Через несколько секунд послушался шорох, а потом на мое плечо опустилась теплая рука.
- Мне жаль. - сказала женщина фразу, которую по всем законам должна была произнести я. - Мне действительно очень жаль.
Когда я вернулась в дом, в гостиной уже никого не было. Я поднялась в комнату и обнаружила Лешу, подбирающего какую-то мелодию на гитаре. Он не замечал, что я стою в дверях, а я пользовалась моментом, стараясь запомнить его таким беззаботным и счастливым. Я отвела взгляд, пытаясь сдержать непрошенные слезы.
Я приняла решение. Я должна была уехать. Я думала над тем, чтобы всё ему рассказать, но разве я имела право втягивать его в эту историю после всех бед, которые мой отец принес его семье? Чтобы после того, как Ангелина Павловна чуть не лишилась мужа, она бы смогла потерять еще и сына?
Нет, я не могла такого допустить.
Чем дольше я стояла бездействуя, тем меньше во мне оставалось уверенности, и я зашла в комнату, закрывая за собой дверь.
- Играешь? - я спросила и села рядом с ним на кровать.
- Пытаюсь вспомнить. - усмехнулся парень и наиграл какую-то медленную приятную мелодию.
Он посмотрел на меня, как будто хотел сказать еще что-то, но потом передумал, и тогда заговорила я.
- Леш, нам надо поговорить. - мой голос звучал гораздо менее уверенно, чем я планировала.
Парень отложил гитару и вновь посмотрел на меня.
- Звучит не слишком весело. - сказал он улыбаясь, но вглядевшись в мое лицо, его улыбка потухла. - Ди, что случилось?
Я уставилась в стену и собрала остатки воли:
- Я должна уехать.
- Ты не поладила с мамой? - с волнением спросил парень. - Вы просто друг друга не поняли, думаю, мы всё сможем уладить.
Он попытался меня обнять, но я встала, понимая, что одно неловкое движение, и моя крепость падет.
Я покачала головой.
- Ангелина Павловна - прекрасная женщина, тебе с ней очень повезло.
- Я тебя не понимаю. - Леша встал и подошел ко мне. - В чем дело?
Я боялась этого вопроса, боялась, что не смогу…
- Во мне. Я не могу быть с тобой.
Воздуха рядом с ним резко стало не хватать, и я отошла к окну, где остановилась, вглядываясь в темное небо.
Леша быстро сократил расстояние между нами и развернул меня к себе, крепко взяв за плечи.
- Почему ты просто не можешь сказать мне правду?!
Я отвела взгляд.
- Мне не нужны эти отношения… - едва слышно сказала я, не в силах посмотреть на парня.
Он не верил ни единому моему слову.
- Прости, я должна была сразу сказать. - как жалко и неестественно это звучало.
Леша опустил руки, но я чувствовала, что он до сих пор смотрит на меня.
А я всё так же смотрела куда-то в сторону занавесок, чувствуя, как мое сердце падает с десятого этажа, неминуемо разбиваясь о землю на мелкие осколки.
- Раз ты так этого хочешь.
- В половину пятого у меня самолет, вызови такси. - я замолчала и зажмурилась сжимая зубы, молясь, чтобы мой голос не дрогнул. - Пожалуйста.
- Самолет… - как-то слишком равнодушно и холодно произнес Леша, после чего взял с тумбочки телефон и набрал номер.
Машина приехала через двадцать минут. Самые долгие и ужасные двадцать минут за последние годы. Я ждала ее за воротами, а Леша стоял на расстоянии нескольких метров от меня. Молча, засунув руки в карманы джинс.
Только когда я уже открыла дверь такси, он подошел ко мне и развернул к себе лицом.
- Скажи мне правду. - тихо сказал он, проводя рукой по лицу и пытаясь заглянуть в глаза.
Почему всё так…
Я качнула головой, старательно отводя взглядом, после чего резко, практически силой высвободилась из его рук и прыгнула на заднее сиденье.
- Пулково, пожалуйста, быстрей.
Дважды повторять таксисту не пришлось. Машина сразу тронулась с места, быстро увеличивая расстояние между Лешей и мной.
