С ехидной улыбкой на смазливом лице один из евнухов протянул Иллиане кожаный поводок и отступил на шаг. Девочка послушно взяла шлейку, как вдруг барс оскалился всей пастью. Вперед метнулась пятнистая лапа, и раздался болезненный крик девочки. Иллиана, резко отшатнувшись, упала на дорожку, баюкая пропоротую до кости руку. Резкий запах крови повис над садом. Зверь тут же прижал маленькие круглые уши, переводя ребенка в раздел легкой добычи. Евнухи закричали, еще больше зля почуявшего кровь зверя. Не помня себя от страха, Рауль метнулся через ограду и буквально повис на спине ринувшегося было на добычу зверя. Огромная кошка яростно закрутилась, шипя и взревывая. Но вампир держал крепко. Сил в его ослабленном теле было немного, но в тот миг даже смерть не заставила бы Рауля выпустить зверя. К счастью, ему на помощь пришли очухавшиеся евнухи. И встрепанный Рауль откатился в сторону, уходя из-под ударов когтистых лап гигантской кошки.
Первой рядом с испуганной скулившей девочкой оказалась Магасра. Женщина нежно привлекла к своей груди ребенка и погладила по мягким шоколадным прядям. Какой-то миг Иллиана прижималась к повелительнице, но стоило той передать ее подоспевшему Дариана с приказом отвести к лекарю, как досель спокойный ребенок превратился в бешенное, визжащее и царапающее животное. Золотистые глаза налились кровью, лицо страшно исказилось, из-под верхней губы в кровавых трещинках показались клыки. И малютка, завывая так, что стреноженный евнухами барс трусливо поджав хвост, попытался закопаться в землю, с разворота полоснула вмиг выросшими когтями по эльфу. Не отдерни его с линии атаки Рауль, и бедный слуга лишился бы уха. А так только кожу содрала. Ошарашенный Дариан сел на пятую точку, закрывая пострадавшее ухо, сквозь его пальца обильно сочилась кровь. А Иллиана забилась в самый угол патио, обхватив острые коленки руками и сверкая алыми глазами на всех присутствующих. Бросившегося к ней брата она встретила злобным шипением, угрожающе выставив окровавленные когти. Рауль замер, с болью вглядываясь в лицо безумной сестры. Бывший король, не обращая внимания на предостерегающий окрик Магасры, осторожно протянул руку и попытался прикоснуться к макушке ребенка. Едва уловимое движение, и острые клыки девочки сомкнулись на его шеи. Упавший на спину Рауль замер. Даже не пытаясь оторвать сестру от себя, хотя и знал, как опасны юные вампиры, не способные контролировать собственные инстинкты. Он лишь нежно и крайне бережно обнял тонкое тело руками, чуть слышно напевая любимую колыбельную Иллианы. Обнимал и чувствовал, как разжимаются клыки сестры, и насколько сильно она похудела, даже под плотной тканью прощупываются ребра. Иллиана наконец отодвинулась от его шеи, шумно втянула носом аромат его крови и тут же уткнулась лицом в его грудь.
- Братик, — чуть слышно прошелестела девочка и подняла на Рауля огромные, на сей раз уже не бессмысленные глаза, из которых тут же полились слезы.
- Илли… сестренка… любимая… родная… — шептал Рауль зацеловывая мокрое личико сестры…
Глава 7
Мантор — главный евнух императорского гарема — устало расплылся по уютной банкетке, установленной специально для него на веранде, примыкающей к гигантской кухне дворца. Здесь, на огромной площади, занятой разнообразными поварнями, колбасными, кондитерскими и коптильными готовившей пищу для всего императорского двора. Но данный зал изначально был отведен для блюд, предназначенных для семьи императора и его обширного гарема. Главный повар, фигурой напоминающий арбуз, ловко шинковал пряную траву для очередного кулинарного шедевра. Столь значительное лицо, коим был этот неимоверно растолстевший дроу, не обязано было пачкать руки самоличной готовкой блюд. Для этого у него был целый штат младших поваров и поварят. Но этот гений ножа и поварешки обожал творить. Чем и занимался время от времени, таким образом, отдыхая от рутины хозяйственных дел своей кухни — целого мира, занимающего нижние уровни дворца, где он царил так же, как в тронной зале царил Великий Император Натаниэль.
