– Знаешь, мам… – начал он и задумался.
Она сидела не шелохнувшись.
– Я подумал: если это на самом деле мой ребенок… с какой радости я должен от него отказаться?
– Правильно! – выдохнула мама Таня, не понимая, к чему клонит сын.
– Мам, ты правда так думаешь? – спросил он, и напряжение в его лице стало исчезать.
– Ребенок родится… ему ведь все равно будет, что вы там с Настей не поделили. Ему и мамку подавай, и папку. Тебе надо с Настей вместе быть, одной семьей.
– Да? – улыбнулся Леня, сел рядом и крепко обнял маму Таню. – Я, представляешь?.. Сбежал с развода!
– Ну и молодец!
***
Ирина Галанова по дороге домой сильно разнервничалась: не могла понять, почему Леня Лобов передумал. Настя размышляла о своем. И итог размышлений выдала, уже войдя в квартиру Галановых:
– Надо уехать. Мне надо отсюда уехать. Как можно быстрее.
– Куда это уехать? – строго спросила Ирина. – Пока не родишь – даже не думай! Родить ты должна здесь, чтобы было кому за тобой ухаживать.
– Я вам, конечно, очень благодарна, но… Но я уеду, – твердо решила Настя и куда-то, не сказав хозяевам, ушла.
Сергей Александрович дал перевозбужденной жене таблетку и принялся ее успокаивать:
– Может, это и правильно, что она хочет уехать. Уедет, и все у нас наладится…
– Она никуда не уедет… Только через мой труп! – с непонятной угрозой ответила Ирина и вдруг закричала: – Это ты заставил меня вернуть Настю в детский дом! По твоей милости мы остались одни! Не отдали бы тогда Настю – у нас была бы дочь!
– Но кто же мог знать, что так все получится? – Галанов попытался обнять жену. – Ты ни в чем не виновата…
Не обращая внимания на мужа, Ирина стала произносить несвязные фразы, смысл которых сводился к одному: она сделает все, чтобы Настя осталась жить в ее доме. Потом, видимо, подействовала таблетка, и она вполне разумно сказала:
– Видишь, Сереженька, как важно вовремя выпить таблетку.
Настя вернулось поздно и молча прошла в свою комнату.
***
На следующий день директор Ирина Галанова отлучилась из своего магазина «вторых рук», сказав, что поехала за товаром. На самом деле она помчалась на квартиру к Ярославу якобы для того, чтобы забрать Настины вещи. Он был дома и удивился визиту: Настя не оставила даже заколки для волос. Ирина оглядела неказистую обстановку наемной квартиры, покачала головой:
– Как же она, бедненькая, здесь жила?..
– Хорошо жила… С ней что-то случилось? – спросил Ярослав у гостьи.
– Беспокоитесь? Вы хороший человек, я это чувствую… И не понимаю, как вы могли оставить Настю одну в таком положении?
– Настя сама этого хотела… – виновато ответил Ярослав.
Тогда Галанова принялась убеждать его, что теперь Настя очень хочет его увидеть.
– Она так сказала? – с надеждой спросил он.
– Понимаете, ситуация ужасная… – уклончиво начала Галанова и села наконец на предложенный стул. – Муж Насти не хочет давать ей развод. Пришел в загс и отказался подписывать документы. Вы можете изменить ситуацию…. Так, чтобы всем было хорошо.
Галанова замолчала, желая, чтобы Ярослав сам догадался…
– Что-то не пойму: вы хотите, чтобы я сказал Лене, что отец ребенка – я?
– Ярослав, вы сами знаете, как Насте сейчас нужен покой, любое волнение… – притворно тяжело вздохнула она, радуясь, что Ярослав задумался в нужном направлении.
– Ей опять было плохо? Может, лечь в больницу? – насторожился он. – Я помогу, довезу и все такое…
– Ей надо развестись как можно быстрее. Она сразу перестанет нервничать. Потому что думает, ее ребенок достанется Лобовым. Если вы скажете Лене, что ребенок Насти от вас, он согласится на развод. Обязательно. И вот что… Я готова возместить вам моральный ущерб…
– Вы в своем уме? – воскликнул Ярослав.
Вопрос был по существу. Он ясно увидел, что Галанова не в себе, очень возбуждена и, наверно, бредит.
