— Да, ваша светлость, – она почтительно склонила голову. Интересно, что же такого находится за этой дверью? Сатанинские орудия пыток? Гарем женщин, закутанных в просвечивающие шелка? Сжав челюсти, она сказала себе, что её это не касается.
Фэллон перестала дышать, когда герцог скинул одежду у входа в гардеробную. Вид его упругого зада заставил бы даже монашку пустить слюни. И она должна спать в соседней комнате рядом с этим мужчиной каждую ночь? Должна потакать всем его нуждам и прихотям? Должна слушать, как он развлекается с другими женщинами? Должна притворяться, что не впечатлена им, притворяться, что она… — мужчина…
Господи, как же ей пережить всё это?
Глава 13
— Ну же, Фрэнк, входи. Ты стоишь там уже достаточно долго.
Фэллон моргнула и выпрямилась. Стоя у перил, она и не догадывалась, что герцог знал о её присутствии. Просто она растерялась, увидев огромные пространства, занятые лужайками и садами. Фэллон задумалась, как наверно приятно Дамону работать рядом с таким пейзажем. Здесь сады были намного больше, чем в загородном поместье лорда Ханта. У неё чесались руки — так сильно хотелось почувствовать ими только что вспаханную землю.
Герцог был облачён во всё тот же чёрный халат. Слева от него лежала газета «Таймс». Ожидая ответа камердинера, он поднял взгляд от своего позднего завтрака, его вилка и нож застыли в воздухе. Там, где на груди сходились края халата, виднелась татуировка в виде змеи. Фэллон не нужно было видеть её всю, чтобы описать каждую деталь. В её память четко врезалась эта чешуйчатая рептилия с проницательным взглядом, будто готовая в любой момент наброситься и проглотить свою жертву.
Такая же обозлённая на весь мир, как и сам мужчина.
— Долго? Простите. Я не хотел отвлекать вас от завтрака, ваша светлость.
Если это вообще можно назвать завтраком, в такое время суток. Ведь скоро полдень.
Инцидент с разъярённым лордом Фоли был всё ещё свеж в её памяти. Чем больше она об этом думала, тем раздражённее становилась. Что не так с этим человеком? Он лишился всех чувств? Хотел умереть тем же образом, что его отец?Дамон откусил кусочек тоста и некоторое время жевал его.
— Ты не доволен своим новым положением? Неплохо сразу прейти от должности лакея к камердинеру.
— Да, конечно. Я весьма благодарен. – Фэллон поджала губы, сосредоточившись на стоявшей на столе дымящейся чашке кофе. Смотри куда угодно, только не на него… не на его соблазнительно взъерошенные ото сна волосы, тёмные, блестящие в свете утреннего солнца…
День был прекрасен. Фэллон предпочла бы просто стоять на балконе и дышать свежим воздухом. Но присутствие герцога всё изменило. Против воли, её взгляд сам возвращался к нему.
Проглотив тост, он отрезал кусок лосося.
— Ты немного напоминаешь мне моего деда, когда поджимаешь губы. Вот как сейчас. — Она тут же перестала это делать. Засовывая сразу половину лосося себе в рот, он пристально посмотрел на неё, затем добавил: — Может ты уже слышал, я не очень–то любил этого человека.
Фэллон кивнула. Слова: «Ничем не могу вам помочь», — чуть не сорвались с её языка.
– Тогда я сделаю всё возможное, чтобы не напоминать вам о нём.
Поклонившись, она попыталась продемонстрировать другую улыбку:
— Как вам такая?
К сожалению, улыбка выглядела слабой и фальшивой. Герцог фыркнул, и она перестала улыбаться. Тяжелым взглядом уставившись на поднимающиеся в воздух горячие пары из чашки с кофе, Фэллон проклинала свою гордость и свой острый язык.
С грохотом бросив на тарелку столовые приборы, герцог откинулся на спинку стула, и, казалось, выглядел как хищник во время отдыха. А именно: обманчиво.
— Ну, всё. Теперь говори, парень. Что тебя беспокоит?
Пристальный взгляд Фэллон встретился с его взглядом.
— Какое вам дело до моих мыслей? – она проглотила комок в горле. – Ваша светлость, — добавила она, в тщетной попытке казаться более почтительной.
