Она попятилась из комнаты Джейка, тихонько притворив за собой дверь. При свете дня те ощущения, которые он вызвал в ней своим прикосновением к ее руке, исчезнут, уверила она себя. Это какое-то временное затмение, результат тяжелого дня. И больше ничего. Завтра она над ними посмеется. Лучше всего поскорее забраться в постель и обо всем забыть.
Но, закрывая дверь своей спальни, она дышала так тяжело, будто спасалась бегством от врага. И врагом этим был не Джейк Дейр, в этом она могла честно себе признаться. Этим врагом была она сама.
Глава 5
Следующий день выдался ясным и теплым. Над живой изгородью лениво жужжали пчелы. Несмотря на густые утренние тени, было жарко и тихо. Золотистые поля, казалось, расплывались в мареве на горизонте. Далекая церковь напоминала неуверенно стоящую игрушку.
В половине седьмого Джейк Дейр еще крепко спал. Даже просунутый под локоть нос ретривера, которого Эш не успела отозвать, не разбудил его. Женщина с собакой вышла в сад.
— Все будет в порядке, — сказала Эш сама себе, наслаждаясь открывающимся видом. — Обязательно будет.
В Лондоне Мариотт ходил по квартире, задергивая жалюзи, чтобы туда не проникало утреннее солнце. Он уже проверил и обнаружил — Джейк ночью не появлялся. Он уже знал, что позвонит в контору Дейра, как только она откроется.
Новый владелец Гейт-хауса тоже провел бессонную ночь. Он сидел за письменным столом, заваленным счетами, и быстро подсчитывал. Зазвонил телефон. Он схватил трубку, торопливо вытянул повыше антенну. Подождал. Молчание.
— Не тратьте моего времени попусту, — устало сказал он.
В конторе Джейка Дейра его личный помощник и секретарша смотрели друг на друга с недоумением. Они только что положили трубку после звонка Мариотта.
— Он поехал к этой Лоуренс, — сказал Тони Андерсон. — Не мог же он заблудиться.
Секретарша работала с Джейком с того самого времени, как тот открыл свою контору. Она лучше Тони и Мариотта знала, насколько нехарактерно для Джейка не вернуться в назначенное время.
— Возможно, ему пришла в голову какая-нибудь гениальная идея.
— Да ладно тебе, Барбра.
— Вполне вероятно. В последнее время он слишком себя загоняет. Я это вижу.
— Ну а я нет.
— Когда он в последний раз был в отпуске? — с вызовом спросила она.
— Ну… Его семья приезжала на Рождество.
По выражению лица Барбры можно было очень ясно понять, что она думает о матери и сестре Джейка.
— Какой это отпуск. Он собирался покататься на лыжах, да так и не собрался.
— Ну, мисс Ньюман сняла шале. Но у них в последнее время не заладилось. Видно, он решил, что там ему не отдохнуть, — возразил Тони.
— Все так, но он никуда не поехал вместо этого. И стоило ему вернуться из Бразилии, как он начал работать по шестнадцать часов в сутки. Это неправильно. Вредно для здоровья.
Тони облокотился о край ее стола.
— Слушай, если бы он разбил машину, мы бы уже узнали… У него есть документы, кредитные карточки.
— Они могли быть… уничтожены, — сказала Барбра. Она отличалась богатым воображением.
— И его могли умыкнуть инопланетяне, но я готов поспорить на что угодно, что этого не произошло. Он деловой мужик, Барбра. Он выбирался из самых сложных ситуаций во всех концах света. Он может позаботиться о себе.
— Радиотелефон выключен, — обреченным голосом сообщила она.
— Возможно, ему не хочется, чтобы его беспокоили.
Барбра многозначительно взглянула на него.
— Почему?
— Ну… — Тони не мог придумать причины, достаточно уважительной даже с его собственной точки зрения. — Может, он сбежал с Рози Ньюман, устроил ей медовый месяц, — предположил он ухмыляясь.
Барбра лишь слабо улыбнулась.
— Вот этого он как раз и не сделал. Мадам уже звонила сегодня утром. Если он сам отключил телефон, то, скорее всего, чтобы она ему не надоедала.
Это был тот редкий случай, когда Розалинд Ньюман завтракала вместе со своим отцом. Он вошел в красивую комнату для завтраков нахмурясь.
— Ничего нового, — сообщила она сразу же, как увидела его. — Он где-то залег. Робот, который за ним присматривает, отказывается сообщить, где он.
Лицо ее отца стало еще более хмурым.
— Все это скверно. Боже милостивый, Рози, зачем ты все так затянула?
Она пожала плечами.
— Я думала, он прибежит назад. Они все так делают.
Ее отец фыркнул.
— Это те дураки, с которыми ты обычно имеешь дело. Тебе не приходило в голову, что Джейк Дейр от них отличается?
— С чего бы? — жестко спросила она. — Он ведь все равно мужчина, разве не так?
Он захохотал, как залаял.
— Который начинал в трущобах Мемфиса. Он добился всего, что имеет, не тем, что разрешал другим заказывать музыку. — Он взглянул на часы и быстро взял круассан. — Тебе бы следовало в нем разобраться.
— Спасибо за совет, — ядовито ответила она. — Правда, несколько запоздалый.
— Ты уже дала в газеты объявление? Что предстоящий брак не состоится и все такое?
— Нет — коротко бросила она.
— Тогда еще не все пропало. — Он доел круассан, поднялся из-за стола и взял с буфета «Файнэншл таймс». — Тебе просто придется постараться, вот и все.
— Как я могу, если он отказывается меня видеть?
Но отец уже был в дверях.
— Измени тактику, — безразличным тоном посоветовал он. — Попресмыкайся маленько. Жди его у дверей. Разбей лагерь у него в спальне. Черт, откуда мне знать. Это по твоей части.
Рози взглянула на него с острой неприязнью.
— Можно подумать, это только меня касается.
— Ты больше всего теряешь, — объяснил ей отец. — Если я обанкрочусь, мне оставят достаточно, чтобы прожить. Тебе же они не дадут ни шиша. Они решат, что ты должна сама зарабатывать на жизнь. Так что тут вопрос не только в деньгах на тряпки. Помни об этом.
Они не поцеловались на прощание.
На втором этаже в особняке солнце, бьющее в незашторенные окна, внезапно разбудило Джейка. Он какое-то время лежал среди смятых простыней, удивляясь, где же он, черт побери, находится. Он помнил только, что ночь выдалась не слишком спокойной. Голова болела. Когда же он с трудом сел, то обнаружил, что за окном совершенно незнакомый пейзаж.
— Какого черта?.. — начал было Джейк. Но, оказывается, его разбудило не только солнце, но и стук в дверь. Стучали явно не в первый раз.
— Входите.
Дверь открылась, впустив даму средних лет в цветастом переднике, с выражением любопытства на лице. Глаза Джейка расширились. Он останавливался во многих гостиницах и хорошо знал, как выглядит гостиничная прислуга. Эта женщина явно к ней не принадлежала.
— Доброе утро, — сказала она, с грохотом ставя поднос на его прикроватный столик.
Поднос был великолепно инкрустирован. Кружка же на нем — из толстого фарфора массового производства. Джейк сдвинул брови, пытаясь разобраться в этих противоречивых фактах. Его отвлек аромат кофе.
— И вам доброе утро, — ответил он, благодарно протягивая руку за кружкой. — Вы очень добры, миссис?..
— Харрисон, — сказала она. Поправила подушки на кровати. — Эш сказала, что чаю вы не захотите. Поскольку американец. Яи сама это знаю. Когда мистер Лоуренс был жив, у нас останавливалось много американцев. Официальные приемы, так он говорил. Они все пили кофе.
Джейк моргнул, не совсем понимая, что ему хотят сказать, и одновременно сознавая, что речь идет не только о том, какие напитки предпочитают его соотечественники.
— Кстати, очень хороший кофе, — заметил он осторожно.
Эм кивнула.
— Эш умеет сварить хорошую чашку кофе. — Она сделала вид, будто прибирает на туалетном столике, которого никто не касался. — У девочки доброе сердце. Жизнь у нее была нелегкой, несмотря на всю эту кучу денег. Но нужно признать, с ней иногда бывает тяжело.
И он внезапно припомнил, где находится.
— Эшли Лоуренс, — медленно проговорил он.
Рыжая, такая худенькая, что, кажется, хрупкие косточки рук мужчина может легко сломать; кожа под веснушками цвета магнолии. Он смущенно пошевелился. И с ней действительно бывает тяжело.
Теперь Джейк вспомнил не только, где он находится. Ему не понравились те картины, которые возникли в его голове. Несчастный случай. Как он дразнил Эш минувшей ночью. Если с ней будет нелегко и сегодня утром, то он дал ей на это все основания накануне, не так ли?
Джейк покачал головой, с трудом веря собственным воспоминаниям. Что это, черт побери, на него нашло? Ведь он знал, видит небо, что ему предстоит вести с ней очень деликатные переговоры. Почему он поддался желанию поддразнить ее? С ней может быть так трудно, как только ей заблагорассудится, и он сам будет в этом виноват.
Он всерьез огорчился.
— Не только с ней одной может быть трудно. Боюсь, я был вчера далеко не идеальным гостем.
Эм всегда была расположена испытывать симпатию к любому холостяку, остановившемуся в особняке. Улыбка Джейка мгновенно покорила ее.
— Не о чем беспокоиться, — по-деловому сказала она. — Шок. Что бы вы ни сделали, Эш зла не затаит.
Она отправилась вниз, чтобы убедиться, что Эш осознает свои обязанности.
Джейк поудобнее устроился на вновь уложенных подушках и принялся думать об Эшли Лоуренс. Скоро он начал улыбаться.
На террасе под его окном его невольная хозяйка с остервенением боролась с выросшими между каменных плит сорняками. Молли Холл, доставившая своих близнецов на вахту у коробки с барсуком, остановилась как вкопанная при виде открывшегося ее глазам зрелища. Она удивленно приподняла брови.
— По-моему, тебе жарко, — сказала она. Эш повернулась так резко, будто ждала увидеть врага. Брови Молли поднялись еще выше. Она давно знала Эш. И никогда не видела такого выражения на ее лице раньше.
— Неприятности? — озабоченно спросила она.
Эш несколько устыдилась. Пожала плечами и отбросила лопату.
— Тебе Крис рассказал, как вчера Расти напал на чужую машину?
— Да, но…
— Водитель сильно ударился. И он сейчас здесь, — коротко объяснила Эш.
— Здесь? — Молли машинально взглянула на стены особняка. — В доме? Но ведь ты никогда не разрешаешь никому у тебя останавливаться. Ты… — Встретившись с выразительным взглядом Эш, она сообразила, что окно в хозяйской спальне открыто. Она быстро перестроилась и закончила фразу совсем не так, как собиралась. — У тебя теперь работы прибавится. Может быть, мне забрать мальчиков? Они отправились навестить барсучонка, но я вполне могу…
— Нет, не надо, — быстро перебила ее Эш. — Пусть остаются. Тогда будет казаться, что все как обычно.
Она уселась на деревянную скамью и похлопала по месту рядом с собой. Молли посмотрела по сторонам, как будто тоже ожидая вторжения незнакомцев. Она понизила голос.
— А где он?
— Наверху, — ответила Эш, кивком головы указывая на открытое окно. — Валяется в пижаме моего отца и делает вид, что он в шоке.
Молли хихикнула.
— Вот как? — протянула она. — Так это о нем говорила Эм, когда я привела мальчиков. Красивый, смуглый брюнет?
Эш неприязненно посмотрела на нее.
— Смотря, на чей вкус.
— Во всяком случае, на вкус Эм. Любопытно.
Эш испепелила ее взглядом.
— Эм не знает, о чем говорит. Он — директор крупной компании. — Она пнула ногой пучок травы, выросшей между двумя плитами.
Молли улыбнулась.
— Мне никогда не приходилось с такими людьми встречаться. Приводи его к нам, когда он встанет на ноги, выпьем.
— Когда он встанет на ноги, он отсюда уберется, — твердо заявила Эш. Причем довольно громко.
До них долетел сдавленный смех. Эш сжала зубы. Молли Холл подняла взор к окну, потом опять посмотрела на Эш. Она не верила своим глазам. Действительно, Эш не любила посетителей, но она никогда намеренно их не оскорбляла. Обычно она вела себя несколько отстраненно, и они понимали намек. С такой грубостью Молли еще не приходилось сталкиваться.
— Он там? — одними губами спросила она.
Эш кивнула. Щеки слегка порозовели. На этот раз она понизила голос.
— Я привыкла быть одна, — пробормотала она. — Я не думала, что он слушает. Черт! Он, наверное, слышал каждое слово.
— Мне кажется, он не слишком удивился, — сухо заметила Молли, готовясь уходить. — Нормально, если я заберу мальчиков около шести?
— Годится, — с отсутствующим видом сказала Эш, глядя вверх на окно.
За стеклом ей не удалось рассмотреть фигуры в пурпурной пижаме. Может быть, ей почудился этот смех? Может быть, он еще спит? В любом случае исправить ничего уже нельзя. Она пожала плечами и проводила Молли до машины.
Потом, потому что откладывать больше было нельзя, она отнесла ему завтрак. Эм решительно отказалась это сделать на том основании, что в ее возрасте трудно ждать, что она будет бегать вниз-вверх по лестнице целый день, и что она уже отнесла ему чашку кофе, тогда как Эш настолько бессердечна, что даже не заглянула и не посмотрела, как бедняжка себя чувствует. Ответить было нечего. Смирившись с неизбежностью, Эш подняла прекрасный поднос с завтраком, приготовленный Эм, и пошла наверх.
Джейк Дейр сидел в постели, тонкая простыня прикрывала длинные ноги, грудь голая. Очень загорелая грудь, украшенная завитками таких же темных волос, как и на голове. Эш отвела от нее глаза, но недостаточно быстро, чтобы скрыть свое удивление. Джейк усмехнулся.
— Вы похожи на пирата, — раздраженно сказала она.
— Пирата-директора, я надеюсь? — Тон вежливый.
Значит, он все слышал. Эш поморщилась. Поставила поднос рядом с кроватью. Ночью он каким-то образом сдвинул телефон. Углом подноса Эш вернула его на место.
— Тот, кто подслушивает, не услышит о себе ничего хорошего, — сказала она.
Он все заслужил. И все же, вспоминая, что она еще говорила, Эш покраснела. Он засмеялся.
— Что верно, то верно. — Повернувшись, он взглянул на ее порозовевшее лицо. — Эй, не переживайте, — попросил он, несколько растроганный. Он бегло коснулся пальцами ее лица. — Вы говорили худшие вещи мне в лицо.
Эш вздрогнула от его прикосновения, как от ожога.
— Да, говорила, ну и что? — спросила она сдавленным голосом. — Что от этого изменилось?
Джейк потянулся за тостом. Пожал плечами.
— Вообще, я ничего не имею против. У большинства людей не хватает смелости обозвать тебя прямо в лицо. Поэтому, они это делают за твоей спиной. — Действительно ли в его голосе прозвучала горечь? — С вами мы, по крайней мере, знаем, какова ситуация.
Эш налила ему кофе.
— В этом нет большого сомнения. Вы сами это сказали. Мы с вами враги от рождения.
Он взбил подушки, снова вытянулся и рассмеялся.
— Разве я это говорил? — протянул он. — Не иначе как сильно повредил головку. Обычно я не пессимист.
Увидев блеск в его глазах, Эш решила не требовать объяснений. Она подвинула кофе поближе к нему.
— Не пессимист. Реалист, — холодно заметила она. — Мне не по душе все, что вы собой представляете.
Он явно не расстроился.
— Вы понятия не имеете обо всем том, что я собой представляю, — спокойно сказал он.
— Думаю, в основном имею, — сухо возразила она.
— Да вы еще и поверхность не поцарапали, радость моя. — Его тон был еще суше.
Эш испепелила его взглядом.
— Не смейте называть меня «радость моя». Это звучит так, будто мы друзья. А мы не друзья. И поверьте мне, мистер Дейр, друзьями мы не станем.
Он хмыкнул.
— Давайте заключим сделку. Я не стану называть вас моей радостью, а вы перестанете величать меня мистером Дейром. Ну, как?
Она с отвращением посмотрела на него.
— Вы что, все превращаете в сделку?
Он лениво ей улыбнулся.
— По большей части, — протянул он.
Эш отступила перед этим откровенным вызовом, как Расти перед ежом.
— Ну а я нет, — резко заявила она. — И я не позволю вам лезть ко мне в душу. Так что и не пытайтесь.