- Ей, Мантор, хватит дрыхнуть, нам еще на базар нужно идти, — рыкнул повар, откладывая в сторону острейший нож и стаскивая через лысую голову белоснежный, накрахмаленный до хруста передник. Толстяк не терпел грязи и неаккуратности. И на его кухне, несмотря на немалый объем работы, все сверкало и блестело. В свое время он даже выбил разрешение у архимагов магической Академии отправлять сюда выпускников старших курсов на практику, для поддержания заклятий чистоты и свежести. Кормили на практике начинающих чародеев как на убой, да к тому же блюдами, предназначенными исключительно для императорского стола, но при этом гоняли и в хвост и в гриву.
- Это запечь на очень маленьком огне!.. — рявкнул повар на двух помощников, что приняли от него противень с подготовленным блюдом. — И не пересушите, как в прошлый раз! А то мало не покажется! Мантор! — Вновь развернулся он к приятелю, — отрывай свои окорока от лежанки. Мне еще следует пройтись по рынку. Да еще надо приглядеть нового поставщика креветок, а тебе следует выбрать рабов не только для повелителя, но и для кухни. Голодных ртов во дворце все больше, а рук в помощь мне не прибавляется.
- Ладно, ладно, посмотрю я тебе сегодня мальчиков, — прошипел недовольный евнух, который не слишком-то успел отдохнуть от своей бесконечной беготни и бесконечных гаремных разборок. Но зная въедливый характер приятеля, с неохотой сполз с банкетки и потащился следом за монументальным поваром. Убедившись, что тому окончательно вожжа под хвост попала, Мантор шумно вздохнул и протянул: — Изьявелл, ну вот зачем ты меня поднял в такую рань? Я спать хочу. Мне всю ночь не давали покоя.
- С чего бы это? — съязвил Изя, как называли повара в глаза немногочисленные друзья и за глаза многочисленные завистники. Резко остановившись, он гневно воззрился на остолбеневшего от такого напора евнуха. — Это вроде как повелитель проводит ночи со своими наложниками, а не ты. Или я чего-то не знаю?
Откинув голову назад, повар гулко захохотал, колыхаясь массивным чревом, обтянутым простым кафтаном. Три подбородка, словно желе, дрожали на бочкообразной груди. Мантор обиженно надулся. Толстого повара проще было убить, чем перевоспитать его бесцеремонность.
- Изя, ты наверняка слышал, что императору подарили нового наложника, — негромко произнес Мантор, вслед за приятелем спеша к выходу из дворца.
- А как же! Слышал, конечно, — с удовольствием подтвердил повар. Еще бы ему не слышать: в его кухню стекались все самые свежие сплетни дворца. Какой прислужник или молоденькая служаночка откажутся посплетничать за кусочек нежного пирожного или перепелиное крылышко в пикантном соусе.
- Так вот, — продолжил главный евнух, выходя в один из многочисленных хозяйственных двориков дворца. Там уже ждала группа евнухов младшего ранга, конюхи заканчивали снаряжать удобную карету, а у ворот уже ожидала крытая повозка, запряженная тяжеловозами. Скупым жестом приказав подчиненным следовать за ними, Мантор, пыхтя, полез в карету. Изя пропихнулся следом. — Этот мальчик слишком строптив и горд. Император пробовал его пару раз, и он ему не понравился. Разодрал в кровь плечи и спину повелителя, хотя я лично накачал мальчишку дурманящим зельем. Естественно, что повелитель не пришел от этого в восторг и приказал высечь раба. А потом отдал в услужение императрице-матери. И мне пришлось всю ночь напролет приводить строптивца в презентабельный вид, лечить, лично подбирать для него новые одежды, да еще готовить мальчика из бывших наложников ему в услужение.
- О, как! — присвистнул повар, разглядывая задумчивое лицо главного евнуха, нервно теребящего шелковые кисти внутренней отделки кареты. — Это кто ж у вас там такой? Настолько высокородный пленник? И кто он? Принц? Герцог?
