По коридору спокойно, никуда не торопясь, шел Виталик.
– Ты тоже здесь? Почему нас не будили? – взъерошенный ото сна Борис накинулся на него с вопросами.
– Остынь, подъем только через полчаса, – успокоил его парень, – я тоже думал, что проспал, и бегал к редакторам на первый этаж.
Борис облегченно вздохнул, страх понемногу отпускал. Это было бы действительно очень глупо, покинуть проект только потому, что вовремя не проснулся. Он вернулся в комнату, чтобы полежать оставшиеся полчаса до подъема в кровати. Все тело ныло от боли, мышцы тянуло. Крепатура давала о себе знать после вчерашнего дня с непривычной хореографией.
Удобно вытянувшись на постели, Борис закрыл глаза и снова попытался заснуть, но, полежав так пару минут, почувствовал, что сон к нему уже не вернется. Он с сожалением открыл глаза и повернул голову вправо, туда, где на соседней кровати еще спал Олег, лежа на животе. Зрелище был достойным внимания: одеяло сползло, обнажив широкую рельефную спину с выступающими позвонками. Борис поймал себя на мысли, что хочет прикоснуться к этой смуглой коже, почувствовать тепло, пройтись невесомыми движениями вверх к голове, чтобы пальцы запутались, перебирая волнистые пряди. А затем повторить тот же путь губами, чтобы прочувствовать вкус, ощутить запах чужого тела, добраться до беззащитного участка шеи и зарыться носом в темные волосы.
Увы, как и любая другая фантазия, эта разбилась о суровую реальность. На улице зазвучала сирена, Олег заворочался, просыпаясь, повернул голову в сторону Бориса и прошипел, разминая конечности: «Доброе утро». Боль в мышцах не пощадила и его.
После завтрака танцоров повезли в театр. Расположившись в холле, они разминались, делились впечатлениями о прошедшем дне, так как вечером ни у кого из них просто не было сил, чтобы встречаться у озера. После получаса ожидания к ним вышел Томильченко и повел за собой. Первый раз танцоры расположились не на сцене, а в зрительном зале, и от этого им было как-то не по себе. Всем было интересно, что для них приготовили на этот раз. Любопытство разгоралось сильнее с каждой минутой. Ребята тихонько переговаривались, отметив, что свет в зале не выключили, а камеры направлены не только на сцену, но и на них самих.
Костя вел себя отстраненно, был предельно собран и даже холоден. Он сел за судейский стол в пол-оборота.
– Ну, что, расселись поудобнее? – обратился он к участникам. – Все внимание на сцену.
После непродолжительного ожидания там появилась пара танцоров. Яна Заяц в длинном черном платье с разрезом до самого бедра и Вова Раков в черных брюках и пиджаке, который был надет на голое тело. Ребята аплодисментами поприветствовали двух самых лучших танцоров прошлого сезона. Когда овации стихли, Яна встала у Вовы за спиной, приготовившись к выступлению.
Зазвучала музыка, похожая на саундтреки из фильмов про Джеймса Бонда. Первые движения танцоров вырвали у зрителей восхищенный вдох. Яна вышла из-за спины партнера, встала лицом к залу и резко опустилась на поперечный шпагат, в то время как Вова, стоя на одной ноге, тоже сделал шпагат. У него оказалась очень хорошая растяжка, просто нереальная.
Борис узнал родной для себя стиль, это был джаз. У него отлегло от сердца: не придётся, как вчера, в срочном порядке учиться чему-то новому и ломать свое тело. Он отметил несколько сложных поддержек, множество батманов и пару синхронных связок. Но больше всего его поразила последняя поддержка, когда танцор кружил партнершу вокруг своей оси, держа ее за одну руку и лодыжку, а она в этот момент делала продольный шпагат. Это было похоже, скорее, на элемент из фигурного катания. В целом, это был танец-соблазнение, танец-флирт, какой бывает у мужчин и женщин перед тем, как они переходят к самому главному.
Участники были в восторге. Невероятно чувственный танец от суперфиналистов их просто ошеломил. Костя вышел на сцену, встал рядом с Яной и Вовой, дождался, пока стихнут овации.
– Как вы видите, на этой сцене – лучший танцор и лучшая танцовщица шестого сезона, – он медленно скользил взглядом по лицам конкурсантов. – Среди вас тоже есть такие – лучший танцор и лучшая танцовщица седьмого сезона.
Танцоры притихли, осознавая, что Костя прав. Действительно, кто-то из них, преодолев множество препятствий, в конце концов, завоюет этот титул.
– У вас сегодня нелегкая задача: через два часа вы должны будете показать на этой сцене все то, что только что увидели. Предельно точно.
Сначала было недоумение, потом – шок, а следом за ними подоспела и паника, накрывая участников с головой. Такой подлости от организаторов они точно не ожидали. Кто-то хватался за голову, понимая, что попал по-крупному, кто-то не мог поверить в то, что услышал, и впал в ступор от недоумения. Ребята переспрашивали друг у друга в надежде, что неправильно поняли сказанное Костей.
Томильченко невозмутимо продолжил:
– Задача нелегкая, но выполнимая. Поэтому всем желаю удачи. Лично я и все мои коллеги ждем от вас потрясающих дуэтов.
«Ну, нет! Он точно издевается!», – такая мысль пришла в голову всем конкурсантам сразу. Культурных выражений, чтобы выразить свои эмоции, у них не остались, одна нецензурщина. Никто… никто из них не старался запомнить последовательность движений в танце. Они воспринимали номер на эмоциональном уровне, любуясь великолепным исполнением. Решив пойти на хитрость, танцоры начали скандировать «Бис!», аплодировать и просить: «Покажите еще раз, пожалуйста!». Но сколько бы они не били в ладоши, Костя оставался непоколебим. Похоже, это была расплата за то, что в первый день ребята плохо станцевали его хореографию.
– У вас два часа времени, – это все, что они от него услышали.
Шок, паника и страх. Эти три зверя овладели душами танцоров, когда они попытались уже в фойе воссоздать из разрозненных кусочков цельную картину. Поднялся невообразимый гам, каждый пытался внести свою лепту в общий рисунок танца. Старались вспомнить хотя бы частичку хореографии и поделиться этим с другими. Ссорились, доказывая свою точку зрения, и спорили до хрипоты. Если от предыдущих испытаний у них болели мышцы, то сегодняшняя задача грозила задавить психологически. Но, как ни странно, общая проблема сплотила ребят, заставила их сотрудничать.
Так получилось, что бразды правления по подготовке номера в холле взяла на себя Яна Абрамцева. Ей было двадцать семь лет, она работала педагогом по хореографии и обладала нужными волевыми качествами, чтобы сплотить ребят ради решения общей проблемы. Она предлагала всем конкурсантам танцевать одинаковый вариант хореографии, пусть он даже не будет точно соответствовать оригиналу, чтобы не выделяться, так как уверенности в том, что они всё запомнили правильно, не было ни у кого. После первого часа тренировок танцоры смогли кое-как свести воедино увиденный номер и немного успокоились.
Борису в напарницы досталась хрупкая, миниатюрная Анечка. За ее белоснежные и легкие, как тополиный пух, локоны судьи успели прозвать ее Одуванчиком. И это прозвище ей удивительно шло. Они с Борисом сразу же начали отрабатывать поддержки, так как половина номера состояла из них. Аня была гимнасткой, и, в принципе, у них все неплохо получалось. Если бы им еще больше уверенности в том, что они смогли точно воссоздать показанный танец…
Когда до выступления оставалось совсем немного, танцоры стали переодеваться в то, в чем выйдут на сцену. Борис надел брюки и накинул пиджак на оголенный торс. Достаточно мужественно, как ему показалось, когда он смотрелся в зеркало. У Одуванчика нашлось маленькое черное платье, которое плотно обхватывало ее хрупкую фигуру, делая ее похожей на изящную фарфоровую статуэтку.
Борису решил сходить в уборную перед выступлением. Войдя, он увидел около умывальников Олега. Тот стоял, опираясь руками на раковину, и, склонив голову, смотрел на воду, текущую из крана. Парень тоже переоделся для выступления и был в темной жилетке на голое тело, черных брюках, обтягивающих его ноги, как вторая кожа, а на шее висел галстук-бабочка.
Борис вышел из кабинки. Олег все так же продолжал смотреть на воду и не двигался. С ним явно что-то происходило. Надо было как-то начать разговор, чтобы вывести его из ступора. Борис встал рядом у второго умывальника и открыл кран. Он заметил, что костяшки пальцев у Олега побелели, с такой силой он сжимал края раковины.
– Бабочка в таком костюме лишняя, – будто мимоходом заметил Борис, чтобы хоть как-то начать разговор.
Олег медленно поднял голову, и в зеркале, висевшем перед ним на стене, их глаза встретились. У него был пустой и какой-то потерянный взгляд. В светло-зеленых глазах плескалась паника. Парень рванул галстук, сдирая его с шеи, и тяжело задышал. Борису от этой картины стало не по себе. Он быстро стряхнул с ладоней воду, схватил Олега за плечо и развернул лицом к себе.
– Что случилось?
Олег молчал. Его лоб покрылся нездоровой испариной.
