Не скажу, что мне было приятно отрабатывать эти поистине ужасные заклинания на ни в чем неповинном эльфе. Не скажу, что я не получал от этого удовольствия. Ощущения внутри меня были двоякими. Умом я понимал, что действия мои не правильные, жестокие, а глубоко в душе я получал наслаждение от криков этого существа и представлял на ее месте Лорда.
Вернулись мы, так же как и пришли — через дверь. Очень таинственно и немного пугающе выглядела она посреди леса. Как потусторонний портал, который приведет тебя либо в сказку, либо прямиком в ад. Но она привела нас все в тот же коридор. Судя по сумеркам за окном, время близилось к десяти вечера. Предположив, что я устал и не хочу идти домой пешком довольно долгий путь, дедушка предоставил мне комнату. Сил хватило лишь на душ, от ужина я отказался, хотя есть хотелось нечеловечески, но я решил, что сон важнее и просто упал на кровать, завернутый в мокрое полотенце. Надеюсь, что я не храплю.
========== Часть 11 ==========
Утром я еле разлепил глаза. Ну как утром, ближе к обеду. Как пояснил дед, хоть я по закону и считаюсь вполне себе самостоятельным, но физически я еще молокосос с нестабильным потоком магии. Хоть Министерство и утверждает, что он стабилизируется к семнадцати годам, на самом деле это происходит к двадцати одному году. А полностью он становится стабильным в двадцать пять. Сложные чары и заклинания, при многократном повторении образуют в магическом поле мелкие дырочки, сквозь которые магические силы при каждом взмахе палочкой все больше покидают волшебника, творящего магию. Поэтому я чувствую себя так, будто по мне прошлось стадо слонов, пока я спал. Если так будет после каждого нашего тренировочного дня, то я решительно отказываюсь от такой подготовки. Но на это Николас отмахнулся туманной фразой «Дальше — легче». Я очень на это надеюсь! Оказалось, что заклинания в этой книге вовсе и не темные и уж тем более не черные, они «серые» как он выразился. То есть они приносят муки и страдания, являются очень жестокими и чаще всего неизбежно смертельными, но все же не запрещены Министерством и многие из них авроры используют при работе. Это меня удивило. Я-то думал, что со злом нужно бороться добром, но оказалось, что бить зло приходится его же методами. Но все заклинания от создателя «Авада Кедавра» под строжайшим запретом, потому как являются убийственными и не такими быстрыми и безболезненными как оно, хотя такие же неотвратимые. Против них не существует щитов и контрзаклятий, именно поэтому они и запрещены.
Его создала женщина. Я всегда знал, что девчонки странные, но сейчас лишний раз убедился. Николас знал ее лично и говорил, что она была прекрасной, доброй и отзывчивой девушкой, пока не закончились книги по светлой магии. После этого она принялась за серую, а затем и за черную, и она ее извратила, вывернула душу наизнанку. Может все бы закончилось не так плохо, но ее благоверный ушел от нее, когда изменения стали переходить на внешность, а из-за ее ужасающих ритуалов и отталкивающей внешности местные жители растерзали ее сына и дочь, мстя за падеж скота и разнообразные болезни, выкосившие большую часть деревни в которой она жила. После этого у нее окончательно съехала крыша и, изобретя несколько десятков убивающих заклинаний, она добила оставшихся жителей, после чего выпила яд, приготовленный ею собственноручно. Однако записи ее не исчезли полностью и многие заклинания до сих пор просачиваются в люди. Самым частым появляется «Авада Кедавра», как самое простое и гуманное, остальные магическому правительству удалось скрыть более надежно. Часть храниться в Лондоне в Отделе тайн. Остальные разбросаны по миру. Но человеческий фактор еще никто не отменял и каким-то образом иногда эти знания вдруг обнаруживаются. Часто в этом виноваты и сами министерские работники. Тогда у стирателей памяти появляется очень много работы.
