Сейчас здесь царили холод и полумрак, но уже к вечеру в сооруженных по углам очагах весело запляшет огонь, на решетках будут жариться каштаны, а длинный стол у правой стены заставят тарелками с праздничными лакомствами. Матье уверял, что придут и музыканты. Значит, будут танцы.
Майклу нравилось смотреть, как танцует мама. Он уже видел однажды, как она весело кружилась с Люсьеном на празднике урожая. Габриель тоже хорошо танцует. Странно, что они с мамой не делают этого вместе. Похоже, ей Габриель нравился не так сильно, как ему. Мальчуган вздохнул, а затем торопливо прошел по скрипучему полу в самый дальний угол. Пока никого нет, он должен сделать то, ради чего пришел.
В полумраке Майкл с трудом различал раскрашенные глиняные фигурки людей, но не особенно переживал по этому поводу. Ведь это они с Матье соорудили здесь ясли. При желании мальчик мог с точностью сказать, кто где расположился. Вон тот старик с пастушьим посохом – Иосиф, улыбающаяся женщина – Мария, трое бородатых мужчин – волхвы. А маленький карапуз в люльке – сам Христос.
Немного подумав, Майкл направился именно к нему, справедливо решив, что, если Рождество – это его праздник, значит, он тут самый главный.
Опустившись на колени на соломенную подстилку, малыш сложил ладони, как для молитвы, и тихо зашептал:
– Господи, сделай так, чтобы моя мамочка всегда была, счастлива, чтобы у Жервезы не болели ноги, а Аннетт вышла замуж за Гийома. Пусть Матье получит от тебя в подарок новую трубку, а Люсьен – очки, взамен тех, которые потерял на прошлой неделе. И еще, Боженька, пошли мне папу, потому что у меня его нет. – Майкл снова вздохнул и поднялся с колен, затем, на всякий случай, добавил: – Лучше если он будет похож на Габриеля…
Сидя рядом с такими же, как и она, почтенными матронами, Жервеза наблюдала за молодежью, проносящейся мимо в вихре фарандолы. Вот, кажется, мелькнула цветастая юбка Фреи. А кто это рядом с ней? Матье или Люсьен? Похоже, что оба. Пусть девочка развлекается, у нее был год не из легких. Другая бы давно сломалась, а эта знай себе посмеивается. Ну и характер, прямо как у бабки Соланж. Та тоже с виду была хрупкая, а внутри – кремень. Только не принесло это ей счастья. Фрея вот тоже смеется, хохочет, а на душе у нее ведь муторно. Старуху не проведешь, она все видит. И то, какие полные ожидания взгляды Фрея исподволь бросает на дверь. И то, как сторонится других парней, словно щитом заслоняясь приятелями Матье и Люсьеном. Кого же ты, девонька, высматриваешь?
Фрея поймала на себе взгляд Жервезы и помахала ей рукой. Этого вполне хватило, чтобы новый гость, вошедший в дверь, ускользнул от ее внимания. Матье подхватил хозяйку под руку, и она была вынуждена сделать еще круг.
Радостные лица стремительно появлялись и исчезали на ее пути, сменяясь новыми. Фрея в ответ улыбалась, кивала и выкрикивала приветствия. Сколько народу собралось сегодня в старом амбаре! И все веселятся, шутят, танцуют. Кое-кто даже успевает целоваться. Фрея пронеслась мимо Аннетт и Гийома, но они, целиком поглощенные друг другом, кажется, ее вовсе не заметили.
Майкл, которого по случаю праздника не отправили спать, а разрешили остаться с взрослыми, в компании таких же, как и он, счастливчиков, бегал между танцующими. Фрея подозревала, что, несмотря на ее запрет, Жервеза все же дала ему попробовать вина последнего урожая. Уроженка Бордери, она считала, что молодое вино сродни материнскому молоку – придает сил и здоровья. И ее невозможно было переубедить.
Подумав о Жервезе, Фрея вновь бросила взгляд в ту сторону, где восседала ее домоправительница. И в тот же миг сердце у нее в груди взволнованно дрогнуло. Потому что рядом с креслом Жервезы стоял тот, чьего прихода она так боялась и так нетерпеливо ожидала. Габриель…
Он с улыбкой о чем-то переговаривался с пожилой женщиной, периодически скользя небрежным взглядом по танцующим парам. Интересно, что привело его на праздник?
Укрывшись за плечом Матье, Фрея рассматривала Габриеля. За то время, что они не виделись, он нисколько не изменился. Все такой же уверенный в себе и неотразимый. Ей пришлось признать, что, как бы она к нему ни относилась, Габриель остается мужчиной, притягивающим к себе внимание. Свидетельством тому стало скопление гостей в той стороне, где он находился, причем преимущественно женского пола.
Фрея и сама признавала, что от Габриеля исходит магнетизм, воздействующий даже на нее. Еще взгляд – и она пропала!
Ах, почему ей никогда не удается остановиться вовремя! Фрея от отчаяния стиснула зубы, но воображение уже рисовало мускулистое тело, нескрываемое джинсами и свитером домашней вязки. Господи! Неужели нельзя было создать кого-нибудь менее совершенного?
Танец окончился. Люсьен сменил Матье. Один из музыкантов объявил игру. Тотчас в центр стали выходить новые пары. Краем глаза Фрея заметила, что невысокая темноволосая девушка, дочь конюха Жерома, пригласила Габриеля и он согласился.
Игра была проста. Мужчины и женщины двигались по кругу в противоположные стороны, пока звучала музыка. Лишь только она прерывалась, остановившиеся друг против друга целовались, а затем продолжали танцевать. Больше всего подобное развлечение нравилось молодежи. Еще бы! Сорвать поцелуй с губ любимого или любимой на глазах родителей, тетушек и прочей родни, и при этом не получить взбучки! Ничего не поделаешь, традиция.
Скрипачи ударили смычками по струнам, озорная мелодия подхватила Фрею вместе со всеми и понесла по кругу. Пауза! Люсьен сокрушенно вздохнул, он немного проскочил, и Фрея уже целовалась с каким-то высоким парнем. Снова музыка! И опять пауза.
Фрея остановилась и подняла глаза. Перед ней стоял Габриель. На его лице отразилось смятение, впрочем быстро сменившееся самоуверенной улыбкой. Каков нахал! Фрее захотелось немедленно повернуться и убежать прочь, но мужчина уже склонялся к ее губам.
Вкус меда! У губ Габриеля оказался вкус меда, душистого и дурманящего. Она приникла к ним и пила, пила их аромат. Неожиданно все кончилось и до ее слуха донесся его приглушенный голос:
– Что ты делаешь?
– Целую тебя.
Она открыла глаза и увидела, что они – единственные, кто остался на месте, остальные продолжали игру. Но ей было безразлично: ее пара нашлась. Фрея вновь потянулась к губам Габриеля.
Он с тихим смешком отпрянул от нее.
– Ты сумасшедшая, здесь же кругом люди.
– Ну и пусть! Если боишься за свою честь, уведи меня туда, где никого нет.
– Дурочка, я беспокоюсь за твою репутацию. Не спеши делать глупости, о которых потом будешь жалеть.
Но Фрея не желала слышать никаких отговорок.
– Поцелуй меня еще раз, Габриель. – В голосе молодой женщины появились просительные нотки.
Габриель подозрительно покосился на нее, а затем усмехнулся внезапной догадке.
– А-а! Кажется, я понимаю, в чем причина твоего игривого настроения. Ответь, сколько бокалов молодого вина ты уже выпила?
– Не знаю, здесь так жарко. – Фрея нахмурилась. – У меня кружится голова.
– Это все вино, – заметил менторским тоном Габриель.
– Ты такой красивый. Я скучала по тебе. – Она словно не слышала его, продолжая смотреть влюбленным взглядом.
– Это опять вино. – Мужчина не сдавался.
– Обними меня.
– И это снова вино.
– Я люблю тебя, Габриель! – Он уже открыл рот, собираясь в очередной раз съязвить, но она, сверкнув глазами, накрыла его ладонью. – И если ты скажешь еще слово о вине, то мне придется поколотить тебя.
– Больше не буду, – пообещал Габриель и добавил: – Я сожалею лишь об одном.
– О чем же? – Фрея не могла скрыть любопытства.
– О том, что ты так редко напиваешься, – промолвил он с необычайной теплотой. Затем склонился к ее уху и шепнул: – Я буду ждать тебя на улице. Постарайся выскользнуть незаметно.
Фрея молча кивнула и поискала глазами Майкла. Следует поручить его заботам Жервезы, поскольку сама она уже ни за что не отвечает.
