Конечно, Жак не смогла обмануть Алекса и на этот раз — она всё так же, всеми своими «антенками», настроена на него, всё так же ловит малейшие его интонации, мимику, и в лучших своих традициях хозяйку выдавали глаза, когда её искренность брала верх над её осторожностью.
Жаклин моментально возникла у него перед глазами. Такой, какая стояла там, у окна.
«Она стала такая… такая классная. Да. И как она — сначала была похожа на ведьму, а потом, почти сразу — нормальная. И обе — мои».
Очнувшись, парень с силой бросил карандаш на стол, и тот, отскочив от стола, полетел куда-то в угол. — Твою мать! Ведьма! — Алекс уронил руки на стол. — Эта английская ведьма совсем меня испортила! — ему было очень досадно. — Аа-а-а… послать её! В бесконечность и навечно! Выпилить её номер из списка и пусть себе живёт дальше. Пока там мать очнётся и начнёт меня сводить с кем-то ещё, я уже закончу этот Универ. — Но тут его охватило чувство дежа вю. — Кажется, я это уже говорил… или собирался. — Он скептически закусил губу. — Да и вообще, это бегство. Да. Бегство. А значит, англичаночка победила. — Поняв, что совершенно против этого не возражает, Александр встрепенулся. — Не-е-е-ет, её нужно уничто-о-о-ожить… в моей голове, конечно. — Ощущение того, что девушка сидит у него уже не в голове, вернее, не только там, им упорно игнорировалось. — Иначе я так и буду… бегать… от себя. — Юноша консолидировал свои, довольно неплохие мозги, в борьбе со злом. Потом его осенило, и он засмеялся: — В костёр её! И проблем никаких! Ведьмам там самое место! — парень вздохнул, поигрывая в руках упаковкой жевательной резинки «Орбит». — Мда-а-а-а… жаль, что костры вышли из моды. Ну и хрен с ними. Я и без костров обойдусь. Что-нибудь придумаю». — И он отправил в рот сразу две подушечки «Орбит». Естественно, без сахара.
А Жаклин в это время летала на седьмом небе от счастья. Весь оставшийся день, шестое октября, она являлась обыкновенной счастливой девушкой двадцати шести лет от роду. Да и потом некоторое время вела себя соответствующе — любила весь белый свет, чаще шутила, смеялась, дома при любом удобном моменте душила Сулу в объятьях, излучала лёгкость и позитив. Чарльз уже начал надеяться, что его жена наконец-то оправилась от потери ребёнка и попробовал приблизиться к ней с нежностями и прелюдиями, но та мягко отстранилась, а потом, через пару дней, и вовсе замкнулась в себе опять.
Александр не звонил.
Он обещал, но и только. Жак верила ему и предположила, что юноша позвонит хотя бы через день. Но не дождалась звонка даже через двое суток два — ночи включительно. Влюблённая грустнела с каждым часом. И даже Сула здесь оказалась бессильна.
Прошла неделя и один день. Одна бесконечная неделя. И один бесконечный день.
Вообще то, обычно, когда звонит телефон, Жаклин всегда смотрела, от кого звонок и иногда не брала трубку — такую привычку она приобрела, начав работать — звонки иногда мешают, а случайные так и вовсе просто «убивают». Но когда ты каждый раз смотришь, кто звонит, и каждый раз надеешься, что это тот, кто тебе нужен, и постоянно ошибаешься, тебе это надоедает.
Надоело и Жаклин.
Она сидела у себя в ординаторской за компьютером и заполняла электронные карточки. Когда заиграл её рингтон, она, не отрывая глаз от строчек на экране, взяла аппарат в руку и, нажав на кнопку, засунула его между плечом и ухом.
— «Алло».
— Алло. Привет, Жаклин, это Александр.
Плечо дернулось, телефон полетел на пол, доктор Рочестер тут же вскочила и полезла следом за ним.
Она прислонила аппарат к уху еще под столом. Так и выбиралась оттуда.
— … Жак! Алло! Алло!
— Да-да, алло. — Девушка усаживалась на стул, поправляя волосы.
— С тобой всё в порядке? Ты где сейчас? — в голосе парня слышалась нешуточная тревога.
— Да-да, Алекс, всё в порядке. Телефон выскользнул из рук. Извини. — В ординаторской она сейчас была одна. «Господи, где я? Кто я? Что со мной?» — Эм-м-м… я на работе.
— Можешь говорить? — Не услышать в голосе юноши теперь уже улыбку можно было только при либо очень слабом слухе, либо очень сильном желании.