– Что с тобой? Я сейчас врача позову? – он уже развернулся, чтобы уйти, но его поймали за руку.
– Не надо… Это пройдет, я знаю…
– С тебя пот градом льется.
– Это пройдет… пройдет…
Да что с ним, черт возьми, такое? Перепуганный Борис ни на секунду не поверил в то, что с Олегом все в порядке.
– Если ты сейчас не скажешь, что происходит, я пойду искать того, кто тебе поможет, – Борис решил немного припугнуть Олега, чтобы добиться от него правды.
Парень дышал с перерывами, будто каждый глоток воздуха причинял ему неимоверную боль.
– Приступ… паническая атака… – выдавил он, наконец, из себя. – Я долго учу хореографию. Я сольники ставлю себе долго, месяцами их придумываю, а тут… один раз показали и все…
Борис не знал, что с этим делать, сегодня абсолютно все были на нервах, но Олега накрыло нешуточно. Он хотел бы ему помочь, только не знал, что для этого сделать. Олег смотрел на него умоляюще, будто хотел попросить о чем-то и не решался. Таким потерянным он его еще не видел. Борис осторожно обхватил лицо Олега руками так, чтобы тот смотрел ему прямо в глаза, и начал говорить, стараясь, чтобы его слова звучали убедительно.
– Ты справишься. Ты отличный танцор, это твой стиль танца. У тебя самая красивая партнерша из всех девчонок, что остались на проекте. Я видел, как Катя танцевала самбу с Виталиком, и не мог отвести от нее глаз. Вы шикарно смотритесь вместе. Сейчас ты возьмешь себя в руки, выйдешь за эту дверь и оставишь свою панику здесь. Ты понял?
Олег закрыл глаза, подчиняясь голосу Бориса, и кивнул, соглашаясь с его словами. Не зная, что еще можно сделать с человеком в таком состоянии, Борис притянул его к себе и обнял, пытаясь поделиться с ним живым теплом. Это было невероятно, Борис и сам переживал, опасаясь провала, но никогда не думал, что придется успокаивать Олега. А тот доверчиво откроется ему, позволит себя обнять и утешить. И как бы это ни было эгоистично, в глубине души Борис был рад случившемуся.
Примечание к части
Крепатура (синдром отсроченной мышечной боли) — боли в мышцах, возникающие через несколько часов или дней после непривычной и интенсивной физической нагрузки.
Оставляю в отзыве ссылку на видео с танцем.
Глава 10
Олега и Катю, как назло, поставили выступать первыми. Борис очень боялся, что парень в таком подавленном состоянии может наломать дров, поэтому прошел за кулисы и встал за декорациями так, чтобы видеть всю сцену, как на ладони. Одуванчик просила, чтобы они еще раз отработали номер от начала и до конца, ведь их очередь подойдет очень скоро, но он должен был посмотреть, как выступит Олег. Особенно теперь, когда знал, что творится у него в душе.
Катя сногсшибательно смотрелись рядом с Олегом, оба были высокими, темноволосыми, привлекательными. Брутальный, сильный мужчина и яркая, чувственная девушка в красном платье с открытой спиной и асимметричным подолом. Катя притягивала мужские взгляды, как магнит, и могла украсить собой любое выступление.
Стоило зазвучать музыке, как сердце Бориса замерло от нехорошего предчувствия. Он обхватил себя руками, чтобы успокоится, и не сводил глаз с танцоров. Олег вышел вперед, сделал первый прыжок и, когда приземлялся, неожиданно подвернул левую ногу. Борис дернулся, подался вперед, от досады схватившись рукой за волосы.
Олег сумел устоять на ногах и продолжил танец, будто ничего и не случилось. Борис облегченно выдохнул, переводя дыхание, но неприятности и не думали заканчиваться. Двойную поддержку ребята запороли. Олег не удержал позицию, пошатнулся и чуть не выронил партнершу. В этот момент Борис крепко зажмурил глаза, словно, если не видеть, можно будет представить, что ничего и не было. Он услышал, как испуганно вскрикнула Денисова, и открыл глаза. Олег чудом успел поймать Катю буквально в сантиметре от пола. Они продолжили танцевать, но номер был безнадежно испорчен. Последнюю, самую сложную поддержу, похожую на элемент из фигурного катания, они даже и не пытались выполнить, заменив ее одной из самых простых, когда партнершу кружат, обхватив за талию.
Борис стоял за кулисами и с тревогой ждал вердикта судей. Он знал о состоянии Олега и мог понять, почему все случилось именно так. На репетиции в холле у них все получалось, стиль танца для Олега был родным. Борис от волнения сжал кулаки до побелевших косточек и пожелал, чтобы Олега отправили на соло, только бы не выгнали.