Морозный воздух приятно обжигал разгоряченную кожу. Фрея поправила шерстяную шаль и осмотрелась. Габриеля нигде не было видно.
– Обманул, – сокрушенно пробормотала молодая женщина и медленно пошла к конюшне.
Возвращаться в амбар не хотелось. Обида тисками сдавила горло. Припав к лошадиному стойлу, она готовилась уже зарыдать в голос, как вдруг ощутила себя в крепких объятиях.
– Габриель! – радостно воскликнула Фрея и обернулась.
– А ты искала кого-то другого? – поинтересовался он. – Я же сказал ожидать меня на улице.
– Я ждала, но тебя не было, и мне подумалось…
– Что я тебя обманул? – закончил за нее Габриель. – Глупышка, я просто искал подходящее место.
– Подходящее для чего? – спросила Фрея.
– Для того чтобы заняться с тобой любовью, милая, – нежным голосом пояснил он.
– И как? Нашел?
– Пойдем покажу. – Габриель обнял ее за талию и провел мимо стойл в глубь конюшни, туда, где шаткая лестница вела на сеновал.
Поддерживаемая уверенной рукой возлюбленного, Фрея вскарабкалась наверх и восхищенно хлопнула в ладоши.
– Как здесь замечательно!
– Я знал, что тебе понравится, – произнес поднявшийся следом Габриель. Он стянул через голову свитер и, отбросив в сторону, взялся за ремень джинсов. Затем перевел взгляд на Фрею. – Не хочешь мне помочь?
Она с легким смехом подошла к нему и протянула руки к молнии.
– Ты так торопишься на свободу?
Почувствовав прикосновение ее пальцев, Габриель шумно выдохнул. Ему снизу откликнулся вороной жеребец. Мужчина еле сдержал улыбку.
– Что, брат, завидуешь?
– Все мужчины одинаковы. – Фрея избавила его от джинсов и теперь принялась за белье. – Стоит где-нибудь взметнуться какой-нибудь юбке, и вы тут как тут.
Оставшись нагим, Габриель отступил в сторону и посмотрел на нее свысока.
– Во-первых, не «какой-нибудь», а твоей, цветастой. Во-вторых, уверен, ты гораздо лучше смотришься без нее. В чем мне не терпится убедиться.
– Боюсь, без одежды мне будет холодно, – кокетливо промолвила Фрея и призывно взглянула на Габриеля.
Он шагнул к ней, уже не сдерживая рвущейся наружу страсти, и обнял.
– Обещаю, тебе станет так жарко, что ты забудешь о зимней стуже.
Теплая шаль полетела на пол, к ней присоединилась и остальная одежда Фреи. Сильные руки подхватили ее и уложили на душистое сено.
– Теперь ты будешь меня целовать? – спросила она, обнимая Габриеля за шею и притягивая к себе.
– Сколько угодно, любимая, – ответил он, склоняясь над розовыми, словно бутоны, сосками ее груди.
Фрея всхлипнула от счастья и устремилась навстречу его губам, жадно ловя каждое прикосновение. Щелкнула, расстегнувшись, заколка, и ее волосы светлым облаком окутали плечи. Как зачарованный Габриель принялся перебирать пряди пальцами, находя их удивительно шелковистыми. Его горячее дыхание приятно обожгло шею Фреи, коснулось губ, сорвалось вниз.
Тотчас Фрея отозвалась сладостным стоном. Нежные ладони легли на его плечи, помогая почувствовать ритм, которому она подчинялась. Быстрее, быстрей… Длительная дрожь сотрясла ее тело, словно сквозь него промчались сотни комет, но Габриель не останавливался. Он снова и снова заставлял Фрею подниматься в «небеса» и испытывать радость близости.
Громкое фырканье и перестук копыт заставили Фрею открыть глаза. Откуда в ее спальне могла взяться лошадь? Она недоуменно осмотрелась, и постепенно обрывки прошедшей ночи стали складываться в ее голове в целостную картину.
Так, ясно. Это конюшня. Именно сюда вчера вечером ее заманил Габриель. Гм… хотя слово «заманил» не совсем верно отражает смысл того, что происходило накануне. Правильнее будет сказать, что это она беззастенчиво навязалась Габриелю. Кстати, а где же он сам?
Фрея взбила лежащую по соседству охапку сена в надежде обнаружить под ней спящего любовника, но его и след простыл. И на что она только надеялась? Что он будет дожидаться ее пробуждения? А дальше-то что? Ей пришлось бы испытать немалую неловкость, одеваясь под пристальным взглядом его карих глаз. Поэтому Габриель, как всегда, выбрал самое верное решение.
Фрея зевнула, отыскала одежду и наспех привела себя в порядок. Судя по пробивающимся сквозь дощатые стены солнечным лучам, уже давно рассвело. Скоро сюда придут работники, чтобы заменить в стойлах соломенную подстилку и дать лошадям корм. Если она не успеет убраться до их появления, то могут возникнуть проблемы.
Она не представляла, как сможет объяснить старому Жерому свое присутствие на конюшне в столь ранний час. И намного хуже будет, если на нее наткнется Гийом. Парень, естественно, поделится своими соображениями с Аннетт, а уж та постарается оповестить всех в округе о том, что хозяйка не ночевала в доме.
Вытряхнув из волос соломинки, Фрея стала осторожно спускаться по лестнице. Похоже, на этот раз везение было на ее стороне. Осталось лишь незамеченной пробраться в дом. Спрыгнув на пол с последней ступеньки, она нос к носу столкнулась… с Гийомом.
Парень от неожиданности уронил ведра, которые держал в руках. Выплеснувшаяся вода тут же образовала огромную лужу вокруг ног Фреи.
– Мадам? – пробормотал он, не сводя с нее удивленного взгляда.
– Я искала мою… мою заколку! – выпалила она первое, что пришло на ум.
– Здесь? – Гийом все еще не мог прийти в себя.
– Конечно, я их постоянно теряю, где ни попадя.
Решив, что с нее хватит, Фрея выскочила за дверь и, уже не таясь, прошествовала к дому.
– Лучше бы Габриель разбудил меня, – бормотала она, поднимаясь мимо ошеломленной Жервезы в свою комнату.
Сидя в горячей ванне, Фрея понемногу восстанавливала душевное равновесие, нарушенное утренним пробуждением. Соль с ароматом лаванды выполняла свое предназначение медленно, но верно. Постепенно раздражение отступило, оставляя место лишь приятным воспоминаниям.
Закрыв глаза, Фрея вновь ощутила прикосновения Габриеля к своему телу, нежные и в то же время требовательные. Да, как бы ей ни хотелось, а следовало признать, что она теряет голову от одного лишь его взгляда. Этот мужчина имеет над ней безграничную власть.
– Мы так и будем прятаться от всех? Тебе не кажется странным подобное поведение, учитывая, что о нас все известно даже последнему мальчишке в округе? – поинтересовался Габриель, когда утомленные любовными играми они лежали на кровати в спальне Фреи.
Каждую ночь, рискуя упасть и свернуть себе шею, он пробирался сюда через окно, чтобы с первыми лучами солнца удалиться прочь. Такое условие поставила Фрея.
– Пока никто ничего не видел лично, все разговоры о нас не что иное, как нелепые домыслы. Пусть болтают, коли хотят. Однако я не желаю лишний раз давать пищу для пересудов, – ответила молодая женщина и многозначительно потерлась ногой о бедро возлюбленного.
Габриель шумно вздохнул, но не двинулся с места.
– Ты считаешь, что Аннетт, убирая твою постель по утрам, до сих пор ничего не поняла? – Он скептически приподнял бровь.
– Если она что-то и заподозрила, то пока молчит, и я за это ей очень благодарна. Хотя на нее это совсем не похоже: держать язык за зубами.
– Может, будет намного проще, если мы все-таки оформим наши отношения?
– Ох, Габриель! Кажется, мы уже не раз говорили на эту тему! Я тебя очень люблю, но мне…
– Совершенно не хочется выходить замуж. Я свободная женщина и все такое прочее, – окончил за нее Габриель. – Как ты не понимаешь? Для меня важен сам факт нашего союза, когда ты перед всеми признаешь меня своим защитником и любимым.
– Это ты не понимаешь! Я не могу!
– Но почему?
Фрея мысленно чертыхнулась. Мужчины такие глупые! Неужели Габриель предпочел бы знать, что она до сих пор еще замужем? Что другой мужчина имеет на нее все права? Нет уж, пусть лучше злиться.
– Ты обиделась? – Габриель осторожно коснулся ладонью ее щеки и, склонившись, поцеловал.
Фрея ответила на его ласку и прошептала: