— Кто бы сомневался, что он туда тебя потащит. — Марта поставила на стол стакан лимонада со льдом.
Она перемещалась туда и обратно, накрывая завтрак для Яна и Эвы, хотя в такое время логичнее бы заботиться об обеде. Как ни странно, Ян ещё не спустился и Эва просиживала в одиночестве, отвечая на реплики снующей туда-сюда Марты.
— А почему «кто бы сомневался»? — спросила Эва и уставилась в свой стакан. Только при одном виде свежевыжатого лимонного сока челюсти у неё свело оскоминой, так что захотелось передёрнуть плечами, а уж как это выпить, она не представляла. Особой любви к лимонам никогда не испытывала, и на «кисленькое» её в жизни не тянуло, скорее — на «сладенькое».
— Эва, выпей эту гадость залпом, а потом позавтракаешь, — Марта заметила нерешительность девушки, — Это лучшее лекарство от… ну, в общем, голова у тебя перестанет болеть.
Эва поморщилась и сделала глоток, поняв к своему облегчению, что лимонад не такой кислый, как она предполагала, а даже вполне терпимый. Хотелось склонить голову на руки и поспать прямо на столе, но до этой крайности она решила не опускаться, а героически продержаться до «после обеда».
— А потому что, — назидательно начала Марта, — посещение винодельни Тарна, а точнее винного погреба — это есть часть обязательной программы, — говорила она таким тоном, будто объясняла Эве первый Закон Ньютона.
— Какой программы?
Марта продолжила свой рассказ, намазывая при этом булочку ровным слоем масла, изящными движениями, довольная, что может поговорить с Эвой наедине.
— Мы переехали в Шато, когда Ян учился в Йеле на последнем курсе. Он со своими ребятами наведывался к нам на Рождественские праздники. И, Эви, — Марта снизила голос и придвинулась к ней поближе, — они не вылизали оттуда неделю.
Эва прыснула от смеха, представив эту картину, хотя так и не поняла, какие с ним были ребята.
— Смеёшься, да? — Марта покачала головой и положила Эве на тарелку булочку. — А я на самом деле уже не знала, что делать. Думала врачей вызвать, чтобы остановить этот запой, но Николас мне не дал этого сделать. Сказал, что нормальное это дело. Да как нормально?! Мальчики совсем ещё, а пьют, как не знаю кто… Как… — Она взмахнула рукой, не найдя подходящего слова. — А потом я и правда перестала волноваться. Привыкла к этим налётам, да и узнала их получше всех… Ты знакома с братьями Верди и Грегом?
— Нет. — Эва откусила булочку в ожидании подробностей.
— Замечательные мальчики. Ян тут один шороху наводил, а вчетвером… — она театрально подняла глаза в потолок. — Болтались там неделю, всю работу на винодельне тормозили, я уже не говорю про бедных девочек-практиканток. Как они их доводили до белого каления! Это надо было видеть!
— Я представлю. — И Эва, действительно, могла себе представить, что они творили, если остальные трое обладали хоть тридцатью процентами «способностей» Яна.
Эва уже собралась задать парочку вопросов, как услышала за спиной звучное «Доброе утро» и примолкла. Ян сел рядом, предварительно, поцеловав её в макушку. Наблюдая, как Марта с невозмутимым видом подала ему чашку с чаем, Эва не смогла сдержаться и начала давиться от смеха, вспоминая её истории. Марта вслед за ней также начала постепенно терять свою невозмутимость.
— Что? — Ян переводил взгляд с одной на другую, а потом, прищурившись, остановился на матери.
— Только не говори мне, что ты рассказывала ей все эти небылицы про меня, показывала детские фотографии или ещё что-нибудь в этом духе, мама?
Услышав про фотографии, Марта отставила чашку и оживилась.
— Кстати…
— Мама, — Ян не дал ей договорить. — Я тебя очень люблю, но предупреждаю…
— Сынок, — Марта оборвала его на полуслове, снисходительно улыбаясь, — это ты у себя там будешь командовать, а мне тут не надо приказывать. Пойдём, дорогая, но только если ты уже покончила с завтраком, я тебе кое-что покажу, а Ян всё равно не встанет из-за стола пока не поест.
