— Да, я знаю. Здесь все так добры ко мне.
Взгляд Линетт снова вернулся к Розмари.
— Я принес Розмари книги, как и обещал.
Итак, Розмари ждала школьного учителя, подумала заинтригованная Линетт. Этим естественно и объяснялось ее решение надеть сегодня привлекательное, густо-красное платье.
— О-о, спасибо. Положите их на стол.
Розмари поспешила освободить место для книг, а Линетт уступила дорогу, судорожно пытаясь придумать какую-нибудь подходящую причину, чтобы оставить парочку одну. Может быть, это было бы и неправильно, но меньше всего Розмари нуждалась в присутствии еще одной дамы. Она была очень застенчивой и чем больше было рядом людей, тем более робела.
Вдруг Линетт с облегчением услышала стук входной двери.
— Кто-то пришел. Не беспокойся, Розмари. Я приму посетителя, — сказала она.
Линетт понимала, что едва ли сможет оказать реальную помощь клиенту в выборе книг. Сейчас это не имело значения. Она понадеялась, что и Розмари не обратит внимания на этот факт, так как была слишком поглощена своим гостем.
— А ты помоги мистеру Маннингу разобрать книги. Может быть, у него есть время задержаться, тогда мы пообедали бы втроем. Я принесла угощений больше чем достаточно.
Линетт улыбнулась им обоим и поспешно вышла из комнаты. Главное, чтобы у Розмари не успело взять верх чувство ответственности и чтобы она не решила заняться посетителями сама. Не переставая улыбаться, Линетт направилась ко входу, но увидев, кто пришел, резко остановилась.
Мэгги Тиррел! Нет, вернее, теперь уже Прескот.
Линетт колебалась, зная, что Мэгги ее терпеть не может. Да и все Тиррелы так же относятся к ней. Она признавала, что у них есть на то причины. То, что она сделала, расстроило личную жизнь Хантера, и никто из его семьи не знал до сих пор, почему она так поспешно выскочила замуж за Бентона. Поэтому Линетт было нелегко встречаться с любым из них. Обычно и она, и Тиррелы старались избегать друг друга.
— Мэгги?.. Я хотела сказать, миссис Прескот.
— Миссис Конвей.
Голос Мэгги был холоден. А выглядела она такой же неуверенной, как и Линетт. Линетт приблизилась.
— Вам нужна книга? Боюсь, я не очень хороший консультант, но….
— Вообще-то я пришла, чтобы увидеться с Розмари. Она здесь?
Покусывая губы, Линетт бросила взгляд через плечо на закрытую дверь кабинета.
— Она сейчас очень занята.
— Понятно.
Мэгги как-то напряглась и Линетт подумала, что та посчитала ее просто невежливой.
— Извините. Почему бы вам не пройти в одну из комнат и не подождать? Розмари скоро освободится. Я уверена, она захочет вас видеть и поговорить с вами.
Линетт указала на переднюю комнату. Сама быстро прошла туда, так что Мэгги ничего не оставалось, как пойти вслед за ней. В этой комнате стояли стол и два стула. Линетт присела на один из них. Мэгги последовала ее примеру. Некоторое время они просто сидели, молча глядя друг на друга.
— Я только хотела сообщить Розмари, что у Тэсс вчера родился ребенок, — сказала наконец Мэгги.
— Правда?
В душе Линетт странным образом соединились боль и радость. Неожиданно она почувствовала, что ее рукам нечем заняться. В суставах пальцев что-то покалывало. Затем она ощутила ноющую боль.
— И… И кто же это?
— Мальчик. Они назвали его Уильям.
На глазах Мэгги вдруг появились непрошенные слезы.
— В честь вашего мужа? Как мило.
Мэгги кивнула.
— Да, мне было очень приятно, когда они сказали это мне. Гидеон и Уилл были близкими друзьями.
Линетт улыбнулась, хотя ей было тяжело. Она подумала о малыше, таком мягком и теплом, с головкой, покрытой светлым пушком.
— Я так рада за них.
Мэгги пристально наблюдала за ней.
— Да, кажется, ты действительно рада. — В ее голосе слышалось удивление. Линнет горько улыбнулась.
— Знаешь, я не такая бессердечная, как вы, вероятно, думаете. Тэсс когда-то была моей лучшей подругой.
— Я знаю. Я… знаешь… я несколько раз порывалась сказать тебе, но так и не смогла. Наверное, у меня не хватило смелости. Мы все тебе очень признательны за то, что в прошлом году ты помогла Тэсс отстоять дом.
