Оглядывая ресторан, она размышляла, что случится с местами, подобными этому, если Нуар преуспеет в своих планах. Останется от них хоть что-то, или он все разрушит?
Это казалось неправильным и несправедливым. Что никто из людей, которые смеялись и разговаривали здесь, не представляет, какое зло их окружает. Что они находятся на грани полного уничтожения, а тот, кто может спасти их, сидит напротив нее и его это нисколько не волнует.
Она наблюдала, как из ресторана вышла парочка в обнимку. Нахмурившись, она продолжала смотреть на них, как они остановились напротив окна и поцеловались. Они выглядели такими счастливыми и влюбленными.
На что похоже это чувство?
— У тебя такой вид, словно ты никогда не видела целующихся.
Она снова посмотрела на Джерико:
— Я видела. Только не в реальности.
Он следил за парой, пока они не исчезли из вида. Потом его пронизывающий взгляд вернулся к ней:
— Ты никогда не целовалась?
Она с насмешкой поглядела на него:
— Арик забрал меня на Исчезающий остров, когда мне было четырнадцать лет. Так что нет. Я никогда не целовалась. Онерои не способны на сильную привязанность. Это идет вразрез с принципом «никаких чувств».
С этим Джерико должен был согласиться. Зевс отыгрался на них по полной.
— А ты когда-нибудь чувствовала искушение присоединиться к Скоти?
— На краткий миг это приходило мне в голову, но нет, на самом деле — нет. Я никогдане хотела стать одной из них.
Он удивился ее категоричной страстности. Его поразила сила ее духа.
— Почему?
Ее взгляд стал печальным, она поворочала соломкой лед в стакане.
— Когда я была совсем еще маленькой девочкой, в моей деревне жила одна женщина. Красивая и добрая, она часто приносила моим родителям хлеб и шила одежду для моей куклы. Потом однажды я заметила, какой у нее усталый вид. Она не спала несколько дней. Каждую ночь ее сны становились хуже и хуже. Через две недели она сошла с ума, и это случилось до того, как Скоти утратили свои эмоции. Еще когда они получали удовольствие от своей жестокости.
Дельфина поежилась. Даже теперь эти воспоминания угнетали.
— Я все еще помню плач ее детей, когда они ее нашли. Она убила себя, чтобы спастись от демонов в своих снах. Только когда ко мне пришел Арик, я узнала, что это Скоти свели ее с ума, и почему так важно, что мы боремся и останавливаем их. Всякий раз, когда мне приходила мысль позволить своим эмоциям управлять мной, я вспоминала о Ниробе. Я никогда бы не причинила такого же вреда, какой причинили ей. Охотиться на людей неправильно.
Ничего себе, желал бы он иметь подобные убеждения. Но если честно, он считал оправданным любое действие, предпринятое им против человечества.
Тем не менее…
Она покачала головой:
— Не понимаю, почему люди не могут быть добры друг с другом. Почему кто-то всегда должен притеснять другого.
В отличие от нее, он вполне это понимал.
— Чувство подобной власти и знание того, что в твоих руках находится чья-то жизнь или смерть, опьяняет. Не имеет значения, что они делают или как упорно борются с тобой, для тебя они не являются достойными соперниками.
Ее взгляд стал жестким и порицающим:
— Ты действительно чувствовал удовлетворение, сокрушая их и зная, что они слабее тебя? Что они не способны дать отпор и победить? Разве это честная победа?
Джерико отвел глаза.
— Скажи мне, — произнесла она затвердевшим от осуждения голосом. — Я хочу понять, потому что я действительно не понимаю.
Джерико сглотнул, не в силах встретить ее пристальный взгляд, поскольку еще помнил те времена, когда преследовал более слабого противника. К той правде он продолжал постоянно возвращаться, хотя совсем не желал размышлять на эту тему.
— После этого я всегда чувствовал полное опустошение. Восторг от победы кратковременен и скоротечен. К тому времени, когда ты это осознаешь, он проходит.
— Тогда зачем так делать?
Затем, что это лучше, чем пустота внутри. По крайней мере, на какое-то мгновение у него появлялись другие чувства, помимо ненависти и боли. Это было все, что он знал. Вот почему Ника была для него столь дорога. Она заставляла его чувствовать что-то еще.