Края его чёрного халата разошлись, являя взору соблазнительную бронзовую кожу с изображением самого исчадия ада на ней. И он — как жестокий паша, рассматривающий свою собственность. И всё вокруг принадлежало ему. Без сомнения, он и её считал своим владением. Слуга, которому можно приказывать что угодно и получать от этого удовольствие.
— Мне есть дело, — герцог нахмурился, удивившись, что это и правда его беспокоило. Даже расстраивало. – Я, кажется, задал тебе вопрос?
Задал вопрос? Она фыркнула. Да он и понятия не имеет о том, как надо вежливо спрашивать. Такой человек как он только и умеет, что отдавать приказы. Как любой мужчина, имеющий в руках какую–либо власть.
— Очень хорошо, – раз он хочет знать, она расскажет ему. Откашлявшись, Фэллон заговорила мощным и глубоким мужским голосом:
— Вам обязательно обольщать каждую женщину, которую встречаете? У вас есть хоть капля стыда? – в его оправдание она могла бы сказать, что он не совращал женщин, работающих в поместье. Но она упустила этот факт, посчитав, что он недостоин её милосердия. Фэллон испытывала сильное возмущение. Возмущение и что–то ещё. Что–то тёмное и порочное. От чего ей туго сдавило грудь.
Он улыбнулся:
— Не каждую. Возможно, только половину.
Её раздражало это легкомыслие:
– И получаете особенное удовольствие от замужних?
Он мягко посмотрел на неё, как если бы был таким же слугой, и прямо сказал:
— У всех свои увлечения.
От такого ответа жар опалил щёки Фэллон.
— Увлечения? Жизнь во грехе и пороке вы считаете простым увлечением? – воскликнула она и с отвращением и покачала головой.
— Ну же, Френк, — он опять взял в руки нож и вилку. – Ты напоминаешь мне Дидлсуорта. А я–то думал, что наконец–то избавился от этого педанта. Ты настолько возмущён, что тоже намереваешься уйти отсюда?
— Я не собираюсь уходить только из–за того, что мой работодатель страдает от недостатка порядочности, – она выпрямилась. Во всяком случае, не после того, через что ей пришлось пройти.
Пристальный горящий взгляд его жестоких серых глаз остановился не её лице. Фэллон задержала дыхание. Не уж–то на этот раз она зашла слишком далеко? Она прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы боль отвлекла её мысли. Ну почему ей обязательно нужно провоцировать его? Почему она не может держать свое мнение при себе?
— Ты меня убиваешь, — он протянул руку к сердцу, будто туда вонзилась стрела. Он определённо дразнил её. Фэллон чувствовала это по тёмному блеску в его глазах. Такой негодяй не способен что–либо чувствовать. Для чувств человеку нужно сердце. У него этот орган явно отсутствовал. Он красивый мужчина, внутри которого зияет пустота. Ничего больше.
— Знаешь, что тебе нужно, Френк?
Она вопросительно выгнула бровь.
— Тебе нужно ослабить эти твои моральные принципы. Слишком уж они строгие. – Задумчиво приложив палец к верхней губе, он пристально посмотрел на неё. Как загипнотизированная, она следила за движением пальца вдоль его губ. – Я думаю, тебе бы помогло хорошее трахание.
Фэллон оторвала взгляд от его рта и посмотрела прямо в глаза. Он долго смотрел на неё в ответ, и выражение удивления застыло на его лице. Но за удивлением крылось что–то ещё. Что–то опасное. Что–то почти… зловещее. Как будто её достоинство и невинность раздражали его. Те качества, которых не было у него самого. Что–то, над чем ему обязательно нужно было посмеяться. Её губы приоткрылись, но она не могла выговорить и слова. Первый раз в жизни Фэллон не знала, что сказать. Конечно, ведь, будучи самым порочным существом на земле, только он мог сделать настолько непристойное предположение. Или мужчины всегда разговаривают друг с другом подобным образом?
Его улыбка погасла. Серые глаза герцога всё поняли. Всё.
Она почувствовала, что настал опасный момент и бросила быстрый взгляд в сторону лужайки, готовая перепрыгнуть через перила и бежать куда глаза глядят, если он разгадал её уловку.
— Черт возьми… — пробормотал он. – Да ведь ты же… — перестав дышать, она ждала его вердикт. – Да ты же… девственник!
