— Я не считаю, что в семье кто-то должен быть главным, будь то жена или муж. Думаю, супруги должны стремиться к взаимопониманию. Если один из них имеет по какому-либо вопросу мнение, которое он считает единственно правильным, значит, другому стоило бы к этому мнению прислушаться.
Я слегка покраснела, представив себе, как улыбнулась бы Филлида, услыхав такую речь.
— Мисс Ли, — очень серьезно заметил Коннан, — ваша мудрость затмевает наш глупый фольклор.
Мы отправились в обратный путь под неяркими лучами зимнего солнца, и я чувствовала себя абсолютно счастливой.
* * *
Я провела в «Пенландстоу» уже неделю и начала задавать себе вопрос, сколько еще может продлиться эта идиллическая интерлюдия, когда хозяин дома заговорил о том, что, видимо, все это время было у него на уме.
Дети легли спать, а Коннан пригласил меня на шахматную партию. Когда я вошла в библиотеку, фигуры уже были расставлены на доске, и он сидел, внимательно их изучая.
Портьеры были задернуты, а в огромном камине весело потрескивали дрова. Он встал при моем появлении, и я быстро прошла на свое место.
Коннан улыбнулся, и мне показалось, что его глаза проанализировали все детали моей внешности, причем сделали это настолько откровенно, что если бы на его месте находился кто-то другой, я бы сочла это оскорбительным.
Я уже собралась было сделать ход королевской пешкой, как он произнес:
— Мисс Ли, я пригласил вас сюда не для того, чтобы играть в шахматы. Мне нужно кое-что сказать…
— Да, мистер Тре-Меллин?
— Кажется, что я знаю вас очень давно. Вы так изменили наши жизни — и мою, и Элвин… Если бы вы уехали, нам обоим вас очень бы не хватало. Думаю, мы с ней должны позаботиться о том, чтобы вы не покинули нас…
Я попыталась взглянуть на него, но не смогла, потому что боялась, что он прочитает в моем взгляде надежду и страх.
— Мисс Ли, — опять заговорил он, — я прошу вас остаться с нами… навсегда.
— Я… я вас не понимаю…
— Я прошу вас выйти за меня замуж.
— Но… но это… невозможно.
— Почему же, мисс Ли?
— Потому что… потому что это так… нелепо.
— Быть может, вы находите нелепым меня… или я вам неприятен, отвратителен? Пожалуйста, будьте со мной откровенны.
— Я… О, разумеется, нет! Но ведь я… работаю у вас гувернанткой…
— Вот именно. Это меня и тревожит. Гувернантки иногда покидают свое место работы. Если бы вы уехали от нас, я бы этого не вынес…
Меня переполняли эмоции. Я не могла поверить в то, что все это происходит на самом деле.
— Вижу, вы колеблетесь, мисс Ли.
— Я очень удивлена.
— Мне следовало заранее вас подготовить? — уголки его губ слегка приподнялись. — Прошу прощения, мисс Ли, но я полагал, что мне удалось изложить свою позицию достаточно ясно и доходчиво.
В эти мгновения я попыталась представить себе возвращение в «Маунт Меллин» и резкий переход от роли гувернантки к роли хозяйки дома. Разумеется, в этом нет ничего неосуществимого, и через несколько месяцев все забудут, что я когда-то была гувернанткой. В отсутствие какого-либо имущества мое чувство собственного достоинства всегда оставалось при мне. Послушать Филлиду, так у меня его было в избытке… Но предложение руки и сердца представлялось мне несколько иначе… Он не взял меня за руку, не прикоснулся, он просто сидит за столом и разглядывает меня с хладнокровным, чуть ли не расчетливым видом покупателя…
Коннан тем временем продолжал:
— Подумайте, сколько хорошего этот брак может принести всем нам, моя дорогая мисс Ли. Помощь, которую вы оказали Элвин, произвела на меня неизгладимое впечатление. Девочке нужна мать. Вы можете восполнить эту потребность. Вам это удастся просто… превосходно.
— Разве должны люди жениться ради ребенка, как вы полагаете?
— Я ужасный эгоист, и я бы этого ни за что не сделал, — он наклонился ко мне через стол, его глаза блестели, но истолковать этот блеск мне не удавалось, — я готов жениться только ради своего собственного удовольствия.
— В таком случае… — начала я.
— Да, я не преследую интересы одной лишь Элвин. Нас трое, моя дорогая мисс Ли, и всем нам этот брак пойдет на пользу. Вы нужны Элвин. И вы… вы нужны мне. Нужны ли мы вам? Возможно, вы вполне самодостаточны в отличие от нас. Но что вы будете делать, если не выйдете замуж? Переходить с одного места работы на другое, а такая жизнь не очень-то приятна. Она приемлема, когда гувернантка молода, привлекательна, полна жизни… но бойкие гувернантки, увы, превращаются в стареющих гувернанток…
Я не удержалась и съязвила:
— Вы предлагаете мне это замужество в качестве страховки от старости?
— Я предлагаю вам последовать велению своего собственного сердца, моя дорогая мисс Ли.
Последовало короткое молчание, во время которого я боролась с нелепым желанием разрыдаться. Его предложение было именно тем, чего я жаждала всей душой, но предложение замужества должно быть страстным признанием в любви, а я не могла отделаться от подозрения, что Коннаном движет отнюдь не любовь ко мне. Это предложение походило на перечень причин, по которым нам следует заключить брак. Причем мне казалось, он опасается того, что я каким-либо образом докопаюсь до истинной причины…
— Вы так практично к этому подходите, — выдавила я из себя. — Я как-то иначе представляла себе замужество…
Его брови резко вскинулись, и он расхохотался. Что-то в моих словах его весьма развеселило.
— Как же я рад! Я всегда представлял вас себе как необычайно практичного человека, поэтому избрал способ изложения, который, по моему мнению, должен был показаться вам наиболее привлекательным!
— Вы и в самом деле предлагаете мне выйти за вас замуж?
— Я сомневаюсь, что когда-либо в жизни был настроен серьезнее, чем сейчас. Каков ваш ответ? Пожалуйста, не держите меня в неведении чересчур долго.
Я сказала, что мне необходимо все обдумать.
— Это справедливо. Вы сообщите мне о своем решении завтра?
— Да, я сделаю это завтра.
А затем встала и направилась к выходу.
Коннан опередил меня. Я думала, что он хочет отворить передо мной дверь, но этот коварный человек не сделал ничего подобного. Он попросту заключил меня в объятия.
И поцеловал так, как меня еще никто и никогда не целовал. Я даже не догадывалась о существовании таких поцелуев и поняла, что человек способен испытывать совершенно неведомые эмоции… Он целовал мои глаза, мой нос, мои щеки, мой рот и мою шею, пока у него совсем не перехватило дух, да и у меня тоже.
И рассмеялся.
— Ждать до утра! Неужели я похож на человека, который согласится ждать до утра? Вы и в самом деле приняли меня за мужчину, который способен жениться ради своей дочери? Нет, мисс Ли… — он опять дразнил меня, — моя дорогая,
А потом сказала:
— Меня терзает ужасное подозрение, что я скоро проснусь в своей постели в «Маунт Меллине» и пойму, что все это мне приснилось.
— Ты знаешь, — совершенно серьезно откликнулся он, — я чувствую то же самое.
— Но для тебя все по-другому. Ты можешь делать, что тебе вздумается… ехать, куда хочешь… и ни от кого не зависеть.
— Я уже не могу назвать себя независимым человеком. Я целиком и полностью завишу от Марти, Марты и моей дорогой мисс Ли.
Он произнес это так серьезно, что я чуть не расплакалась от нежности. Эмоции сменяли друг друга с такой скоростью, что я едва с ними справлялась.
«Это любовь! — подумала я. — Чувство, которое возносит человека к вершинам бытия. Но именно потому, что любовь позволяет взлетать так высоко, нас постоянно подстерегает опасность падения. Никогда не следует забывать: чем выше взлет, тем трагичнее падение…»
Но сейчас было не время размышлять о трагической стороне любви. Я любила и — о чудо! — была любима.
Ради такой любви я была готова поставить на карту свою жизнь.
Коннан положил руки мне на плечи и пристально посмотрел в глаза.
— Мы будем счастливы, дорогая. Мы будем счастливее, чем я или ты могли даже предположить.
Я знала, что так и будет. Все, что произошло с нами в прошлом, заставит нас еще больше ценить ту радость, которую мы можем подарить друг другу.
— Давай будем практичными, — сказал он. — И наметим планы. Когда мы поженимся? Не хочу откладывать надолго. Я самый нетерпеливый человек на земле, когда дело касается моих удовольствий. Завтра мы возвращаемся домой и сразу же объявим о нашей помолвке. Нет, не завтра, послезавтра. У меня тут есть еще одно или два небольших дела. А дома мы устроим бал, на котором объявим о помолвке! Я думаю, что спустя месяц мы могли бы отправиться в свадебное путешествие. Предлагаю Италию, если только у тебя нет других пожеланий…
Я сидела, сцепив перед собой руки. Должно быть, походила в этот момент на экзальтированную школьницу.
— Хотела бы я знать, что скажут в «Маунт Меллине»…
— Кто, слуги? Можешь быть спокойна, они имеют достаточно четкое представление о том, как обстоят дела. Слуги напоминают мне детективов. Ни одна деталь не ускользает от их проницательных глаз… Но ты дрожишь. Тебе холодно?
— Нет, я всего лишь взволнована. И все еще думаю, что скоро проснусь.
— Как ты находишь идею Италии?
— В определенной компании мне бы понравилась даже идея Северного полюса.
— Надеюсь, моя дорогая, ты имеешь в виду меня.
— Ты не ошибся.
— Моя дорогая мисс Ли, — воскликнул он, — как я люблю, когда ты напускаешь на себя суровость! Она всегда будет стимулировать и вдохновлять меня!
Тут мне показалось, что он сравнивает меня с Элис, и по спине пробежал холодок, как и после его замечания о детективных способностях слуг.
— Ты тревожишься о том, как будет воспринята эта новость, — продолжал он. — Слугами… соседями. Да кому какое дело? Тебе разве не все равно? Конечно, все равно. У мисс Ли вполне достаточно здравого смысла, в этом я уверен. Мне не терпится сообщить о том, что ты станешь моей женой, прежде всего Питеру Нанселлоку. Честно говоря, я очень ревновал тебя к этому молодому джентльмену.
— И совершенно безосновательно.
— И все же я переживал. Мне казалось, что он способен убедить тебя отправиться с ним в Австралию. И я готов был на многое пойти, чтобы воспрепятствовать подобным планам!
— Даже на то, чтобы сделать мне предложение?
— И на большее, если бы потребовалось. Похитить тебя, упрятать в темницу и не выпускать, пока он не окажется достаточно далеко!
— У тебя не было никаких оснований для подобных опасений.
— Ты уверена? Мне кажется, он очень привлекателен.
— Возможно. Я не заметила.
— Я готов был его убить, когда он набрался наглости и подарил тебе Джасинт!
— Полагаю, ему всего лишь нравится эпатировать общественное мнение. Скорее всего, он понимал, что я не смогу ее принять.
— И я могу не опасаться соперничества с ним?
— Ты можешь не опасаться соперничества ни с кем!
Тут я опять оказалась в его объятиях и позабыла обо всем, кроме того, что обрела любовь. Наконец он произнес:
— Мы возвратимся послезавтра и сразу же начнем готовиться к свадьбе. Ровно через месяц будем женаты. Оглашение бракосочетания состоится немедленно после нашего возвращения. Мы устроим бал в честь помолвки и пригласим всех соседей на нашу свадьбу.
— Полагаю, ты лучше знаешь, как все это делается.
— Традиции, моя дорогая. С ними необходимо считаться. Ты будешь великолепна, в этом я не сомневаюсь. Ты боишься?
— Только не твоих соседей.
— Мы откроем бал вместе, дражайшая мисс Ли.
— Да, — ответила я и представила себя в зеленом платье, с янтарным гребнем в волосах и бриллиантовой подковой, сверкающей на зеленом фоне.
Затем он заговорил об Элис.
— Я никогда не рассказывал тебе о своем первом браке.
— Не рассказывал.
— Он не был счастливым.
— Мне очень жаль.
— Тот брак был устроен фактически без моего согласия. А в этот раз я женюсь на женщине, которую выбрал сам. Только человек, переживший несчастный первый брак, может оценить радости второго. Дорогая, боюсь, что я вел далеко не монашескую жизнь…
— Об этом я уже догадалась.
— Я большой грешник, и тебе об этом очень скоро станет известно.
— Что ж, я готова к самому худшему.
— Элис… моя жена… полагаю, мы с ней не подходили друг другу.
— Расскажи о ней.
— Рассказывать почти нечего. Она была мягким и ласковым созданием, очень старалась мне угодить. Но в ней было мало жизни, и я знал почему. Выходя за меня замуж, она уже любила другого.
— Того, с кем она убежала?
Он кивнул.
— Бедная Элис! Она была очень несчастна. Она ошиблась не только в выборе мужа, но и в выборе любовника. Мы мало чем отличались друг от друга… я и Джеффри Нанселлок. И были очень похожи. Когда-то в этих краях существовала традиция «droit de seigneurs»[12]. Мы с Джеффри делали все, от нас зависящее, чтобы эта традиция не угасла.
— Иными словами, у тебя было множество романов.
— Я распутный и беспринципный волокита. То есть я хочу сказать, что я