- Потому я и решил - больше с ней в приватной обстановке не встречаться. Здесь безопаснее. В первую очередь для меня.
Посмеялись.
Остановились перед массивной, темной дверью.
- Кстати, когда передаешь дело в суд?
- Думаю, через месяц-полтора.
- Отлично. Успею подготовиться. Начну сразу после процесса Люсии Берекел.
- А-а, маньячка...
- Сам ты маньяк. Она будет оправдана. Если не будет, я повешусь... Ну, ладно. Спасибо за помощь, Алан.
- Да не за что. Желаю удачи. Сегодня больше не увидимся, уезжаю патрулировать Беверли Хиллз. Пока.
- Пока.
Обменялись рукопожатиями, Марк распахнул дверь.
32.
Мэри Эллис сидела за столом спиной ко входу и оглянулась посмотреть - кто пришел. Увидела адвоката, вскочила, протянула руку с радостной улыбкой, вроде встретила давнего друга или любовника, к которому до сих пор не охладела.
- Мистер Руттенберг. Добрый день. Очень, очень рада вас видеть!
Выглядела лучше, чем в первую встречу. Волосы подстрижены - наверное специально для сегодняшней встречи, макияж умеренный. Одета в белое платье с розовыми розочками и низко вырезанным декольте, более уместном на приватной вечеринке, чем в полицейском участке. На ногах красные туфли на каблуках, без платформы.
- Добрый день, мисс Джонсон. - Марк ответил легким пожатием и высвободил руку из ее влажной ладони. - Садитесь, пожалуйста. Прошу во время разговора со стула не вставать.
Устроился напротив. Не успел открыть рот...
- Не желаете кофе? - спросила дама тоном гостеприимной хозяйки, будто находилась не в служебном помещении, а у себя дома. Она и расположилась по-домашнему - разложила на столе личные вещи: сумочку с аббревиатурой «Дольче и Габбана» на пряжке, пачку сигарет с выдавленным верблюдом, ключ от машины с брелком и пультом, стаканчик недопитого кофе.
Надо сразу поставить ее на место.
- Нет. Спасибо, - сказал с расстановкой, почти грубо. - Давайте перейдем к делу. Расскажите, пожалуйста, кто такой Лукас Брэдли и в каких отношениях вы с ним находитесь.
Клиентка изобразила кокетливый, наискосок взгляд - наклонила голову, подняла брови. Губы сложила в поцелуйчик.
- Почему это вас интересует? - спросила игривым тоном.
Марк поставил локти на стол, руки в замок и уставился на Мэри Эллис не мигая. Он не собирался отвечать на ее авансы - поймет она когда-нибудь?
Вероятно, нет.
Не получив ответа, она проворковала:
- Почему вы спрашиваете? Может, это интимная информация. Вы же адвокат, а не близкая подруга. Разве я обязана откровенничать с вами?
- К сожалению, обязаны.
- Почему это?
- В ваших собственных интересах. Знаете выражение: с адвокатом следует быть откровеннее, чем с домашним доктором. Объясняю. Чем больше мы знаем о клиенте, тем лучше стратегия защиты и меньше сюрпризов на суде. Я доступно объяснил? - спросил Марк и тут же засомневался - поняла ли она слово «стратегия».
Поняла или нет, дама следовала своей стратегии. Придвинулась ближе к столу, положила руки одна на одну и наклонилась так, что грудь приподнялась и чуть не вывалилась из выреза. Марк отшатнулся, Мэри Эллис улыбнулась довольно - трюк сработал. Уставилась на мужчину, ожидая если не комплимента, то хотя бы одобрительного взгляда.
Игры ее начинали действовать на нервы. Угораздило же с клиенткой - чтоб ей попасть к бездомным неграм в рабство! Сексуальное. Пусть оттаскали бы до потери сознания, может, тогда пришла бы в чувство и не предлагала себя каждому встречному.
Опустил голову, демонстративно уставился на часы - если через сорок пять секунд не ответит, пусть ищет другого адвоката.
На тридцать третьей секунде Мэри Эллис хмыкнула, на сороковой вернулась в нормальное сидячее положение.
- Так вы хотите поработать моим доктором? Каким именно, массажером, терапевтом или... гинекологом? - спросила и засмеялась.