– Я помогу Насте, если она сама меня об этом попросит, – жестко добавил он. – А теперь мне нужно на работу. Хотите, я вас довезу до дома?
– Нет, нет, – вскочила она со стула и быстро скрылась за дверью.
Ярослав понял одно, что у Галановой какие-то свои, проще сказать, сумасшедшие планы по поводу Насти и ее ребенка. Он знал, что ближе к вечеру Галанова уходила из магазина и Настя оставалась одна. Ярослав отпросился с работы и поехал в Ковригин. Но Галанова, что-то почувствовав, крутилась около Насти – Ярослав наблюдал в стеклянные окна. Потом приехал муж и увез обеих на своей «Волге».
На следующий день он привез их к открытию магазина. Ярослав приехал раньше и несколько часов выжидал подходящего случая. Наконец, он увидел, что Галанова вышла из магазина – скорее всего купить что-нибудь на обед. Он проскользнул в стеклянные двери и позвал Настю.
Она удивилась:
– Проходил мимо? Как жизнь?
– Нормально. Послушай, – понизил он голос. – Ты Галановых хорошо знаешь?
– Ну, знаю… А что? – кокетливо спросила Настя.
– Ты не задумывалась, почему они вдруг воспылали к тебе такой любовью?
– А что, меня и полюбить нельзя?
Тут Ярослав рассказал о визите Галановой и о том, что она предлагала ему деньги.
– Может, ты что-то не так понял? – насторожилась Настя.
– Ты слишком ей доверяешь.
– Завидуешь, что не тебе?
– Она боится настоящего отца ребенка, – высказал свою догадку Ярослав. – Потому что он может предъявить на него права. У нее какие-то свои планы на твоего ребенка. Слушай, переезжай снова ко мне, пока не поздно…
– Что ты городишь? – возмутилась Настя. – Какие у нее могут быть планы на моего ребенка?
– Ладно, потом договорим, – он кивнул за окно: Галанова бежала назад.
Настя выпустила его черным ходом.
***
Ирина вошла радостно-возбужденная, достала из сумки маленькие ботиночки и показала Насте:
– Смотри, какие они крохотные… Пощупай, какие мягкие. Я не могла не купить их! Наш малыш… Почему ты такая бледная? – Она вдруг закричала: – Что-то с ребенком?!
– С ребенком все нормально, прекратите истерику! – жестко сказала Настя. – Я больше не буду работать в вашем магазине.
– Почему? Что случилось? – испугалась Галанова.
– Ярослав мне все рассказал.
– Что рассказал? – удивленно спросила Галанова.
В магазине в этот час никого не было, и Настя поведала ей подробности рассказа «из вторых рук» – про подкуп.
Галанова выслушала спокойно, а потом вполне натурально схватилась за голову:
– Боже, какая ложь! Я даже не предполагала, что такое вообще возможно. Хочешь знать, как было на самом деле? Я действительно ходила к Ярославу. Мы говорили о тебе! Ты ведь считаешь, что он твой друг.
Настя недоверчиво смотрела на свою дважды приемную мать, которая без запинки тараторила нечто, похожее на правду:
– Я ничего лишнего не сказала. Только то, что тебя тревожит развод, который вдруг сорвался… Но чтобы вот так все переврать!.. Я понимаю, зачем он это делает: хочет, чтоб ты была с ним. Он, случайно, не предлагал тебе вернуться к нему?
Настя совсем растерялась:
– Было дело.
– Видишь?.. – Галанова торжествующе улыбнулась. – Настя, я боюсь за тебя: этот Ярослав… он какой-то ненормальный. Разве здоровый человек может такое придумывать? Все, забирай все свои вещи…
– Зачем? – не поняла Настя.
– Ты больше не будешь работать в магазине. Тебе нужен покой, отдых… – Галанова вкладывала в слова всю душу. – Я позабочусь и о тебе, и о ребенке. Ни о чем не тревожься, девочка моя, ни о чем…
За ними снова приехал на «Волге» Сергей Александрович, который, выполняя предписание психиатра, старался держать ситуацию под контролем.
Спустя пару часов в Новосельск приехал Ярослав, нашел нужный дом. Во дворе со своей «Волгой» все еще возился Галанов. Ярослав подошел к нему, поздоровался и попросил позвать Настю. Тот ответил, что девушка уехала. На несколько недель…
– Оставьте нас, дайте жить спокойно, – припечатал Сергей Александрович.
–Мне до вас дела нет. Я с места не сойду, пока не поговорю с Настей, – сказал Ярослав и сел чуть поодаль на лавку.
Через несколько минут во двор вышла Галанова, направилась к Ярославу, строго спросила:
– Молодой человек, что вам нужно?
– Он Настю спрашивает. Хочет с ней поговорить, – ответил за него Галанов.
Недолго думая, Галанова приказала:
– Сережа, срочно звони в милицию. Скажи, что нам угрожает пьяный хулиган.
Вдруг в окне Ярослав увидел Настю и усмехнулся:
– Звони, дядя, звони. Только не в милицию, а в дурку, – сказал и поднялся, чтобы идти к Насте.
Галанова вцепилась в него и закричала:
– Сергей, звони немедленно! Ярослав, глядя на окна, тоже закричал:
– Настя! Настя!
Ну и Галанов позвонил в милицию:
– Тут пьяный хулиган ломится к нам в дом.
Оставив возню с машиной, Галанов схватил под локоть жену и затолкнул ее в подъезд. Щелкнул замок. Ярослав стал требовать от Галанова, чтобы тот открыл дверь. Сергей Александрович отнекивался. Тогда Ярослав стал колотить в дверь руками и ногами. Потом – трясти стоящего рядом Галанова. Это зрелище и предстало взору наряда милиции, который – где не надо – среагировал мгновенно…
Милиционеры подбежали и заломили Ярославу руки за спину. Он закричал:
– Идиоты! Что вы делаете? Отцепитесь! Его вяжите! Это он держит девушку в заложниках! Она здесь, в этом доме…
На руках Ярослава защелкнулись наручники, его затолкали в милицейскую машину и увезли.
Весь вечер Галановы с Настей, которая ничего не видела, обсуждали происшедшее.
– Настенька, я как подумаю, что ты жила у этого сумасшедшего – мне дурно становится, – накручивала Ирина.
– А я, честно говоря, сначала растерялся: у него, в общем-то, такой приличный вид, – поддакивал Сергей Александрович. – А потом, когда увидел его глаза…
– Сумасшедший, а как хитро все закрутил. Чтобы тебя вернуть, стал нас грязью поливать, – распалялась Галанова.
В полной растерянности Настя только качала головой:
– Я скоро сама с ума сойду, ничего не понимаю. Ярослав не сумасшедший. На самом деле он мне помог… очень помог.
И вдруг Галанов сказал нечто совершенно неудобоваримое:
– Настя, твой знакомый оказался уголовником.
– Что? – схватилась за голову она.
– Я в милицию звонил. Его там проверили и сказали, что он сидел за разбой. А это серьезно, очень…
– Ну-ну, не пугай Настю. Все позади. Какое счастье, что ты с нами, что мы все вместе! Здесь ты будешь в полной безопасности, никто не обидит ни тебя, ни маленького. Ведь скоро у нас появится маленький… – мечтательно произнесла Ирина.
Увидев, как Галанов напряженно смотрел на жену, Настя совершенно запуталась, поэтому на следующее утро она отправилась в милицию. Галанова собралась было вместе с ней, но Настя припугнула ее, что совсем уйдет. Ирина провела дома три томительных часа, она совершенно измотала мужа истерикой, боялась, что Ярослав расскажет правду про драку. И когда Настя, уставшая и потерянная, возвратилась, Галанова кинулась к ней, чуть не сбив с ног:
– Настенька, что… что случилось? Ты виделась с ним? Что он тебе сказал? Не верь ему, он все врет…
– Что он врет? – в раздражении крикнула Настя.
– Я… я просто вижу, в каком ты состоянии и… – смутилась Галанова, – предположила, что Ярослав опять наговорил тебе всяких гадостей…
– Я его не видела.
– И слава богу! – не скрывая радости, воскликнула Ирина. Но вдруг ее лицо исказилось страшной догадкой. – То есть… его что, уже выпустили?
Нет, – убитым голосом ответила Настя и перевела взгляд на Сергея Александровича, державшего наготове для жены пузырек с таблетками. – Я вам не поверила, когда вы сказали, что Ярослав – уголовник. А он и правда сидел в тюрьме. Напал на женщину, хотел ее ограбить, а та стала кричать. И он ее ударил. Они говорят, Ярослав был пьяным и ничего не помнил… Его выпустили на год раньше. За хорошее поведение. Я жила в его доме… – она замолчала, как бы припоминая, – …никогда бы не подумала, что он может ударить женщину.
– Да… – с сожалением вздохнул Галанов. – Теперь ему скорей всего придется досиживать срок.
– Прекрасно! И чем больше ему дадут – тем лучше, – с садистской радостью воскликнула Галанова.
С Насти было довольно. Она ушла в свою комнату и целый день не показывалась. Галанова ходила на цыпочках. Сергей Александрович ушел из дома и появился только вечером выпивши.
Глава 13
АМНЕЗИЯ
До начала занятий в институте оставался еще целый месяц. Экзамены были сданы, студенческий получен. Мечта Лики осуществилась. И работа у нее была – позавидуешь! У модного ландшафтного дизайнера Зарецкого… И он несомненно благоволил к ней. О чем оставалось мечтать девушке? О любимом… Но любимый пропал. Миша не звонил ей больше трех недель. На эсэмэски не отвечал. И думай что хочешь…
Зарецкий сидел иногда с ней вместе в комнате по целым дням. Конечно, они работали… Но помимо общих рабочих планов в головах у каждого были совершенно разные мысли. Лика думала: вот если бы на месте Зарецкого был Миша… А Зарецкий, часто поглядывая на красивый профиль Лики, раздумывал, долго ли она еще собирается его динамить? Уже все сроки вышли. Но поскольку он изображал из себя джентльмена – и это, кстати, ему нравилось, – то он и продолжал в том же духе. И даже как-то втянулся. И даже понял, что Лика его вовсе не динамит – она такая в самом деле, какая-то правильная. Искренняя и несовременная.
Зарецкий начал новый приступ твердыни. Он принес Лике приглашение на премьеру спектакля с участием известного актера Плещеева – на два лица. Вторым был, конечно, он. Зарецкий отпустил Лику с полдня, чтобы к шести вечера она переоделась и ждала его у подъезда.
Обычным гардеробом ей служили джинсы и свитера, на премьеру надеть было нечего. Находчивая Рая посоветовала купить в бутике самое красивое платье, на которое у Лики хватит денег, а назавтра сдать его, будто не подошло. Рая так оделась на выпускной. Она же пообещала, что сама провернет эту авантюру, если Лика боится.
Купленное платье было стильно, Лике шло, будто специально для нее шили. Рая оценила все в совокупности и сказала:
– Если не будешь жаться по углам, реально попадешь в светскую хронику.
– А Зарецкому, думаешь, понравится? Не перебор?.. Как ты считаешь, я должна нравиться шефу?
– Не просто должна – обязана!
Спектакль был на троечку, зато после премьеры Зарецкий предложил завершить чудесный вечер в каком-нибудь симпатичном кафе. Но Лика упросила его поехать на Воробьевы горы. Тогда купили бутылку хорошего вина и, любуясь со смотровой площадки захватывающей ночной панорамой Москвы, стали распивать вино в машине, из пластмассовых стаканчиков. Вдруг Зарецкий предложил выпить на брудершафт.
– Андрей, легко вам говорить – вы и так меня на «ты» называете… – смущенно сказала Лика. – Хотите, чтобы я вам «тыкала»?
– Очень хочу, – интимно ответил Зарецкий.
Обстановочка была очень романтической… Зарецкий разлил остатки вина и показал, как надо переплести руки.
– А теперь поцелуй, – сказал он и поцеловал Лику.
Она попыталась увернуться и неосторожно пролила вино. По ее светлому платью растеклось большое пятно.
***
Дома Рая констатировала:
– Мы понесли тяжелую, невосполнимую утрату. Но это потому, что мы не думали головным мозгом. Зачем было выливать вино на платье за четыреста пятьдесят баксов!
– Я же сказала: это не я, он наклонился ко мне и…
– Да, я все-таки была права: он положил на тебя глаз, – огорченно вздохнула Рая. – Такое платье можно вернуть в магазин, только если продавщица – слепоглухонемая.
– И что делать? – чуть не плакала Лика.
– Скажи Зарецкому, что поцелуи за четыреста пятьдесят баксов для тебя слишком дороги. Он тебя облил – пусть и заплатит.