— Правда-правда, — подхватила Дженет, когда смех утих. — Я была на кухне, когда она выскочила оттуда и забилась в истерике. Кричала, что он сунул ей в руку такую большую багровую штуку, всю в венах. Прямо как после фильма ужасов!
— Ну, насчет «большой» — это некоторое преувеличение, — с притворной серьезностью сказала Сюзи.
— Само собой, — ответила Линдсей.
— Просто у нее были очень маленькие руки, — пояснила Сюзи, и обе, задыхаясь от смеха, упали на стол.
Анна повернулась и посмотрела в зал, сразу отдалившись от своих подруг. Последнюю историю она выслушала молча, с застывшей улыбкой на лице. Надо же, все эти сто раз слышанные байки для них то же, что старая сказка для маленького ребенка.
За столиками рядом женщины, склоняясь друг к другу, пили, смеялись и делились самыми интимными секретами. По крайней мере так казалось.
Сюзи снова наклонилась вперед.
— Помните того парня, с которым она ходила, когда, мы ездили в лагерь? — Она захлебывалась от смеха. — Господи, когда на следующее утро он заглянул в палатку, я решила, что откуда-то сбежала лошадь! Никогда прежде не видела таких уродцев!
— Бедная Карен! — вытерла слезы Дженет. — Все было бы неплохо, но они так долго тискались, что он щетиной исцарапал ей все лицо. Оно потом несколько дней было красное и все в пятнах!
— Ага, — добавила Сюзи, — а когда она вернулась домой, ее папа решил, что с ней что-то случилось, и отправил к доктору. Тот поставил диагноз аллергия.
— Единственная аллергия, какая у нее была, — на таких козлов, как тот, — заявила Мэнди, потянувшись к бокалу. — По-моему, она потом никак не могла от него отделаться.
— Не очень ей везло с парнями, верно? — сказала Дженет. — Да и кому везло?
— Во всяком случае, не мне, — сказала Сюзи. — До недавних пор, конечно.
— Счастливая корова! — притворно проворчала Дженет, встала и, расправив юбку, стала оглядываться по сторонам в поисках заведения «Для леди».
— Это вон там. — Сюзи кивнула в сторону бара.
— Если честно, Сюзи, — сказала Линдсей, когда Мэнди и Дженет ушли, — ты уже достаточно побесилась. В твоем возрасте пора бы и остепениться.
Увидев, как Сюзи посмотрела на сестру, Анна не удержалась от улыбки. Хотя Линдсей была в принципе права — у Сюзи действительно хватало приключений, больше, чем у них у всех, вместе взятых! — Анну всегда коробило от того, как та об этом говорит. Не один раз Сюзи признавалась: ее просто убивает, что сестра всю жизнь поступает правильно, а она всегда делает черт-те что. Но теперь ситуация изменилась. Теперь Сюзи нашла своего Мистера Совершенство. Мужчину, которому может доверять. Мужчину, рядом с которым хочет провести остаток жизни. Это одновременно и радовало, и печалило Анну она радовалась за подругу, которая заслужила немного счастья, и печалилась потому, что не смогла сохранить свое.
Она вздохнула и, оглядевшись по сторонам, увидела возвращавшихся Мэнди и Дженет.
— Подвиньте свои задницы! — Мэнди поставила поднос на стол. — Да, сообщила она, — я ведь только что видела стриптизера. В баре.
— Он уже надел трусы? — пошутила Анна. Мысль о том, что он стоит сейчас в окружении всех этих самцов, вызвала у нее улыбку. Она сразу представила, как они выпячивают груди и поправляют снаряжение.
— Я не уверена, — откликнулась Мэнди, выставляя на стол выпивку. — На нем был плащ. Хочешь, чтобы я вернулась и спросила?
— Делай как знаешь! — ответила Сюзи. — Лично я предпочитаю салями!
— Кстати, — сказала Мэнди, усаживаясь за стол, — я вам говорила о вечеринке у Барри на прошлой неделе?
Барри звали старшего брата ее мужа Пита — почти такого же серого и убогого, как и сам Пит. Тот факт, что свой первый оргазм Анна испытала, тискаясь с ним на вечеринке — тогда ей было пятнадцать лет, — служил для нее источником постоянного смущения.
— Ну и как там наш очаровашка? — саркастически спросила она.