Когда-то богатая семья Тэсс потеряла в войну все свое состояние. Тэсс не могла больше платить за огромный дом и чуть было не потеряла его. Именно Линетт посоветовала ей предложить дом Лиге Леди для размещения новой городской библиотеки. Но чтобы за Тэсс сохранялось право жить в нем до конца своих дней.
— Думаю, я ничего особенного не сделала, — возразила Линетт, смущенно ерзая на стуле. Благодаря советам Линетт семья Тэсс могла оставаться в доме, и хотя только на втором этаже, все равно это значило для них много. Потом Тэсс переехала к Гидеону.
В конце концов, именно муж Линетт подтолкнул своих друзей-реконструкционистов повысить плату за это строение. Бентон хотел купить дом Колдуэллов, потому что это был самый добротный дом в округе. А Бентон всегда желал иметь все самое лучшее, самое красивое. По сути дела, только из-за этой слабости он и женился на Линетт.
— И, кроме того, все, что я могла сделать, было недостаточно, чтобы… чтобы как-то компенси-ровать…
Мэгги кивнула. Она была довольно справедливой и не стала делать вид, что не понимает, о чем ведет речь Линетт.
— И все-таки, — произнесла она, — ты не обязана была об этом хлопотать.
— Нет, — медленно выговорила Линетт. — Понимаешь, обязана.
— Ну что ж, я знаю, для Тэсс это очень важно. И для всех нас тоже. Мы благодарны тебе за это.
— Спасибо.
Линетт посмотрела на свои руки, лежащие на коленях. Ей не приходило в голову, что еще можно обсуждать. Очень хотелось спросить о Хантере, но она не смела. Доброжелательное отношение Мэгги к ней могло тут же исчезнуть.
Гостья поднялась. Похоже, она чувствовала себя не в своей тарелке, как и миссис Конвей.
— Мне нужно идти.
— Я схожу за Розмари, — предложила Линетт. — У нее посетитель, но я уверена, она захочет услышать эту новость от тебя.
— Нет, не надо. Не отвлекай. Ты сама можешь сказать ей. Я просто хотела, чтобы она знала, Тэсс очень ее любит.
Линетт улыбнулась.
— Розмари трудно не любить.
— Конечно.
Мэгги застыла на минуточку, глядя на Линетт. Ее лоб пересекла поперечная морщинка. Потом лицо разгладилось, она натянуто улыбнулась, как бы отбросив мучившие ее мысли.
— До свидания. Я рада, что мы смогли поболтать.
Мэгги направилась к выходу, затем обернулась, бросив взгляд на Линетт, потом быстро вышла и закрыла за собой дверь. Еще какое-то время Линетт тупо смотрела на закрытую дверь, душу переполняли смутные и противоречивые чувства.
Ей было приятно, что у Тэсс родился ребенок. В то же время она не хотела об этом думать. И Хантер… Она не желала ничего знать. Но в дальнейшем мысли об этом человеке уже не выходили у нее из головы.
Так случалось всегда, когда она встречала Мэгги. Глаза у сестры были серые, а не ярко-зеленые, как у Хантера. Ее темно-каштановые волосы казались все-таки светлее его черных кудрей. Черты лица Мэгги были более мягкими, женственными, чем у брата. Но, несмотря на все это, они поразительно походили друг на друга. Полноватые губы Мэгги были копией его, а иногда на ее лице появлялась точно такая же, как у Хантера, улыбка. Что-то в выражении глаз, или то, как она нахмурит брови, нет-нет да и напоминало Хантера, да так живо, что у молодой женщины замирало всякий раз сердце.
Линетт прислонилась к одному из книжных шкафов. Так она простояла несколько минут, слепо уставившись на потолок, затем перевела взгляд на корешки стоящих в шкафу книг. Постояв, она выбрала один том и села с ним в кресло, но читать не могла, просто сидела, глядя перед собой на открытую страницу. Она сожалела, что еще раз довелось встретиться с Мэгги.
Глава 3
Как Линетт и думала, известие о рождении ребенка у Тэсс взволновало и обрадовало Розмари. Она была так счастлива, что даже вечером, за ужином, поделилась новостью с отцом. Линетт молчала, крепко сжимая в руке вилку и стараясь не встречаться глазами с Бентоном.
Линетт давно подозревала, что не только дом хотел заполучить Бентон, когда поднял цену на усадьбу Колдуэллов. Она догадывалась, почему, когда Тэсс вышла замуж за Гидеона, муж был так же зол, как и когда не удались попытки завладеть злополучным домом. Тот факт, что Тэсс была лучшей подругой Линетт, прибавлял особую пикантность его желанию уложить и Тэсс в свою постель.
— В самом деле? — спросил, наконец, Бентон холодным ровным голосом. Линетт взглянула на него. Внешне он казался спокойным. Но в его светлых, необычного оттенка глазах было что-то такое, что заставило Линетт поежиться. Она прекрасно знала, что он вовсе не был обрадован сообщению дочери о счастье Тэсс.
— Да, — невинно продолжала Розмари, довольная, что обычно равнодушный ко всему отец заинтересовался этим известием.
— Об этом рассказала Мэгги Прескот Линетт сегодня.
— А-а, понятно.
Он перевел взгляд на жену. Бентон Конвей был мужчина средних лет, с начинавшим округляться брюшком. На первый взгляд он вовсе не казался властным, тем более внушающим страх. Но если внимательно заглянуть в его глаза, тогда можно понять, в какой степени было тяжело постоянно общаться с таким человеком.
— Значит, ты подружилась с Мэгги Тиррел?
— Нет.
Линетт спокойно выдержала его взгляд. За годы совместной жизни она поняла, что, имея дело с Бентоном, нужно не давать ему возможности запугать себя. Так ошибалась Розмари. Всегда было заметно, что она боится отца. Это только усиливало желание последнего повелевать. Он наслаждался чужой растерянностью и тем, что мог наводить страх на другого.
— Я случайно была в библиотеке в то время, когда она пришла поделиться радостью с Розмари. Думаю, ты прекрасно знаешь, что Тиррелов едва ли можно назвать моими друзьями.
— Да. Скорее даже скажешь, что ты избегаешь их.
Линетт заметила изучающий, подозрительный взгляд и сразу же почувствовала себя неуютно. На губах Бентона играла едва заметная улыбка, это еще больше обеспокоило ее. У мужа всегда был такой вид, когда что-то ему не нравилось.
Она убедилась, что ее подозрения были ненапрасными, на следующее утро. За завтраком Бентон объявил, что собирается вывезти Розмари и Линетт на прогулку.
— Прогулка? — выдавила Розмари. — Но я… я собиралась пойти в библиотеку.
Бентон повернулся.
— Думаю, один день библиотека обойдется без тебя, верно?
— Да, конечно, просто я… — начала было Розмари, но тут же остановилась, встретившись с помрачневшим взглядом отца.
— Хорошо, папа.
— И зачем это надо? — спросила Линетт. — У меня есть дела по дому.
— Какая примерная хозяйка, — саркастически произнес Бентон. — Я уверен, что твои «дела» могут подождать. Да и потом у тебя предостаточно слуг. Они наняты, чтобы заниматься именно домашней работой. Ты должна поехать. У меня есть сюрприз специально для тебя.
От таких слов у Линетт появилось дурное предчувствие. Бентон не выглядел бы таким довольным и ироничным, если бы не приготовил какой-нибудь план, чтобы так или иначе расстроить жену. Уже несколько лет их взаимные отношения представляли собой тихую, негласную войну.
Но она ничего не могла предпринять, кроме как внутренне подготовить себя к тому, что еще могло произойти. Линетт и Розмари поднялись наверх надеть шляпки и перчатки.
Когда они вышли, Бентон уже нетерпеливо ждал их у коляски. Он помог женщинам устроиться, затем забрался сам, и они поехали.
Пайн-Крик был маленьким сонным городком, одним из таких мест, где каждый знает друг друга. Располагался он слева от дельты реки Миссисипи, как раз на краю равнинных земель Арканзаса. Во время осенних дождей улицы города чаще всего утопали в грязи, но благодаря этим же дождям повсюду цвели яркие весенние цветы и зеленели деревья. Позже, летом, наступит жара и будет душно, но сейчас стояло тепло, а воздух освежался легким ветерком. Скоро еще появится сладковатый запах жимолости и гардений[2].
Возле большинства построек стояли строительные леса. Почти все дома нуждались в ремонте, как и заборы. Но времена были слишком тяжелые, чтобы позволить тратиться хотя бы на покраску. С наступлением весны и лета яркие цветы и цветущие кустарники немного смягчали это жесткое лицо бедности. Облезлые стены домов скрывались в тени раскидистых зеленых деревьев.