Это слишком. Марк согласился стать адвокатом попавшей в неприятность вдовы, но не сексуально озабоченной идиотки. Она же неадекватная. Кто знает, что ей взбредет в голову на заседании? Начнет строить глазки всем подряд, судья, не вникая в подробности, потребует высшую меру.
И будет прав! Марк не только не станет протестовать, но поддержит...
Черт! Накрутила...
Надо остыть. Посчитать в обратном порядке.
Как привести ее в чувство?
- Мисс Джонсон, - заговорил с железной строгостью в голосе. - Хотел вам рассказать - как происходит исполнение смертного приговора. Я однажды присутствовал. Вас обрядят в бесформенную, оранжевую робу, заведут в специальную комнату, положат на кушетку. Руки-ноги привяжут ремнями. Ржавой иглой проткнут вену...
- Почему ржавой? У них что одноразовые кончились?
- А зачем тратить одноразовые на смертников?
- А. Да.
- Проткнут вену, введут яд. Минуты через три-четыре он начнет действовать. Вас будет трясти как в ломке, но это быстро кончится. Внутренние органы прекратят функционировать, мочевой пузырь ослабеет. Урина выльется наружу и...
- И говно тоже?
- Говно тоже. Представили вонь? И грязь? Никакого гламура.
- Ужас. - Дама сморщилась, будто уже ощутила вонючее амбре.
- Из-за стекла за вами будет наблюдать целая делегация: представители тюрьмы, администрации штата и медицинского учреждения. Обычно это мужчины. - Подчеркнул особо, чтобы знала - позориться придется именно перед теми, перед кем сейчас так глупо кокетничает. - Они зарегистрируют смерть и отдадут тело родственникам. У вас есть кому позаботиться о похоронах?
- Ну-у... Вообще-то нет, - растерянно проговорила вдова.
- Значит, бросят в яму с невостребованными трупами.
Мари Эллис опустила глаза к стаканчику и стала теребить его пальцами со студийным маникюром на ногтях - по малиновому полю белые цветы, в середине каждого бриллиантик. Пальцы дрожали.
Кажется, до нее стало доходить.
- Почему вы мне всякие гадости рассказываете?
- Потому что вам грозит именно это. С появлением в деле некоего Лукаса Брэдли положение осложнилось. В зависимости от его признаний, вас могут обвинить в убийстве. Возможно, в двух.
- А второе какое? - совершенно по-деловому спросила вдова. Брови сдвинулись, глаза напряглись - воплощение серьезности.
Наконец-то.
- Мистер Крюгер. Знакомое имя?
Коротко подумав, она кивнула и потянулась к сигаретной пачке. Вставила сигарету в жирно накрашенные губы, достала из сумки зажигалку цветом под золото, закурила, втянув щеки внутрь. Выпустила дым в потолок - он плавно разлился в пространстве, постоял, поредел и, наконец, полностью смешался с молекулами воздуха.
Дорогой аромат натурального табака распространился - сладковатый, смягченный свежим запахом молодой травы с добавлением холодно пахнущих высокогорных цветов. Марк досконально знал состав, насчет которого его просветила однажды Натали Старки - она курила те же сигареты с верблюдом по ободку. Он не любил глотать дым, но против этого ничего не имел, машинально отметив: впервые ему понравилось что-то, связанное с клиенткой.
- Здесь есть камеры или подслушивающие устройства? - Она спрашивала четко и по делу, как если бы выясняла условия соглашения.
Удивительно. Неужели поумнела, когда услышала, что искупается в говне, пусть и в мертвом состоянии?
Надо использовать порыв к откровенности пока не передумала.
- Нет, вы же видите, ни камер, ни микрофонов, ни зеркал, за которыми стоят полицейские.
Округло повел рукой. Подходящее место для потери иллюзий. Стены и потолок - из темных, жестяных листов, которые грубо сварили и даже не потрудились покрасить. Бугристые, толстые швы между ними походили на рубцы после топорно сделанной операции. Не комната, а ржавая металлическая коробка, наводящая на суицидальные мысли.
- Помещение предназначено для конфиденциальных разговоров и полностью звукоизолировано. Пожалуйста, расскажите все, что касается вашего и Фиби участия в происшествии.
- Какое из двух имеете ввиду?
- Оба, они же связаны. Позвольте еще раз напомнить. Вредная для вас информация эти стены не покинет. А мне необходимо быть в курсе произошедшего, чтобы не получить сюрпризов на суде.