Эве не нужно было второго приглашения, она двинулась за Мартой в гостиную, оставив Яна в одиночестве без каких-либо намёков на угрызения совести по этому поводу.
— Это Ян? — Эва удивлённо смотрела на фотографии с изображением одного и того же малыша.
— Да, Марта довольно кивнула и перевернула страницу толстого фотоальбома.
— Не может быть…
— Правда, на девочку похож? Он был такой красивый… Все принимали его за девочку, а Николаса это страшно бесило. Вот он взял да и обрил моего ребёнка наголо. Как мы тогда разругались! В пух и прах просто! Мне так было жалко его замечательные кудряшки. В общем, Ник изуродовал мне ребёнка, и я с ним неделю не разговаривала.
— Прям как ангелочек…
— Ох, что ты, дорогая! Это только с виду, а на деле чего он только не вытворял. Но самые тяжёлые времена были, конечно, когда у нас был переходный возраст, — Марта тяжело вздохнула, наглядно показывая, сколько ей тогда сын доставил беспокойства. — Он вытрепал нам с отцом все нервы, прости меня, по-другому и сказать нельзя. К нему невозможно было притронуться, шарахался от меня как от прокажённой. Наверное, боялся показаться маменькиным сынком.
Марта хитро улыбнулась и бросила взгляд в сторону столовой.
— А на деле ведь так оно и есть.
Эва хихикнула.
— Он с детства плаванием занимался? — Она смотрела на подростковое фото, на котором Яну вручали какую-то награду.
— Да, как рыба. Я даже не знаю, откуда у него эта безумная любовь к воде.
— А почему он не стал профессионально заниматься спортом, если у него такие выдающиеся способности?
— Так он и занимался. Ему предрекали головокружительную спортивную карьеру, но… травма, Эва. Эта всё травма. Он сломал плечо в нескольких местах. — Она похлопала себя по левому плечу. — Переломы были серьёзными. Он в тот период был сам не свой. Замкнулся в себе, озлобился, потом ушёл из профессионального спорта. Ему было легче совсем уйти, чем, показать свою слабость, понизить ту планку, которой он уже достиг, хотя был ещё совсем мальчишкой. Мы уже тогда спорили с отцом, куда отправить его учиться, а он послал свои документы в Йельский университет, не сказав нам ни слова. А когда пришёл положительный ответ, он так и заявил, что поедет только в Йель и никуда больше. Характерец ещё тот у него… весь в деда. Но, может это и хорошо, в своё цепляется мёртвой хваткой. Ник, он помягче.
— Ха! Я так и знала! — Эва ткнула в фото.
— А-а… да, я в шоке была, когда он приехал с этим конским хвостом. Но волосы у него шикарные, ему можно так ходить, если бы в Ника пошёл, то вряд ли стал растить бы. — Марта перевернула страничку. — Ой, да что там волосы! Вот это — это был самый настоящий шок. — Она остановилась на фото полуголого Яна, выбиравшегося из университетского бассейна, а на плече у него красовалась татуировка.
— Он же вроде бросил спорт?
— Да, но за университет он всё же выступал. Это же не Олимпийские игры. Ну, так вот, когда я увидела эту гадость у своего мальчика на плече, я была в полуобмороке.
— Да, ладно, мам, не лукавь. Так и скажи, что рухнула в обморок, а отец бегал по кухне в поисках аптечки, пока я тебя водичкой поливал, — съязвил Ян, остановившись перед ними.
— Не груби матери, это, во-первых. А во-вторых, если бы я увидела её в теперешнем состоянии, то это ладно.
— А мне нравится, — улыбнулась Эва, пожав плечами.
— Только не вздумай что-нибудь подобное с собой сотворить, — ужаснулась Марта.
— Ну, это вряд ли…
— Вот и славно, — продолжила Марта, собираясь высказать всё, что у неё накопилось на душе. — Вот я его однажды и застукала на кухне без футболки. На плече было сплошное воспалённое зелено-красное месиво в кровавых подтёках, как тут не хлопнуться в обморок. Скажите спасибо, что я вообще очнулась. Ты бы хоть предупредил…
— Ну, так я собирался, но после того, как всё заживёт. Я её только день как сделал.
— А зачем ты вообще её сделал?! — воскликнула мать.
— Да, Ян мне интересно, зачем?
