Гром стиснул зубы, взгляд его стал напряженным.
— Делилась опытом?
— Да. — Кэрри выдержала этот взгляд. — Я научилась разумно выбирать своих мужчин.
— А я научился нормально общаться со множеством блондинок, — с вызовом парировал Гром и, ухмыльнувшись, добавил: — А также брюнеток и шатенок.
Больше всего ей сейчас хотелось вышвырнуть бывшего мужа из своего дома, но Кэрри сдержалась.
— Значит, ты спишь с кем попало? Весьма похвально!
Гром не ответил, и сердце Кэрри замерло. С его лица сошла ухмылка, а глаза стали такими же темными и опасными, как и его душа. Сейчас Кэрри было неприятно даже думать о том, что этот человек занимал такое большое место в ее жизни.
Выдерживая многозначительную паузу, он обвел взглядом кухню, затем сделал еще один глоток кофе.
— Может, вернемся к Джулии? — поинтересовалась Кэрри, надеясь поскорее закончить неприятный разговор.
— Конечно. Собственно, я для этого и пришел, — миролюбиво сказал Гром, удобнее устраивая на стуле свое большое тело. Теперь он смотрел ей прямо в глаза. — У Джулии были друзья? Кто-нибудь в другом штате?
— Ты имеешь в виду кого-то, к кому она могла бы сейчас обратиться? — Кэрри покачала головой. — Нет, она никого не упоминала.
— А Джулия не говорила, чем хочет заниматься? Может, намеревалась продолжить обучение и поступить в колледж? — предположил Гром.
— Не помню. Но ей здесь нравилось. В нашем городке Джулия чувствовала себя комфортно. Мне казалось, что она хотела навсегда остаться тут.
— Почему?
— Они с матерью много переезжали, когда Джулия была маленькой. Кроме того, она брала напрокат лошадь в Брентвудской конюшне. Девочка отказывала себе во всем, чтобы заработать на эту роскошь. Ей очень нравилось ездить верхом. Кстати, она вообще обожала природу и часто выезжала на своей лошадке за город, где пускала ее в галоп и носилась по полям.
— То же говорят и остальные. Но последние несколько лет у нее не было лошади. — Гром нахмурился. — Ей пришлось отказаться от верховой езды, чтобы платить по счетам Мириам. Иначе им бы просто отказали от квартиры.
Вот до чего доводит страсть к игре, с грустью подумала Кэрри и вдруг вспомнила, как кто-то рассказывал ей, что Дилан работал тренером по верховой езде.
— Дилан и Джулия были знакомы до похищения? — спросила она. — До того момента, как он спас ее?
— Нет. Он подрабатывал тренером в Брентвуде, но в это время Джулии там не было.
— А почему Дилан сам не захотел пообщаться со мной, чтобы задать вопросы о Джулии?
— Он сейчас в отъезде, пытается разузнать что-нибудь о Джулии и ее матери. — Гром на секунду замолчал, задумчиво глядя на Кэрри. — Скажи, могу ли я поговорить с твоими родителями?
— Их сейчас нет в городе.
— Когда они вернутся?
— В воскресенье.
— Тогда я останусь до их приезда. — Гром допил остывший кофе. — Где они сейчас?
— В Лас-Вегасе, — ответила Кэрри, добавив про себя: «Играют в автоматы, испытывают удачу». Только у ее родителей нет игровой зависимости. В отличие от матери Джулии. — Мы договорились, что я возьму отпуск, когда они вернутся.
Гром поднялся из-за стола и, опершись на столешницу кулаками, навис над Кэрри.
— Куда ты собираешься?
— Никуда. — Кэрри тоже встала, обеспокоенная таким внезапным вторжением в свою жизнь и в свое жизненное пространство. — Собираюсь сделать кое-что по дому.
— Звучит тоскливо.
Вместо ответа Кэрри пожала плечами. Да, временами ее жизнь действительно могла показаться кому-то унылой и невеселой.
Но зато она была безопасной. Кэрри не любила рисковать. Единственной авантюрой, которую она себе позволила, был ее брак с Труэно.
И этот урок она хорошо усвоила.
Кэрри еще раз взглянула на бывшего мужа.
Да. Пожалуй, слишком хорошо.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Спустя несколько дней Кэрри сидела за стойкой мотеля «Липтон-Лодж», а Гром в это время беседовал с ее родителями в конторе.