— Прекрасно, — сказала Мэнди, протягивая руку за двойной водкой с лимонадом. — Знаешь, я как раз сидела в садике за домом с ним и его приятелем Колином — ну, у которого все эти магазины, — и тут Барри начал рассуждать на свою любимую тему…
— Не надо, не говори, — перебила Сюзи. — Дай я сама угадаю. О философии…
— Чего? — нахмурившись, сказала Мэнди. — Нет. О сексе. Он всегда говорит о сексе.
— Да не может быть! — хором воскликнули Сюзи.
Дженет и Линдсей.
— Ну да… В общем, он каждый раз болтает о том, как мечтает поменяться женами, когда на горизонте появляется Пит. «Эй, Пит! — кричит ему Барри через весь сад. — Скажи мне честно, ты будешь трахать Эллен?»
— Эллен? — переспросила Линдсей.
— Ну, это его жена. Она регулировщица уличного движения. Ну, раз Пит видит, что я здесь сижу, он не может ничего такого сказать, верно? Зато Колин тут как тут. «Я с удовольствием, — говорит он. — Если надеть на нее черные чулки и форменную фуражку — будет то, что надо Только скажи, Барри, и мы приедем на следующие выходные. Ты обеспечиваешь черные чулки, а я — шлем викинга и кожаные ремешки для моей старушки!»
— Не может…
— Еще как может! — Мэнди повернулась к Дженет. — И знаешь что? Я думаю, они оба не шутили. Ты только представь себе! Шлем викинга!
Второе упоминание о шлеме викинга окончательно доконало Дженет. Громко расхохотавшись, она с шумом испортила воздух и, покачнувшись на стуле, упала на пол.
Истерически смеясь — так, что от смеха по щекам потекли слезы, остальные подняли ее на ноги. И как раз вовремя, поскольку вновь зазвучала музыка, а свет погас. На сцене вот-вот должен был появиться второй стриптизер.
— Это самый лучший, — наклонившись к Анне, конфиденциально сообщила Мэнди. — Его зовут Великолепный Джордж. Говорят, он бывший тяжелоатлет. Здоровый такой негр. Очень милый. Весь смазан маслом.
— Маслом? — переспросила Анна — не потому, что это ее действительно интересовало, а скорее для того, чтобы поддержать беседу.
— Именно, — кивнула Мэнди. — И если тебе повезет, сможешь сама растереть его этим маслом — он носит бутылочку с собой. Везде, где хочешь.
Анна улыбнулась:
— А если не хочу?
— Тогда отдашь бутылку мне!
Внезапно раздался звук фанфар, и из-за занавеса появился Джордж во всем своем великолепии, оскалив в хищной улыбке ослепительно белые зубы.
«О Боже! — испуганно глядя на него, подумала Анна.
Одна мысль о том, что Джордж может выбрать ее, повергала в ужас. Только не меня! — молила она, страстно желая нырнуть под стол. — Господи, только не меня!»
* * *
Дома… она почти дома. Сидя в такси и глядя на сияющую витринами пустынную Тоттенхэм-корт-роуд, Анна решила, что уже достаточно долго ждала того телефонного звонка.
Вытащив из сумочки мобильный телефон, она включила питание. Как только загорелся желто-зеленый экран, она быстро набрала написанный на салфетке номер молодого официанта.
После второго гудка она решила отключиться. Уже четвертый час. Он наверняка спит. Он…
— Алло?
Голос был сонным. Нервно сглотнув, она едва не нажала сброс.
— Это я, Анна, Из ресторана. Я…
Он заметно оживился:
— Анна? Черноволосая? Красивая?
Она улыбнулась, не желая раздумывать о том, искренен он или просто льстит ей.
— Я…
— Вы приедете?
— Если хотите, — помолчав, тихо ответила она.
— Если я… — Он засмеялся приятным возбуждающим смехом, которого она прежде не замечала. Возможно, потому, что в ресторане он не смеялся. — Где вы? — спросил он.
Она посмотрела в окно:
— Сейчас я в такси, которое направляется на восток по Юстон-роуд.
— Отлично! Здесь недалеко. Знаете Ричмонд-авеню?
«Что я делаю? — подумала Анна. — Боже, что я делаю?»
— Знаю, — с трудом ответила она.
— Хорошо. Ну, я живу в доме номер сто двадцать шесть. Квартира наверху. Это… — Снова удивительный смех. — Ну, в общем, сами увидите. Через десять минут, ладно? Да, Анна…
— Что?
— Я говорил вам, что у вас очень красивые глаза?
«Какая чепуха! — подумала она. — Правда, очень приятная. Та, что любят слушать женщины».
— Через десять минут, — повторила она и отключилась.
Откинувшись на сиденье, Анна попыталась отдышаться, размышляя о том, что из этого разговора услышал водитель такси, затем, улыбнувшись — внезапно вдруг очень довольная собой, — наклонилась вперед и постучала в стекло.
— Планы изменились, — объявила она. — Подбросьте меня на Ричмонд-авеню. Дом сто двадцать шесть.
— Как скажете, дорогая, — ответил водитель, посмотрев на нее в зеркало. — Это прерогатива леди, как говорит моя старушка.
Анна добродушно засмеялась.
— Должно быть, вы тут насмотрелись на всякое, — сказала она, внезапно испытывая желание поболтать.
Мысль о приключении, которое ждало ее впереди, побуждала отбросить привычную манеру поведения.
Таксист засмеялся:
— Мягко сказано, куколка. Такая уж у меня работа.
Некоторые, когда сидят на вашем месте, совсем не стесняются!
— Продолжайте, продолжайте! — заинтересовавшись, сказала она.
— Ну, например, на прошлой неделе я подобрал одного джентльмена строгий костюм, зонтик, в руках номер «Тайме» — как раз возле Леденхолл-маркет. В общем, в Сити. Я уже собирался отъезжать, когда он открыл дверцу и свистнул — ага, свистнул, как уличный мальчишка. Через секунду появляется молодая шлюшка, должно быть, секретарша — ну, вы знаете этот тип, тощая такая, — запрыгивает в машину и захлопывает дверь.
Я спрашиваю: «Куда ехать?» «В Юстон», — говорит он и сажает ее к себе на колени. Ну, я стараюсь сосредоточиться на дороге. Это ведь не мое дело, верно? В общем, следующие десять минут они там сзади резвятся вовсю, его Джон Томас прыгает там, где солнце не светит. А я что? Я веду себя как ни в чем не бывало. Останавливаюсь на красный свет, спокойно сижу за рулем, но если кто-то пытается привлечь мое внимание, начинаю им подмигивать.
Так или иначе, мы приехали в Юстон. Этот тип выпрыгивает из машины, такой же щеголеватый, как и был, и подает мне десятку. Через секунду вылезает девка и прихорашивается, как кошка, которая только что съела полную миску сметаны. Я отсчитываю сдачу — два двадцать — и подаю ему, а сам надеюсь, что он скажет: «Нет, оставьте себе». Но он берет сдачу, возвращает мне двадцать пенсов и, сияя, как начищенный таз, говорит: «Всего хорошего!»
Ну… они уже совсем было отошли от машины, и тут я высовываюсь из окна и, размахивая тряпкой, которой протираю ветровое стекло, кричу: «Эй, мисс! Вы забыли трусики!» И что вы думаете? Эта глупая сучка полезла под платье проверять!
Анна захохотала. Кажется, сегодня у нее выработался иммунитет к подобным рассказам. Она совсем уже было собралась повторить одну из историй Сюзи, когда такси свернуло на обочину и остановилось.
— Приехали, милочка. Номер сто двадцать шесть. — Он повернулся. Дружок?
Она засмеялась:
- Что-то в этом роде.
— А смахиваете на хорошую девочку.
— Я и есть хорошая девочка.
Достав кошелек, она взглянула на таксиста. Тот как-то странно смотрел на нее.
— Между прочим, — вдруг спросил он, — почему вы не замужем? Такая хорошенькая! Молодая. Привлекательная. Все зубы свои!
В другое время Анна отмахнулась бы, мол, не лезь не в свое дело, но сейчас…
— Не нашла достаточно богатого, — пошутила она.
— Ерунда! — отозвался он. — На самом деле вы просто не нашли Мистера Совершенство. Однако, позвольте заметить, милая, его просто не существует! Беда в том, что все вы, женщины, забиваете себе головы романтической чепухой! Это только делает нас несчастными, потому что мы, мужики, отнюдь не идеальны. Все, чего мы хотим, — это пинту или две пива по вечерам, футбол по субботам, хороший секс и обед на столе. Не так уж и много, верно?
Она засмеялась:
— Похоже, вы тоскуете по прежним временам, когда еще не было движения за равноправие женщин.
— Освобождение женщин? Вот уж не смешите! Я еще не встречал ни одной женщины — кроме разве что психованных лесбиянок, — которая в глубине души не стремилась бы всего к трем вещам.
Анна, всего лишь минуту назад пораженная его невежеством и старомодным мужским шовинизмом, теперь была весьма заинтригована.
— Трем вещам?
— Ага. — Он принялся загибать пальцы. — Хороший дом, муж, который ее не бьет, и дети.
Она повесила сумочку на плечо и взялась за ручку дверцы.
— Мне… мне надо идти.
— Возьмите сдачу, — сказал шофер.
— Оставьте себе, — улыбнулась она. — Я ведь не хочу, чтобы вы размахивали мне вслед тряпкой.
Он засмеялся:
— Спасибо. Да… и еще одно.
Анна хлопнула дверцей и повернулась к таксисту. Сейчас она впервые разглядела его как следует. Он был лет пятидесяти пяти, лысый и страшный как грех.
Он поманил ее к себе и шепотом сказал:
— Просто запомните… мужчина очень ценит женщину, которая красит губы до того, как отсосать!
И он отъехал, посигналив ей, когда заворачивал за угол. Она смущенно помешкала, затем повернулась и увидела огромное здание. По сторонам ведущей к входной двери лестницы стояли на страже каменные сфинксы. В окнах было темно, только в квартире наверху горел свет.
Открыв калитку, Анна пошла по дорожке, громко стуча каблуками по каменным плитам — пожалуй, даже слишком громко. Не успела она протянуть руку к звонку, как входная дверь распахнулась.
— Джеймс?
— Почему ты задержалась? — спросил он и, не дожидаясь ответа, схватил ее за руку и втянул в темную переднюю.
— Я…
Но ответ его совсем не интересовал. Он привлек Анну к себе и поцеловал — так же как в ресторане, правда, на этот раз поцелуй длился дольше и прижимал он ее к себе крепче, не боясь, что она вырвется.
Поражаясь собственным ощущениям, она отстранилась и увидела, что он улыбается. И улыбнулась ему в ответ.
— Хорошо повеселилась? — тихо поинтересовался он.
Она кивнула.
— Не думал, что ты приедешь.
— Нет, я…
— Ты ведь не собиралась приезжать, правда?
Поколебавшись, она покачала головой, чувствуя, что сердце у нее колотится, как у школьницы.
— Так почему же?
Вместо ответа она прижалась губами к его губам Ее поцелуи стали агрессивными, руки ощупывали его спину и бока.
Теперь настала его очередь удивляться.
— Мама предупреждала меня насчет таких женщин — Неужели?
Он, улыбаясь, кивнул.
— А отец предупреждал, чтобы я их не упускал!
Она шутливо толкнула его в бок, внезапно почувствовав симпатию к этому незнакомцу, этому… в общем, к этому продвинутому молодому человеку.
— Мы что, будем стоять здесь всю ночь? — спросила она.
Он вгляделся в темноту и пожал плечами.
— У тебя есть идея получше?
Кивнув, она повернулась и закрыла дверь. «Это не я, — думала она, толкая его к ступенькам. — Я хорошая девочка!
Из тех, кто выходит замуж, хорошо ведет дом и рожает детей». Однако правда заключалась в том, что она его хотела.
Хотела узнать, каков он без одежды. Узнать, как он пахнет, когда занимается любовью, и как меняется его лицо в минуту страсти. Знать, что его возбуждает.
«Это только я такая? — спрашивала она себя, игриво подталкивая его вверх по лестнице. — Или мы все такие?
Всегда хотим невозможного?»
Ответа, конечно, не последовало.
На верхней площадке, возле двери его квартиры, он повернулся и вновь заключил ее в свои объятия. Она с готовностью страстно поцеловала его и на этот раз, когда он положил руки ей на бедра, не оттолкнула, а наоборот, крепче прижала к себе. Когда его пальцы принялись ласкать ее гладкую кожу у самых трусиков, она вздохнула и засмеялась.
— Давай сначала войдем.
— Но…
— Войдем! — настойчиво повторила она.
— Ладно. — Он шутливо поднял руки в знак капитуляции. — Я все понял.
— Вот и хорошо. — Она снова обняла и поцеловала его. — Потому что я думала об этом весь вечер.
Это была чистая правда. Она все время думала о нем.
Однако думать — одно, а произносить вслух — совсем другое. Он внезапно переменился в лице, как-то посерьезнел.