— Не поверите, на спор — по пьяни.
— Шутишь, — Эва с сомнением уставилась на его левое плечо, словно ожидая подтверждения своим словам.
— Никаких шуток. — «Отчасти» про себя прибавил он, но вслух не сказал.
* * *
Эва привстала на носочки, заглядывая на верхнюю полку холодильника в поисках молока.
— Проголодалась?
Вздрогнула от неожиданности, потому что не услышала, как Ян подошёл сзади, потому что мыслями она всё ещё была во Франции, а не в Майами.
— Молока хочу попить на ночь, чтобы спалось хорошо. — Возникла неловкая пауза, но Эва не знала, что добавить, как заполнить эту пустоту. — Хочешь? — она показала на свой стакан, собираясь унести его в комнату и выпить перед сном.
— Молока? Нет. Молока я не хочу. — Ян оглядел её. Тонкая сорочка, в которую она переоделась после ванны, практически не скрывала её соблазнительного тела.
Она обернулась, столкнувшись с синевой его глаз, задохнувшись на мгновение. Он смотрел исподлобья, с непонятным ей выражением, вытирая мокрые волосы полотенцем, а на груди его блестели капельки воды. Как всегда, зелёный дракон так и просился его приласкать.
Ян шагнул в сторону гостевой ванны с целью закинуть туда полотенце, а Эва скрылась в комнате, чтобы убрать тот бардак, который образовался на кровати. Она разобралась с одеждой, вывалив то, что решила увезти к себе на квартиру, перед походом в магазин. Волосы почти высохли — несколько привычных движений рукой и причёска готова. Следуя своему плану, она зашла в гардеробную, услышав звук захлопнувшейся двери. Она выглянула оттуда, обнаружив в комнате Яна.
— Вещи собираешь? — спокойно спросил он, наблюдая, как она заталкивает в сумку всё подряд без разбору.
— Да, хочу это отвести к себе, а что-нибудь другое привести и купить что-нибудь новое тоже хочу.
Ян окинул взглядом комнату, словно видел её впервые.
— Нравится тебе здесь?
— Да, — не думая, ответила она, застёгивая замок, и замечая краем глаза, как он прошёл к окну и отодвинул рукой штору, разглядывая что-то в темноте.
— Хорошая тактика, Эва. Но не поможет, — спокойно сказал он и отпустил занавеску. Засунув руки в карманы джинсов, он повернулся к ней с непроницаемым видом, и Эве стало не по себе, также как до их совместного отдыха.
— Ян…
— Долго ты будешь делать вид, что ничего не произошло? Что ничего не изменилось между нами? Или тебе по буквам объяснить? — Эва улыбнулась и кивнула. Теперь только она заметила, что он дико раздражён и еле сдерживается. — Всё изменилось. Ты со мной, Эва… Ты теперь моя… — Он не сделал и шагу в её сторону. — Марш наверх! И не зли меня, дорогая, а то я последую твоему же совету. Закину тебя на плечо и силой притащу в свою спальню. Эту комнату можешь определить под свою гардеробную. Там, — он указал глазами наверх, — тебе точно одежда не понадобится.
Эва повела русой бровью и грациозно поднялась с кровати.
— Могу я надеяться на взаимность?
— Вполне, — кивнул он.
Дождавшись ответа, она прошествовала мимо него с важным видом, призывно покачивая бёдрами, довольная, будто заключила весьма выгодный договор.
Дойти до двери ей не удалось, он перехватил её, прижав одной рукой к себе.
— Стерва…
— Нахал… — так же тихо ответила она.
— Это твоё любимое слово?
— Да.
— Оно заразное, — он убрал волосы с её шеи, перекинув их на одно плечо, но Эва увернулась от поцелуя.
— А может, ты останешься у меня?
— Ни за что. — Он всё-таки добрался до чувствительного места за ухом.
— А если ненадолго? — Она развернулась к нему лицом.
— Если только на пару часиков…
Эва наконец перестала вертеться у него в руках, а позволила снять с себя сорочку, обняла своего мужчину, покоряясь его тёплым требовательным губам и тая от его прикосновений.
Глава 16
— Что? — Ян отозвался на зов Эвы, шаря в шкафу в поисках галстука. Выбрав нужный цвет, он шагнул в комнату, вопросительно взглянув, отгибая ворот белоснежной рубашки.