- Хорошо. - Мери Эллис бросила наполовину выкуренную сигарету в стаканчик с кофе, и та с шипением испустила дух. - Я виновата перед Бобом. Он по-настоящему меня любил. Привез сюда из Томпсона... Слышали про такой город? Нет? Угораздило же родиться в этой медвежьей берлоге. Зимой ее накрывает снег, летом мошкара. Представьте, каково это - из беспросветной дыры переехать в сияющий Лос Анджелес. Неудивительно, что у меня крыша поехала... - Она всхлипнула, наклонила голову и собралась пустить слезу, но Марк вернул ее к сути.
- Не отвлекайтесь. Отвечайте - вы причастны к смерти мужа, да или нет?
- Да-а-а, - протянула она шепотом и добавила: - Не сама. Я не хотела... В последний момент собралась отменить... Позвонила... Но было поздно...
- Кто участвовал в убийстве?
- Все трое: Лукас, Мэтью и Фиби.
- Лукас Брэдли, Мэтью Крюгер и ваша дочь? - уточнил на всякий случай.
- Да.
- Кто убивал?
- Я же говорю, все трое. Каждый сделал по выстрелу.
- Через подушку?
- Через подушку.
33.
Подробности Мэри Эллис рассказывала долго, театрально - с тягучими паузами, фальшивыми всхлипываниями, жалостливыми взглядами.
Вынашивала мысль об убийстве Салливана с того дня, как он заикнулся о разводе. И не очень-то скрывала, но в ближайшем окружении не обращали внимания - какая жена не грозится убить мужа после очередной ссоры.
Только Фиби знала, что это не шутка, и взялась за дело - нашла двоих парней, которые за вознаграждение согласились выполнить заказ. Заранее договорились: убивать будут все трое, чтобы быть повязанными одной тайной и не выдать друг друга полиции.
Никакого взлома, естественно, не было - Боб сам впустил убийц, потому что с ними пришла приемная дочь, и он не заподозрил подвоха. Когда его прикончили, инсценировали ограбление.
Марк выслушал, подавляя отвращение - включился профессионал.
- Давайте договоримся о следующих вещах. Запретите дочери всякое упоминание о подушке. И о трех выстрелах. Обстоятельства дела с посторонними не обсуждайте, между собой тоже. Особенно с журналистами. С этой минуты на допросах требуйте присутствия адвоката, то есть меня. И не спешите отвечать на вопросы, прежде посоветуйтесь со мной.
Глядя в стол, вдова проговорила упавшим голосом:
- Хорошо.
- Что вы знаете о гибели мистера Крюгера?
Настроение флиртовать окончательно покинуло Мэри Эллис. Игривые искорки в глазах сменились колкими стрелами, которые она запустила в Марка. Она что - способна только на две эмоции? Флирт или злоба. Любовь или ненависть.
Причины ее внезапно проснувшейся неприязни остались неясны. Ну ладно, отношения будем выяснять потом, лишь бы сейчас правдиво отвечала на вопросы.
- Крюгера убил Лукас, - совершенно обыденным тоном произнесла Мэри Эллис, достала новую сигарету, размяла двумя пальцами, постучала табачным концом по пачке. - Фиби пригласила Мэтью прогуляться в парке. Они ехали впереди, Лукас сзади. За городом он сделал знак остановиться, вроде заметил неполадку в машине. Пересел к ним и задушил Крюгера, который сидел на пассажирском месте.
- За что?
- Он стал опасен, слишком много болтал. Шантажировал меня, требовал деньги. Наркоман проклятый. Пригрозил пойти в полицию... Что мне оставалось делать? - вдруг вопросила она и с такой надеждой посмотрела на адвоката, будто ожидала услышать «Да, только убивать».
Дело тухлое. Марк разозлился на эту тупую курицу, самовлюбленную до такой степени, что решилась на два убийства. И вовлекла других людей, в том числе собственную дочь.
Не хотелось ее выгораживать. Подумал даже сходить к Бернсу, отказаться - пусть кто-нибудь другой вытаскивает эту дуру из навозной кучи. Не нужны ни деньги, ни реклама, может получиться наоборот. В подобных делах публика жаждет возмездия убийцам и посылает проклятия на головы адвокатов, как на соучастников.
