Выйдя из такси у отеля, Лиз поблагодарила водителя и медленно побрела через холл к лифту. Роскошные апартаменты вдруг показались ей пустыми и негостеприимными. Лиз решила последовать совету Джеффа – принять ванну и лечь спать. Однако когда она надела ночную рубашку и забралась под одеяло, то поняла, что тревожные мысли не дадут ей уснуть. Проворочавшись в кровати около часа, Лиз наконец оставила попытки уснуть, встала, надела халат и отправилась в гостиную. Включив телевизор, она свернулась калачиком на диване. Фильм оказался остросюжетным, актеры играли неплохо, но действие не захватывало Лиз – мысли ее неизбежно возвращались к событиям сегодняшнего вечера. Хотя Джефф дал понять, что их свадьба состоится, она в этом сомневалась. Ее бросало из крайности в крайность. То Лиз ужасала мысль выйти за Джеффа, когда он любит другую, а то вдруг она решала, что, даже если он не отвечает взаимностью на ее чувства, лучше жить с ним, чем без него. Гордость требовала, чтобы она ушла от него, раз он любит другую, но сама мысль потерять Джеффа была Лиз невыносима.
Впрочем, решила она, я все равно рано или поздно его потеряю. Несмотря ни на что, Бренда, кажется, уверена, что по-прежнему нужна своему бывшему жениху. И пусть он говорит, что не любит ее, совершенно очевидно – она все еще имеет над ним власть, во всяком случае, сексуальную. Может быть, заявляя Бренде, что нашел себе другую невесту, Джефф хотел просто преподать ей урок? Может, когда он решит, что неверная невеста достаточно наказана, он согласится все забыть и принять ее обратно? Если так, я бессильна что-либо изменить. Хотя Джефф и говорил, что именно меня желает, в действительности я лишь заменяла Бренду.
Снова и снова обдумывая свое положение, Лиз одновременно напряженно вслушивалась в тишину, не звякнет ли ключ, не скрипнет ли дверь. Часы пробили половину одиннадцатого. Лиз уже начала задаваться вопросом, вернется ли Джефф вообще. Бренда хотела поговорить с ним наедине. Это могло означать только одно: чтобы вернуть Джеффа, она пустит в ход все свои чары. И, без сомнения, ей будет не так уж трудно переубедить Джеффа.
Лиз вспомнила сцену в бассейне. Какая же я дура, чего-то застеснялась… нужно было согласиться на его предложение! А сейчас слишком поздно, Джефф, наверное, лежит в постели с Брендой, и отчасти я сама этому поспособствовала.
Прошел еще час. У Лиз почти не осталось надежды, только глухое отчаяние. Три года назад она уже теряла любимого мужчину и вот теряет его снова. Только на этот раз потеря куда тяжелее: она теряет шанс стать его женой, матерью его детей, жить с ним до конца дней…
Джефф говорил, что собирается жениться только один раз, что хочет иметь крепкую семью и счастливый дом, и он действительно так думает. О том же мечтала и Лиз. Правда, маловероятно, что тихое семейное счастье – идеал Бренды, но если Джефф не понимает… Удивительно, до чего порой бывают слепы мужчины, даже самые проницательные из них!
По щекам Лиз покатились слезы. Она шмыгнула носом и вытерла глаза тыльной стороной руки.
Ее разбудило прикосновение. Лиз с трудом подняла отяжелевшие веки и уставилась на Джеффа, присевшего рядом с ней на диван. Оказывается, она не заметила, как уснула.
– Почему ты не в постели? – мрачно спросил он.
Лиз села, убрала со щеки прядь волос и хрипло пробормотала:
– Я не могла уснуть, все время думала…
– Угодил ли Сандерс за решетку? Что ж, могу тебя успокоить, не угодил. В данный момент он в аэропорту, дожидается посадки на рейс до Рио-де-Жанейро.
– Один? – тихо спросила Лиз.
– Нет, с Брендой. Они преодолели свои разногласия.
Лиз испытала неимоверное облегчение и дикую, безумную радость. Она закрыла глаза и мысленно вознесла благодарственную молитву.
– Похоже, для тебя неожиданность, что они все еще вместе, – холодно заметил Джефф.
– Да, ты меня удивил. Я была почти уверена, что Бренда бросит Кевина и вернется к тебе.
– Вот как? И чего же ты ожидала? Что мы будем мило жить втроем?
Глаза Лиз широко распахнулись, и Джефф со странной горечью пояснил:
– Ты не забыла, что на завтра, точнее уже на сегодня, у нас назначено бракосочетание?
– Нет, конечно, не забыла. Но Бренда сказала, что хочет поговорить с тобой наедине, и я… я боялась, что ты можешь передумать.
– Боялась или надеялась?
Лиз оторопело молчала.
– Поскольку уже третий час, думаю, тебе лучше пойти в постель, – бесстрастно сказан Джефф.
У Лиз оставалось еще множество вопросов, но у нее кружилась голова, мысли путались, и она поняла, что сейчас самое правильное действительно лечь в постель, а еще лучше – рядом с Джеффом, положив голову ему на плечо.
Сделав над собой усилие, она встала, но тут же пошатнулась. Джефф молча наклонился, подхватил ее на руки и отнес в спальню. Поставил на пол возле кровати, помог снять халат и собрался уйти.
– Нет, подожди… – Голос Лиз был чуть громче вздоха, но Джефф остановился. – Не уходи, останься со мной, пожалуйста.
В слабом свете, проникающем из соседней комнаты, Лиз заметила, как Джефф напрягся.
– Но ты же, кажется, хотела спать до свадьбы одна?
– Я передумала.
– Значит, я нужен тебе в качестве утешителя? – спросил он с оттенком презрения. – Впрочем, почему бы и нет?
Не успела Лиз и глазом моргнуть, как он уже сорвал с нее ночную рубашку и отшвырнул в сторону. Откинув одеяло, Джефф скомандовал:
– В кровать!
Затем быстро разделся и лег рядом.
Лиз затаила дыхание, уже почти жалея, что попросила его остаться. Приятный мужчина, который поддразнивал ее в бассейне, исчез, его место занял недобрый незнакомец.
– Что-нибудь не так? – вкрадчиво поинтересовался Джефф.
– Все в порядке, – прошептала она.
– Тогда почему ты испугана?
– Вовсе нет, просто я устала.
– В таком случае не будем тратить время на прелюдию.
Раньше Джефф всегда был с ней нежным, внимательным любовником, но на этот раз он даже не попытался настроить Лиз. Он грубо навалился на нее всей массой своего большого мускулистого тела. Лиз, оскорбленная таким обращением, попыталась его оттолкнуть, но Джефф просто захватил одной рукой оба ее запястья, завел руки Лиз за голову и по-хозяйски овладел ее извивающимся телом.
По-видимому, борьба задела в Лиз какие-то чувствительные струны, потому что вопреки всему ее тело отреагировало на вторжение. Почувствовав отклик, Джефф стал двигаться медленнее, сдерживая себя и выжидая, пока нарастающее возбуждение приведет Лиз на грань экстаза. Только когда она вскрикнула и забилась под ним, Джефф дал себе волю.
Лиз лежала неподвижно, чувствуя себя несчастной и жалкой, по щекам струились слезы, которые она даже не пыталась сдерживать. Ей нужен был сам Джефф, его успокаивающее присутствие, ей хотелось заснуть в его нежных объятиях. Вместо этого она получила животный секс безо всякого намека на нежность. Зачем Джефф вообще остался, если хотел унизить ее и причинить боль? Может, уже жалеет, что дал Бренде уйти, и выместил свое недовольство на ней, Лиз?
– Я сделал тебе больно?
Вопрос вывел ее из задумчивости. Лиз только теперь заметила, что Джефф смотрит ей в лицо, приподнявшись на локте.
– Элизабет, ответь.
– Нет. – Она не солгала, физически ей действительно не было больно.
– Тогда почему ты плачешь?
– Я не плачу.
– Прости, что я обошелся с тобой так грубо. Наверное, я совсем рехнулся. Как я сразу не понял…
– Что не понял?
– Что со своей грубостью не смогу послужить хорошей заменой Сандерсу.
Лиз схватила его за руку.
– Господи, Джефф! Что ты такое говоришь… я вовсе…
Стряхнув ее руку, он встал и пошел к двери.
– Подожди, выслушай меня…
Не обращая внимания на ее мольбу, Джефф собрал с пола сброшенную впопыхах одежду и ушел, закрыв за собой дверь.
Оставшись одна, Лиз во второй раз за эту ночь плакала до тех пор, пока не уснула.
12
Ее разбудил стук в дверь. Открыв глаза, Лиз увидела, что комната залита ярким солнечным светом. Спросонья она не сразу сообразила, где находится, потом вспомнила: она в Лондоне, в отеле «Карлтон Тауэр», и сегодня день ее свадьбы. Если только Джефф после вчерашнего не передумал.
Стук повторился, на этот раз громче, потом дверь распахнулась и в комнату, не дождавшись ответа, вошел Джефф. Он уже принял душ и побрился, темные волосы были аккуратно причесаны, на костюме ни складочки, ни морщинки.
– Прости, что разбудил, но уже половина десятого. – Голос прозвучал вежливо и как-то отстраненно. – Через пятнадцать минут в номер подадут завтрак.
– К этому времени я буду готова.
Не желая показываться Джеффу обнаженной, Лиз подождала, пока он выйдет, и только потом взяла халат, встала и поспешила в ванную. Наскоро приняв душ, надела последнюю чистую смену белья, остававшуюся в чемодане, светло-коричневый костюм из тонкой шерсти и вышла в гостиную.
Официант только что удалился, доставив в номер тележку, на которой стояли блюда, накрытые серебряными крышками, кофейник и кувшин с соком. Джефф разлил по стаканам свежевыжатый апельсиновый сок. Лиз села, Джефф посмотрел на нее и все так же вежливо осведомился:
– Что будешь есть?
У Лиз болела голова и совершенно не было аппетита. Она собиралась ответить, что только выпьет кофе, но Джефф, словно прочитав ее мысли, твердо сказал:
– Поешь, тебе сразу станет лучше. – Он положил ей на тарелку омлет с беконом. – Ты и вчера вечером ничего не ела. Я не хочу, чтобы ты упала в обморок у алтаря.
Лиз подцепила вилкой кусочек воздушного омлета, проглотила и хрипло спросила:
– Значит, ты не передумал? Я имею в виду женитьбу.
– Нет. А ты? – Он всмотрелся в ее бледное лицо. – После моего поведения прошлой ночью я бы не удивился.
– Нет, я не передумала, – твердо сказала Лиз.
– Даже если Сандерсу больше не угрожает тюрьма?
– А что, такая угроза реально существовала?
– У тебя были какие-то сомнения на этот счет?
Лиз намазала маслом ломтик тоста и, забыв об осторожности, утвердительно кивнула.
– И все же ты согласилась выйти за меня замуж?
Оставив его реплику без внимания, она спросила:
– Почему ты решил не подавать на него в суд?
– Во-первых, мне претит мысль о шумихе, которая неизбежно поднимется, если эта история попадет в газеты. А во-вторых, меня в первую очередь интересовало ожерелье: получив фамильное достояние обратно, я могу себе позволить быть великодушным.
– Что-то я не замечала в тебе признаков великодушия, когда уходила из ресторана.
– Да, тогда я еще был достаточно зол, и мне не хотелось так легко снимать их с крючка. Кроме того, нельзя было давать слабину, пока они не вернут ожерелье.
– Но раз ты позволил им уехать, значит, ожерелье у тебя?
Вместо ответа Джефф достал из внутреннего кармана пиджака конверт из плотной коричневой бумаги и вытряхнул его содержимое на ладонь. Крупные огненно-красные рубины засверкали в лучах солнца. Лиз восторженно ахнула.
– Сегодня днем ты сможешь наконец надеть настоящие рубины Колдуэллов, – заключил он с удовлетворением.
Для Лиз не имело особого значения, что она наденет или не наденет на церемонию бракосочетания, но если Джеффу так важно соблюсти традиции, то она могла только порадоваться, что ожерелье удалось вернуть вовремя.
– Трудно было вернуть ожерелье?
Джефф убрал украшение в конверт и покачал головой.
– Задача оказалась куда легче, чем я смел надеяться.
– Но ты долго не возвращался. – Под его проницательным взглядом Лиз поспешила исправиться: – Во всяком случае, мне показалось, что тебя не было очень долго. Я не понимала, что тебя так сильно задержало. – Последнее утверждение было не совсем правдивым, но Лиз решила, что Джеффу не обязательно знать, о чем она думала.
– Нужно было решить кое-какие вопросы, прежде чем Сандерс и Бренда уедут в аэропорт. Впрочем, могло быть и хуже. Если бы наши заговорщики не собирались удрать из страны, они, вероятно, спрятали бы ожерелье в надежном месте, а не держали при себе. То, что оно было у них, сэкономило мне уйму времени и сил.
– Но как они провезли бы такую драгоценность через границу? Их наверняка задержали бы таможенники.
– Вовсе не обязательно. Бренда собиралась бросить ожерелье в одну кучу со своей бижутерией. Даже если кто-то и поинтересовался бы ее багажом, ожерелье приняли бы за еще одну дешевую побрякушку. Только эксперт с первого взгляда может отличить настоящие камни от искусственных. Конечно, определенный риск был. Но Бренда в отличие от Сандерса отсутствие принципов компенсирует смелостью.
– Не понимаю, – задумчиво сказала Лиз, – почему она предпочла сбежать с Кевином вместо того, чтобы… – Вспомнив поведение Джеффа прошлой ночью, она умолкла.
– Вернуться ко мне? – подсказал Джефф.
Лиз молча кивнула.
– Неужели ты думаешь, что я принял бы ее обратно? За кого ты меня принимаешь? За сумасшедшего? Женщина, которая показала себя совершенно беспринципной и бессердечной…
– Но ты ведь, кажется, с самого начала знал, что она собой представляет? Сам говорил, что, останься ты без денег, она тебя бросит…
– Да, я осознавал, что Бренда ставит на первое место свои интересы, но не догадывался, насколько она неразборчива в средствах. Надеюсь, Сандерс получил то, что заслужил. – Его губы изогнулись в кривой улыбке. – Хоть он и сам во всем виноват, но мне его почти жаль.
– Все-таки я не могу понять, что побудило Бренду остаться с мужчиной, у которого в кармане ветер гуляет.
Джефф усмехнулся и цинично предположил:
– Когда я ясно дал понять, что она меня больше не интересует, возможно, она решила, что все-таки любит Сандерса.
– А почему они, оставшись без денег, не отказались от планов начать все сначала в Южной Америке?
– Ну, с этим как раз все просто. Я предъявил им ультиматум: или они убираются из страны, или я сдаю их полиции. Им не пришлось долго раздумывать, чтобы сообразить: Бразилия все же лучше, чем тюрьма. На всякий случай – вдруг кто-то из них передумает – я пообещал, что, если они когда-нибудь вернутся, немедленно подам на них в суд. До аэропорта их проводили два агента, они присмотрят за нашей парочкой и убедятся, что те благополучно сели в самолет.
Два агента… Лиз вспомнила пожилую пару в ресторане. Джефф еще кивнул им, когда провожал ее до такси. Джефф как всегда догадался, о чем она думает.
– Совсем не похожи на агентов, правда? Вот почему они так хороши в своем деле. Хочешь еще тост?
– Нет, спасибо.
– Ну как, тебе полегчало?
– Да. Ты был прав, мне нужно было поесть.
– Тогда, если ты готова, нам пора. – Джефф встал из-за стола. – Поедем покупать тебе приданое. Только сначала я спрячу ожерелье.
Он приподнял висевшую на стене гравюру, под ней оказался встроенный сейф. Джефф убрал туда конверт с ожерельем и запер кодовый замок.
Когда они шли к лифту, Джефф по-хозяйски обнял Лиз за талию, но в этом жесте не было ничего нежного. Лиз внезапно почувствовала острую тоску по тому мужчине, каким она знала и любила Джеффа три года назад, – сердечному, теплому, романтичному. Тот, прежний, Джефф держал бы ее за руку и улыбался. Было грустно думать, что он ушел навсегда и его сменил этот отчужденный незнакомец, для которого брак – всего лишь одна из деловых операций. Словно в подтверждение ее мыслей Джефф холодно заметил:
– Думаю, рациональнее поехать на такси. Нам нужно вернуться самое позднее в начале четвертого, чтобы осталось время переодеться.
– Где… – Голос Лиз сорвался, и она попыталась снова: – Где будет проходить регистрация? Ты не говорил.
– В церкви Святой Катерины.
Лиз удивилась. Она почему-то предполагала, что они просто зарегистрируют брак в отделении мэрии, а не будут венчаться в церкви.
– Это неподалеку от моей старой квартиры, если ты помнишь.
Конечно, она помнила симпатичную старую церквушку с изящным шпилем и зеленым внутренним двориком.
– Надеюсь, ты не против венчания? – поинтересовался Джефф все в той же холодно-вежливой манере.
– Нет, мне так даже больше нравится.
Они вышли в холл и направились к парадному входу. К Джеффу подошел швейцар.
– Желаете такси, мистер Колдуэлл?