Навсегда
В ладонях останется океан,
По венам стремится его вода
К моим глазам,
Навсегда…
Донеслось из динамиков машины, невольно заставляя ненужные воспоминания выбрать из чулана сознания, куда я их так тщательно пыталась спрятать.
Приходи,
Как станешь для всех чужим -
Убежим,
Обещаю, мы убежим,
Вспоминай, как ярко мечтали жить
И держись!
Почувствовался свежий морской воздух и бесконечная свобода… Я, сама того не желая, открыла фотографию… Наши счастливые лица…
Знаешь, мне кажется, я готова
Дышать научиться по новому.
Во мне умирает лето,
И ты так далеко где-то…(*)
Слезы сами потекли по моим щекам. Горькие, бесполезные и абсолютно неконтрлируемые. Немного прийти в себя я смогла только в Шерементьево, ровно до тех пор, пока не увидела на табло одно слово: «Сочи».
Я вылетела на парковку, практически снеся с ног Ковалевского, который встречал меня в аэропорту. Я обняла его и вновь заплакала. Он ничего не говорил, за что я была ему крайне благодарна.
Леша не позвонил ни разу.
Не помню, как мы доехали до дома, я пыталась смотреть в окно, но не могла сфокусировать взгляд. Всё это было просто страшным сном.
Так не должно было быть!
Виталик заварил чай и поставил передо мной. Я посмотрела на кружку и грустно мотнула головой. Встала со стула и подошла к шкафчику, где стоял стратегический запас алкоголя, достала бутылку вина, быстро расправилась с пробкой и сделала глоток прямо из горла.
- Ди…
Виталик попытался что-то сказать, но я махнула рукой, прося его не начинать эту тему. Я не была готова разговаривать про Лешу.
Спустя несколько глотков и минут, которые, вновь, еле ползли, я подняла, наверняка, красные глаза на Ковалевского и сказала:
- Я не смогла ничего объяснить. Наплела какую-то чушь, которой он не поверил.
После этих слов я вновь приложилась к вину, понимая, что напиться было самой хреновой идеей, но ничего поделать уже не могла.
Виталик молчал, но я знала, что он хочет что-то сказать. Парень налил себе коньяка и сел рядом со мной.
- Может стоило сказать ему правду?
- И разрушить еще и его жизнь? - с отчаянием ответила вопросом не вопрос я.
- Он бы тебя понял.
- А толк, Виталик, какой в этом толк?! - повысив голос спросила я.
К отчаянию прибавилась злость, и я продолжила:
- У кого из тех людей, которые меня поняли жизнь сложилась хорошо?!
- Ты могла бы рискнуть.
- Серьезно?!
- Хотя бы попробовала не отказываться от своего счастья.
Я вспылила:
- И это ты мне будешь говорить?
Я понимала, что это запрещенная тема, и я не имела права так говорить, но остановиться быда уже не в силах:
- Что стало с тобой и Лесей? Кому теперь лучше от того, что произошло?!
- Ди… - не смотря ни на что, Виталик пытался меня успокоить.
- Думаешь Лешу ждет лучший финал, особенно, когда отец узнает с чьим сыном я решила связаться?!
Виталик попробовал подойти ко мне, но я отшатнулась.
- Нет… мне будет проще сделать всё так, как он хочет. Я не смогу вынести, если еще кто-то из близких пострадает по моей вине.
Ковалевский внимательно смотрел на меня, возможно, подбирая слова, но я не хотела их слушать.
- Прости… - прошептала я и выбежала с кухни.
––—
(*) - Aisha - Холода
Глава 13
Я думала, что хуже уже не будет, однако ошибалась примерно так же как и девятиклассник, выпивший пару бутылок пива с искренней надеждой, что мама не заметит.
У меня было два выходных, чтобы прийти в себя и подумать, как вести себя с Лешей дальше. Однако я даже не могла заставить себя встать с кровати.
Вечером субботы я еле открыла глаза, не понимая, то ли выпитое с утра вино заставило мою голову раскалываться, то ли избыток переживаний принуждает ее практически взрываться. Я не хотела выходить из комнаты, пытаясь забаррикадироваться в своем маленьком мире, ну и еще от того, что мне было слишком стыдно перед Ковалевским.
Я не имела никакого права осуждать его или лезть в его жизнь. Это его личное дело и выбор, поэтому свое мнение я должна была держать при себе, предварительно засунув его куда подальше.
Не успела я перевести мысль, как в дверь постучали, а следом появился Виталик собственной персоной.
- Можно? - негромко спросил он.
- Конечно. - я предприняла вялую попытку улыбнуться, вышло явно хреново.
Виталик поставил на тумбочку большую кружку моего любимого травяного чая, после чего сел на край кровати.
- Как ты?
Он спрашивал так, как будто вчера не было этого дурацкого разговора на кухне.
- Как человек, по которому проехали катком. - честно описала я свое состояние. - Но жить, наверное, буду.
- Это радует. - проговорил парень, ободряюще улыбнувшись.
- Виталь, я… - я хотела извиниться за вчерашнее, но Ковалевский меня перебил.
- Не надо. - он как будто почувствовал, о чем я хотела сказать. - Сам полез со своими советами, за что и получил.
- Я не хотела этого говорить.
- Всё в порядке. - парень накрыл своей ладонью мою и вновь улыбнулся, однако увидев мое кислое лицо, добавил. - Честно.
Я улыбнулась в ответ, осознавая, на сколько же мне все-таки повезло с другом.
- Я планирую превращение в человека. Для начала было бы неплохо принять душ и сходить в магазин. Проведешь ревизию холодильника, пока я буду воплощать в жизнь первый пункт моего наполеоновского плана?
Виталик с энтузиазмом кивнул, видимо, радуясь моей попытке возвращения к жизни. А я в свою очередь пыталась делать максимально бодрый вид, закрывая свои эмоции за тяжелой металлической дверью с огромным навесным замком.
Смириться и перестать думать о Леше. Это же так просто.
Примерно, как жить без воздуха.
Я зажмурилась от очередной мысли, больно хлестнувшей меня по сердцу, быстро встала с кровати и направилась в ванную.
О том, что выходить на улицу было плохой идеей, я поняла на обратном пути из магазина. Черный внедорожник, тонировка которого посылала ко всем чертям все мыслимые и немыслимые законы, я заметила сразу.
Понимая, что оттягивать разговор было бесполезно, я направилась к машине и смело потянула на себя заднюю дверь, которая послушно открылась. Я села в салон и посмотрела на сидящего напротив меня мужчину.
- Мог бы ограничиться звонком, или послать почтового голубя.
- Как я мог бросить любимую дочь в такой трудной жизненной ситуации. - сказал отец и растянул губы в улыбке.
Вот только искренности в ней было не больше, чем волос на голове у Вин Дизеля.
- Рад, что ты приняла такое грамотное решение. - продолжал он.
Африканские аборигены…
Он был в курсе всего!
Я посмотрела в холодные глаза, которые были зеркальным отражением моих собственных и спросила о том, что только пришло в мою голову:
- Ты изначально знал, кто он такой?
Улыбка отца стала еще шире, и он кивнул.
Мне захотелось его ударить. Руки стали нестерпимо горячими, и я с силой сжала ремешок сумки.
- Рад, что ты быстро поняла о том, что этот неудачник тебе не пара.
Я с силой прикусила губу, не задумываясь о том, пойдет ли кровь. Мне нужно было как-то отвлечь свое внимание.
- Он не неудачник. - сквозь зубы процедила я, произнося каждое слово по отдельности.
- Вижу, что ты до сих пор не до конца меня поняла. - тон отца резко стал серьезным.
Он схватил меня пальцами за подбородок и развернул к себе, заставив смотреть ему в лицо:
- Еще одна маленькая встреча или короткая ночь, и я перестану оставаться безучастным.
Я дернула головой и отец быстро убрал руку, удовлетворённо кивнув, считая, что мораль была усвоена.
- Я не позволю путаться тебе с кем попало на кануне собственной свадьбы.
Время остановилось. Я, словно в замедленной съемке подняла глаза на мужчину, который довольно усмехнулся.
- Добро пожаловать во взрослую жизнь, доченька.
Вот, пожалуй, сейчас хуже уже точно не станет.
- И кому же из своих партнеров ты решил подпихнуть меня? - почему-то от происходящего мне стало смешно.
- Узнаю Анин характер. - всё так же, не отводя глаз, прокомментировал мою едкость отец.
Имя мамы, произнесенное таким пренебрежительным тоном, разозлило меня.
- Как жаль, что внешностью в тебя. Не спишешь всё на измену или ошибку в роддоме.
- Не дерзи.
Ладонь мужчины обожгла мое лицо резкой пощечиной, однако это меня не остановило.
- Не боишься потерять в цене из-за внешних дефектов? - спросила я, прикладывая собственную руку к горящей щеке.
- До свадьбы заживет. - прошипел отец.
- И сколько нынче стоит единственная дочь? - я знала, что могу вновь получить за эти слова, однако не могла больше себя контролировать.
- О каких деньгах речь, милая, когда дело касается твоего счастья?
Я почувствовала, как защипало глаза.
- Думаю, что в течении двух недель тебе стоит вернуться домой. Стоит заняться выбором платья, ресторана и прочей предсвадебной чепухой, которую так любят девушки.
Он отвел взгляд, как бы давая понять, что наш разговор окончен, а я по-прежнему продолжала смотреть на монстра, который, по совместительству, являлся моим отцом, пытаясь осознать услышанное.
Я натянула на лицо самую милую улыбку, на которую только была способна и ледяным голосом произнесла:
- Рада была повидаться.
После чего потянула за ручку и вышла из машины, в душе делая, чтобы кто-нибудь сейчас решил ее уничтожить.
Желательно, вместе со мной.
Думаю, что на моем лице было всё написано, потому как Ковалевский смотрел на меня с некой опаской.
- Мы можем просто убить человека?
Кажется, Виталик без лишних слов понял, о каком именно человеке идет речь, потому как в его глазах быстро вспыхнула тревога.
- Он звонил?
- Что ты, папочка проявил величайшее благородство и любезно подбросил меня до дома.
Я села на стул, а Ковалевский устроился напротив, внимательно глядя на меня в ожидании дальнейшей истории.
- Он даже великодушно поставил меня в известность о своих далеко идущих планах. - я усмехнулась. - Кстати, пользуясь случаем, рада пригласить тебя на свою свадьбу. Я еще не знаю точной даты и жениха, но о неизбежности сего факта уже осведомлена.
Лицо друга исказила ненависть. Виталик выругался.
- Да, эти слова весьма неплохо характеризуют моего папочку.
- Я думал, что такой вариант возможен.
Я кивнула. Когда отец только заявил о том, что я нужна ему для какого-то дела, мысль о замужестве была в топе возможных предложений, однако это не помешало вызвать шок в машине.
- Он дал мне две недели.
- Мы успеем что-нибудь сделать.
Подняв глаза, я попыталась улыбнуться. В этот раз мне действительно очень хотелось ему верить.
Понедельника я боялась не меньше, чем школьники ежегодной вакцинации. Мне было страшно встретиться с Лешей. Я не знала, как он будет себя вести, не понимала, как найти в себе силы и хотя бы посмотреть на него.
Ковалевский, как никто другой, понимая мое состояние, довез меня до “Вечернего Зова”.
- Если что, звони, и я приеду.
- Это лишнее. - сказала я и усмехнулась. - Сомневаюсь, что мне понадобится грубая мужская сила.
Внешне я старалась выглядеть спокойной, хотя внутри я сжалась в маленький комочек, состоящий из чистого страха. Хотелось забиться в темный угол и сидеть там до тех пор, пока все проблемы не решаться сами собой.
- Тебе сумку не жалко? - усмехнулся Ковалевский.
Я не сразу поняла, о чем он говорит. Проследив за его взглядом, я опустила глаза и увидела, что сжимаю ремешок с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
- Ладно, - выдохнула я. - я же не смогу сидеть тут вечно.
Виталик потрепал меня за плечо, видимо пытаясь меня взбодрить, и я потянулась к дверной ручке.
- В крайнем случае, я завещаю тебе всю свою косметику и золотое платье.
Ковалевский приложил руки к груди, как бы восхищаясь моей щедрости. Я улыбнулась другу, еще раз медленно вздохнула и вышла на улицу.
На мое счастье в зале обнаружился Стас, а вот Лаврентьева видно не было. Первая моя мысль была о том, что он просто не захотел выходить на работу вместе со мной, поэтому поменялся с Давыдовым, но на столе перед Стасом стояли две чашки и лежал Лешин телефон.