Вдобавок ко всему вдова эмоционально нестабильна, то флиртует, то ненавидит. Вон опять глазками кокетливо заморгала - кто поручится, что на процессе не выкинет какую-нибудь глупость? Опозоришься с ней...
- На данный момент это все, что я хотел бы знать.
Марк собрал бумаги в кучу, сунул в портфель, встал. Мэри Эллис подняла голову и, подняв брови, просительно посмотрела снизу вверх.
- Вы ведь вытащите нас из этого дерьма?
Господи, она все еще не понимает! Из дерьма ее уже никто не вытащит. Можно постараться уменьшить его количество, и то проблематично.
- Сделаю все возможное, - пообещал и не соврал. - При одном условии: если вы будете строго следовать моим указаниям. В противном случае сотрудничество не имеет смысла.
- Я буду, буду, - часто закивала головой дама и для убедительности приложила руки к груди. - И Фиби прикажу держать язык за зубами.
- До свидания, мисс Джонсон.
Не прощаясь за руку, Марк вышел за дверь.
34.
Пообедал в местной столовой, перешел в другое крыло - где мэрия уточнить кое-какие административные вопросы.
Рабочий день подходил к концу. Возвращаться в контору не имелось ни малейшего желания, в одинокий дом тоже. Выйдя на улицу, Марк обошел трехструйный фонтан в форме абстрактной кубической фигуры и направился к машине. По дороге позвонил Заку.
- Привет, приятель!
- Привет, Марк! - голос Старки звучал бодро.
- Как дела? Есть планы на уик-энд?
- Ничего особенного. А что ты предлагаешь?
- Приезжай сегодня ко мне. Давно не виделись.
- Хорошо, подъеду к восьми, - легко согласился приятель, будто только ждал, когда Марк позвонит с приглашением.
Часы на приборной доске высвечивали зеленые цифры «пять-двадцать семь». Оставаться одному сегодня противопоказано, где бы скоротать время до приезда друга? Дурацкий вопрос. Мы в Лос Анджелесе, городе развлечений, извращений, испытаний и соблазнов - на любой вкус, финансовую возможность и болевой порог.
Завел машину, медленно тронулся с места, и встроился в автомобильный поток, не имея в голове определенного направления. Перед дорожной развязкой справа выскочил черный, на высокой подвеске Рэндж Ровер Спорт и загородил обзор. Номер у него был смешной - из одних букв, составленных в слово «невиновен». Марк усмехнулся и последовал за ним: машина дорогая, приведет куда-нибудь в приличное место.
Рэндж Ровер привел на Родео Драйв и дальше поехал один - Марк свернул на боковую улицу и подъехал к «Беверли Центру». Он все еще был одет по-деловому и если бы вздумал пройтись по набережной, от него шарахнулись бы как от Кинг Конга, одетого в шубу при тридцатиградусной жаре.
Не заглядывая в бутики мировых марок, где домашние тапки стоили пять сотен, прошел в мужской магазин хорошего среднего класса. После недолгих примерок, приобрел четыре самых необходимых вещи - трусы, шорты, майку, сандали и прямо в них вышел на улицу, попросив упаковать старую одежду.
Сверток бросил в машину, поставил ее на платную подземную стоянку и отправился дальше пешком. Теперь он ничем не отличался от толпы, и она гостеприимно приняла его в свои объятия. За компанию с туристами поразевал рот на достопримечательности самого знаменитого бульвара Восточного побережья, хотя видел их тысячу раз.
Засосал голодный желудок. Марк оглянулся. С уличных лотков еду покупать не стоит, лучше поесть в спокойной обстановке и как следует. Неподалеку от театра Кодак с тротуара вниз ведет лестница, там ресторан без названия с хорошей кухней и подходящими ценами.
Зашел. Время ужина еще не наступило, и в зале имелись места - повезло, через полчаса здесь не протолкнешься.
Показатель качества ресторана - не звезда Мишелена, а очередь у двери. Однажды Марк гулял по старому району Асакуса в центре Токио и среди торговых рядов наткнулся на очередь в неприметное с виду заведение. Ради интереса встал в конец и через полчаса попал внутрь. Ну, что говорить... Такого крабового салата в жизни не пробовал - таял во рту, не говоря про суши с моллюсками и лапшу из акулы.