Дед знает все двадцать два заклинания, в изобретении некоторых даже поучаствовал лично. Он не стал вдаваться в подробности, но судя по выражению его лица, это очень плохие заклинания и причиняют вред они не только жертве, оставляя отпечатки и на маге тоже. При создании заклятий использовалась, самая что ни на есть, чернейшая магия. Если использовать некоторые из них часто, то появляется своего рода зависимость. Так некоторые заклинания из ее коллекции можно сравнить почти что с живым организмом, обладающим собственным сознанием, которое старается подчинить себе другое. Он ни разу их не использовал и не собирается, а вот во мне проснулся интерес, чисто научный, конечно.
-
Похороны убитого мной бедолаги я пропустил, если быть откровенным, то я забыл, хоть и хотелось посмотреть на дело своих рук. Видимо не судьба. Когда я вернулся все домочадцы уже были на месте, одетые по-домашнему. В животах у Дадли и дядюшки периодически бурчало, как я вас понимаю, мальчики. Жаль, что в свое время вы не поддержали меня, так что теперь получайте свое.
Во время позднего завтрака мы с дедом затронули тему моей семьи. Я поведал ему все как на духу, осуждать он не стал, но надолго задумался. Затем им было решено, что моя мысль по фальсификации воспоминаний очень даже правильная, это будет намного правдоподобней, чем вычищать их память. К тому же я узнал, что после того как я отбываю в Хог к родственничкам заявляются министерские работники и скачивают память всех членов семьи и проверяют на ментальное вмешательство, если в воспоминаниях вдруг обнаруживаются дыры. Зато на так называемые «ментальные заплатки» никто внимания не обращает, так как у волшебников, живущих в семьях маглов, часто случаются всевозможные казусы и их приходится исправлять, а заодно и подправлять память родственникам. А я-то думаю, почему никто не припоминает мне тот случай с Мардж?
После этого он научил меня как подделать воспоминания семейки, но историю я должен был придумать сам. С тетей и дядей проблем возникнуть не должно, зато вот с Дадли стоит попыхтеть. Через несколько часов мой план был готов к исполнению и я отправился его осуществлять. Надеюсь, что ты не станешь меня осуждать, если я скажу тебе, что тренировался я вовсе не на крысах и даже не на эльфах, а на настоящих живых людях, отловленных в подворотнях. Как объяснил мне дедушка: « — Люди — это расходный материал. Никогда не стесняйся в средствах. От этого зачастую будет зависеть не только твоя репутация, но и жизнь». Так что я не стеснялся. Но в свое оправдание я скажу, что менял я плохие воспоминания, так что на пару счастливых людей в Лондоне стало больше.
Вот что я выбрал для тети — в одной газете она прочитала просто потрясающую статью, призывающую к здоровому образу жизни и стращающую последствиями ожирения и не правильного питания. Так что она сама поставила своих мужчин перед фактом, что они теперь будут вести здоровый образ жизни. Потом поделился с ней своими воспоминаниями о первой пробежке и убедил, что это она так издевалась над ними. Еще я убедил ее, что в одном медицинском журнале доказывалось пагубное влияние на здоровье человека использование лаванды и отсутствие в доме кота. Так что ремонт и поездка в приют теперь тоже с подачи Петунии.
Вернона я убедил, что во всем виновата жена, но он тоже проникся словами знающих людей и решил, что перечить человеку, готовящему для тебя еду не стоит. Еще я придумал для него историю, в которой пьяный в какаху Дадли разбивает его машину, а перед этим крадет из стола дяди деньги. Так что кузен все так же в опале, но уже по другой причине. Учиться он продолжит в школе Св. Брутуса, это без изменений.
Дадли теперь очень хорошо помнил ту потрясающую вечеринку, организованную на деньги Вернона, а так же ее последствия, за которые он теперь расплачивается. Так же я постарался и сделал трагическую сцену на кухне, где дядюшка с болью в голосе говорит, что он больше ему не сын и отныне он будет жить на собственные деньги, заработанные посредством работы в лавке. Так же я постарался и привил ему просто огромное чувство вины по этому поводу и заодно мысль о том, что я не такой уж и плохой и что теперь он меня понимает и даже немного любит. А родители его настоящие тираны, но мысли о побеге и прочую чепуху решительно запретил.
