- Сукины дети, - пробормотала она. Только сейчас в голову пришло, что по-другому быть и не могло, конечно, страховка это просто туфта, как бы держался этот чертов поручень?
К счастью, Наташка уже убедилась, что жизни ничего не угрожает и заскользила вниз все быстрей. Промежутки между подушками значительно увеличились и торможение сопровождалось гулким хлопком. Воздух выбивался из легких и хотелось визжать, как на американских горках. В конце Наташка даже осмелилась практически оторвать руки от поручней и держалась только кончиками пальцев. Когда вместо очередной подушки она обрушилась в воду, а вокруг вместо белого света расплылся другой, желто-болотный, Наташка даже не сразу поняла, что прибыла на конечную станцию.
Ее встречали. Бункер с низким полотком расходился тремя коридорами. В одном из них стояла девушка с бледной кожей, худая и гибкая, как большинство аквелей. Она протянула Наташке ее сумку. Сухую, как заметила та, видимо, в воду сумка не падала.
- С прибытием, - просто сказала девушка. - Иди за мной.
И Наташка пошла следом за ней, насторожено осматриваясь по сторонам. Светло... Значит, генератор. Но пока мысли устройства пещер волновали мало, слишком сильно главенствовали другие... Прежде у Наташки не бывало приступов клаустрофобии, ну так прежде она и не оказывалась глубоко под землей. Даже думать о том, сколько над головой тяжести земной породы... А сколько? Десятки метров? Сотни? Километры? Было очень зябко. И эти ответвляющиеся в стороны коридоры...
Кстати, коридоры. Они все имели овальную форму, углы как таковые отсутствовали и стены казались совершено гладкими, будто вылитыми из пластика нежного зеленовато-коричневого цвета. Хаки, но ближе к цвету сочной зелени. Наташка на ходу провела по стене рукой. Теплая.
- Перламутровая, - пояснила девушка, и Наташка кивнула, хотя ни разу не поняла, что это означает.
Вскоре её вывели в большой, вытянутый полумесяцем зал. Там стояло множество столов и стульев, у стены располагался длинный бар с зеркальными панелями. Современная обстановка настолько напоминала те общественные места, которые Наташка навидалась на поверхности, что она даже слегка разочаровалась. Почему-то казалось, здесь всё совсем иначе.
- Скоро придут остальные. Подождите здесь, - попросила девушка и вернулась в коридор, которым они сюда попали. Видимо, встречать следующих рискнувших упасть в бездонную нору. Интересно, тех, кто не захочет спускаться добровольно, будут сталкивать силой, как парашютистов в первый прыжок?
Прыжок вниз.
Как Алиса, пришло в голову сравнение. Действительно, практически одно и то же. Интересно, создатели туннеля тоже принимали нечто наподобие опиумной настойки, которую столь уважал Льюис Кэрролл, написавший мозгодробительный шедевр, полный наркотического бреда? Или местный бузун еще похлеще? Хотя убитых наркотой аквелей Наташка пока не встречала, все казались вполне вменяемыми. Впрочем, кто их поймет...
Сидеть на месте у нее не получалось. Она принялась ходить кругами. Ноги мягко пружинили по полу, на вид такому же гладкому, как и стены.
Аквели, кстати, часто ходят босиком. Вокруг было очень тепло и жутко захотелось ощутить ступнями нутро Ракушки, на ближайший месяц ставшей ее домом. Наташка быстро разулась и попробовала ногой пол. Замечательно... Не скользкий, но гладкий. И теплый... и как будто живой.
В это время привели еще одну женщину, как ни удивительно, толстуху. Впрочем, с пьяной в таком деле проще совладать, решила Наташка, рассматривая, как на круглом лице сияет и переливается восторг, как ошарашенно она смотрит по сторонам и как тяжело дышит. О, да! Не бузун, так водка. Так сказать, полный комплект удовольствий, хмыкнула Наташка.
Когда проводница снова пропала в коридоре, Наташка развернулась и направилась к проходу в противоположной стене бара.
- Эй, ты куда? - изумленно проговорила женщина, все так же глупо улыбаясь.
- Не могу на месте сидеть... пройдусь.
Наташка и сама думала, что поступает крайне опрометчиво. Никто не разрешал им расхаживать по пещерам, как у себя дома. Но она почему-то рвалась в ту сторону, что-то манило ее, тянуло и времени удержаться и подумать не осталось.
Наташка ступила на новую, неизведанную территорию и пошла прямо, ни разу не оглянувшись. В коридоре она никого не встретила, но зато в стороны отходило множество других ответвлений. Наташка шла строго вперед, будто потерявшийся в ночном лесу человек, бредущий на свет костра.
Когда стены резко закончились, исчезли, разошлись в стороны, Наташка сделала пару шагов на возвышение, которое напоминало порог и увидела это... И остановилась, так что теперь ее можно было подвинуть разве что самосвалом.
Потолка не было. Вернее, конечно, он был где-то там, высоко-высоко, но его не было видно из-за дымки, или тумана, или марева, в общем, чего-то, отдаленно напоминающего облака. Самые настоящие облака!
Но неважно. Впереди, сколько видно глазу раскинулось оно... море.
Спокойное море мутной оливковой воды, пропадающей в темноте далеко на горизонте. Ровные, еле видимые волны, накатывающие на пологий берег, к которому спускалась дорожка. Сам берег усыпан мелкой галькой, размером с гречневую крупу.
И на берегу располагалось довольно много людей, вернее... аквелей. Хотя издалека они от людей не отличались, но что-то было общего в их движениях... взглядах... цвете кожи.
Вот старого аквеля в воду заводят двое молодых. Кажется, они не столько поддерживают, сколько висят на его локтях мертвым грузом, но, зайдя в воду, отпускают, и старик ложится на поверхность моря, будто падает в мягкий матрас.
Где-то вдалеке похожие на дельфинов тела вылетают из воды и ввинчиваясь, уходят обратно в глубину.
Это тоже аквели...
Наташка слышала гудящий шум воды и смех детей. Несколько малышей голышом прыгало по мелководью, брызгаясь и хохоча.
Чуть в стороне разговаривали молодые люди. Они сидели на расстеленном ядовито-синем покрывале и пили из одноразовых стаканчиков.
Слева, довольно далеко в воду вклинивался пологий кусок из стесанного камня. В той стороне вообще было довольно пусто, потому Наташка побрела к камню, ощущая ступнями круглую щекотную гальку. Внимания на нее никто не обращал, видимо, ничего непозволительного Наташка не совершала. В то, что ее могли перепутать со своими, она ни секунды не верила. Невозможно представить у городского жителя такого выражения полного умиротворения на лице. Такой неторопливости и спокойствии в движениях.
Наташку словно очаровали... Она слушала гулкий плеск волн, вернее, звук колебаний воды, созданный телами купающихся, потому что вряд ли тут возможны настоящие волны. Но все равно звуки завораживали и даже оглушали, уводя остальные ощущения далеко на задний план.
Здесь было так... спокойно.
Идиллия разбилась, когда Наташка споткнулась... об тело.
Человек лежал лицом вниз в довольно неудобной позе, вывернув левую руку в локте. Так лежат пьяные или избитые. Наташка сама видела, как возле этого места пару раз проходили аквели, и они не могли его не заметить, так что, судя по всему, просто не посчитали нужным помочь.
Живя в большом городе, она не раз видела валяющихся на улице людей и всегда проходила мимо. Не ее дело помогать алкоголикам и бомжам, да еще когда большинство из них потом же тебя обвинят в краже или в еще какой байде. Наташка знала случаи, к примеру, как один сердобольный потащил на себе пьянчужку, чтобы довести домой и не дать замерзнуть, а тот расстегнул штаны и старательно обсосал своего спасителя. Или как одна попрошайка вцепилась в жалостливую женщину, прокусив протянутую руку до мяса, а после сообщила, что теперь та помрет от той же болезни, что и она. После такого невольно подхватишь мизантропию и будешь думать, что пусть лучше все передохнут, ведь в общем-то, без таких существ воздух станет только чище.
Но ведь это там, наверху... Разве здесь не должно быть иначе? Разве не в этом их, что там... вера или учение?
Наташка присела, собираясь выяснить, что случилось. Может, парень и правда, болен?
- Не трогай.
Когда на плечо легла ладонь, Наташка вздрогнула и нервно оглянулась. А потом медленно поднялась, насторожено рассматривая своего старого знакомого. Джинсовые шорты и футболка с рукавами делала его всего лишь одним из массы остальных аквелей.
- Привет, - Гонза улыбался так светло, что первым делом Наташка заподозрила, что ее попросту не узнали. Последующий вопрос только убедил в этом:
- Как тебя зовут?
- Меня? - она оценивающе прищурилась. - Ты уже не помнишь? Нат...
- Нет, нет, - остановил он. - Тут тебе стоит придумать себе другое имя. Как бы ты хотела, чтобы тебя звали?
Она ошалело замолчала. Перевела взгляд на лежащего под ногами человека.
- Отойди от него, - сказал Гонза и на миг в голосе прорезался приказ. Всего на миг.
- Понял, - улыбка на его лице снова засветилась настоящим участием и добротой. - Пока не решила, какое имя тебе идет. Подумай.
Она смотрела в его лицо, не в силах решить, как это все понимать.
- Я рад, что ты здесь.
- Рад?!
- Да. Рад, что у тебя получилось. Пошли, - он уверенно протянул руку.
- Пошли? - очумелым попугаем повторяла Наташка. - Куда пошли?
- Отведу тебя к остальным гостям. Вам сейчас станут распределять сопровождающих. Лучше не пропускать.
- Ладно, пошли, - она еще раз покосилась вниз, но не разглядела, дышал человек или нет. Впрочем, какое ей дело, если собратья потерпевшего ходят мимо, переступают через тело и не почешутся помогать. Наташка никогда не стремилась к репутации матери Терезы, потому легко отвернулась от лежавшего аквеля, покосилась на протянутую руку, но своей не подала, а просто пошла обратно к ведущему в бар коридору.
По дороге Гонза показывал на отходящие в стороны ветки и перечислял, что находится в той стороне.
- Комнаты линии А. Комнаты линии Б. Прачечная. Склад. Комнаты линии Ж...
Наташка пропускала пояснения мимо ушей, пытаясь сообразить, что все это значит. Такая чистопородная радость в его глазах, что просто грех обижаться и припоминать прошлое. Не ответить на такую улыбку - все равно что безвинно обидеть искреннего, доверчивого ребенка. Только вот... ее не так просто купить теплой улыбкой, тем более когда за плечами груз прошлых, не самых удачных встреч. Слишком память у нее хорошая. И мозги не так просто отключаются. Но перед тем как решить, стоит ли идти на открытую конфронтацию, неплохо бы выяснить, кто он тут и что может. Поэтому Наташка приструнила желание просто послать его куда подальше и на очередной комментарий вдруг ответно улыбнулась самой ослепительной своей улыбкой, а после протянула руку и сама подцепила его под локоть.
- Спасибо, что помогаешь! Что рад меня видеть! Мне жаль... что раньше мы понимали друг друга куда хуже.
Дальнейшую часть дороги уже он шел молча, напряженный и собранный, а Наташка, напротив, многословно восторгалась Ракушкой и всем окружающим великолепием. Перед самым залом Гонза вдруг остановился, чуть ли не выдергивая руку и вынуждая остановиться Наташку. Остановился, повернулся. И заявил серьезным тоном, который совсем не вязался с высказываемой по дороге безмятежностью.
- Хотел сказать... Чтобы между нами не возникало недоразумений. Все, что осталось на поверхности, пусть там и остается. Тут другой мир. Не приноси в него грязи.
Ба! - изумилась Наташка. Грязи? И это говорит человек, только что оставивший за спиной собрата, который вполне вероятно нуждается в помощи? Как мило...
Ну что же... Зато он понял, что Наташка не купилась. Еще бы... хватило того, самого первого раза, когда она купилась сходу, без тени сомнений. Купилась на образ балованного денежного мешка. Нет... больше номер не пройдет, теперь все по-другому. Никаких улыбок, никакого флирта и никакой дружбы. Баш на баш, игра на чужом поле, по старым правилам, которые она тоже прекрасно знает. Поэтому еще под вопросом, кто выиграет, если он ввяжется. По крайней мере, Гонза больше не строил душу компании и не ждал ответных восторгов. Понял - если прозвучит вызов, он будет принят и будет принят осознано, а этот человек больше привык играть под маской. И со слепцами. Но не в этот раз. Не с ней.
Его ухмылка стала откровенно угрожающей.
Ах, сколько экспрессии!! Сколько эмоций! - умилилась Наташка.
И все - игра!
Какой же ты на самом деле, почему-то заинтересовалась она. Наверняка мрачный тип. И не просто мрачный, а из тех, с которыми лучше не связываться. Это она поняла еще в самую первую встречу, потому что суть осталась в нем неизменной. Хамелеон с каменной шкурой, хладнокровный самец с невысоким мнением о женских мозгах и в общем, и в частности. До сих пор остался при этом своем подростковом ошибочном мнении? Наверняка не потому, что не встречал умных женщин, а только потому, что слишком уверен в своей уникальности и чужого ума не разглядит сквозь свою непробиваемую уверенность в обратном. Хотя сильнее ее волновало, не вздумает ли он ей мешать. Впрочем, пусть попробует!
Наташка еще раз улыбнулась, окинула его медленным, тягучим взглядом и молча прошла мимо.
Глава 6. Закручивая гайки неприязни
Хотя сны снились ничем не примечательные, да и по сути бессмысленные, просыпаться все равно не хотелось.