— Не буду.
— Это так важно для меня, — прошептала она, прижимаясь к его груди. — Я не хочу самоутверждаться на кухне, мне нужно, чтобы меня ценили и со мной считались. Ты же сам первый разлюбишь меня, если мы станем обсуждать только цены на рынке.
— Поверь, я вовсе не требую, чтобы ты превратилась в домохозяйку. Но если Келвин не перестанет ухлестывать за тобой, я просто оторву ему голову! — И Лайм весело улыбнулся. — Давай больше не будем ссориться. Хочешь знать, зачем я купил самолет? Чтобы сделать нашу жизнь проще. Теперь, независимо от расписания рейсов, я смогу прилетать в любое время, когда выпадет свободная минутка.
— Ага… А я должна сидеть дома и ждать того момента, когда у тебя возникнет такая возможность? — сердито уточнила Флора, прекрасно понимая, что своей резкостью портит мужу настроение.
— Я этого не говорил, — терпеливо возразил Лайм.
— Но подразумевал. Почему ты устроил эту ужасную сцену, когда я вошла? Только потому, что я вернулась позже, чем ты ожидал?
— Я продумал нашу встречу…
— И вино?
— Конечно, — кивнул он. — Полумрак… Тихая музыка…
— К сожалению, все эти твои ухищрения, — сухо перебила Флора, — создали отличный фон для скандала…
— Разве? — лукаво спросил Лайм.
— Это была не любовь, а секс!
— Только не говори, что тебе не понравилось, я все равно не поверю, — игривым тоном заметил он. — Ты просто таяла в моих объятиях.
Флора с достоинством выдержала его взгляд.
— Ты прав, мне понравилось. Да, я дрожала от наслаждения. Еще не было случая, чтобы ты меня не удовлетворил… — Она слегка покраснела и на мгновение замолчала. — Но неужели тебе достаточно только тела? — Флора отвернулась, но Лайм мягко положил руку ей на плечо и вздохнул:
— Нет, конечно. И поверь, я вовсе не собирался вести себя подобным образом.
— Тогда почему все так вышло?
— Потому что… — Он притянул ее к себе. — Потому что в вашем присутствии, миссис Флора Холл, я теряю голову. Ты ведь это знаешь. Ты заставляешь меня ревновать… Я теряю контроль над собой… Ты просто сводишь меня с ума. Не спорю, это звучит нелогично, — продолжал Лайм, — но я не могу рассуждать здраво, когда думаю о тебе. Увидев, что тебя нет дома, я тут же представил себе, что ты лежишь в объятиях другого мужчины…
— Какая чушь!
— Знаешь, в жизни всякое бывает. А этот чертов Бриггс просто глаз с тебя не сводит!
— Но Лайм, ты должен знать, что Келвин для меня ничего не значит.
— Ничего? Но он покупает тебе такие вещи!
— Ты не должен ревновать меня к нему!
— Не должен? Когда ты вбежала с растрепанными волосами и румянцем во всю щеку…
— На улице прохладно, — резонно заметила она.
— И в этом вызывающе сексуальном кусочке материи, который он тебе купил…
— Еще раз повторяю, я сама выбирала платье!
— Но надела его для Келвина. Чтобы провести с ним вечер! Как назвать это? Легкий флирт?
— Это же абсурд!
Все эти месяцы Флора втайне сожалела, что ее муж всегда спокоен и невозмутим. Теперь же, когда его эмоции наконец-то вышли из-под контроля, ей стало страшно. Уж лучше бы этого не происходило!
— Ты же хотела знать, что я чувствую, — словно угадав ее мысли, произнес Лайм. — Так выслушай меня!
— Продолжай, — дрожащим голосом согласилась Флора, утверждаясь в мысли, что зря вызвала мужа на откровенность. У нее было такое ощущение, что она открыла ящик Пандоры и будет жестоко наказана за свое любопытство. — Но не забывай, что я не виновата в том, что привлекательна. Такому ревнивцу, как ты, нужно было жениться на старухе или дурнушке. Ты меня уже просто замучил, а ведь мы только начали жить вместе. Что же будет дальше, а?
— И тогда мне захотелось сорвать с тебя одежду, — не слушая ее, говорил муж.
— Ты так и сделал!