- Бывший король вампиров, — отрезал Мантор, нетерпеливо дергая шнурок и тем самым давая приказ двигаться. Ошарашенный повар заткнулся и до самого рынка сидел молча, буравя евнуха задумчивым взглядом…
…Главный рынок как всегда встретил двух гаремных обитателей отчаянной суматохой и гамом. Изьявелл, прихватив с собой своих кухонных мальчишек, устремился в продуктовые ряды. У Мантора же была другая цель. Он направился туда, где располагались рабские навесы. После недавно выигранной войны этого добра было в избытке. Экспедиционный корпус генерала Рианэлла привез немало первоклассного товара, а уж регулярные части дроу, потоком хлынувшие на завоеванные территории, практически вычистили все ближайшее порубежье. Толпы пленников заполонили рабские рынки. Говорили, что в ближайших к бывшей границе поселениях можно было приобрести юных красавцев и красавиц из самых лучших родов практически за бесценок. Вампиры раса красивая, даже надменным эльфам не сравниться с ними в изысканной красоте, и практически все пленники разбирались, прежде всего, по гаремам. В столице бывших свободных жителей завоеванного королевства было еще не слишком много, основной поток рабов прибудет позже. Но даже сейчас было из чего выбрать, и цены держались довольно неплохие. Мантор был ими вполне удовлетворен.
Ближайшие помосты и простые деревянные клетки были забиты детьми и подростками. Остановившись у первого «загона», Мантор задумчиво постучал костяшками пальцев с аккуратными ноготками по деревянной перегородке загона, наблюдая за группкой мальчиков, привязанных за руки к длинной жерди. Осунувшиеся, грязные лица, свалявшиеся волосы. (Надо же! Из аристократов?) Из одежды только дурно пахнущие набедренные повязки. Совсем дешевый товар, раз их даже не удосужились привести в порядок. У кое-кого даже и набедренных повязок нет…
К стоявшему подле ограды Мантору подобострастно просеменил плюгавенький мужичок, с явной примесью оркской крови. И тут же чуть ли не подмел жиденькой бороденкой пыльную мостовую, с первого же взгляда оценив богатое одеяние потенциального клиента.
- Что предложить столь богатому господину? — не разгибая спины, зачастил торговец, боясь упустить доход.
- Меня интересуют мальчики-кастраты. Для кухни, — лениво произнес главный евнух. Малолетние рабы в загоне опасливо поглядывали на темного эльфа, но молчали. Недолгий плен уже отучил их протестовать и плакать. — Штук двадцать. Обучаемых, молчаливых, не слишком симпатичных. Десять ре (крупная серебряная монета в империи. В ре было сто медных ливов. Сто ре составляли один золотой империал).
- Господин, этого мало! — попытался было вякнуть торгаш-неудачник. Явно, он где-то разжился партией рабов по дешевке, и попытался толкнуть в столице. Даже торговаться с таким лохом было не интересно. Кто же так рабов продает!
- Большего ты за такой товар и не получишь, — пренебрежительно отозвался Мантор. — Слишком грязные и замученные. А чтобы привести их в нужную для продажи форму и выручить хотя бы по серебряной монете за каждого, тебе придется потратиться и сильно. Так что десять ре моя первая и последняя цена. Наверняка ведь стоишь здесь целое утро, а товар так и не продал. Кормить то их чем будешь? А голодными выведешь завтра, они тут же и упадут.
Торговец явственно колебался, раздираемый между жадностью и практичностью. Но Мантор сделал вид, что уходит, и полуорк торопливо схватил его за рукав.
- Хорошо, господин, — торговец махнул рукой трем помощникам совершенно бандитской наружности. Один из них тут же скрылся в каменной постройке, выкрашенной белой известью. Рабы в загоне тихонько заскулили, звякнула цепь ножных кандалов, какой-то ребенок заплакал. Но один только взгляд полуорка в загон, и дети вновь притихли, затравленно взирая на хозяина и его подельников. А торговец заискивающе поинтересовался: — А не скажет ли столь любезный господин, для кого приобретает эту партию рабов?
- А тебе зачем знать? — мгновенно проснулся Мантор, агрессивно складывая пухлые ручки на груди. — Тебе их продать надо, а мне — купить.
- Да есть у меня товар … не на всякого покупателя… Посмотреть не желаете? — интригующе зашептал торговец, вновь склоняясь в подобострастном поклоне. — Очень дорогой товар…
- Да что ты мне показать можешь! — насмешливо фыркнул главный евнух. — Качество твоего товара я уже видел.
- Нет, нет, господин!.. — зачастил торгаш, испугавшись упустить выгодного клиента. — Вы только гляньте!
Торопливо бросившись к выбеленному домику, полуорк приглашающе распахнул скрипучую дверь из толстых, окованных железом, брусьев. Охранник откинул занавеску из плотной ткани, что прикрывала решетку из грубо прокованных прутьев, вмурованных в каменный пол и стены. Этакая комната-клетка, в которой на относительно чистых коврах вжимались друг в друга две небольшие фигурки, укутанные в черные накидки. Торговец торопливо загремел ключами, отпирая низенькую дверку, и Мантор, низко пригнувшись, зашел внутрь.