Она облегчённо вздохнула. Фэллон даже не надеялась, что его возмутит только этот факт. Её напряжённые плечи расслабились.
— Господи, парень, — продолжил он, откинувшись на спинку стула. – Нэнси ведь так смотрит на тебя, что я подумал: у тебя достаточно… опыта… — он пожал плечами. – Но это же легко исправить.
Откашлявшись, он взял чашку кофе и сделал медленный глоток.
— Исправить? – как будто девственность была такой страшной ошибкой, что её необходимо устранить. Вот мерзавец!Показала бы она ему, что не все мужчины такие же подонки, как он.
— Я могу отослать тебя в отличное место и замолвить за тебя словечко у мадам. Дать тебе отгул на вечер? Это меньшее, чем я могу отблагодарить за помощь с лордом Фоли.
— Нет! – теперь он будет помогает ей упростить её жизнь? Или, наоборот, разрушить? Если бы Фэллон не была так оскорблена, она, наверное, рассмеялась бы.
— Я не желаю… случайных связей. Я верю, что надо ждать, сэр.
— Ждать? – герцог нахмурился и наклонил голову в сторону. – Ждать чего?
— Ну, любви, брака.
Он уставился на неё, как если бы у неё выросла вторая голова.
— Да ладно тебе, Френк, – упрекнул он. – Говоришь, как сентиментальная девушка.
Жар опалил её щёки. Не уж–то она так сильно выразила своё неодобрение? В конце концов, она же притворяется. Возможно, было бы мудрее вести себя как зрелый бессовестный мужчина, нормально воспринимающий внебрачные связи. Несомненно, тогда Фэллон стала бы более мужеподобной в его глазах. Более похожей на него.
— Не все мужчины такие, как вы.
Даже говоря это, она не могла оторвать взгляд от дразнящего обнажённого участка его груди, такой твёрдой и мускулистой, как у землепашца. Она должна была чувствовать к нему презрение и отвращение. А вместо этого восхищалась им.
— Ты хочешь сказать, что не желаешь становиться таким же, как я.
Она фыркнула. Как он? Да если бы она только могла быть такой же свободной! Живя, как король, он мог быть тем, кем хотел. Но то, что он выбрал – это быть… жестоким.
Сделав шаг вперёд, она поставила полупустой кофейник на поднос. Под предлогом принести свежий напиток, Фэллон повернулась, чтобы уйти. – Простите, ваша светлость.
Тяжёлая рука схватила её за локоть и чуть не прожгла ткань в этом месте насквозь.
— Это правда? – он в сомнении приподнял одну бровь. – Я тот самый герцог, которого прозвали кровопийцей, весь мир лежит у моих ног, а ты ни капли мне не завидуешь! Знаешь, моя жестокость не всегда сидит во мне.
— Нет? – Она словно под гипнозом смотрела на его чётко очерченные губы.
— Нет. Она улетучивается, когда я… с женщиной… чёрт! – он остановился, заскрежетав зубами, отчего Фэллон ощутила дрожь в животе. Сгущаясь, жар окутывал её, заставляя переживать чувства, которых она никогда ранее не испытывала.
— Ты и понятия не имеешь, о чем я толкую. Но это так сладко, чёрт возьми! Это заставляет меня чувствовать себя живым. Определённо лучше, чем то дерьмо, через которое мне пришлось пройти в жизни. – Его смех прозвучал жутко и измученно. Затем он отпустил её руку так же резко, как схватил. – Иди. Возвращайся к своим обязанностям.
Подчинившись грубому приказу, она убежала. Не оглядывайся! Только не оглядывайся!
Всего лишь один взгляд на её лицо, и он бы догадался, какое сильное желание зажгли в ней его слова.
Прежде чем переступить через порог, Фэллон приостановилась и попыталась взять себя в руки. Она ругала себя. Она глупая женщина, павшая перед обаянием жестокого герцога, желала стать той женщиной, что может спасти его. Бред. Особенно если учесть, что она сама нуждалась в спасении, как никто другой.