Господи, сколько же это может продолжаться! Они отсутствуют уже целую вечность.
Кэрри нервно посмотрела на часы. Оказалось, прошло всего сорок пять минут, но и этого вполне достаточно. Неужели все это время они говорят только о Джулии Алькотт? Родители даже толком ее не знали. Конечно, когда Джулия пропала, Дейзи и Пол Липтон целыми днями смотрели по телевизору новости, беспокоясь за судьбу девушки. Кэрри тоже переживала. Вообще в их городке никогда не происходило ничего подобного.
Кэрри выглянула в окно и задумалась.
Есть такая птичка, которая называется крапивник. Она вьет гнезда в нескольких местах, но птенцов выводит только в одном, а остальные использует, как своего рода прикрытие для отвода глаз.
После развода с мужем Кэрри тоже стала похожа на эту птичку. Не желая более подвергать опасности свои чувства, она научилась легко и непринужденно общаться с мужчинами, но никого из них не принимать всерьез. Вот и Кевин Риверс превратился для нее в такое «прикрытие».
Пару дней назад она призналась Кевину, как ее влечет к бывшему мужу. И что?
Кевин остался верен своим принципам и отпустил ее. Конечно, он предложил остаться друзьями; сказал, что всегда будет рад выслушать и дать дельный совет. Но Кэрри не стало от этого легче. Торнадо в человеческом обличье, Гром ворвался в ее жизнь как ураган, создав хаос в спокойном и уютном мирке, созданным ею с таким трудом. После его внезапного появления Кэрри никак не могла успокоиться: ее так и раздирала на части злоба на Грома Труэно. И кроме всего прочего Кэрри ужасно хотелось закрутить роман с бывшим супругом, а затем выкинуть его из своей постели.
Только с Громом этот номер не пройдет. Кэрри слишком хорошо знала его.
Нет, пожалуй, она не станет с ним спать…
Прервав ее раздумья, открылась дверь, и раздались оживленные голоса.
Наконец-то! Кэрри обернулась и увидела Грома в окружении ее родителей. Вот все и собрались, как одна семья, болезненно отдалось у нее в мозгу.
Дейзи и Пол любили ее бывшего мужа как родного сына.
Мать Кэрри, полноватая миловидная брюнетка, держала Грома под руку и без умолку щебетала.
Пол Липтон, высокий, стройный, с легкой сединой в темных, начинающих редеть волосах, стоял чуть в стороне. Смуглый оттенок кожи Кэрри унаследовала именно от своего отца, который на одну четверть был индейцем чероки.
Гром поднял голову и встретился взглядом с Кэрри. Дейзи по-матерински похлопала его по руке и отошла.
— У тебя есть минутка? — обратился Гром к Кэрри.
— Конечно, есть. Она совершенно свободна, — ответила вместо нее Дейзи.
В этот момент Кэрри не на шутку разозлилась на мать за то, что она вечно сует нос не в свое дело. Да и на отца, который промолчал.
— Мы можем поговорить на улице. — Кэрри указала на стеклянную дверь, ведущую на крыльцо. Шагая рядом с Громом, она знала, что родители наблюдают за ними.
Несмотря на то, что стояла весна, солнце грело довольно сильно.
— Как насчет содовой? — нарушил молчание Гром.
Кэрри почувствовала, что в горле внезапно пересохло, а в ногах появилась слабость, как бывало всегда в те моменты, когда Гром подходил к ней слишком близко. Именно так она описывала свое состояние, когда рассказывала Кевину о своем отношении к бывшему мужу.
— Хорошая мысль, — облизнув губы, ответила она на его предложение.
Они дошли до ближайшего автомата, и Гром выбрал виноградный лимонад для нее и цитрусовый для себя.
Кэрри пристально посмотрела на него.
— В чем дело? — поинтересовался Гром, заметив ее взгляд.
— Ты даже не спросил, что я хочу.
— Я знаю твои вкусы.
— Может, они изменились.
— Тогда возьми мою содовую.
Кэрри взяла протянутую банку и вручила Грому свою, отлично зная, что он терпеть не может лимонад со вкусом винограда. По какой-то непонятной причине он напоминал Грому сироп от кашля. Тем не менее, он сделал глоток и даже не поморщился.
Кэрри тоже открыла свою банку, ожидая, когда Гром допьет содовую и заговорит.