Но даже тогда ощущения всегда были мимолетными. Ничто не могло подавить или успокоить боль и ненависть в его сердце. Во всяком случае, не более чем на несколько минут.
И как он жаждал этих минут.
Когда официантка принесла и поставила перед ними блюда, Джерико расслабился. Он молча ел своих устриц, в то время как Дельфина изящно ковырялась в своей тарелке. Ее нос сморщился, когда она попробовала гумбо.
— Что, не вкусно?
Она промокнула рот салфеткой.
— Вкусно. Но очень необычно. Остро. Я была к этому не готова.
Он подтолкнул к ней корзинку с крекерами.
— Вот, они помогут абсорбировать остроту.
— Спасибо. — Она начала кусать прямо в упаковке.
— Подожди. — Он успел выхватить крекер у нее из рук. — Сначала нужно развернуть.
— Что?
Он покачал головой, забавляясь ее смущением. Она могла быть столь осведомленной, но все еще походила на ребенка. Хотя, ведь ее жизненный опыт приобретался в царстве снов, а не основывался на реальности. Это было большой разницей.
Глава 6
Дельфина была готова прибить Джерико за его жестокость, когда следом за ним вышла из ресторана. Кого бы он ни преследовал, человек не заслуживал смерти, и судя по всему, это была одна из двух молодых женщин.
Или, Зевс упаси, они обе.
Где его милосердие? Что эти девушки такого сделали ему, что он захотел убить их? Они выглядели настолько безобидными, насколько это вообще возможно.
Об этом она и размышляла, пока не увидела, что в темный переулок влетел демон, собираясь напасть на молодых женщин, за которыми они следовали.
Она попыталась взорвать его, а потом вспомнила, что совершенно лишена своих сил. Джерико подлетел к демону со спины и набросился на него. Демон был ростом не более пяти футов восьми дюймов, с темной кожей, черными сверкающими глазами и лысой головой, стройный, жилистый и чрезвычайно красивый.
Он попытался сбросить противника, но Джерико все же удалось оттащить его от орущей студентки.
— Уведи отсюда девочек, — крикнул он Дельфине.
Она сделала, как ей велели, понимая, что он не сможет сражаться в присутствии свидетелей. Человечество совершенно не желало знать, что за потусторонние существа охотятся на них.
Как только переулок опустел, и кричащие студентки были далеко, Джерико отпустил демона, который тут же повернулся и обнажил клыки. Когда он бросился на Джерико, бог поймал его за плечи и швырнул на землю.
Плавным движением Джерико выхватил из ботинка кинжал и прижал к горлу существа, чьи глаза приобрели красный цвет, а на лысой голове проявились демонские метки.
— Что ты здесь делаешь, Берит? — угрожающе потребовал Джерико.
Демон вытаращил глаза, когда, наконец, понял, кто перед ним.
— Kyrios? — спросил он взволнованно, употребив слово, означавшее «хозяин». — Очень приятно видеть тебя снова. Я слышал, тебя изгнали. Лишили сил.
Джерико продолжал удерживать его на месте.
— Уверен, мой папаша набил тебе голову всяким дерьмом. Как видишь, я цел, невредим и готов выпустить тебе кишки. А теперь говори, зачем ты преследовал этих девушек?
— Приказано.
— Кто приказал?
Берит пожал плечами:
— Не знаю. Какой-то молодой парень, который утверждает, что купил мое кольцо в антикварной лавке. Тебе известны правила. Я не могу оспаривать приказы. Я только выполняю их.
Произошедшее совершенно сбило с толку Дельфину, но она не стала их прерывать.
Джерико убрал нож от горла демона и присел на корточки.
— Где этот мальчик, который владеет твоим кольцом?
— В неком месте под названием «студенческое общежитие» не очень далеко отсюда. Это небольшая комнатка. После того, как я доставлю к нему девчонку, он хочет, чтобы я перенес его в дом. Большой дом в каком-то Парковом квартале. Не уверен, что это такое. Нужно будет выяснить.
Дельфина наконец вмешалась:
— Я так понимаю, ты знаком с этим демоном?
Кивнув, Джерико поднялся на ноги и потянул демона за собой:
— Он был одним из генералов моего отца, пока не впал в немилость. В гневе отец сделал его рабом кольца. Если ты владеешь кольцом, ты владеешь и Беритом.
Берит демонстративно расправил одежду.
— И я испытываю адские муки каждый раз, когда меня вызывают. Клянусь, с меня как будто сдирают кожу.
Дельфина покачала головой, жалея их обоих. Скрестив на груди руки, она посмотрела на Джерико.
— Хорошее же у тебя было детство с таким папашей.
— Ага. Все эти щенки, рыбки и странный мохнатый народец с надутым пластиком на головах, похожий на кислотных космических пришельцев.
Берит перестал отряхиваться и нахмурился:
— Ты имеешь в виду телепузиков?
Джерико ухмыльнулся:
— Тот факт, что ты знаешь, как их зовут, по-настоящему меня пугает.
Берит пожал плечами:
— Как демону пытки, мне следует знать обо всем, что может сильно раздражать и злить. Тебя бы поразило, если бы ты знал, сколько людей в современном мире боятся телепузиков больше, чем зомби.
Джерико фыркнул:
— Вовсе нет. Я бы лично предпочел сразиться с тупым зомби, чем слушать их песни.
— Вы оба просто сумасшедшие, — заявила Дельфина. Однако, их разговор почему-то развлек ее.
Джерико ее проигнорировал:
— Так что ты собирался сделать с этими девочками?
Перед тем, как ответить, Берит потер глаза.
— Одну я хотел съесть, другую малыш пожелал иметь своей подружкой. Ты ведь понимаешь, что я все еще должен доставить ее к нему, верно?
— Нет, не должен, — категорично отрезал Джерико.
— Что это значит? — голос Берита наполнился ужасом. Он попятился. — Ты собираешься убить меня?
— Нет. Я собираюсь тебя освободить.
Берит отступил еще на шаг, на его лице высветилось подозрение:
— У демонов слово «освободить» — эвфемизм смерти…
— Берит, я не собираюсь тебя убивать.
— Правда? — медленно протянул тот. — Почему нет? — Было забавно, как он произнес это. Это прозвучало, как если бы он был разочарован.
— Потому что мне нужен союзник, и я не могу придумать никого, кто подходил бы для этой роли больше, чем ты.
— Уверен, что можешь, — усомнился Берит. — Мне в голову приходит масса богов, более могущественных, чем какой-то порабощенный демон.
— Да, но мне известны все твои слабости, а значит: ты дважды подумаешь, прежде чем предать меня.
— Что ж, убедительно. Забери мое кольцо, и я в твоем распоряжении.
Джерико повернулся к Дельфине:
— Займемся этим?
— А у меня есть выбор?
— Нет.
— Так я и думала.
Берит перенес их прямо к своему хозяину, который оказался прыщавым девятнадцатилетним студентом колледжа. Какой из него был хозяин? Он фактически обмочил штаны, стоило им возникнуть в его комнате.
— Что вы хотите? — пропищал он, съежившись в углу.
Джерико угрожающе сложил руки на груди и бросил на парня хмурый взгляд:
— Я хочу кольцо Берита.
— Оно мое. Я приобрел его честно.
— Малыш, — сурово произнес Джерико. — Давай-ка его сюда. Я возмещу стоимость. Более того, если отдашь кольцо по доброй воле, я позволю тебе жить.
Парнишка сглотнул и посмотрел на Берита:
— А как насчет нашего дельца?
Берит указал на Джерико:
— Он не желает, чтобы я связывался с этим, и, без обид, мне совсем не хочется злить его. Я видел, на что способен этот парень. Смотрел фильмы ужасов? Раздробленные части тел и все такое. Море крови и мучений.
Он наклонился вперед и громко прошептал:
— А эта женщина с нами — богиня кошмаров. Они оба могут добраться до тебя и во сне и наяву. Ты будешь мечтать о том, чтобы отдать им кольцо, только бы они оставили тебя в покое.
— Но…
Вперед вышла Дельфина:
— Никаких «но», дорогуша. Отдай нам кольцо, пока кому-то не стало очень больно.
Берит прочистил горло:
— Учти, этим кем-то можешь оказаться ты.
Глаза юноши расширились, он вытащил кольцо из кармана и протянул им:
— Я просто хотел, чтобы Керри меня заметила.
Джерико забрал у него кольцо:
— Для протокола, малыш: вызвать демона для похищения женщины — не лучший способ с ней познакомиться. Обычно это влечет за собой неприятные последствия.