— Да-да, могу. Слушаю тебя.
— Привет еще раз, как у тебя дела?
— Привет. Я нормально, а ты как? Как на новом месте? Как учеба? — Жаклин с перепугу неумело пыталась взять разговор в оборот, хоть и позвонил первый Алекс.
— Всё отлично. Я доволен. Мне нравится. Правда нравится. Но звоню я по другому поводу.
— Да-да… говори.
— Кажется, я тебе говорил, что у меня в октябре, двадцать первого числа, день рождения? Ну, если не говорил, то вот сейчас сообщаю, что у меня через неделю днюха.
— Да-да, говорил. Поздравляю тебя, Александр. Желаю отлично повеселиться.
— Я как раз об этом.
— О чём? — «Господи, что я несу. Меньше слов, Жаклин, меньше глупостей!»
— Насчет повеселиться.
— А…
— Я тебя приглашаю.
«Аа-а-а-а-а-а-а! Черт возьми, да!» — Жаклин захотелось закрыть рукой микрофон телефона, подпрыгнуть до потолка и хорошенько обдать стены этой комнаты добротным девичьим визгом.
Её слегка отрезвила открывшая дверь в ординаторскую и вошедшая Рэйчел Бейзил — одна из штатных терапевтов. В принципе, выражение лица, с которым эта Рэйчел почти не расставалась, могло отрезвить кого угодно. Да хоть полстадиона болельщиков «Arsenal» после гола этой команды в ворота «Liverpool».
Жаклин пришлось выйти из ординаторской в коридор. Она прошла до его конца и встала у торцового окна.
— Я хочу всё это хорошенько отпраздновать и приглашаю тебя на мой праздник, — между тем продолжил парень. — Пабы и пиво мне еще в Глазго надоели, я хочу ночной клуб. Короче, двадцать первое — это пятница. Так вот, как раз в пятницу, мы все будем праздновать в «№ 5», в Сохо, в Лондоне. Прилетают Дженн с Марго, будут три моих друга из Глазго и несколько однокурсников из Оксфорда. Очень надеюсь, что и ты к нам присоединишься.
— Прилетают Дженни с Марго? Я рада за тебя, Александр — на твой день рождения с тобой будут твоя сестра и друзья. Правда, рада. Я тоже постараюсь приехать, но не обещаю: сам понимаешь, у меня работа и муж. — Жаклин усиленно вспоминала, как отпрашивалась у Чарльза примерно год назад тоже в ночной клуб, в Лондон, на встречу со своими университетскими девчонками.
— Да, я понимаю, но Марго с Дженн жаждут с тобой повидаться.
«А ты? А ты — нет?»
— Они остановятся в доме у Кирка, в Ноттингхилле, ты тоже можешь переночевать там с ними, чтобы не возвращаться поздно домой.
«Интересно, а где будет ночевать он? Вернётся в Оксфорд?»
— Я вижу, ты всё продумал. Спасибо, твоё приглашение принято. Не уверена, что смогу остаться в Лондоне на ночь, но приехать обязательно постараюсь. Я примерно знаю, где это. Я много раз бывала в Сохо, в ночных клубах. Подожди, а сколько Дженни лет? Как ты собираешься провести её в ночной клуб? Ей никогда и никто не даст восемнадцати и ей нужно специальное ID, ты знаешь об этом?
— Узнаю жительницу Лондона. — Александр сделал паузу и слегка засмеялся. — Расслабься, этот клуб принадлежит другу Дугала, Кэмерону Прайсу. Всё будет в порядке, мне обещали.
— Аа-а-а… ясно. Хорошо. — «Кто у него этот дядя Кирк? Герцог Вестминстерский?»
— Рад, что ты одобряешь. — Было слышно, что Алекс опять улыбается. — Как ты собираешься добираться?
— Ну-у-у… как, как всегда — на поезде и автобусе.
— Это исключено.
— Почему?
— Я пришлю за тобой такси.
— Куда?
— Домой.
— Домой? Ты с ума сошел! Алекс, не надо, остановись, ты еще сам не зарабатываешь.
— Когда я буду зарабатывать сам, то пришлю за тобой самолёт, — самодовольно хмыкнул парень.
«Я знала! Я сразу увидела в нём это!»
— Оу, «British Airways» начинать волноваться?
— Поздно. Они обречены. — Парень понимал, что начинает входить во вкус, но ничего не мог с собой поделать.
— Тебя взяли в футбол, именинник? — Жаклин всё-таки попыталась увести разговор в сторону от «такси», тем более, что в Александре было слышно, что… или ей это показалось, или он не хочет заканчивать разговор.
«Упрямая». — У юноши только что слюнки не потекли.
— Да. Взяли. Но отбор еще идёт, так что, может, меня еще и подвинут. Будет жаль.
— Очень. Хотелось поболеть за тебя на поле.
— Нет проблем. Приходи как-нибудь на тренировку — мы уже один раз играли с UNIV.
— Ну если ты приглашаешь, спасибо, может быть, как-нибудь и приду. — Жаклин опять широко улыбнулась. — А сейчас извини, я должна идти работать. Во сколько у тебя все собираются в «№ 5»?
— В пять.
— Угу, ясно. Я постараюсь запомнить. — Жаклин засмеялась. — Ну что же, до встречи?
— В пять такси будет у твоего дома. Диктуй адрес.
— Александр.
— Да, слушаю тебя.
— Не надо… не усложняй.
— Я просил адрес.
«Упрямый! То, что надо!»
— А ты, оказывается, упрямый! — «Маленький самодовольный красивый засранец».
— Куда мне до тебя, Жак!
— Ну тогда, значит, для тебя не будет ударом или неожиданностью, если я скажу, что я передумала и вынуждена сказать, что не смогу быть на твоём празднике, — весело до дерзости сказала Жаклин.
— Окей, — ответил ей Александр еще веселее, — не скажу, что я удивлён и поэтому подготовился — я натравлю на тебя Дженни с Марго. Ты этого хочешь?
— Да хоть всех послов доброй воли во главе с «Manchester United»! — Жаклин сказала это уже не «в» телефон, а самому телефону.
— Договорились! — парень уже веселился не на шутку — Жди их звонков и удачки тебе с ними!
— Лайм роуд, сорок восемь, строение два. — «Да будь ты трижды неладен, верзила ты
шотландская!»
Хохот из трубки был слышен даже, наверное, на ресепшене госпиталя Черчиля.
— Умница! Двадцать первого в пять будь готова.
«Всегда готова», — мысленно ответила Жаклин, а вслух сказала:
— Ты тоже. — Её голос был похож на коктейль из малинового вина и цианистого калия.
— Не понял: что «тоже»?
— Будь готов.
— К чему, если не секрет?
— Ко всему.
Александр сделал паузу.
— Это мой жизненный девиз, мэм. — Фраза была сказана как-то как наугад, на ощупь.
— Рада за тебя и за твою жизнь. Ну что же, пока? До встречи?
— Пока. — Парень остался одновременно и обрадован, и озадачен, первым нажав на «отбой». — «С ней явно не соскучишься».
Глава 10 Горчица
Глава 10
Горчица
Вообще-то, с тех пор, как Жак стала ждать звонка от Александр, она всё время держала в голове, что у него двадцать первого числа день рождения. Она даже не знала, сколько ему исполняется, но не в этом дело — девушка не собиралась упускать свой законный шанс поздравить его с праздником и не лишний раз его увидеть.
Поэтому начала думать над подарком. И придумала. Если он так и не позвонит, она планировала сделать это сама двадцать первого числа и, попеняв на молчание, всё-таки и договориться, где и когда можно будет вручить ему небольшой подарочек. Так… пустяк… сувенир.
Но раз он пригласил её к себе на праздник, то это, конечно же, меняет дело — Жаклин передумала везти подарок имениннику в клуб, чтобы у неё был повод еще раз, отдельно встретиться с ним специально для вручения.
Неделя!
«Через неделю я буду гулять у него на днюхе в клубе. Как же давно я хочу с ним потанцевать! Вот только пусть попробует не пригласить! Обижусь и лишу подарка!» — веселилась вовсю Жак, нарезая мясо на кухне под жалобные поскуливания Сулы за закрытой дверью и планируя запечь эту свинину в горшочках с луком и специями, для себя и Чарльза.
Но, о чем бы она ни думала, на задворках мыслей у неё постоянно мигало красное табло с надписью: «Что надеть? Какой прийти? Как себя подать? Прийти женщиной-вамп? Секретаршей? Недоступной секретаршей? Фривольной секретаршей? Романтичной особой? Модницей в авангарде? Как? Как одеться?»
Миссис Рочестер дождалась выходного и поехала сдаваться на милость Нью-Оксфорд Стрит. Она долго бродила вдоль «Primax» и «Selfridges» и поперёк «Esprit» и «Monsoon», и всё-таки купила примерно то, что её устроило.
Это было черное платье от «Gap» тонкого натурального трикотажа с длинным, расклешенным к низу, рукавом, довольно просторное — фигурка похудевшей Жак смотрелась в нём трогательно хрупкой. Неотрезное по талии, с интересно выкроенной горловиной, с предельно допустимым низким вырезом — красивая, богатая грудь девушки была, что называется, подана на блюде.
Платье доходило почти до колена и очень хорошо оформляло её похудевшие ножки.
К нему миссис Рочестер подобрала в «Topshop» грубые на вид, но довольно лёгкие, высокие, кожаные, тоже черные ботиночки, сделанные на манер обуви солдат американской армии — они уравновешивали образ и своей грубостью служили неплохим фоном для женственности Жак.
И в примерочной, и уже дома, при окончательном «прогоне» образа, и она, и Сула остались довольны: Жаклин — своим внешним видом, а Сула — шнурками и язычками её ботинок, которые нагло торчали в разные стороны и провоцировали ангельского, без преувеличения сказать, святого щенка на плохие, нехорошие поступки.
Украшения Жаклин носила редко и даже почти не имела. Поэтому оставила свою платиновую цепочку с подвеской-жемчужиной и добавила к ней точно такой же браслет тонкой платиновой ниточки.
— Помнишь, я говорила тебе, что в колледж поступил сын компаньонки Эшли — Алисы? Его зовут Александр, — за три дня до заветной пятницы Жаклин за ужином приступила к «обработке» супруга.
— Да, что-то припоминаю, — довольно бодро согласился Чарльз, разрезая ножом кусок мяса, поджаренного женой на оливковом масле.
Между ними возле стола сидела Сула, и в момент, когда хозяин отправил кусок мяса в рот, издала звук, напоминающий поскуливание заморенной голодом собаки, и слегка подпрыгнула.
— У него двадцать первого числа день рождения, и к нему на праздник прилетает Марго и сестра этого Александра — Дженнифер. Хочется с ними повидаться. — Жаклин строго посмотрела на подпрыгивающую от нетерпения Сулу: — Сула, фу! Нельзя. Сидеть.
«Нельзя» Сула еще могла им устроить, но вот с «сидеть» дела обстояли несравнимо сложнее. Щенок пустился наматывать круги вокруг стола, заодно и присмотреть себе новые подступы к запахам на столе — поудобней и покороче.
— Хм-м-м… ну да ради Бога, в чем же дело?
— Ты знаешь… — девушка изо всех сил старалась изображать полную эмоциональную дистанцированность от обсуждаемых событий, — дело в том… я уже думала над этим. Получается, что если повидаюсь с ними просто так, просто встречусь, то это будет не очень красиво по отношению к мальчишке — выходит, что я его чураюсь, его праздника. — Жаклин намеренно назвала Александр мальчишкой, стараясь подчеркнуть его возраст: «посеять» в муже образ Александра-маленького мальчика лишним не будет. — А если пойду на праздник и, отбыв там положенное время, уйду, то могут подумать, что очень жажду общаться с Марго, да и с девчушкой тоже — это будет уже не очень красиво по отношению к ним. Ты не находишь?
Чарльз, вздёрнул брови, размышляя. Потом, сложив губы в трубочку и, хмыкнув как бы в сожалении, что должен согласиться, тем не менее кивнул.
— Мда… я думаю, ты права, дорогая — что-то одно выбрать тебе вряд ли удастся, придётся уделить им достаточно внимания. И как это всё будет происходить? Ты уже в курсе?
— Да, — жена продолжила усиленно делать вид, что занята только степенью прожаренности мяса, ковыряя его ножом. — Двадцать первого, в пятницу, они все собираются в «№ 5» в Лондоне, это ночной клуб принадлежит другу их дяди Кирка. Я так поняла, он будет за нами присматривать там. Я приглашена.
— Ночной клуб? — Чарльз напряженно вскинул брови и посмотрел на жену. — Но ведь это наверняка очень поздно. Ты возьмёшь такси?
— Эм-м-м… скорее всего, нет. Девушки остановятся в доме Кирка в Ноттинг Хилле, я там переночую вместе с ними, если ты не против, конечно. — Жаклин покорно сложила руки в ожидании воли мужа и посмотрела опять на Сулу, сидящую теперь уже с другой стороны от хозяйки и всем своим видом напоминавшую собаку, удерживающую себя на этом свете только титаническим усилием воли и надеждой на кусочек мяса — если бы не они, щенок давно бы уже упал тут замертво, у ног хозяев, и они бы до конца своих дней себе не простили его смерти, раскаиваясь в том, что пожалели для него какойто несчастный кусочек мяса, который мог бы спасти животному жизнь.