Самым приятным оказалось то, что старые воспоминания продолжают храниться в так называемых капсулах, доступ к которым имеет только маг, исправлявший воспоминания. Никто, даже сам Мерлин, не сможет их вернуть или увидеть. Зато я преспокойно могу менять местами настоящие и выдуманные воспоминания простым взмахом волшебной палочки.
Как только я выйду из дома, они снова будут меня ненавидеть и презирать, зато по моему возвращению начнут лебезить передо мной и массировать пятки. Такой вариант меня вполне устраивает.
-
Феликс больше не прятался. Он очень даже по-хозяйски чувствовал себя в моей спальне. Уже одно то, что он игнорировал собственную подстилку, предпочтя мягкую кровать, говорило о многом. Сегодня он был ко мне благосклонен, так что позволил себя погладить и даже помурчал. Несмотря на вполне ощутимое магическое истощение, мне не спалось, я решил выйти прогуляться и подышать свежим ночным воздухом. Время перевалило за полночь и наша улочка, освещаемая тусклыми фонарями, давно погрузилась в сон. Мне захотелось пива, но ехать снова в Косой переулок я не хотел, так что решил найти какой-нибудь магловский бар. Пришлось идти ножками, так как трансгрессировать я еще не умею, надо этому научиться, полагаю это удобнее изнуряющих прогулок.
Бар удалось найти спустя почти час, оказалось, что вблизи нашей спокойной окрестности таких вот заведений нет, так что я пришел в другой квартал, менее благополучный. Ничего особенного внутри не было: барная стойка, столики с обычными деревянными стульями и три бильярдных стола, два из которых были заняты. В помещении играла громкая музыка, на танцполе толклось несколько девиц, одетых довольно откровенно, рядом с ними пристроился толстенький мужик с банкой пива в руке. Я прошел к стойке, чтобы заказать выпивку.
— Что налить? — осведомился бармен.
— Бокал пива, пожалуйста, — попросил я.
Удивительно, что он не спросил у меня документы, хотя я отлично понимаю что выгляжу как подросток, никому и в голову не приходит что я несовершеннолетний. Как так получается мне не совсем понятно, хотя может на это как-то влияет то, что магия признала меня полностью дееспособным, зато я вот привыкнуть до сих пор не могу.
Пиво в этом баре оказалось сравнительно лучше того, что мне наливали в Лютном. Хотя может мне с непривычки оно казалось не таким вкусным, как сейчас. Я не стал занимать столик и остался у бара, иногда закусывая пиво солеными орешками. Не скажу что было весело. Я быстро опьянел и почти клевал носом, цедя очередной бокал светлого. Прошлый мой поход оказался более удачным, так что, допив остатки, я покинул помещение и направился в сторону своего дома, наивно полагая, что на этот раз ничего интересного со мной произойти не может.
-
И снова это гадкое ощущение в глазах и голове. Про привкус во рту я вообще молчу. Лежу я, значит, и пытаюсь понять, что же меня так смущает. Да, я вчера пил. И пил не мало, но отчего я не могу узнать потолок своей спальни я все еще не мог понять. Немного проморгавшись, я отважился подняться и оглядеться. Я лежал на столе уже известного мне тату салона в одних трусах. Рядом, на мягком стуле, дрых тот самый странный мастер, подложив мою куртку под шею. За его рабочим столом, заставленным бутылками, стаканами и разнообразной закуской, спал еще кто-то, укутанный в черную мантию с капюшоном. Ничего не понимаю! Как я вообще здесь оказался и что произошло? Какое-то не очень хорошее предчувствие поселилось в моей душе, похоже, что вчера мой вечер все же удался на славу. Ну вот дал же себе слово больше не пить… Эх! Я снова опустился на стол и потер лицо руками, которые почему-то сильно пахли табаком, затем запустил руку в волосы и замер. Сердце мое отчаянно забилось, отчего в голове появилась неприятная пульсация. На дрожащих ногах я направился на поиски зеркала, которое обнаружилось довольно быстро тут же, на противоположной от окна стене. Собравшись с духом я поднял глаза и замер. Твою мать! Что вчера было-то, раз теперь я выгляжу так?!