Дельфина выгнула бровь.
Джерико не стал комментировать ее молчаливый сарказм.
В следующее мгновение все они оказались в комнате Джерико в Асмодее.
Он повернулся к демону.
— Берит, возвращайся в кольцо. Немедленно.
Берит отсалютовал ему, прежде чем подчиниться. Джерико надел кольцо на палец. Маленькое и золотое, оно было украшено единственным кроваво-красным камнем с гравировкой в виде черепа и выглядело довольно жутким, что было весьма кстати, учитывая, что оно вмещало демона.
— Что ты собираешься с ним делать? — спросила Дельфина.
Он пожал плечами:
— Никогда не помешает иметь сюрприз для врагов. Даже самым сильным из нас время от времени необходима кавалерия.
Логично. И для Берита не было никакой выгоды работать на Нуара.
Не упоминая того, что Джерико не доверял Нуару. Он не высказал этого вслух, но она поняла это по его поведению. Здесь его настороженность проявлялась сильнее, чем в ресторане.
Он мог сколько угодно играть в словесные игры, но что делать, знал. Надо отдать ему должное, он не следовал вслепую за тем, кто мог поступить с ним даже хуже, чем Зевс.
Она приблизилась к Джерико. Его волосы снова были длинными и белыми. Для короткого визита в Новый Орлеан он укоротил их, возможно, потому что ненавидел выделяться, но сейчас он выглядел как бог, каковым и являлся, вплоть до ярко сверкавшего глаза.
Он был намного крупнее, чем она. Сильнее. Ей бы следовало бояться его, но Дельфину непреодолимо тянуло потереться о него всем телом. Сделать так, чтобы он ее обнял.
Несмотря на свои эмоции, она игриво прищурилась:
— Между прочим, возвращаясь к комментарию о демоне, который ты сделал ранее, — разве не так встретились мы?
Он усмехнулся:
— И заметь, какой восхитительно ласковой ты была со мной в результате. Ты делала все, разве что не кусалась.
Она спрятала руки за спину и плутовато улыбнулась.
— Возможно, мне следовало укусить тебя, пока имелся шанс.
— Ну, всегда существует завтра. Уверен, ты еще попытаешься. — В его тоне не слышалось юмора. Он звучал крайне серьезно.
— Я пошутила.
— Конечно.
Она задержала его, когда он попытался пройти мимо.
— Ты никому не доверяешь, не так ли?
— А ты как думаешь? Готов поспорить, от тебя следует ожидать подножки, как от любого другого. Ведь мы не родственники и даже не друзья. Как сказал Нуар, нас всех можно купить. Вопрос только в цене.
— А я в это не верю. Ничто не сможет заставить меня отвернуться от М’Адока.
У нее в ушах зазвенел его горький смех.
— Тебе легко говорить. У тебя ведь не было возможности проверить.
— И тут ты не прав.
— В каком смысле?
Она повернулась к нему спиной и, подняв рубашку, показала ему шрамы, которые обычно скрывала, используя свои силы, и которые сейчас были видны.
Джерико замер, увидев рубцы от старых побоев. Как он не заметил их раньше? Хотя, он так старался прикрыть ее, что даже не пытался смотреть на ее тело. И зная, как стыдно быть голым перед незнакомыми людьми, он отводил взгляд от ее обнаженной кожи.
Онероев обычно избивали, если они нарушали правила. Но он не мог представить, что Дельфина совершила нечто, оправдывающее подобную жестокость. Он потрогал бледные рубцы, и его затопила волна гнева на того, кто так обошелся с ней.
— За что тебя избили?
Она опустила рубашку и повернулась к нему лицом:
— За мой отказ преследовать Арика, когда он стал скотосом.
— Арик? — он не слышал этого имени прежде.
— Он был онероем, когда пришел ко мне. В то время я считала себя человеком. Он учил и защищал меня до тех пор, пока я не стала достаточно сильной, чтобы сражаться самостоятельно. Ты спрашивал, имела ли я родного брата… Я всегда считала братом Арика за его доброту и помощь. Поэтому я отказалась охотиться на него даже после их угроз избить меня и выдержала наказание. Я скорее умерла бы, чем предала его. Я перед ним в долгу.