Глава 14
Звук бьющегося стекла заставил Фэллон подскочить в постели. Затасканный томик Мэри Шелли «Современный Прометей», позаимствованный из библиотеки, свалился на пол. Она всегда хотела прочитать его, но мастер Броклхерст считал романы хламом и в школе никогда не позволял их читать. Кусая губы, девушка уставилась на дверь, отделявшую её комнату от комнаты герцога.
Было поздно, но в свое время Фэллон всегда возвращалась домой ещё позже. Иногда не приходила до самого утра. Учитывая жанр той книги, что она только что читала, её пульс и так колотился слишком быстро. Шум из соседней комнаты заставлял мурашки бегать по коже, а сердце биться о грудную клетку ещё сильнее.
Решив удостовериться, всё ли в порядке с хозяином – наверное, любой камердинер так и поступил бы на её месте – Фэллон вскочила на ноги. Она подняла книгу с пола, отметила страницу, которую читала, и положила роман на маленький ночной столик.
Будучи всё ещё одетой в брюки и батистовую рубашку, она схватила из шкафа парик. Стоя у зеркала, она стала его надевать так, чтобы не было видно ни одной золотисто–красноватой пряди. Последним рывком натянув парик, Фэллон отвернулась и надела пиджак. Удовлетворённая своим внешним видом, она постучала в соседнюю дверь. Никакого ответа. Тишина. Надавив на ручку, она вошла в тёмную комнату. Её взгляд сразу уловил движение у окна.
Плечи лорда Ханта, свободные от пиджака, подёргивались, в то время как он целовал распростёртую под ним на кушетке хихикающую девушку. Небрежно скинутый пиджак валялся на полу у его ног. Лорд запустил обе руки в волосы девушки, удерживая её голову для глубокого поцелуя. Было видно, как сплелись их языки.
С горящим от стыда лицом Фэллон быстро отвела взгляд и попыталась найти Дамона. Её живот сжался при мысли, что он занят тем же самым. Ради всего святого, она же его камердинер!Почему же она никак не может поверить, что он на самом деле жесток? Почему же она чувствует такое разочарование, если это так? Как будто у неё были какие–то права на него? Или она надеялась их получить?
Её словно ушатом ледяной воды окатили, когда она поняла, что за ощущение испытывала. Глубокое, сжигающее всё изнутри чувство не было досадой, а представляло собой целый набор эмоций. Ревность. Фэллон ревновала герцога к любой женщине, согревавшей его постель. К любой женщине, которая могла пальцами и губами дотрагиваться до его порочной татуировки. Любоваться этой ужасающей красотой на его груди.
И тут она ясно увидела герцога, лежащего на кровати. Вокруг него ползала женщина. Фэллон почувствовала некоторое удовлетворение от того, что он всё–таки не был в сознании. Хмурое выражение застыло на лице женщины, пока она пыталась его разбудить. Она схватила его лицо, пальцами стискивая щёки, и трясла, пытаясь его разбудить. Дамон застонал и откатился от неё в другую сторону. Тёмная ярость клокотала в груди Фэллон. Ей захотелось перепрыгнуть через всю комнату и отбросить эту женщину от него. Откашлявшись, она подождала, пока находившиеся в комнате заметят её.
— Давай же, — промурлыкала женщина, засовывая руку ему в бриджи. – Я приехала сюда, чтобы немного порезвиться. Просыпайся.
— Любезные! – крикнула Фэллон, потому как больше не могла молчать и захлопала в ладоши так яростно, что их защипало от боли. – Уже поздно!
Лорд Хант недовольно посмотрел на неё:
— Тогда иди и спи!
Женщина на кровати несколько приободрилась. Она на четвереньках пересекла кровать, её груди почти выпрыгивали из выреза платья, а один тёмный сосок был уже выставлен на обозрение. – А ты симпатичный! Держу пари, ты не откажешь мне!
— Смотрите, Этан! – девушка в руках лорда опять захихикала. – Кажется, Дженни хочет поразвлечься с дворецким!
— Камердинером, — машинально поправила Фэллон. Удивительно, она не возмутилась пошлой шутке. И скривила губы, приняв её. Несомненно, это следствие жизни под одной крышей с Дамоном.
— Легко тебе говорить, Дотти. У тебя есть с кем позабавиться, – Дженни надула алые губки. Уставившись на Фэллон, она провела пальчиком вокруг возбуждённого соска. – Ты выглядишь крепким парнем.