— Я знаю, что делаю.
Марисса посмотрела на Каллена. Слова мужа звучали убедительно, но он выглядел, как человек, который идет на прием к дантисту и не верит в анастезию.
Марисса посмотрела на свой живот.
— Думаю, они заметят сразу.
Каллен подумал, что теперь его очередь засмеяться, но не стал этого делать. С чего он взял, что идея посетить Кира замечательна?
— Да, — сказал он, — заметят. Он сразу поймет, и достаточно быстро, что у меня есть причина приехать к нему с беременной женщиной на буксире.
— Вообще-то, я не «на буксире», — ледяным голосом сказала Марисса.
— Это просто оборот речи.
— Это твой оборот речи, и приехать без приглашения — тоже твоя идея. — Она сложила руки. Может, она не была бы так напугана, если бы немножко позлилась. — Если честно, ты должен был бы по-другому отнестись к этому вопросу.
— Как, например?
— Не знаю. Напиши ему письмо.
— Прекрасный план, — саркастически заметил Каллен. —
— Каллен не любит меня, — с яростью в голосе сказала Марисса. — Он женился на мне только потому, что я беременна.
— Марисса, дорогая, мужчине не нужно женится на женщине просто потому, что она носит его ребенка.
— У Каллена развито чувство долга.
— Ну, конечно. Он ведь О'Коннелл. — Кэсси улыбнулась и просунула свою руку в руку Мариссы. — Я имела в виду, он мог дать твоему ребенку свою фамилию, обеспечить его материально, и тебя тоже. Для чувства долга достаточно. Но жениться…
— Ты не понимаешь. Мы знали друг друга только одну ночь. — Марисса покраснела, но не отвела взгляда от Кэсси. — Я встретила его, — спокойно продолжала она, — переспала с ним и не видела его в течение четырех месяцев. Когда Каллен вычислил, что я беременна от него, он предложил пожениться. А теперь… теперь мы оба знаем, что сделали ошибку. Я знаю, тебе трудно понять. У вас с Киром, наверное, все было по-другому…
Кэсси рассмеялась.
— Да, по-другому. Я презирала его, а он — меня. Единственное, что было общего у нас, так это всепоглощающее желание лечь вместе в койку.
У Мариссы от удивления расширились глаза.
— Ты серьезно?
Кэсси вздохнула, погладила руку Мариссы и выпрямилась на стуле.
— Как-нибудь я расскажу тебе всю историю.
— Правда?
— Правда. Как тебе это — мистер Кир О'Коннелл, антрепренер, и мисс Кассандра Берковик, бывшая стриптизерша? Не смотри на меня так, солнышко. Это правда. Я зарабатывала этим себе на жизнь.
— Это не огорчало Кира и его семью?
— О, Кир мучился недолго, поверь мне. Что касается его семьи… Он без ума от них от всех, и я тоже. Они приняли меня с распростертыми объятиями. А если бы не приняли, это не остановило бы его. — Кэсси наклонилась к ней. — Ты слышишь, твой муж сейчас пытается вбить в голову моего супруга элементарные правила поведения.
У Мариссы екнуло сердце.
— Ты думаешь?
— Я знаю. Таковы наши мужчины: независимые, сильные и очень лояльные к женщинам, которых любят и на которых женились.
— Говорю тебе, Каллен меня не…
— Думаю, любит, — мягко перебила Кэсси. — А что касается тебя… Ты ведь по уши в него влюблена, правда?
— Да, — прошептала Марисса. — Да, это так.
Кэсси снова погладила ее руку, выпрямилась и улыбнулась.
— Ор прекратился.
— Это к добру?
— Ну, я не слышу, чтобы начали падать стены. Наверно, к добру. Ждут нас, чтобы Кир мог извиниться. — Она отодвинула стул. — Что скажешь? Пойдем к нашим мужчинам?