Волосы на моей голове были аккуратно сбриты. Полностью! То есть я был абсолютно лысый. Но только при детальном рассмотрении мной была обнаружена руническая цепочка, набитая на моем черепе чернилами еле заметного бежевого цвета, образуя нечто, вроде еврейской ермолки. Вот тебе на. Что могла означать эта тату я не представлял, однако сжав остатки решительности в кулак я продолжал осматриваться. Руны, только уже красными чернилами, были выбиты вдоль всего позвоночника, начиная от копчика и заканчивая холкой. Радовало только то, что если я надену футболку, их не будет видно. Я еще раз покрутился вокруг своей оси. Должна быть причина, почему я остался только в белье, даже носок не было. Это навело на мысль. Ага! На моих ступнях так же красовались руны. Жаль, что я не посещал занятия в Хогвартсе, так что теперь я понятия не имею что на мне написано. Очень не хватает Гермионы, она бы смогла перевести, хоть и потребовала бы объяснений. Дрожащими пальцами я оттянул резинку трусов и глянул вниз. Фуф, пронесло! Все чисто. На ягодицах, к слову тоже ничего не обнаружилось, зато под коленкой я увидел маленькую руну, начертанную так же как и на голове, бежевыми чернилами. Я смахиваю на газету, которую не могу прочитать. Интересно я сам выбрал все это или этот жук просто воспользовался моей отключкой и набросал все это без моего одобрения?
Тем временем тело в черной мантии зашевелилось, и, к своему ужасу, я узнал в этом теле Николаса.
— Что ж, дедушка. У меня есть к тебе пара вопросов!
========== Часть 12 ==========
Ночь показалась мне слишком прекрасной, чтобы отправиться домой; почти полнолуние. Я чувствовал тепло, исходящее от асфальта, но воздух казался как никогда свежим. Чем мне нравится наш район, так это тем, что после одиннадцати вечера можно спокойно идти посреди проезжей части, не опасаясь проезжающих мимо машин — в это время их уже не было. Что я и делал, немного пошатываясь от выпитого. Расставив руки в стороны, я шел по разделительной полосе, представляя себя канатоходцем. Однако с моей сегодняшней ловкостью на настоящем манеже я уже раз пять бы разбился в лепешку. Блин-который-выжил. Или не выжил. Я остановился и задрал голову вверх, глядя на звезды и жадно вдыхая ночной воздух. Ночь — мое любимое время суток, на втором месте рассвет. Возможно, сегодня я смогу им полюбоваться, если хватит сил гулять достаточно долго.
Где-то в далеке раздались кошачьи крики. Наверное, территорию не поделили. Мимо тихонько проехало такси. Пятница. Должно быть, маглы возвращаются с вечеринки или еще откуда. В свете фонарей удалось рассмотреть троих на заднем сидении. Было бы неплохо сейчас вот так же ехать куда-то с Роном и Гермионой. Но я один. Не к кому мне пойти, не с кем выпить, хотя…
-
Часы пробили 2:30 утра когда в его дверь раздался громкий и решительный стук. Следом за шумом донеслись слова: «Николас, выходи!» Обреченно вздохнув, старик сел на кровати и потянулся за халатом. Этот точно не уйдет, придется открывать, а то всех соседей перебудит.
-
— Чего так долго, ты че, спал?! — заплетающимся языком произносит Гарри, из последних сил пытаясь показать, что он трезв.
— Ну что ты, — с легкой иронией отзывается Николас, пропуская гостя в дом.
— Не надо смеяться надо мной, я этого не люблю! — грозит пальцем мальчишка, запинается о коврик и вваливается в дом, но чудом удерживает вертикальное положение.
Знал бы он, кому грозит, не сделал бы подобной глупости, но пьяному, как говориться, море по колено. Пришлось усадить на стул, сварить кофе и напоить наглеца живительным варевом, добавив в него пару капель отрезвляющего зелья. Мальчуган отнекиваться не стал, однако попросил «пожрать» к предложенному напитку. Через несколько минут он уже сам рылся в холодильнике, а чуть позже даже поделился с дедом незамысловатыми бутербродами. Напиток действовал мягко, так что туман покидал глаза Гарри постепенно и практически незаметно, для него самого, конечно, но не для Николаса. Когда парень окончательно стал собой, дедушка подпер щеку кулаком и, с легкой улыбкой, сказал: