Мэг вернулась на место, вовремя вспомнив, что Саймон просил его дождаться.
— Только до прихода Саймона.
— Ах да, ваш поклонник… А почему он должен прийти? Думает, вы в опасности? Я опасен, только когда мне мешают работать. Пожалуйста, сидите тихо. Вы в безопасности.
Впервые Мэг пришло в голову, что Дженни могла сбежать от страха. И на это намекала в записке. Мэг жадно ждала звонка в дверь, но вместо этого зазвонил телефон.
Несмотря на поглощенность работой, Ганс, должно быть, очень ждал звонка, потому что бросил кисть, что-то буркнул и выбежал из комнаты.
Мэг решила, что её обещание не пытаться увидеть портрет уже недействительно и подошла к мольберту.
С удивлением она увидела, что Ганс даже не начинал портрет, сделав только несколько набросков головы. Первые были в точности похожи на нее: белое платье, гладкая прическа, улыбка. Но сегодняшний оказался совсем другим. Это был облик ангела, от которого исходило сияние. Отрешенные глаза и улыбка дышали неземным совершенством. Даже в наброске чувствовалась рука мастера.
Мэг хотела только взглянуть и вернуться на место, но застыла в изумлении. Она даже не слышала, как Ганс тихо подошел и спросил:
— Ну?
Мэг виновато вздрогнула.
— Великолепно! Никогда бы не поверила, что вы на такое способны!
Ганс, раздувая ноздри, свирепо смотрел на нее. Потом шагнул вплотную и крепко схватил её за руку. Она слышала его тяжелое дыхание. Мэг напряглась,
— казалось, он готов был на неё наброситься. Увидев полотно, она наткнулась на какую-то загадочную тайну.
Она покосилась на дверь. Что, если броситься бежать? Вспомнит ли Ганс, что в любой момент может появиться Саймон?
Мэг робко дернулась, Ганс вцепился ещё крепче, но вдруг спросил:
— Вам нравится?
Мэг сумела ответить почти спокойно:
— Похоже на картину из галереи Уффици. Ангел Боттичелли.
— Это не Боттичелли! Это Ганс Крамер! Теперь вы будете знать.
Гордость и триумф наполнили голос Ганса металлом. Мэг поняла, что только похвала способна усмирить его гнев. И заставила себя с энтузиазмом воскликнуть:
— Вы великий художник!
— Конечно, великий. Миру останется это только признать. И обещаю вам, так и будет.
Мэг немного расслабилась. Некоторые загадки раскрылись.
— Вот почему Клайв стоит за вас. Он знает…
— Клайв — проницательный человек. Но вернемся к работе. Времени нет.
Он подтолкнул её к стулу. Мэг поняла, что следует подчиниться. Теперь, раз он все-таки успокоился, лучше не возражать. А когда Ганс снова увлечется работой, улучить момент и выскочить за дверь. Там наверняка уже будет ждать Саймон. Если бы Ганс хоть немного отвлекся…
— Портрет Дженни тоже удачно вышел? Ей понравилось?
— Нет, она решила, что он ужасен. Ей недостает вашей проницательности.
— В том изумительном платье?
— Она показалась себе некрасивой и старомодной.
— А Луиза? — спросила Мэг, и тут у неё перехватило дыхание. Ей давно уже пора было все это понять. Если Ганс написал прекрасный портрет Луизы, его не могли спрятать или уничтожить. Разумеется, нет. Может быть, это Луизу…
— Сейчас звонил Клайв, — Ганс словно читал её мысли. — Он требует, чтобы вы немедленно вернулись, но я сказал, что ненадолго задержу вас.
— Что там случилось?
— Он неожиданно получил сведения о картине, за которой давно охотится. Ту можно раздобыть, если немедленно отправиться в Италию. Но я сказал, что пятнадцать минут ничего не изменят.
— В Италию?.. — Мэг с трудом переводила дух.
— Он хочет взять вас и Луизу.
— И Луизу?
Глаза Ганса мрачно сверкнули из под набрякших век.
— Во Флоренцию.
— Это неправда! — вскочила Мэг.
— Правда. Вам нужно ехать. Не думаю, что Клайв позволит вам отказаться. Он все делает по-своему. Подумайте, какое замечательное предстоит вам путешествие, если уж вы так любите искусство.
Мэг не могла выдержать его взгляда. Лицо Ганса исказила гримаса, глаза злобно щурились…
Она опять прикинула расстояние до двери. Даст ли он ей уйти?
— Ганс, мне пора. Мистер Уилтон не любит задержек. В конце концов, я только секретарь.
— Он подождет, — Ганс снова взял кисть.
— Но…
— Ему не вечно быть вашим хозяином, — загадочно произнес Ганс. — Сядьте.
Мэг неуверенно продолжала стоять.
— Садитесь, — скомандовал Ганс. — Хотите, чтобы я заставил вас, как остальных?
— Каких остальных?
— Вы не глупы и все прекрасно знаете. К большому сожалению. Я кажусь мягким, но это только внешне. Садитесь.
Мэг подчинилась.
— Ганс, отпустите меня, прошу вас.
— Закончу — отпущу.
— Значит, Дженни и Луизу вы тоже удерживали насильно?
— Нет, только старуху.
Ганс лихорадочно работал, не разгибаясь. Слова словно случайно сорвались с языка.
— Старуха! — ужаснулась Мэг. — Вы говорите о мисс Барт?
Ганс неожиданно ласково взглянул на нее.
— Мисс Барт? О чем вы? Разве я мог писать эту развалину? Не болтайте и сидите тихо.
Тут раздался звонок в дверь, и Мэг вскочила.
— Саймон! Слава Богу!
Ганс чертыхнулся, но быстро взял себя в руки.
— Не торопитесь, Мэг. По отношению ко мне это просто некрасиво. Вы уверены, что это Саймон? Может прийти и почтальон.
Но Мэг не собиралась ждать. Заметив, что Ганс отвлекся, она проскользнула мимо него и помчалась вниз.
— Сай…
Но в тусклом свете на пороге появился Клайв.
— Разве Ганс вам не передал?
Он казался таким естественным и дружелюбным, что Мэг не понимала, чего она боялась. Всему виной дом Ганса. Мрачная его обстановка заставляла утратить чувство реальности.
— Как я вас рада видеть, мистер Уилтон! Ганс меня до смерти напугал…
Клайв покосился на Ганса.
— Ах, старый черт, что это ты? Не бойтесь, Мэг, мне нужно было просто вас предупредить. Он всю жизнь чересчур драматизирует события. Теперь пошли.
— Извините, не могу. За мной должен зайти Саймон.
Улыбку с лица Клайва словно стерло.
— Вы у него работаете?
— Нет, но…
— Тогда пошли. Ганс ему передаст. Или сами позвоните из дому. Но я советую забыть о нем.
— Почему?
— Сейчас не требуйте объяснений. Я все вам расскажу, и о нем тоже. Но нет времени. К тому же это не имеет значения. Нам нужно успеть на самолет. Лена собирает вещи, ваши тоже.
В голове у Мэг все перепуталось, но она упрямо твердила свое.
— Что с Саймоном?
— Неужели вы думаете, что он зарабатывает на жизнь в своем покрытом пылью магазине? Ганс мог бы рассказать вам, но нужно спешить. Объяснимся в самолете. Разве вы не хотите ехать? Нужно, присматривать за Луизой и помогать мне. Хочу, чтобы вы тоже увидели картину. Она вам понравится.
У Мэг закружилась голова. Слишком многое произошло за последние полчаса. Она чувствовала, что все каким-то образом сплелось в единый узел: талант Ганса, странная настойчивость Саймона, теперь эта поездка в Италию.
Кому же можно верить? Саймону? Гансу? Клайву? Или никому? Единственное было ясно: нужно вырваться из этого дома и никуда не ехать, ни в Италию, ни в Лондон, не сказав Саймону. И если он станет возражать, она подчинится. Мэг вдруг осознала, что намерена во всем слушаться Саймона, не обращая внимания ни на Клайва, ни на кого нибудь еще.
— Но так сорваться с места невозможно… — смущенно протянула Мэг.
Лицо Клайва опять подобрело.
— Невозможно только не ехать!
15
Миссис Мартин из «Короны» примчалась к Саймону.
— Наконец-то я вас нашла, мистер Саммерс. Прошу прощения, я не заметила, что у вас клиент.
В полумраке была почти незаметна довольно полная фигура женщины в черном.
— Все в порядке, — отмахнулся Саймон. — Она немного подождет. Что случилось?
— Вам звонят.
— Мне?
— Дженни Хоуард. Говорит, что пыталась дозвониться в магазин, но ей никто не отвечает, а разговор очень важный.
Саймон кинулся к двери.
— Я сейчас… Она ждет?
— Боже мой! Вы даже оставляете клиента? Телефон за стойкой. Я и не знала, что вы так неравнодушны к Дженни.
— Сейчас я готов её расцеловать. Я думал, что её уже нет в живых.
Едва они ушли, в глубине магазина что-то шевельнулось.
— Фу, — сказал сержант полиции, вытирая лоб, — какая жара!
Женщина в черном ничего не ответила и даже не шевельнулась.
Мэг вернулась домой вместе с Клайвом, потому что в отсутствие Саймона не видела другого способа избавиться от Ганса. Ганс кипел от злости, но имея дело с Клайвом, терялся. Многое ещё следовало выяснить, но сначала нужно было вырваться от Ганса, а потом позвонить Саймону.
Клайв так спешил домой, что она едва переводила дыхание. До разговора с Саймоном Мэг решила отказаться от поездки в Италию. Нельзя уезжать, никому не сказав. Правда, Клайв предложил удивить всех, послав открытку из Рима.
— Где ваша страсть к приключениям?
Всего неделю назад Мэг бы так и поступила.
— Поговорим в самолете, — повторял Клайв. — И о Гансе тоже. Необычайные вспышки таланта у него случались давно. Будто что-то заблокировано в мозгах, но временами приходит озарение.
— Он мог скрывать свой талант из осторожности.
Клайв покосился на нее.
— Зачем скрывать то, чему он посвятил всю жизнь? Вряд ли него хватит способностей для серьезной живописи, но временами получается неплохо. Посмотрим, что будет дальше. Я делаю для него все, что могу. Надеюсь, он не слишком напугал вас. На Ганса иногда находит.
— Но я хочу узнать о нем как можно больше, прежде чем уехать с вами.
Клайв похлопал её по плечу.
— Вы узнаете все, что можно. Главное — не волнуйтесь. Но поторапливайтесь. Осталось меньше часа.
«— Меня не заставят уехать, — уверяла себя Мэг. — Нужно позвонить Саймону. А если его нет в магазине?»
— Куда вы, Мэг? — раздался вдруг голос Клайва, когда она направилась к телефону. — На разговоры не осталось времени. Можете позвонить из аэропорта.
В любезном тихом голосе Мэг различила суровый приказ и её вдруг осенило, что Клайв по-своему куда опаснее Ганса.
— Это не займет и минуты.
Если бы дозвониться до Саймона, и тот пришел…
— Вы хотите, чтобы я остался без картины? Упустить такой шанс! Каждая минута на счету, вы понимаете?
Клайв говорил так серьезно, что Мэг усомнилась: что, если он не лжет и в самом деле загорелся поиском картины? Лишить Клайва такой возможности было бы ужасно.
— А кто художник? — поинтересовалась она.
— Жан де Рит.
— Никогда не слышала. Картина совершенно неизвестна?
— Да, но надежные источники подтверждают её подлинность. Вижу, в вас проснулся интерес.
— Где её нашли?
— Я скажу, — раздался с лестницы голос Луизы.
— Луиза! — обернулся Клайв с бледным от ярости лицом.
— Не прерывай меня, Клайв. Слишком поздно. Я прочла твои бумаги.
Луиза гордо стояла на ступеньках, высоко подняв голову. Свет, падавший сзади, скрывал ужасные рубцы на лице. Перед ними была прежняя гордая красавица, которую Мэг встретила во Флоренции.
— Картину ещё не нашли, Мэг. Но скоро отыщут на старой вилле под Флоренцией.
— Анжелика! — прошептала Мэг.
— Да, Луиза — Анжелика. Клайв это скрыл в интересах своего бизнеса. Но раз теперь полотно знаменитого де Рита собираются найти в развалинах нашего дома… А знаешь, ведь это вполне возможно. В прошлом наша семья покровительствовала многим художникам. В войну картины были спрятаны на чердаке и уцелели.
— Но вилла разрушена. Я сама видела.
— Клайву это не помешает, — холодно заявила Луиза. — Послушайте, что он заготовил для газет.
Клайв ринулся к ней, но Луиза с полным самообладанием прочла:
«Лондонский торговец живописью Клайв Уилтон среди руин итальянской виллы обнаружил работу старого мастера. Он убежден, что это подлинный Жан де Рит. Полотно семнадцатого века является одним из замечательных шедевров де Рита, стоимость которого оценить просто невозможно. Картина изображает Мадонну в сопровождении ангелов. На переднем плане фигура женщины в наряде той эпохи. Согласно привычке де Рита изображать на полотнах своих жен, это, возможно, четвертая жена художника. Обстоятельства находки не менее романтичны, чем сюжет картины. Два года назад Клайв Уилтон женился на юной итальянке, единственной наследнице семьи Сегрони, которой принадлежала вилла…»
Луиза остановилась и взглянула на мужа.
— Но ты не закончил сюжет, дорогой. Публика захочет знать, что же случилось с прекрасной итальянкой, на которой ты женился.
Мэг кинулась к Луизе, схватила её за руку.
— А кто Мадонна? Кто?
Луиза мрачно улыбнулась, голос её сорвался.
— Клайв стал бы утверждать, что кто-то из моих предков. Отсюда и сходство, если кто меня вспомнит.
— Ну хватит, собирайтесь, — раздался спокойный голос Клайва.
Мэг, в ужасе сжимая руку Луизы, почувствовала, как та дрожит, и поняла, чего ей стоил этот разговор.
— Да неужели вы думаете, что после этого мы поедем с вами, мистер Уилтон?
Мэг больше не боялась. Если Луиза так бесстрашна, она не хуже.
— Красота Луизы загублена, Дженни исчезла. А чего ожидать мне с моим ангельским обликом?
— Пока никто вас, Мэг, не трогал, и не тронет, если вы будете слушаться. — Клайв выхватил револьвер. — Вреда вам я причинять не стану. Надеюсь, повода не будет. Делайте, что говорю.
— Мы не вернемся, — прошептала Мэг. — Мы знаем слишком много.
— Незачем было жене рыться в моем столе.
— А вам незачем было слишком торопиться, — раздался грубый голос Лены.
— Да, мистер Уилтон, тут вы ошиблись. И слишком поспешили доверить свои замыслы бумаге. Я рылась у вас в столе. И я умру, но не позволю погубить Луизу.
Угрюмая старуха заслонила собой Луизу. Клайв вздохнул — терпение его кончалось.
— Ну что же, теперь и вы замешаны. Я думал, Лена, у вас больше здравого смысла. Я никого не буду убивать. Просто вы все будете молчать и делать то, что я скажу.
— То, что вы скажете? — возмущенно воскликнула Лена. — Вы придумали свой адский план ещё до женитьбы на несчастной девочке. Я женщина простая, но вижу все, что происходит. А когда она стала не нужна, попытались её убить.
— Это был несчастный случай!
— К счастью, у неё пострадало только лицо. Зато все Френчли удивлялось, как удачно вам удалось выпрыгнуть из машины.
Клайв побледнел. Сохраняя все ту же светскую мину, он застыл на месте.
— Нельзя опаздывать на рейс, так что пошевеливайтесь. Вы, Лена, не одиноки в своем излишнем любопытстве. Ганс может рассказать ещё кое о ком…
Он не закончил: в двери позвонили.
Клайв в панике сверкнул глазами и торопливо прошептал:
— Только шевельнитесь…
Женщины едва дышали. Уйдет ли звонивший, решив, что дома никого нет? Как Мэг молилась, чтобы это был Саймон! И чтобы он заглянул в окно!
Звонок опять задребезжал, громко и настойчиво. Лена шевельнулась, Клайв навел на неё револьвер, и тут раздался голос Ганса.
— Клайв, открой!
Лицо Клайва сразу прояснилось.
— Дурак чертов, что же ты сразу не сказал? Зачем примчался сюда, как испуганный заяц? Я же велел тебе уехать…
Дверь распахнулась, но на пороге стоял не Ганс, а тучная женщина в потрепанном пальто и бесформенной шляпе. Она пошатнулась и рухнула на руки Клайву. Тот посерел от ужаса, у него сдали нервы и он с отвращением её отбросил.
— Ганс, что за шутки? Ты же знаешь, что сумасшедшая старуха давно мертва.
— Да, уже четыре дня, если точнее, — сказал Саймон, стоявший позади ссутулившегося Ганса. — И ты помог её похоронить, верно? Поздно ночью на своей машине подъехал к дому Ганса вдоль железной дороги, надеясь, что соседи не заметят, как вы её увозили.
— Ганс, предатель… — прохрипел Клайв.
Саймон шагнул в холл, оттолкнув манекен, с которого уже слетела нелепая шляпа. А следом — Ганс и двое полицейских.
— Меня заставили, Клайв, — ныл Ганс. — Ворвались в дом, увидели картину… Погиб труд всей моей жизни.