Девушка взглянула в холодное лицо мужчины и приняла решение.
— Я поняла все, что вы мне сказали, синьор Моруцци, — резюмировала она. — И теперь хотела бы все забыть. Так что, с вашего позволения, я пойду домой. Если, конечно, вы не собираетесь держать меня здесь силой. — С бьющимся сердцем она прошла через комнату к выходу, но старалась казаться спокойной.
Аттилио не остановил ее. Он просто смотрел, как она уходит, задумчиво держа в руках стакан с виски.
Марионетта вышла на солнечную улицу и зажмурилась. Домой она шла, как в тумане. По сути, ей следовало бы вернуться в кафе, но она не могла себя заставить. Как она посмотрит в глаза отцу, который вынудил ее пойти с этим ужасным человеком? Теперь, оказавшись в безопасности, девушка начала дрожать. Она вспомнила дыхание Аттилио Моруцци на своем лице, тяжесть его руки. Если бы была жива мама! Она не допустила бы такого…
— Эй, мисс! Вы в порядке? — Молодой человек остановил ее на углу Брюер-стрит и придержал за плечо. Сквозь слезы Марионетта заметила сочувствие в его карих глазах. На парне были потрепанные джинсы и свитер с высоким воротом — обычная молодежная одежда в Сохо.
— Разумеется, все нормально! — резко ответила она, сбрасывая его руку. Участливый голос незнакомца едва не лишил ее остатков выдержки. Девушка поборола желание упасть, рыдая, в объятия этого парня и закричала: — Оставьте меня в покое! — С этими словами она побежала по улице, стараясь быстрее добраться до дома.
Молодой человек с интересом наблюдал за ней. Его спутники принялись подталкивать друг друга и смеяться.
— Ух и здорово, Микки! — Юноша в очках с футляром от бас-саксофона обнял молодого человека за плечи. — Эту ты просто очаровал!
А «герой», провожая взглядом Марионетту, подумал, что такой красавицы ему еще не приходилось видеть.
Марионетта подняла лицо к солнцу, прикрыла глаза от яркого света и позволила теплу проникнуть в себя. Рядом с ней на пожарной лестнице грелась на солнышке кошка Белла. Единственным звуком, долетавшим сюда, на задний двор «Империала», был стук посуды, которую мыл Марио, и отдельные фразы официантов в ресторане у Бианки, переговаривающихся через улицу с рабочим итальянского кафе на Фриз-стрит. «Наверное, — сонно подумала Марионетта, — так же и на Сицилии. Где-нибудь в Палермо другая девушка мечтает, надеясь, что может убежать. — Марионетта вздохнула. — По крайней мере, этой другой не придется иметь дело с собственным отцом, передавшим ее гангстеру. Большинство мужчин-сицилийцев скорее бы умерли, чем поступили подобным образом». Во всяком случае, так считала Марионетта.
Отношения с отцом после ее вынужденного выхода в свет с Аттилио Моруцци оставались весьма холодными. Когда она обвинила отца в его поступке, он лишь обнял ее и сказал:
— Ты ничего не понимаешь, bambina,ты не должна перечить Моруцци. Они — люди серьезные, от них можно ждать беды.
Она сердито вырвалась.
— Codardo! [17]— бросила в сердцах Марионетта. Она была безутешна.
Даже милый Марио, ее младший наивный брат, не мог ее успокоить. Когда же вернулся Антонио, то просто устало пожал плечами.
— Папа прав, Нетта. Надо было пойти навстречу Моруцци. Ты бы ему через несколько дней надоела, и он бы переметнулся на кого-нибудь другого. Знаешь, говорят, что его видели в городе с блондинкой, которая играла главную роль в том фильме про докеров. Помнишь этот боевик?..
— Ох, заткнись, Тони! — закричала она. — Ты ничего не понимаешь!
Брат приподнял одну бровь, не обратив внимания на тычок деда.
— Я хотел сказать, что вокруг полно красивых женщин, которые были бы счастливы угодить Моруцци, а ты всего лишь девчонка. И вовсе не в его вкусе.
Девушка повернулась к деду, глаза его были полны немой мольбы. Но старик, почти онемевший в результате последнего события, только покачал головой, пробормотал что-то неразборчивое и вышел из комнаты.
«Вот теперь, — решила Марионетта, — я осталась совершенно одна». Она ненавидела отца, ненавидела кафе, ненавидела свою лучшую подругу — ей казалось, что весь мир сговорился против нее.
— Эй, мисс! Мисс! — Она удивленно открыла глаза. Со второго этажа ее звала миссис Ли Фанг.
Заинтригованная Марионетта поднялась на ноги. Члены семьи, обитающей на верхнем этаже, редко с ней разговаривали. Они вообще не имели с Перетти никаких дел и ограничивались вежливыми кивками, когда проходили мимо кафе, отправляясь с таинственными поручениями в китайские магазинчики по другую сторону Шафтсбери-авеню. На этот раз мать семейства совершенно определенно старалась привлечь ее внимание, одновременно оглядываясь, — как бы кто не увидел.
Прикрыв глаза ладонью от ослепительного солнца, Марионетта взглянула наверх. Действительно, ее звала миссис Ли Фанг. Девушка поднялась по пожарной лестнице, пока не оказалась на одном уровне с хрупкой черноволосой женщиной, перегнувшейся через подоконник.
— Мисс. Какие-то женщины приходить к вам. Срочно.
— Ко мне? Какие женщины? Где они? — Марионетта на мгновение усомнилась, поймет ли миссис Ли Фанг ее вопросы.
Та, явно нервничая, подозвала ее поближе.
— Такие женщины. Они приходить в кафе. Ваша папа, он вышвыривать их. Они стучать ко мне.
Марионетта все еще не понимала.
— Где они, эти женщины? Кто они?
Китаянка еще сильнее перегнулась через подоконник и схватила Марионетту за рукав.
— Плохой женщины. Вы знать. Они спрашивать вас.
Марионетта решительно покачала головой.
— Этого не может быть. Я не знакома с такими женщинами.
— Они говорит, видел вас, где магазин Лина. Только быстро, быстро. Они торопиться. Говорить — очень важно. Про ваш подруга.
Сердце Марионетты екнуло.
— Подругу? Они имя сказали? Миссис Ли Фанг, это очень важно, они назвали имя?
Китаянка сосредоточенно сдвинула брови.
— Подруга. Имя.
— Сильвия? Они называли Сильвию?
Лицо женщины прояснилось.
— Сильвия! Да. Ваш подруга. Быстро.
Девушка уже с грохотом спускалась по ступенькам, не зная, что и подумать. Но тут миссис Ли Фанг снова окликнула ее.
— Мисс!
Марионетта остановилась.
— Да?
Женщина явно огорченно смотрела на нее.
— Вы не говорить ваш папа про меня и эти женщины, нет?
— Нет, конечно, нет.
— И мой муж тоже не говорить?
— Нет, миссис Ли Фанг. И спасибо вам!
Она вбежала в кафе, не зная, что ей делать. Марио мыл посуду и распевал «Я веду себя примерно…». Томмазо наполнял титан чаем. Он обернулся, заметив Марионетту.
— За четвертым столиком просили тосты…
— Извини, папа, мне нужно уйти… — Она попыталась придумать правдоподобную причину, и неожиданно ее озарило. Наклонившись к нему, девушка заговорщически прошептала: — Женские неприятности, ты понимаешь?
Отец смутился и покраснел.
— Конечно, конечно, иди.
Со вздохом облегчения Марионетта выбежала из кафе на улицу и поспешила на Брюер-стрит. В голове бешено крутились самые разные мысли. Неужели Аттилио Моруцци уволил Сильвию? Или что-то похуже?.. Она слегка замедлила шаг, переходя через Руперт-стрит. Верно, около магазина Лино стояли две довольно откровенного вида девицы, вызывая некоторое замешательство среди домохозяек Сохо, зашедших купить макароны. Игнорируя взгляды женщин, многие из которых были ей хорошо знакомы, Марионетта подошла к девицам.
— Я Марионетта, — представилась она. — Я пришла, как только…
Женщина постарше мягко отвела ее в сторону.
— Мы не можем здесь задерживаться, милочка, — начала она. — Хотели лишь сказать, что Сильвия… с ней беда. Она спрашивала тебя, вот мы за тобой и пришли, только твой старик вышвырнул нас.
— Где она?
— Дома. — Та, что помоложе, сжала ярко-красные губы и нервно оглянулась по сторонам. — Пошли, Вайолет, нечего нам здесь болтаться.
И они, торопливо завернув за угол, скрылись в толпе на Грейт-Уиндмилл-стрит. Через секунду, успев дважды вежливо кивнуть двум любопытным итальянкам, Марионетта сообразила, о чем говорили женщины. Сильвия попала в беду! Неважно, что она клялась себе больше не дружить с Сильвией. Сейчас это не имело значения.
Она поспешила в квартал Сент-Джеймс, в тот дом, который итальянцы называли «здание», это было недалеко от магазина. Сильвия жила на первом этаже. Марионетта взбежала по бетонным ступеням, пахнущим побелкой и гнилыми овощами, и быстро направилась по коридору к квартире номер пятьдесят три. Дверь оказалась незапертой, изнутри не доносилось ни звука. Марионетта тихо вошла.
Сильвия спала, свернувшись в клубочек, в бывшей комнате своего отца, которая после его смерти стала ее спальней. Она повернулась лицом к стене, дыхание было громкое и ровное. Марионетта огляделась вокруг, чтобы понять, что с Сильвией, но ничего не обнаружила. Ее подруга попыталась создать в маленькой комнатке некоторый уют, накинув на лампу около кровати пару шифоновых шарфов и повесив на окно новые тюлевые занавески. Но все это лишь подчеркивало убогость жилища. Только сережки на столике да нитка искусственного жемчуга говорили о том, что в очень скромном образе жизни Сильвии произошли небольшие изменения.
Марионетта осторожно приблизилась к кровати.
— Сильвия, — прошептала она, — ты что, плохо себя чувствуешь? Ох! — Девушка вздрогнула. Наклонившись, она увидела лицо подруги, все в ссадинах и синяках, особенно заметных на белой подушке. Один глаз Сильвии слегка приоткрылся. Второй был закрыт, на ресницах запеклась кровь. — Сильвия! Сильвия! Что они с тобой сделали?.. Сильвия попыталась повернуть голову, но лицо ее исказило страдание. Марионетта наклонилась ближе, чтобы обнять подругу, но та закричала от боли. Девушка в ужасе отшатнулась. Вероятно, не только лицо Сильвии было изуродовано. — Я позову врача…
Это предложение вызвало еще один, более отчаянный вскрик.
— Нет, нет, нельзя… Я пообещала…
Марионетту обуревали и жалость, и злость. Лицо Сильвии было обезображено до неузнаваемости. «Тот, кто это сделал, вполне мог убить ее», — неожиданно поняла девушка. Она посмотрела на подругу.
— Это сделал Аттилио Моруцци? — наконец резко спросила Марионетта.
Сильвия попыталась отрицательно покачать головой. Из-под одеяла показалась дрожащая рука (костяшки пальцев сбиты и кровоточат) и потянулась к Марионетте.
— Ба… Ба… — силилась она произнести.
Марионетта поняла.
— Барти? Тебя избил Барти Моруцци?
Сильвия попыталась кивнуть.
— Но за что?
— Хотел, чтобы я… — еле слышно пробормотала Сильвия распухшими губами, — хотел, чтобы я…
— Нет, не продолжай, — мрачно проговорила Марионетта. — Попробую догадаться. Он хотел, чтобы ты спала с ним?
Сильвия отрицательно покачала головой.
— Нет? Тогда почему?.. — Потом сообразила. — Он хотел, чтобы ты говорила «да» клиентам, верно? Сильвия, я угадала?
Та молча кивнула, из заплывшего глаза выкатилась слеза, лицо исказилось от страха.
— Он хотел, чтобы ты стала проституткой, а ты отказалась? Так, Сильвия?
Сильвия снова постаралась кивнуть. Марионетта с трудом удержалась, чтобы не осыпать ее упреками: «Я же тебе говорила!» Но промолчала. Медленно встала и долго смотрела на подругу. Потом произнесла:
— Постарайся поспать. Я пойду в аптеку и куплю тебе мази от синяков и какое-нибудь болеутоляющее. Хорошо? Постарайся снова уснуть. Не надо ни о чем беспокоиться.
Казалось, Сильвия ей поверила, немного расслабилась и вскоре заснула.
Марионетта тихонько притворила за собой дверь. В коридоре торчала пронырливая соседка Сильвии миссис Рокка.
— Все в порядке? — спросила она Марионетту.
— Все нормально, миссис Рокка, — равнодушно ответила девушка, пробегая мимо. «Или будет нормально, — пробормотала она про себя, — когда я посажу кое-кого за решетку…»
На Мерд-стрит она встретила брата, который прогуливался мимо витрин, тайком с удовольствием разглядывал себя в стекле в форме констебля. Он удивился, увидев сестру так рано вечером, и еще больше поразился, выслушав ее сбивчивый рассказ об избиении Сильвии. Затем с хмурым видом втащил сестру в ближайший подъезд.
— Не ори ты на весь город, — нервничая, сказал Антонио. — Ты напросишься на неприятности.
— Я хочунеприятностей! — сердито воскликнула она. — Я хочу, чтобы полиция приняла меры! Я хочу, чтобы Барти Моруцци сел за решетку, он ведь мог убить Сильвию! Ты не видел ее, Тони, она в ужасном состоянии… ты должен что-то сделать…
Он смущенно попятился от нее.
— Не будь дурочкой, сестренка, — начал было Антонио, — ты же знаешь правила. Полиция не тронет Моруцци, если не будет свидетеля, готового дать против них показания.
Марионетта слушала брата, стараясь понять его слова.
— Твоя подруга Сильвия, — саркастическим тоном продолжил он, — она что, пойдет на это? Встанет в суде и даст показания против братьев Моруцци? — Антонио иронично рассмеялся. — Хотел бы я на это посмотреть. Хотя нет, если подумать, то не хотел бы. Не тороплюсь оказаться где-нибудь в канаве с ножом в спине.
Марионетта смотрела на брата со смесью удивления и отвращения. Неожиданно он показался ей совсем чужим человеком, не тем, которого она знала и любила все эти годы.
— Значит, ты отказываешься помочь?
Он пожал плечами.
— Я не могу. Мне жаль Сильвию, но это не в моих силах… Марионетта! Вернись!
Но та, выскочив из подъезда, уже куда-то помчалась. Антонио, выйдя следом, раздраженно проводил ее взглядом. Уж эти девчонки! Лучше бы занимались своей косметикой и песнями про любовь, а не лезли в мужские дела. Он повернулся и продолжил обход, легонько насвистывая, чтобы скрыть беспокойство.
Тени стали уже длиннее, когда Марионетта решительно свернула на Бейтмен-стрит. Она направилась прямиком к дверям клуба «Атлас» и громко постучала. Тут же возникло изрытое оспинами лицо Уолли Уолласа.
— Черт побери, — выругался он. — Немедленно прекрати! Мертвых разбудишь.
Она протиснулась мимо него и побежала наверх.
— Подожди! — крикнул он ей вслед. — Разве мистер Моруцци ждет тебя?
Девушка не повернула головы, решительно направляясь по коридору. Толкнула дверь и на мгновение остановилась, чтобы глаза привыкли к полумраку. В клубе было довольно много народу, оркестр вяло наигрывал танцевальную мелодию, а несколько пар медленно, как сомнамбулы, двигались по натертому полу. Никто не заметил ее появления. Марионетта огляделась. Ну, разумеется, вон он, этот злобный карлик, Барти Моруцци, заправляет своей империей, сидя за тем же самым столом, где собирался напоить ее чаем, который она так и не выпила.
Он сидел со скучающей молодой женщиной в шелковой блузке, лениво курившей и разглядывавшей танцующих. На столике два полных бокала и бутылка шампанского в ведерке со льдом.
Ни секунды не колеблясь, Марионетта подошла к столику. Барти удивленно поднял голову.
— Привет, — сказал он. — Чем могу тебе помочь?
Девушка, не говоря ни слова, взяла со стола ближайший бокал. Глаза Барти округлились, когда он понял, что она собирается делать. Молодая женщина тихонько вскрикнула.
— Это за Сильвию, — спокойно произнесла Марионетта. Быстрым движением она выплеснула все содержимое бокала в лицо Моруцци. После секундного шока он поднял руку и нанес Марионетте сокрушительный удар в лицо. Она зашаталась, едва удержавшись на ногах.
— Ах ты, сучонка, — тихо прошипел он, вытирая лицо носовым платком. — Маленькая сучка.
За спиной Марионетты возник Уолли Уоллас и железной хваткой сжал ее руку, заставив поморщиться от боли.
— Вышвырни ее, Уолли, — приказал Барти Моруцци с искаженным от ярости лицом.
Уолли силой повел ее к двери. Девушка неясно различала звуки музыки и как в тумане видела лицо молодой женщины, глядящей на нее с ужасом и восхищением. Марионетта вырвалась из рук Уолли и снова повернулась к Барти.
— Это не конец! — закричала она. Ей стало безразлично, что будет дальше. — Я пойду к твоему брату и расскажу, что ты натворил! Ты меня слышишь?
Выражение лица Барти несколько изменилось. Она видела, что ей наконец удалось его пронять.
— Я иду к Аттилио, — повторила она, переводя дыхание, а Уолли Уоллас продолжал тащить ее к двери. — Я ему расскажу, что его брат — психопат! Думаешь, он будет доволен? Ты думаешь, он этого от тебя ждет — чтобы ты избивал девчонок до полусмерти?