— Я пригласил твоих родителей на ужин, — сообщил он, затем сделал последний глоток, смял банку и бросил в урну.
Кэрри уставилась на него с неподдельным изумлением.
— Зачем?
— Так захотела моя мама. Она решила, что две наши семьи могут отлично провести время вместе.
О господи. Час от часу не легче.
— Когда и где?
— Завтра, на ферме моих родителей. Все мои скучают по твоей семье, — медленно и задумчиво произнес Гром. Его лоб пересекла морщина. — Они хотели поддерживать отношения, но после развода как-то неудобно…
Гром не закончил, но все было понятно и без слов. Ему до сих пор было неудобно. Да и Кэрри тоже. Они поженились на ферме Труэно, где вокруг внутреннего патио, выложенного необожженным кирпичом, росли чудесные высокие деревья…
— Да, наши родители вполне сносная родня. — Кэрри улыбнулась. — Они прекрасно ладили друг с другом.
— Угу. — Гром провел рукой по волосам. — Вообще-то я и тебя приглашаю. Мои родители очень хотят тебя видеть.
У Кэрри защемило сердце. Она тоже любила семью Труэно и скучала по ней.
— Ты-то сам там будешь?
Гром кивнул.
— Мать не простит, если я проигнорирую такое мероприятие.
— А Дилан?
— Да, он как раз вернулся в город.
— Буду рада видеть их всех.
— Тогда я передам маме, что ты придешь. — На его губах заиграла легкая улыбка. — Даже не знаю, как отец справляется с такой упрямой женой.
Кэрри улыбнулась в ответ.
— Так же, как и мой. Они оба умеют держать своих строптивых жен в руках.
Они рассмеялись. Внезапно Кэрри почувствовала на себе тот самый искушающий взгляд Грома, от которого у нее внутри всегда становилось жарко. Схватив свою банку, она сделала большой глоток лимонада, но это не помогло.
Ее безудержно влекло к бывшему мужу.
В понедельник Кэрри подъехала к дому Труэно. На медленной скорости она проехала по усыпанной гравием дорожке и припарковалась за седаном своих родителей.
Неподалеку Кэрри увидела «хаммер» с калифорнийскими номерами, принадлежавший Грому.
Слегка нервничая, Кэрри вышла из машины и поправила на себе одежду. Для сегодняшнего визита она выбрала джинсы и высокие кожаные ботинки, а поверх бирюзового топа накинула легкую белую блузку.
Казалось, здесь ничего не изменилось за эти двадцать долгих лет. Кэрри посмотрела на огромные деревья с гладкими стволами, росшие по краям дорожки. В день ее свадьбы они были украшены серебряными лентами и разноцветными фонариками…
Кэрри помотала головой, прогоняя воспоминание, и направилась к крыльцу. Ее сердце бешено колотилось, когда она постучала в дверь.
Через минуту ей открыла Маргарет Труэно, мать Грома.
Она пригласила Кэрри в дом и, проведя в комнату, порывисто обняла ее.
За прошедшие годы Маргарет набрала в весе, а в волосах появились серебристые пряди. От нее вкусно пахло, прямо как от пряных трав, которые она всегда выращивала на подоконнике.
— Выглядишь потрясающе, — похвалила Маргарет, внимательно оглядывая Кэрри. — Все такая же красавица!
Та улыбнулась в ответ:
— Вы тоже.
Яркое хлопчатобумажное платье и бижутерия ручной работы выгодно подчеркивали очарование Маргарет.
— Брось, дорогая, не подлизывайся. Мне уже за шестьдесят.
— Мы все стали старше.
Маргарет кивнула, и Кэрри вспомнила, как сильно та хотела внуков.
— Это наша девочка? — раздался громкий мужской голос, и в комнату вошел отец Грома.
Нолан Труэно был еще крепок и привлекателен. Когда-то он вместе с Маргарет уехал из резервации, где они провели все детство, поступил в университет и получил ученую степень по биологии. Позже Труэно купили это ранчо, где занялись разведением лошадей.
Он подошел и поцеловал Кэрри в щеку.
— Я так тебя ждал, милая! Даже барбекю не разжигал до твоего приезда. Твой отец и мальчики уже в патио за домом.
— А мама?
— В кухне, — ответила Маргарет. — Она помогает мне с закусками.
В мгновение ока Кэрри была отправлена во двор. Гром встал, чтобы поздороваться, и она снова ощутила сильное сердцебиение. Сглотнув, Кэрри отвела взгляд.
Гром подвел ее к Дилану, и она поразилась произошедшим в нем изменениям. В темноглазом длинноволосом парне не осталось ничего от того мальчика, которого она знала когда-то. Дилан вырос таким же высоким, как и его старший брат, но пока еще не нарастил столь мощной мускулатуры.
— Отлично выглядишь, — Дилан взял ее за руки и заигрывающе улыбнулся.
— Ты тоже, — произнесла Кэрри. Она не могла не признать, что Дилан стал чертовски хорош собой и легко мог составить конкуренцию брату.
Но Гром не собирался сдаваться. Он оттеснил Дилана в сторону, и стало понятно, что он не отступит.
Гром сделает все, чтобы получить желаемое.
За столом Гром рассеянно прислушивался к разговорам родителей. Матери говорили о кулинарии, то и дело перескакивая на обсуждение жизни вообще. Отцам тоже было весело. А вот что касалось бывшей жены…
Кэрри, казалось, была увлечена едой, а Гром, глядя, как она грациозными движениями намазывает масло на хлеб, разрабатывал в голове план, как оказаться поближе к ней. В постели.
Вздохнув, он еще раз осмотрелся и заметил, что Дилан внимательно наблюдает за происходящим. Поймав взгляд Грома, он поднял свой бокал, словно желая брату удачи, а затем хитро подмигнул ему и сделал большой глоток.
Сообразительный малый, подумал Гром.
Но уже через минуту лицо Дилана опять посерьезнело, и Грому стало понятно, что он снова размышляет над делом Джулии Алькотт. Парень объехал полстраны в надежде найти хоть малюсенькую зацепку, но Джулия и Мириам как сквозь землю провалились.
После обеда Грому наконец удалось остаться с Кэрри наедине.
Они шли к старым конюшням. Вечернее солнце окрасило небо в красноватые тона.
— А ранчо Дилана далеко отсюда? — спросила Кэрри, любуясь закатом.
Гром нахмурился. Вообще-то он стремился уединиться с Кэрри не для того, чтобы обсуждать брата и его ранчо.
— Нет, — ответил он. — Около реки, в западной части города.
— Это там он нашел Джулию?
— Да.
Кэрри повернулась и, взглянув на Грома, произнесла:
— Джулия была хорошенькой девушкой.
Гром не мог понять, куда она клонит.
— И?..
— Дилан не говорил, что она ему понравилась?
От неожиданности Труэно остановился и покачал головой, с недоумением глядя на свою спутницу.
— Слушай, чем ты занимаешься? Пытаешься найти в произошедшем нечто романтическое? Не советую. Джулия была связана и перепачкана с ног до головы.
Легкий ветерок развевал шелковистые волосы Кэрри.
— Держу пари, он вынес ее на руках, — мечтательно улыбнулась она.
— Ну и что? Да я тысячи раз выносил пострадавших на руках. — И лишь однажды не смог ничего сделать. Его собственная жена лежала, свернувшись калачиком на кровати, и истекала кровью, а он ничем не смог ей помочь. Только набрал трясущимися пальцами номер службы спасения. — Может, сменим тему?
— Хорошо, — Кэрри кивнула. — О чем поговорим?
— О нас.
Кэрри тяжело вздохнула:
— «Нас» уже нет, Гром.
— Но все еще можно исправить.
Она подозрительно взглянула на него.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Предлагаю тебе бросить Кевина и поехать со мной в Калифорнию.
Кэрри удивленно захлопала длиннющими ресницами.
— Так просто? Сбежать из города с бывшим мужем?
— На несколько недель. У тебя же отпуск.
— Это безумие, — заявила она, пожав плечами. Идея совместного отпуска показалась ей смехотворной.
Они дошли до конюшни.
К Кэрри подбежал старый пес. Она ласково потрепала собаку по загривку и повернулась к Грому спиной, давая понять, что разговор окончен.
Гром не собирался сдавать позиции. Теперь, когда Кэрри находилась так близко, ему безумно хотелось вернуться в прошлое и заново пережить их страсть.
— Мы можем попробовать стать друзьями.
Перестав ласкать добродушного пса, Кэрри развернулась на каблуках и, скрестив руки на груди, внимательно посмотрела на Грома, изучая выражение его лица.