с кем тебя познакомит. Давай подойдем к одному человеку, а потом ты обработаешь рану и сразу же к нам присоединишься. Хорошо?
Элена посмотрела на Рафаэля, который вдохновенно о чем-то разговаривал с Джиной. И был прекрасно виден интерес в глазах обоих — они друг другу понравились, и оказалось, что Элене было это ужасно неприятно. Ну почему именно он? И почему именно она? Элена украдкой завидовала девушкам, которых иногда замечала с Рафаэлем. Но в ней не было такой ревности, которая вспыхнула сейчас, потому что вместо девушки могла появиться ее сестра, которая всегда старалась все делать ей назло.
— Идите. Я скоро подойду, а то рука сильно болит.
Отец настаивать не стал, и Элена отправилась на кухню, где у них была небольшая аптечка.
***
Сидя за столом, Рафаэль ловил жаркие взгляды Джины, старшей дочери директора его новой команды. Эта девица, впрочем, как и ее сестра отличались от привычных ему симпатичных итальянок. Как ему рассказал отец, в них наполовину текла русская кровь, а насколько он знал, русские девушки были очень красивы. И две прекрасные "сеньориты", сидевшие перед ним за столом, это только подтверждали. Правда, хоть они и похожи, как сестры, но при этом были поразительно разные: Элена отличалась экзотической красота, учитывая темные волосы и голубые глаза; она привлекала, но ее красота была непривычной, к тому же, Элена вела себя скромно и молчаливо; а вот Джина была жгучей брюнеткой, и даже не стеснялась выказывать ему свое влечение к нему, что он, безусловно, оценил.
Рафаэль всегда интересовался только мотоциклами и гонками, ну иногда и женщинами. И хоть у него была орда поклонниц, он никогда не злоупотреблял их вниманием и отвечал только тем девушкам, которые смогли его по-настоящему взволновать, и если он находил на них время. Гонки и тренировки всегда были на первом месте, и не каждая с этим соглашалась. У него была мечта — учувствовать в самой главной кольцевой гонке МотоГП, в "королевской гонке", и стать ее чемпионом. Об этом мечтал каждый молодой гонщик, и у Рафаэля были на это все шансы. Ведь ЧИС был последней стартовой площадкой в престижный мировой спорт, где команды обкатывали своих детищ и искали новые таланты. Показывая хорошие результаты, в Италии Рафаэль считался одним из лидеров, которого все были готовы поддержать. А разработанный специально для гонок новый мотик "Тассон TS-34" был великолепен по всем параметрам. Рафаэль влюбился в это чудо техники, как только сел на него. И он был уверен, что сотрудничество с Умберто Тассони будет весьма выгодным и обязательно принесет свои плоды. А если еще взять в расчет его прекрасную старшую дочь, то можно было смело судить, что это сотрудничество может стать к тому же очень приятным.