От шума мотора во дворе Мэг резко подскочила. В какой-то момент этой бесконечной ночи она все-таки задремала. Наступило утро, и яркий солнечный свет струился сквозь занавески.
Она поспешила к окну и выглянула наружу. Во дворе рядом с пикапом стоял Джесси. Он зевнул и потянулся. Куртка из грубой ткани стесняла его движения.
Где он пропадал всю ночь?
Мэг резко отвернулась. Злость и обида накатили на нее с новой силой. Совершенно ясно: он был на ранчо у Джо Боба. Вопрос только в том, кто еще там был, кроме самого хозяина?
Мэг пошла в ванную, склонилась над раковиной и ополоснула лицо холодной водой. Спросить его она ни о чем не могла, поскольку сама буквально велела ему поискать утешения где-то в другом месте. Ей так хотелось, чтобы он сам что-то рассказал. Она бы поверила чему угодно, пусть даже это неправда. Но было ясно, что скорее мир перевернется, чем он скажет хоть слово.
У нее остался единственный способ восстановить свою хрупкую оборону — быть сдержанной и вежливой. Никакого проявления эмоций, никакого раздражения. Жесткий самоконтроль.
И это пройдет, уговаривала она себя, вставая под горячий душ. Сегодня среда, а в воскресенье я уеду, несмотря ни на что. Я смогу это сделать! Или не смогу?
Вскоре она убедилась, что и Джесси без чьей-либо помощи пришел к такому же решению.
— Отличный ужин, Мэг. Ты чертовски вкусно готовишь.
— Спасибо, Джесси. Приятно слышать. Возьми, пожалуйста, еще кусочек цыпленка.
— Нет-нет. Я уже съел три, а ты только одно крылышко. Возьми сама.
— Мне хватит. А если ты не доешь, мне придется выбросить.
— В таком случае — с радостью повинуюсь. И еще, Мэг…
— Что?
— Сегодня посуду мою я.
— Это совсем не обязательно.
— Нет, я настаиваю.
— Тогда я с удовольствием уступаю.
Вот только удовольствия никакого не было. Так думала Мэг, укладываясь спать несчастная и голодная. Ей казалось, что она, как выразился бы Том Ти, сама себя наказала.
— А что нужно Рэнди?
Мэг испуганно подняла глаза. Она сидела на берегу ручья с книжкой в руках, смотрела на белочек, сновавших вверх и вниз по стволу ближайшего дерева, и старалась ни о чем не думать. Как подошел Джесси, она даже не услышала.
— Думаю, то же самое, что и любому другому семилетнему ребенку. Последнюю видеоигрушку, шоколадный торт каждый день на обед и…
Джесси присел на корточки рядом с ней
— И маму с папой? — предположил он.
Она молчала, глядя на яркую обложку книги, лежавшей у нее на коленях.
— Н-нет. Многие его приятели живут в неполных семьях.
— Это еще не значит, что так и должно быть.
Пораженная его менторским тоном, Мэг бросила на него косой взгляд. Лицо Джесси выражало спокойствие, но губы сжались.
— Да, — согласилась она, — это не значит, что так должно быть.
— Тогда что ему нужно еще?
— Вот что нужно мне — так это не иметь дела с тобой, — уклонилась она от ответа. — Ты опять будешь говорить, что я тебя упрекаю
— Я задал вопрос.
— Да, задал. — Она тяжело вздохнула. — Думаю, Рэнди хотел бы видеться с отцом почаще, а не только по особым случаям. — Она торопилась высказаться, не давая ему вставить хоть слово — Я все ему объяснила, Джесси. Правда. Я не валила все на тебя.
— И что же ты ему объяснила?
— Что мы разошлись по обоюдному согласию и что…
— Постой, Мэг. Ты говоришь — по обоюдному согласию?
— А разве нет? — Она нахмурилась. — Я ему объяснила, что мы его любим и желаем ему только добра и что мы всегда будем рядом. Только мы не часто будем рядом все вместе Мне кажется… кажется, он все понимает.
— Интересно, как? Мы и сами-то не понимаем. — Джесси тяжело вздохнул и устало покачал головой. — Похоже, то, что лучше для мальчика, хуже для нас.
Мэг с горечью подумала, что о примирении Джесс и не заговаривает, даже не предполагает такой возможности. Но ответила спокойно:
— Он всего лишь ребенок и не сознает, что лучше иметь двух счастливых родителей, живущих врозь, чем одну несчастливую семью.
— Живущих врозь и счастливых? Пра-авильно. — Глаза Джесси сузились. — Похоже, ты это хорошо обдумала.
Да, конечно, она думала. И до, и после приезда в эту камеру пыток на техасских холмах.
— Здесь больше нечего делать, — сказала Мэг с безразличным видом и, отряхнув джинсы, встала. — Пойду, пожалуй, приготовлю лимонада. Ты не хочешь?
— Я бы предпочел прямой разговор. — Джесси тоже поднялся. — Мэг, а сам Рэнди хочет в эту заумную школу?
Мэг уже собралась уходить, но задержалась. Он отец ребенка и имеет право знать.
— Нет, — помедлив, ответила она. — Надо же было что-то попробовать. Я делаю для него все, что могу. Я не устраиваюсь на постоянную работу, чтобы быть посвободнее. У меня для Рэнди всегда находится время, но этого, видимо, недостаточно.
Ее сбивчивые слова шли от самого сердца. Может, надо было сказать ему все это давно, но она боялась. Она и теперь боялась. Чего? Что он сочтет ее плохой матерью и она потеряет свои преимущества в праве на воспитание Рэнди.
У Джесси был хмурый вид, но говорил он спокойно и мягко:
— Почему ты раньше не говорила со мной об этом?
— Не могла.
Мэг медленно направилась в сторону дома, Джесси последовал за ней.
— Я думала, что у него просто переходный период, что пройдет время и все встанет на свои места. — (Я по глупости думала, что и у нас со временем все определится. Как могла я позволить собственному ребенку барахтаться в том же водовороте, который поглотил нашу семейную жизнь?!)
Она резко развернулась и смотрела ему в глаза, надеясь хоть на какое-то понимание с его стороны.
— Я говорю с тобой сейчас. Помоги мне. И Рэнди. Если ты считаешь, что эта школа не годится, найди лучшее решение.
Джесси смотрел на нее ясным взглядом, но было видно, что он обдумывает какой-то вариант. Он хотел было что-то сказать, потом передумал и покачал головой.
Она горько рассмеялась:
— Не так-то просто, да?
— Не так уж и трудно, — парировал он. — У меня есть два предложения, но ни одно из них тебе не понравится.
Холодок страха пробежал у нее по спине, и Мэг поспешно отвернулась от Джесси
— В таком случае я не хочу слушать.
— Мэг, ты должна выслушать.
— Не вижу смысла.
Она открыла дверь черного хода и вошла в кухню.
— Я не хочу с тобой воевать, Джесси. Я изо всех сил стараюсь вести себя разумно. Мне казалось, что и ты тоже.
Он кивнул в знак согласия, сел за стол и стал смотреть, как она готовит лимонад.
— Мэг, Рэнди нужно больше времени проводить с отцом. И я тоже хочу побольше бывать с ним.
— Неужели? — Она вскинула голову и удивленно смотрела на него. — Ты хочешь сказать, что… — она с трудом переводила дыхание, — ты бы хотел чаще приезжать в Бостон?
— Вот уж нет! Первый вариант: Рэнди приезжает ко мне, живет на ранчо в Шоудауне, ходит в школу с нормальными детьми…
— Ходит в школу в Техасе? Никогда!
— Не горячись. Я же сказал, это один вариант.
— Это невозможно, Джесси. — Мэг трясло так, что она выронила из рук лимоны и те покатились на пол. — Я бы этого не вынесла. Он — все, что у меня есть, я его люблю больше…
— Я тоже его люблю. А мальчику нужен отец не меньше, чем мать Рэнди нужен я, а мне… — в этот момент Джесси выглядел совершенно беззащитным, — мне нужен он. Есть еще и другой вариант.
— Хватит, замолчи.
Она взмахнула руками, словно собираясь дать ему отпор, хотя он даже не двинулся с места. Она представила себе этот «другой вариант»: развод, борьба за опекунство, горечь, переходящая в ненависть. Ну уж нет.
— Еще одно слово — и я немедленно уезжаю, — выпалила она в сердцах. — И до конца жизни не скажу тебе больше ни слова. Клянусь!
— Ты этого не сделаешь.
— Хочешь проверить?!
Они уставились друг на друга Казалось, прошла целая вечность. Наконец Джесси поднялся со стула.
— Мы поговорим, когда ты успокоишься.
— Я не собираюсь успокаиваться. И не собираюсь больше думать об этом и тратить зря время.
На самом деле это означало, что ни о чем другом она и думать не может
— Отличный пирог.
— Ничего особенного. Из готового теста.
— И начинка отличная Моя любимая, из тыквы.
— Да? Я думала, ты любишь яблочную.
— Яблоки — на втором месте, а на первом — тыква
— Понятно. Только начинка тоже готовая.
— Неужели? Значит, не ты положила все это на сковородку и поставила в духовку?
— Вот это сделала я.
— У тебя отлично получилось. Можно еще кусочек?
Субботним утром Джесси отправился кататься верхом, а Мэг неприкаянно бродила по дому.
Завтра возвращаюсь домой, напоминала она самой себе. Нужно продержаться.
Пока что им удавалось искусно изображать учтивость по отношению друг к другу. Но прежде чем она уедет, ей придется покончить с учтивостью и поставить на повестку дня вопрос, которого она так долго избегала: о разводе. Едва эта мысль возникала, Мэг тут же отгоняла ее от себя, иначе можно было свихнуться.
Она прочла все книжки, которые взяла с собой, причем любимые — по нескольку раз. Здесь не было ни телевизора; ни телефона. Ей приходилось рассчитывать только на свои силы, и теперь она поняла, насколько они ограниченны.
К счастью, она вспомнила о чемоданчике с письмами, перевязанными поблекшими ленточками. Мэг достала первое письмо и расправила листок на столе, жесткая бумага хрустела в руках. Она принялась читать.
Джонс, Техас, 26 августа 1875
Дорогая моя Диана!
Я взялся за перо, чтобы сообщить Вам, что наша непредвиденная и случайная встреча 2 — го числа несказанно обрадовала Вашего покорного слугу. Я опять появлюсь в Сан-Антонио в следующем месяце по делам ранчо и надеюсь увидеться с Вами без предварительного приглашения.
Ваш новый и верный друг
Джеймс Таггарт
Сан-Антонио, Техас, 2 октября
Уважаемый мистер Таггарт!
Минуло почти две недели с того злополучного эпизода с мистером фредди Темплтоном. За это короткое время Вы засыпали меня письмами (их было одиннадцать) и цветами (пять букетов), не говоря уже о трех коробках конфет, к которым я не притронулась, дабы сохранить здоровье. Прошу Вас, мистер Таггарт, пожалейте меня, мою семью, почтовых рассыльных, а также несчастных торговцев, обиженных моим отказом принять Ваши оскорбительные подношения. Немедленно перестаньте, иначе я буду вынуждена передать это дело в руки моего отца, юриста. Уверена, что в глубине души Вы понимаете: пропасть, разделяющая нас, слишком велика, чтобы искренняя дружба смогла перерасти в нечто большее.
Остаюсь опечаленная мисс Диана Линдсей
11 октября
Драгоценная моя Диана!
Я весьма внимательно прочел Ваше письмо от 2 — го октября и понял, что не могу поверить Вашему напускному равнодушию, памятуя о том, что произошло на веранде в некий день и час. Видимо, моя вина, что я не прояснил серьезность своих намерений. Пусть Вас не пугает перспектива покинуть так называемые удобства цивилизации! Счастье — это нечто большее, нежели унылые будни благовоспитанного общества. Как только я улажу дела на ранчо, тотчас же приеду за Вами, и Вы станете моей женой, поскольку Вы есть и всегда будете моей единственной любовью.
Любящий и преданный Вам
Джеймс
А где же ответ Дианы? Наверняка где-то здесь. Но в следующем конверте оказалась не представляющая интереса светская записка от миссис Джей Смит, датированная ноябрем 1889 года: что-то по поводу неожиданной встречи в опере в Сан-Франциско. Мэг взяла другой конверт и, пробежав глазами первые строчки, вздохнула с облегчением. 25 октября Сэр!
Вы не только не должны писать, но даже говорить и думать о подобных вещах! Я написала Вам два письма, но не смогла их послать, поскольку одно было слишком резким, а другое — слишком мягким и они не выражали в полной мере моих подлинных чувств. Теперь мне необходимо соблюдать осторожность, и я ставлю Вас в известность, что мистер Фредди Темплтон, которого Вы, вероятно, помните, просил моей руки, дабы соединиться священными узами брака. Я обещала дать ему ответ в День Благодарения. Прошу Вас впредь соблюдать приличия и избегать необоснованных намеков на невинные проступки с моей стороны. Я не оставляю за Вами никакого права думать о Вашем возможном будущем со мной, поскольку я не буду играть в Вашей жизни никакой роли. Заклинаю Вас, мистер Таггарт, поступить разумно.
Искренне Ваша мисс Линдсей
10 ноября
Дорогая и любимая Диана!
Ваше письмо от 25 — го числа, полученное мною неделю назад, привело меня в отчаяние, что, возможно, не столь очевидно по причине моего запоздалого ответа. После долгого размышления я пришел к выводу, что Вы испытываете меня. Тем не менее я намерен появиться на пороге Вашего дома накануне Дня Благодарения и добиться благосклонности Вашего отца. Если Вы не доверяете чрезмерной пылкости моих чувств, памятуя о том, что в обществе друг друга мы провели совсем немного времени, то могу Вас заверить, что Вы ошибаетесь. Между нами образовалась некая связь, и только смерть может ее разорвать. Я почувствовал это, едва увидев Вас, и был ошеломлен.
Предупреждаю Вас, моя милая девочка. Вы будете моей. И знайте на будущее, что мужчины в семействе Таггарт хранят верность до самой смерти. Моя любовь к Вам неизменна и неизбывна. Вы станете моей женой.
Остаюсь навечно Ваш
Джеймс
Мэг перевела дыхание, от волнения у нее дрожал подбородок. «Мужчины в семействе Таггарт хранят верность до самой смерти». Это — раньше. А теперь? У Мэг комок стоял в горле. «Связь, существующую между нами, может разорвать только смерть». Это про Джеймса и Диану, которые жили более ста лет назад. А как насчет теперешних Джесси и Мэг?
Для ответа на эти вопросы у них почти не осталось времени.
Мэг понимала, что они с Джесси должны посмотреть правде в глаза и разобраться со своей семейной жизнью уже сегодня, потому что завтра они разойдутся в разные стороны, и, возможно, навсегда.
Потому-то, когда вернулся Джесси и сказал, что собирается идти к Джо Бобу на пикник, ее охватила паника, и Мэг заявила, что пойдет с ним, поскольку ее тоже приглашали.
Мэг здесь раньше не бывала, и с этим местом у нее не было связано никаких воспоминаний. Но то, что она увидела, впечатляло.
Все вокруг было раскрашено в яркие цвета. К жилому дому были сделаны пристройки — видимо, специально для гостей. Надпись над стоявшим рядом длинным приземистым строением гласила: «Ночлежка». Но оно было слишком нарядным для ночлежки и, несомненно, предназначалось для пижонов.
По одну сторону двора росли небольшие деревца, и в их тени была установлена жаровня размером больше, чем двуспальная кровать. Когда Джо Боб, собственной персоной, смачивая длинную кисточку в ковшике, стоявшем на краю жаровни, брызгал соус на ассорти из мяса, оно яростно шипело.
Вокруг шеф-повара толпилась разношерстная публика. Все, от мала до велика, были одеты кто во что: тут тебе и настоящая ковбойская одежда, и типичный наряд пижонов а-ля Дикий Запад, и модные туалеты. Остальные гости расположились под навесом, где музыканты джаз-банда настраивали инструменты.
Джо Боб на мгновение оторвался от своего занятия, приветствуя Джесси улыбкой во весь рот.
— Наше вам.
Он перевел взгляд на Мэг, и улыбка сползла с его лица. Видимо, ее появление обескуражило его.
— Здрасьте, — нерешительно приветствовал он Мэгги. — Сколько живу — не перестаю удивляться.
Мэг ожидала такой реакции и одарила его любезной улыбкой. Похоже, он обалдел, увидев их с Джесси вместе.
— Не могла отказаться от твоего любезного приглашения и упустить такую возможность, — сухо заметила Мэг.
— У меня еще есть болото во Флориде. Не интересуешься? — С этими словами он снова обмакнул кисточку в соус. — Слышал, ты завтра нас покидаешь. Жаль.
Мэг бросила многозначительный взгляд на Джесси.
— Все хорошее когда-то кончается.
— И я так думаю.