Видно было, что для этих рабов постарались создать видимость уюта и комфорта. По крайней мере, здесь было чисто, стоял мятый поднос со свежими фруктами и пышными ломтями свежевыпеченного хлеба, рядом кувшин с водой. Полуорк, подскочив, одним движением сорвал с пленников клетки покрывала, открыв взору евнуха двух совершенно очаровательных подростков. Оборотни. Коты. Вернее, совсем еще котята. Пушистые белоснежные ушки нервно прижаты к головам. Сравнительно короткие, до лопаток только, но пышные и даже на вид мягкие волосы. Мальчишки полностью обнажены. Юные, пухлогубые, свежие, грациозные. Кошачьи оборотни именно за это и ценились в гаремах дроу — за свою грациозность и непревзойденную гибкость. А еще за не прикрытую сексуальность и любовь к постельным играм. Но эти котята явно еще никем не тронуты, вон как уставились на вошедших огромными глазами. Абсолютно идентичные, только глаза разного цвета. У одного — темно-голубые, у второго — цвета осеннего неба.
- Братья? — лениво спросил Мантор, стараясь не выдать своей заинтересованности. Он лениво поглаживал гладкий подбородок, рассматривая мальчишек. Те молчали, вжимаясь друг в дружку, только белоснежные гладкошерстые хвосты нервно мотылялись по ковру. Истинные кошки, отметил главный евнух, когда подгадав, как им казалось, удачный момент, братья синхронно метнулись вперед. Один нацелил когти в горло торговца, другой явно вознамерился порвать на тряпочки самого Мантора.
- Близнецы. Но слишком уж не управляемые… — просипел торговец, когда охранник, спасая хозяина, за шкирку выдернул его из клетки. Мантор же в помощи не нуждался, слишком хорошо зная болевые точки оборотней. Малозаметное движение пухлых пальцев, и напавший на него котенок с пронзительным взвизгом рухнул под ноги споткнувшегося брата. И даже синяка не осталось на белоснежной коже…
- Ах, вы!.. — сиреной взвыл пришедший в себя торговец, хватаясь за подвеску на своей шее. И тут же оборотни свернулись компактными клубочками, скуля и повизгивая. Тонкие золотые браслеты-ограничители на их запястьях заискрили крохотными синими молниями, оплетая обнаженные тела болевыми разрядами.
- Пригласите сюда моих помощников, — спокойно повернулся Мантор к полуорку, — пускай осмотрят их. Если здоровы и нетронуты, я их заберу. Думаю, о цене договоримся. — Пожалуй, он нашел выход из тупиковой ситуации с королем вампиров. Мантор слишком долго был рядом с повелителем Натаниэлем, и знал его подчас много лучше, чем все остальные, включая самого императора. И он слишком хорошо помнил, как был одержим вампиром хозяин. Вряд ли подобная одержимость пойдет после пары соитий, что бы ни говорил сам император. Евнух поморщился, предвидя нелегкие времена и очередные перестановки внутри гарема. Может, действительно эти котята, столь же строптивые и красивые, как вампир, сумеют отвлечь императора от его коронованного пленника. Стоит их только немного обучить…
Передав свои приобретения младшим евнухам, Мантор направился туда, ради чего, собственно, и приехал на рынок в такую рань. Торги элитным товаром были заявлены еще неделю назад, и здесь собрались весьма значительные личности. Но Мантор, как главный евнух императорским гаремом, имел на них приоритет. Впрочем, его не заинтересовали ни изысканные красавицы, ни обученные в лучших школах утонченные наложники. Этого добра в гареме повелителя и так хватает. Он ждал обещанного устроителями торгов гвоздя программы. Им оказался совсем юный мальчик, обнаженный, со скрученными за спиной тонкой веревкой руками. Еще по-детски угловатый и нескладный. Густые черные волосы укрывали белоснежное тело словно плащом, ало-золотые удлиненные к вискам глаза непокорно сверкали из-под сбившейся набок челки. Совершенно блеклый на фоне ранее демонстрируемых ослепительных красавцев… Но не во внешности этого диковатого подростка было дело, хотя надо было признать, что мальчик был весьма симпатичен.