Они выехали за город и направились на запад. Стоял солнечный, ясный день, и поездка могла бы стать приятной, если бы Линетт не чувствовала себя такой разбитой.
Вскоре они добрались до усадьбы Уиткомбов, где когда-то жили Уилл и Мэгги. После того, как Мэгги вышла замуж за доктора Прескота и переехала к нему в город, Хантер Тиррел стал разводить и содержать здесь породистых лошадей. К ужасу Линетт, Бентон повернул коляску к этой усадьбе.
Линетт напряглась и услышала, как рядом испуганно шептала Розмари.
— Он привез нас к Хантеру!
Сердце Линетт сжалось. Она не могла даже предположить, что Бентон способен на такое. Какой муж привезет свою жену в дом ее бывшего жениха?
Она обернулась к Бентону. Он, сощурившись, наблюдал за ней, губы его слегка кривила насмеш-ливая улыбка. Линетт знала, что он сделал это, чтобы унизить и причинить ей боль. Вот почему он и Розмари взял, чтобы был еще один свидетель ее реакции. Каких действий он ожидал от Линетт: чтобы она разрыдалась, убежала, или что? Но она не собиралась доставить ему удовольствие увидеть униженной миссис Конвей.
Она бросила на Бентона холодный, безразличный взгляд и отвернулась, обратив все внимание на дом.
— Дом Мэгги выглядит ухоженным, — заметила она.
— Да, похоже, он в хорошем состоянии, — выдавила из себя Розмари.
Линетт мысленно поблагодарила девушку за попытку поддержать.
Старый дом, такой же, как и все остальные в этой местности.
Дом двухэтажный, с парадным крыльцом, двумя белыми колоннами и кирпичными трубами. В недавнем прошлом он был выкрашен в белый цвет, а ставни — в цвет сочной зеленой листвы. На заднем дворе находился большой загон. Немного присмотревшись, они увидели, что рядом недавно выстроили еще два маленьких. В большом загоне в данный момент бегали по кругу несколько лошадей.
Вдалеке, на лугу, который отделял усадьбу от леса, объезжал лошадь Хантер Тиррел. Когда лошадь приближалась к краю леса, Хантер натягивал поводья и разворачивал ее назад. Лошадь была крупной и иссиня-черной масти. Издали Хантер походил на какого-то страшного хищника, крепко вцепившегося в гриву живого существа.
Увидев Бентона и сидящих рядом с ним в коляске женщин, наездник выпрямился и натянул поводья. От этого лошадь взвилась, встав на дыбы. Хантер резко опрокинулся назад и удержался на крупе животного только благодаря тому, что еще сильнее натянул поводья. Когда он пытался усмирить лошадь, мускулы на его спине и руках напрягались и вздувались. Во всей этой сцене виделось что-то слишком первозданное: борьба человека и дикого зверя. И человек, пытающийся подчинить себе это неприрученное животное — выглядел первобытно: крепкий, сильный, полный жизни. В нем чувствовалось какое-то невыразимое мужское начало.
Лошадь, наконец, опустилась на все четыре копыта, но продолжала мотать головой, будто бы все еще сопротивлялась воле человека.
Хантер на какую-то минуту замер, пристально глядя на непрошенных гостей. Затем, ударив пятками по бокам лошади, он не спеша направился к их коляске. На его голове отсутствовала шляпа, и черные, густые, немного длинноватые волосы Хантера отливали на солнце. Лицо мокрое от пота, сам весь в пыли. На лице пот смыл всю грязь и оно влажно блестело. На нем была надета рубашка, расстегнутая до половины так, что обнажала загорелую и влажную грудь.
Линетт осторожно перевела дыхание. Она уже почти забыла, какой Хантер сильный и мужест-венный. Давно уснувшие чувства вновь ожили, и она бессознательно подалась вперед.
Хантер подъехал к ним со стороны, где сидел Бентон, даже не взглянув на нее. Он вопросительно поднял черные брови, глядя на неожиданного визитера. Линетт обрадовалась, что он занят Конвеем, это давало возможность наблюдать за ним, не будучи замеченной. Сколько же времени прошло с того дня, когда они виделись в последний раз? Сразу после возвращения из Техаса Хантер неожиданно ночью пришел к Бентону. Линетт же увидела его, когда он уже уходил. Было довольно темно, и она не смогла ничего рассмотреть.