София бросила на Джека косой настороженный взгляд. Он встретил его с непроницаемым лицом. София вскинула подбородок и с подчеркнутым хладнокровием направила лошадь вдоль живой изгороди.
Наступившее молчание зловеще повисло в воздухе. Она чувствовала, как он посматривает на нее, и знала, что он хмурится. От этого у нее в горле стоял комок и дышать было трудно. Напрягая ум, София мучительно подыскивала безобидную тему для разговора.
Скакавший сзади, Джордж праздно стегал хлыстиком по изгороди. Он нечаянно спугнул зайца, который выскочил прямо под копыта Шейха.
Лошадь, заржав, встала на дыбы. София изо всех сил вцепилась ему в гриву, стараясь не вылететь из седла. Тогда Шейх пустился вскачь.
Огромный жеребец понесся вдоль живой изгороди. София припала к его шее. Сидя боком в дамском седле, она не могла как следует натянуть поводья, чтобы остановить испуганное животное. Ветер свистел у нее в ушах, дыхание перехватило. Она в отчаянии смотрела вперед сквозь пряди упавших на лицо волос и конскую гриву, хлеставшую ее по щекам. В конце поля изгородь изгибалась и преграждала путь. Лихорадочно прошептав молитву, София со всей силы натянула повод с одной стороны. Маневр сработал, Шейх повернул на полном скаку, однако скорости не сбавил. София чувствовала, что заваливается на бок. Крик замер у нее в горле, она снова припала к взмокшей шее коня. Вот копыта застучали по дороге, на которую они свернули. Лошадь тряхнула могучей головой, и поводья выскользнули из рук Софии.
Испуганная София попыталась подхватить поводья. Дорога вела в лес, где переходила в узкую тропинку. Нужно было успокоить Шейха прежде, чем они достигнут ее.
Но конь закусил удила, и даже после того, как София сумела снова завладеть поводьями, он отказывался подчиняться ее слабым усилиям.
Черное пятно мелькнуло сбоку, и надежда, что сейчас ей помогут, вспыхнула в ее отчаявшемся сознании. Еще миг — и Джек оказался рядом, его вороной теснил серого. Джек наклонился и одной рукой сжал ее пальцы с поводьями. С нарастающим усилием, не дергая, как сделал бы менее опытный наездник, он стал тянуть повод. Шейх, ощутив неколебимую волю, замедлил бег и остановился.
С трудом переводя дыхание, София выпрямилась. В тот же миг все вокруг закружилось, поплыло. Откуда-то издалека до нее донеслось смачное проклятие. Сильные руки сжали ее талию, и к прочим мучительным ощущениям добавилась еще невесомость.
Наконец она почувствовала под ногами землю. Все ее тело сотрясла дрожь. Тут ее обдало теплом, и она оказалась в крепких объятиях. Широкая ладонь обхватила ее голову, и щека прижалась к твердой мужской груди. Ее окружил запах твида и кожи, неизъяснимо успокаивающий. Втянув в себя воздух, София прильнула к Джеку, как к спасительному якорю в неожиданно оказавшемся опасным мире.
— Боже мой! Как вы, в порядке?
Судя по его голосу, он был потрясен не меньше, чем она. Все еще не в силах говорить, София кивнула. Смутно вспомнив о приличиях, она нехотя отстранилась от него.
Сжав ей предплечья крепкими пальцами, Джек внезапно сам отодвинул ее от себя и безжалостно встряхнул.
Вы, кажется, сказали, что способны справиться с этим животным!
Оцепенев, София смотрела в его пылающие гневом глаза. По ее жилам пробежал холодок, кровь отлила от лица. Все потемнело в глазах.
Джек и сам побледнел, когда она обмякла в его руках. Сдавленно чертыхнувшись, он подхватил ее. София не сопротивлялась, когда он, поддерживая, повел ее к упавшему дереву.
— Сядьте!
Его резкий тон заставил Софию поднять голову. Но ноги подгибались, и она невольно подчинилась, скорее поспешно, чем грациозно.
Джек возвышался над ней, лицо его превратилось в ледяную маску.
— Вы белая, как бумага. Нагните голову.
Борясь с мучительным приступом головокружения, София непонимающе смотрела на него. Джек снова чертыхнулся. В следующее мгновение большая ладонь пригнула ей голову к коленям. Он не отпускал ее. Снова накатила черная волна, подавляя всякую мысль о сопротивлении. Она думала только о том, чтобы глубоко дышать. Внешний мир снова понемногу становился осязаемым. Она вдруг осознала, что сильные пальцы прокрались сзади за ворот ее блузки и, отодвинув в сторону волосы, мягко массируют затылок. Прохладные и уверенные, они выводили колдовские узоры на
Джек перехватил ее взгляд.
— Вы сможете доехать до дому?
София кивнула. Лицо его было суровым, замкнутым, озабоченным. Она прерывисто вздохнула.
— Я благодарна вам за помощь, — тихо произнесла она дрогнувшим голосом.
В ответ Джек коротко кивнул и, взяв ее за талию, легко подсадил на спину серого. Это прикосновение снова поколебало ее равновесие, и она вновь принялась с преувеличенной тщательностью разглаживать и расправлять юбки, призывая на помощь былое хладнокровие.
Наконец и отставшие кузены присоединились к ним. София была несказанно рада, когда испуганная Кларисса оттеснила от нее мистера Лестера. Лорд Перси весьма кстати пустился в пространные рассуждения на отвлеченные темы, и под них кавалькада направилась в Вебб-Парк. Ни словом больше не обменялась София со своим спасителем. Но до самых ворот Вебб-Парка она чувствовала на себе его сосредоточенный взгляд.
* * *
Даже когда София вернулась под крылышко семьи, обстоятельства, словно сговорившись, все равно не дали ей передышки. Поскольку гостей в этот вечер не предвиделось, ужин подали рано, в пять часов. Все Веббы, не считая близнецов, уселись за длинным столом.
Тетю и дядю, естественно, тут же засыпали подробностями о чудесном спасении Софии. Девушка могла только, впрочем без особого успеха, поправлять кузенов, которые расцветили рассказ фантастическими деталями. Их сияющие лица и возбужденные голоса свидетельствовали, что Джек Лестер — герой дня — был в их юных глазах безупречен.
— Софи, милая! — сочувственно произнесла Люсилла, не изменяя, впрочем, привычному спокойствию. — Надеюсь, ты никаким образом не пострадала?
— Нисколько, тетушка. — София положила суповую ложку. — Это была злополучная случайность, но я осталась цела и невредима.
— Благодаря мистеру Лестеру, — вставила Эми.
— Видели бы вы, как несся его вороной, сэр, — обратился Джереми к отцу. — Первоклассный конь, он точно не знает устали.
— Неужели? — Горацио Вебб мягко улыбнулся домочадцам со своего места во главе стола.
Этого невысокого полного джентльмена, в лице которого гармонично сочетались черты юноши и мудреца, многие с первого знакомства отнесли бы к разряду добродушных сельских сквайров, чьи мысли ограничены сиюминутными интересами. Но тот, кто готов был присмотреться повнимательнее, заглянуть в выразительные серые глаза, от взгляда которых не укрылись пылающие щеки Софии, говорившие о неловкости, которую в ней вызывал весь этот шум вокруг происшествия с ней, увидел бы за ординарной внешностью блеск быстрого и цепкого ума. Этот ум сделал Горацио Вебба весьма известным в определенных финансовых кругах и отчасти был причиной того, что Люсилла Кастерс, имевшая шанс стать герцогиней, вышла за него замуж и была счастлива в браке. Взглянув на Джереми поверх очков, неизменно сидевших на его носу, Горацио заметил:
— Я был бы не прочь посмотреть на лошадь, способную догнать Шейха.
— Кажется, мистер Лестер живет неподалеку, — подсказала Кларисса.
Горацио кивнул:
— В Ролинг-Коттедже, насколько мне известно.
Он взял приборы и принялся нарезать ломтями кусок жареного мяса, который, согласно церемониалу, поставили перед ним слуги.
К облегчению Софии, здоровый аппетит младших Веббов временно вытеснил чрезвычайное происшествие из их голов. После ужина София, утомленная физически и морально, отправилась к себе. Она хотела в тишине спальни спокойно обдумать сегодняшний случай — не само волнующее приключение, красочно обрисованное кузенами, но обескураживающие мгновения, которые она пережила наедине с Джеком Лестером, как спасенная дева со своим рыцарем. Обуреваемая хаосом, царившим в душе и мыслях, она поднялась по лестнице, намереваясь дать происшедшему надлежащую оценку. Но вместо этого неожиданно для себя, едва успев лечь в постель, сразу же заснула, и во сне ее неотступно преследовал взгляд синих глаз.
* * *
Все утро следующего дня было наполнено неотложными делами, которые следовало переделать до отъезда в Лондон, как планировалось, в конце недели. Люсилла занималась всем сразу, вплоть до покупки бузинного лосьона, необходимого в дороге, чтобы не испортить цвет лица.
Сделав перерыв на легкий ланч, София и Кларисса по указанию Люсиллы предстали перед домашней портнихой, чтобы примерить напоследок и подогнать при необходимости те платья для прогулок, пеньюары, ночные рубашки и нижние юбки, которые было решено взять с собой из дома. Остальные предметы гардероба, как заявила Люсилла, будут приобретены на Бретон-стрит. Поскольку платья Софии, заказанные в Лондоне еще четыре года назад, и сшитые позднее, для нынешнего сезона, уже не годились, она так же нуждалась в услугах модистки, как и Кларисса. Да и сама Люсилла по приезде в столицу намеревалась обновить свой обширный гардероб.
Было уже далеко за полдень, когда София освободилась. Не успела она спуститься в холл, как ее догнали младшие Веббы. С эгоизмом молодости они потребовали, чтобы она, как обычно, повела их кататься верхом. София посмотрела на обращенные к ней оживленные лица и, вздохнув, сказала:
— Хорошо, но сегодня мы, пожалуй, возьмем с собой конюха. Джереми, попроси, пожалуйста, Джона, чтобы он нас сопровождал. Я только позову Клариссу, а вы пока идите к конюшне.
К счастью, никто не возразил по поводу того, что она изменила обычный порядок вещей. Джереми просто кивнул, и троица поспешно исчезла.
Поскольку на ней было утреннее платье, София снова отправилась наверх, не желая углубляться в причины, заставившие ее проявить осторожность. Она сказала себе, что раз тетушка доверила ей безопасность кузенов, то лучше в самом деле подстраховаться.
Когда они с Клариссой подошли к конюшням, старик Артур, главный конюх, вопросительно взглянул на нее. Поздоровавшись, София сказала, натягивая перчатки:
— Сегодня я поеду на Янтарной, ее давно не прогуливали.
Артур пожал плечами — жест, говоривший красноречивее слов, что не его дело интересоваться, отчего барышня так резко изменила своим привычкам — и пошел седлать кобылу. К удивлению Софии, Кларисса, которая садилась в седло своего породистого гнедого, никак не прокомментировала ее выбор. Янтарная изо всех лошадей в конюшнях Веббов была, пожалуй, самой смирной. София, пытавшаяся игнорировать назойливый голосок, упорно шептавший ей на ухо, твердо решила: сегодняшний ее выбор лошади никак не связан с мистером Лестером и его безапелляционно высказанными требованиями.
Вчерашние слова Джека ошеломили Софию. Прежде она никогда не сталкивалась с подобным возмутительно заносчивым, властным поведением, но имела о таковом твердое мнение. Однако ее запоздалая реакция выглядела неопределенной, противоречивой и не способствовала обретению привычного душевного равновесия. Подгоняя флегматичную Янтарную, чтобы не отстать от мальчиков и Эми, София мрачно хмурилась.
До вчерашнего дня у нее были основания подозревать, что Джек Лестер питает к ней определенный романтический интерес. Думая об этом, София слегка покраснела. С досадой она заставила себя посмотреть правде в лицо — она позволила себе надеяться на это. Но вчерашнее его поведение заставило ее усомниться. То, что она увидела вчера в глубине его потемневших глаз — некую сильную эмоцию, сорвавшую с него маску изысканного денди и позволившую выплеснуть на нее гнев, — нисколько не походило на нежное любовное чувство.
Признав этот факт, София поморщилась. Кларисса обогнала ее, помахав рукой. Дернув поводья, София перешла на неторопливую трусцу, которая Янтарной заменяла галоп. Кларисса тем временем уверенно лидировала в группе. Но София, глубоко погруженная в свои мысли, этого не замечала. В ее представлении любовь была трепетным чувством, основанным на доброте, предупредительности и заботе. Выражалась она в нежных взглядах и ласковых улыбках. Наблюдая за дядей и тетей, отцом и матерью, она укрепилась в своем мнении. Любовь — чувство тихое, ясное, безмятежное, она приносит покой и умиротворение.