— И я еще раз приношу свои извинения, — за грубость, конечно, а не за само действие. Но разве в тот момент ты не перестала обижаться и возбудилась. Ты ведь не станешь с этим спорить, а, Флора?
— Нет, не стану. Но… Это не было… — Ее голос замер.
— Так что? — мягко переспросил он.
— Это было совсем не похоже на любовь, — вздохнула Флора, глядя в его затуманившиеся глаза.
Лайм нежно поцеловал ее в шею.
— Позволь показать тебе, что такое любовь, — тихо произнес он.
Флоре хотелось забыть обо всем и отдаться его ласкам. Но сразу две капитуляции за один вечер — это было бы слишком.
— Завтра мне рано вставать, — делая вид, что сердится, проворчала она.
— Мне тоже.
— Я должна принять душ, — Флора ухватилась за первую пришедшую в голову отговорку.
— И я. — Лайм широко улыбнулся, встал и протянул к ней руки. Потом развязал поясок ее халата и нежно погладил полные груди.
— Послушай… — запротестовала было она, когда муж, склонив свою темноволосую голову, осторожно прикоснулся губами к ее соску.
— Тихо, — шепнул он, и тепло его дыхания зажгло огонь в ее крови. — Что, моя милая?
Но она уже забыла, что хотела сказать, и только простонала:
— О, Лайм…
3
Большую часть ночи Лайм провел в попытках возместить неделю вынужденного воздержания. Вновь и вновь Флора тонула в волнах его ненасытной страсти. Он словно старался доказать, что ей не найти любовника лучше него.
Проснувшись утром, Флора сладко потянулась и не сразу поняла, что рука мужа нежно ласкает ее соски. Полусонная, она снова отдалась приятным ощущениям.
Неожиданно Лайм оставил ее грудь в покое и скользнул рукой по животу. Его пальцы опускались все ниже и ниже… и Флора тихо застонала от удовольствия. Она прикоснулась к его возбужденному телу, но тут же отдернула руку, вспомнив, что уже пора вставать.
— Не будем останавливаться, — взмолился Лайм.
— Но ведь уже поздно, — робко пролепетала Флора, чувствуя, что все равно уступит ему.
— Ты уверена, что уже семь?
— Нет.
— Тогда не будем торопиться, — шепнул он и тут же вошел в нее.
Оглушительно зазвонил будильник, но они его уже не слышали.
Наслаждение нарастало, словно снежный ком, пока окончательный ошеломляющий спазм не распахнул дверь в пустоту. Не разжимая рук, они застыли в объятиях друг друга. Медленно текли минуты. Вдруг Флора испуганно вздрогнула и открыла глаза.
Боясь разбудить спящего мужа, она на цыпочках проскользнула в душ. Когда она вышла из ванной, завернутая в полотенце, он все еще спал. Одеяло сползло на пол, и бронзовое тело Лайма резко выделялось на белоснежной смятой простыне. В этот момент он показался ей прекрасным греческим богом.
Флора обиженно надула губки и вышла в гостиную. Попроси он ее сейчас, и она бы, пожалуй, согласилась бросить работу. Хорошо Лайму — ему не надо рано вставать и бежать на службу.
Взглянув на будильник, она с ужасом обнаружила, что стрелка неумолимо приближается к десяти, и поняла, что безнадежно опоздала. Какой там кофе! На десять у нее назначена встреча с клиентом! Схватившись за голову, она тихо застонала. За три года работы в агентстве Бриггса миссис Холл еще ни разу никого не подвела!
Выскочив на улицу, Флора попала под сильный ливень. Возвращаться за зонтиком времени не было, и она попыталась поймать такси. Однако в такой дождь эта идея, видимо, пришла в головы большинства спешивших на работу людей. Поэтому, потратив несколько драгоценных минут в тщетных попытках найти свободный автомобиль, она решила воспользоваться метро.
В довершение всех неприятностей промчавшаяся по луже вплотную к тротуару машина окатила ее грязной водой, покрыв разводами и без того потерявший вид бежевый костюм.
В метро царила страшная духота. Всю дорогу Флора промучилась, стиснутая толпой так, что с трудом могла пошевелиться. Прямо напротив нее стояла женщина, которая съела на завтрак, наверное, не меньше двух головок чеснока, а сбоку какой-то толстяк умудрялся читать мокрую газету, бесцеремонно положив ее Флоре на плечо.
В самом отвратительном настроении, чихая и проклиная все на свете, она наконец добралась до агентства и, минуя лифт, бросилась вверх по лестнице, лихорадочно пытаясь привести себя в порядок.
У Флоры была назначена встреча с тем самым производителем печенья, которому так понравилась ее работа. Взбегая на последний пролет лестницы, она молилась, чтобы клиент был еще в кабинете Келвина. Однако ее надеждам не суждено было сбыться.
Слишком занятая своей внешностью, Флора не обратила внимания на отчаянные знаки секретарши и толчком ноги распахнула дверь в свой кабинет. Келвин уставился на нее, как на привидение. В глазах Роя Гриффитса застыл немой вопрос.
Естественно, сейчас в ней трудно узнать шикарную женщину, с которой он имел дело в прошлый раз. Это было на церемонии награждения авторов лучших роликов года, и Флора, неотразимая в роскошном зеленом платье, поднималась на сцену, чтобы получить приз за рекламу его печенья. А сейчас…
Флора лихорадочно пригладила мокрые волосы и решила: единственное, что ей остается, — это принять бодрый и непринужденный вид.
— Доброе утро, мистер Гриффитс! Здравствуй, Келвин! — энергично произнесла она.
— Тяжелая ночь? — с насмешливой ухмылкой осведомился босс.
Флора лучезарно улыбнулась в ответ, но они оба почувствовали неловкость.
— Нет, утро. Эти ужасные пробки на улицах…
— Похоже, из нас троих ты единственная умудрилась где-то их отыскать, — язвительно отозвался Келвин.
— Всем известно, что начальство не опаздывает, а задерживается, — не сдавалась Флора, по-прежнему улыбаясь, хотя в ней уже закипал гнев. Неужели, опоздав единственный раз в жизни, она заслуживает такого обращения? В конце концов, именно он заставил ее купить это дурацкое платье и целый вечер проторчать в ресторане вместо того, чтобы ждать мужа! Так что одно опоздание он мог бы простить.
И тут Флора догадалась об истинной причине раздражения Келвина. Это была самая обычная мужская ревность. Осознание этого придало ей уверенности, и, небрежно бросив сумочку на стол, она повернулась к Рою Гриффитсу.
— Не хотите кофе? Нет? Тогда я, с вашего позволения, выпью чашечку. Рой, у меня есть для вас несколько потрясающих идей. Но прежде, чем мы обсудим их, мне бы хотелось… — Она окинула критическим взглядом свой грязный костюм. — Мне бы хотелось слегка почиститься. Вы не возражаете? — Флора весело рассмеялась, и Рой не смог не улыбнуться в ответ.
— Конечно, я не против, — с готовностью согласился он, вставая с кресла и подмигивая ей. — Ну, так и быть, Келвин, давай ненадолго оставим даму в покое!
Тот тоже поднялся, но, выходя, успел шепнуть:
— Так все-таки это была упоительная ночь с любовником?
— С мужем, — ледяным голосом поправила Флора. Такой тон мог сразить кого угодно, но только не Келвина Бриггса. Он только хитро улыбнулся и прикрыл за собой дверь.
Все еще негодуя на своего шефа, Флора выдвинула нижний ящик стола, достала свитер и брюки, которые держала там как раз для случаев такого рода, и повесила на спинку стула.
К счастью, в соседней комнатке был встроенный душ, а сама она принадлежала к тому типу женщин, которые способны за две минуты придать себе безупречный вид. Торопливо скинув грязный костюм, Флора вошла в кабинку и включила воду. На несколько мгновений она совершенно забыла о работе, обо всех утренних неприятностях, гневе начальника… и даже о страстной ночи, проведенной в объятиях мужа.
В ее памяти воскресли дни, когда она впервые встретила Лайма Тоуэлла…
Свое детство Флора помнила смутно.
Ее мать-итальянка в семнадцать лет приехала в Англию учиться живописи. В колледже она влюбилась в однокурсника и забеременела от него. Родители в гневе отказались от непутевой дочери, и хотя молодые поженились до того, как родилась Флора, дедушка с бабушкой все равно не желали ее видеть. До семилетнего возраста она оставалась единственным ребенком в семье. Ее отец надеялся стать известным художником, но у него ничего не вышло. В конце концов он стал зарабатывать на жизнь уроками, а его жена, забыв о живописи, родила еще пятерых детей. Постоянный беспорядок в доме, вечно беременная или кормящая грудью мать, детский крик и нищета угнетали Флору, и она дала себе клятву, что проживет свою жизнь по-другому.