— Может быть, мне пора научиться завязывать галстук?
— Давай, — он вручил ей галстук и захватил с тумбочки наручные часы.
Эва пропустила узкий шёлковый лоскут между пальцами и забралась на кровать, чтобы быть одного роста с ним. Ян защёлкнул часы на руке и шагнул к ней.
— У тебя такой вид, будто ты хочешь придушить меня моим же галстуком.
Эва сосредоточенно хмурясь, притянула его ближе к себе.
— Нет. Я настраиваюсь. Не помню, когда последний раз это делала. — Она примерила длину и перекинула галстук на шею. — А каким узлом завязывать?
— Только не морским.
Пока Эва с серьёзным видом проделывала нехитрые действия, Ян воспользовавшись её отвлечённым видом, обнял её за талию.
— Коротко, — констатировала она. — Я задерживаю тебя, да? Ты, наверное, уже опаздываешь. — Послала ему виноватую улыбку.
— Нет. — Опустил руки ниже, обхватив ягодицы. — Я задерживаюсь.
— Давай другой. Этот уже помялся.
Ян отпустил её, удалившись в гардеробную.
— Ну, понятно, начальство не может опоздать, оно задерживается, — ухмыльнулась Эва, забирая у него из рук другой галстук тёмно-серого цвета.
— Да, именно.
Его руки проворно развязали поясок и забрались под халат.
— Когда ты успела надеть столько одежды? — Он обнаружил, что под халатом на ней ещё майка и шортики.
— После душа. Я думала, мы с тобой завтракать спустимся. А там Минни. Не могу же я полуголая щеголять. Она и так на меня косо смотрит. Прекрати! — Хлопнула его по плечу, когда он залез под майку.
— Она меня ревнует, — самодовольно произнёс Ян.
— Знаешь, что она мне сказала, в первый день, когда я приехала сюда?
— Нет. Что? — спросил он, поглаживая её нежную кожу.
— Она сказала мне, что я могу занять любую спальню, кроме твоей, представляешь? Так и сказала!
— Это не мои слова, поверь. Если бы я знал, что приедешь, ты, моя прелесть, отдал бы совершено противоположный приказ.
Эва расправила узел и осуждающе глянула на Яна:
— Какой ты агрессивный! Я бы точно тогда бежала отсюда со всех ног.
— Так бы и бежала? — спросил он хитро.
— Да, — серьёзно ответила она, придирчиво рассматривая результат своих усилий. — Нет, этот мне тоже не нравится. Я потом потренируюсь, хорошо? — Она скривилась при виде своего творения и, ослабив узел, стянула его, бросив его на кровать.
— Тогда я буду ходить без галстука, пока ты не научишься вязать нормальные узлы. — Он заключил её в крепкие объятья, сцепив руки на талии.
Поправив воротничок, она расстегнула верхнюю пуговицу и разгладила рубашку на плечах, привычным совершенно женским жестом, посматривая при этом ему в глаза. Непонятное выражение, затаившееся в их синеве, слегка смущало. Но за последние две недели, что они жили вместе, она уже начала к этому привыкать. Понять его до конца было невозможно, а спрашивать не хотелось. Боязнь, что услышит совсем не то, на что надеется, останавливала. Эва и так была счастлива, а слова — это всего лишь слова… Главное то, что она чувствовала; что он давал почувствовать. А облекать его действия в словесную форму не очень благодарное занятие.
Эва обняла его за плечи, распластавшись у него на груди, поцеловала с нескрываемым удовольствием, скользнув языком во влажную глубину рта, сливаясь с ним в единое целое. Он ответил, оторвавшись на мгновение и тут же приникая к её мягким губам в завершающем лёгком поцелуе.
— Ну что, пойдём завтракать?
— Да, — последовал ответ, и Ян стащил её с кровати и поставил на пол. — Я провожу тебя, а потом начну собираться сама.
— Куда это?
— Хочу привезти из своей мастерской другие краски и разбавители, а также мне нужна новая палитра. Эта поцарапалась вся. А палитра должна быть гладкой.
— Я отвезу тебя.
— Правда? Я быстро. Эва поторопилась в комнату на первом этаже, которая теперь выполняла функции гардеробной.