Девушка унаследовала от родителей неплохие художественные способности, но, хорошо помня урок, полученный в детстве, решила получить престижную профессию экономиста. Флора поклялась себе, что ни за что не променяет свою самостоятельность на брак и материнство, как сделала ее мать…
Движимая юношеским максимализмом, она впала в крайность, считая, что имидж недоступной женщины будет отпугивать мужчин, однако добилась противоположного результата. Все годы учебы в колледже парни ходили за ней толпой, считая, что если яркая южная красавица ведет себя так холодно, то это не более чем способ привлечь к себе внимание.
После окончания колледжа Флоре пришло в голову, что хорошо бы найти работу, в которой пригодились бы и ее деловые качества, и художественные способности. Она откликнулась на объявление Бриггса, хотя тогда дела его шли отнюдь не блестяще. Ее привлекло творческое направление деятельности рекламного агентства и возможность сделать карьеру. Таланты Флоры пришлись здесь как нельзя кстати, и постепенно фирма стала процветать. Вскоре они переехали в более престижный район, а штат сотрудников увеличился до двадцати человек.
Как-то раз, придя на работу утром, Флора увидела в своем расписании непонятно откуда взявшуюся встречу и обратилась за разъяснениями к своей секретарше.
— Послушай, ты ведь прекрасно знаешь, что мой день расписан по минутам, и незапланированные переговоры выбивают меня из графика, — раздраженно начала она.
Салли удивленно приподняла тщательно прорисованные бровки:
— А ты хоть знаешь, с кем тебе сегодня предстоит общаться?
Флора перевела взгляд на открытую страничку в своем блокноте.
— Лайм Тоуэлл. Ну и что? — недоуменно пожала она плечами.
— Как это «ну и что»? — Салли всем своим видом демонстрировала возмущение. — Это же миллионер!
— И что из этого следует?
Изумление секретарши достигло предела.
— Ты откажешься от такой встречи?
— Нужно было согласовать ее со мной. — Флора нахмурилась. Она не терпела самодеятельности. — Я сегодня слишком занята, чтобы выкроить время для этих переговоров. А тебе должно быть прекрасно известно, что дела не терпят спешки.
— Но ведь…
— Салли, — мягко, но настойчиво перебила ее Флора. — Перезвони, дорогая, этому мистеру Тоуэллу и перенеси встречу.
— Хорошо, — разочарованно вздохнув, кивнула секретарша и тут же взялась за телефонную трубку.
Флора с головой погрузилась в дела и забыла об этом разговоре. Но в половине двенадцатого, когда она попрощалась с последним клиентом, в кабинет вошла Салли.
— Я насчет мистера Тоуэлла, — начала она.
Флора подняла глаза от эскиза.
— Кого? — рассеянно переспросила она.
— Мистера Тоуэлла.
— А, так что?
— Он отказывается переносить встречу.
— Как это «отказывается»? — оторопела Флора. — Я не понимаю.
— Он говорит, что вечером улетает в Нью-Йорк и ему необходимо увидеться с тобой до отъезда.
Флора нахмурилась.
— Да кем он себя считает? Папой Римским или генеральным секретарем ООН?
Секретарша хихикнула.
— Да нет. О нем всего лишь упоминается в одной журнальной статье, которая называется «Холостые миллионеры».
— Ха! — презрительно скривилась Флора. — Наверное, ничего не может быть хуже, чем попасть в статью с таким названием.
— Послушай, он…
— Салли, меня совершенно не волнует, кто он такой. Да хоть наследный принц! Почему моим временем должен распоряжаться человек, которого я и в глаза не видела? Когда этот тип явится, поставь его в известность, что наша встреча перенесена. Нельзя же быть настолько эгоистичным и самоуверенным…
— Похоже, работать с вами не скучно, — неожиданно раздался звучный голос.
В дверях стоял высокий, безупречно одетый мужчина с вьющимися волосами. Насмешливо улыбаясь, он смотрел на хозяйку кабинета. В этой улыбке была холодность, безразличие и загадочная невозмутимость.