— Не дразни меня, — так же ответил он ей, но именно это она и собиралась сделать. Подразнить его.
— Да. Хочу к тебе. С тобой в горячий душ.
— Прекрати, — чуть строже сказал он.
— Или в ванну, — продолжила она.
— Перестань. Хочешь меня совсем добить? — страдальческим голосом спросил он, и она осталась довольна его тоном.
— Ладно, — снисходительно отступила она. — Завтра, что будешь делать?
— Работать. У меня встреча с заказчиками и сдача объекта.
— Понятно, а я буду бездельничать. Не знаю, что мы завтра придумаем.
— Уже поздний вечер и прохладно. Оденься теплее.
— Ян, я же не на северном полюсе у нас такая же погода, как и в Майами, чудесный тёплый вечер, — начала спорить она, но он не обратил на это особого внимания.
— Всё равно оденься тепло, — упорно настаивал, пока она не пообещала.
— Хо-ро-шо!
— Эва… — начал он. — Можешь погостить у отца подольше.
— Почему? — последние слова показались неожиданными и как-то не вязались с теми, что он сказал раньше.
— Я подумал, что был не прав, злясь на тебя. Вы и так редко видитесь, так что если у тебя будет такое желание, ты можешь задержаться у него столько, сколько захочешь. Обещаю не устраивать истерики… — прозвучал рациональный ответ, но почему-то она ему не поверила. Ян был не тем человеком, кто будет под кого-то подстраиваться, даже в этом случае.
— Я подумаю, — она, действительно, собиралась подумать над его словами.
— Только сообщи мне хорошо? Сообщи когда собираешься вернуться, — Эва и не сомневалась, что услышит сейчас именно это.
— Хорошо, — пообещала она. — Целую тебя.
— Да, и я тебя, — нежно сказал он.
— Везде целую, — прибавила сладким тоном.
— Ужас… — простонал он, но она только довольно хихикнула и отключилась.
Он нашарил пульт рукой, прибавил звук, но так и не открыл глаз. Просто сидел, слушая какую-то болтовню, окружённый потоком звуков.
Никогда раньше он не испытывал подобных чувств. Раньше одному ему было спокойно, а теперь нет; комфортно, а сейчас жутко неуютно; раньше он отдыхал, а сейчас мучился, отсчитывая часы, а впереди ещё неделя…
Неделя или больше…
* * *
На стук в дверь Эва ответила слабым голосом, еле слышно, громче не хватило сил.
— Эви, девочка моя, я, конечно, понимаю, что ты любишь поспать, но время уже позднее, а ты ещё не выходила из комнаты, — Роджер остановился на пороге, но лишь коротко взглянув на бледное лицо дочери, прошёл и присел на кровать рядом с ней. — Что с тобой дорогая?
— Мне плохо. Мне так плохо, что я готова умереть. Пап, добей меня, чтобы я не мучилась, — слабо захныкала Эва. — Я ненавижу болеть! Я не умею болеть, как положено! У меня всё плохо и мне плохо! И вообще я всё ненавижу! — она никак не могла остановить поток собственных стенаний, но когда они иссякли, она плотнее закуталась в одеяло и свернулась клубочком.
— Ну, если ты заболела мы будем тебя лечить, — отец погладил её по голове, как маленькую, так же как и в детстве. — Скажи мне для начала, детка, что у тебя болит?
— Всё!
— Эви, всё болеть не может. Расскажи мне, как ты себя чувствуешь?
Эва недовольно фыркнула и приняла сидячее положение, облокотившись на спинку кровати.
— Мне кажется, что вчера я переела или перепила. Меня тошнит. Тошнит просто ужасно. Так же, как когда я отравилась грибами. И вообще мне плохо! Плохо и всё! Меня бросает, то в жар, то в холод. В животе урчит от голода, но от одной мысли о еде меня снова тошнит. И я не знаю, чего бы я хотела.
— Ты почти ничего не съела вчера, так что переедание мы исключаем сразу. И вина выпила немного.
— Да, наверное, — с сомнением, но согласилась Эва.
Действительно, вчера она совсем ничего не поела. Она буквально измучилась в ожидании, пока жарилось мясо, но, съев пару кусочков, поняла, что больше не притронется к нему. Черничный пирог показался слишком сладким, а вино, к которому она едва притронулась чересчур крепким. Зато салат она ела прекрасно. Они с Габи сделали прекрасный салат из овощей печёных на гриле: помидоров, перцев и кабачков. Может, поэтому она и не ела мясо, потому что наелась этим самым салатом.
Они только уложили первые замаринованные куски, ароматные и аппетитные, а Роджер разлил вино. Пахло сладковатым дымком, тёплым нагретым за день воздухом, смешанным с тлеющим на углях тимьяном.
Они весело смеялись, когда Габи отпустила очередную шуточку, а Тиллер отправился проверить долгожданные стейки, провожаемый «говорящим» взглядом известной особы.
— Сноб! — получил он свою дозу красного словца.
— Габи, — Эва пригнулась к Габи. — Мне кажется, что Тиллер в тебя влюблён…
— Что ты такое говоришь! — возмутилась она, но тут же её глаза зажглись интересом. — Ты думаешь? — с надеждой и как-то робко поинтересовалась она.
— Я просто в этом уверена, — заверила её Эва. — Он весь вечер от тебя глаз не отводит, — прибавила, чтобы окончательно убедить Габи.
— Пойду, посмотрю, что там он делает, — ворчливо отозвалась Габи. — Нельзя ему такое важное дело доверять! Он точно всё испортит! — она решительно встала и отправилась вслед за Тиллером.
Эва откинулась в плетёное кресло из ротанга и с улыбкой подмигнула отцу, а он только покачал головой. Она протянула и провела рукой по его волосам.
— Совсем почти седой, — со вздохом сожаления промолвила она.
— Да, — махнул рукой отец. — Где мои золотые кудри?
— Вот, — она зажала меж пальцев локон своих волос. — Вот они твои кудри. Я теперь ношу твои золотые кудри.
— Зато я помню, как ты воевала с ними в детстве, — рассмеялся отец.
— Естественно! Потому что в детстве они у меня торчали в разные стороны, а сейчас у меня есть хорошая тётенька парикмахер, которая делает так, чтобы всё выглядело более или менее прилично.
Эва скривилась и поёрзала на кровати, а потом слегка опешила от следующих слов отца.
— Скажи-ка мне дочь, есть ли у тебя задержка?
— Пап…
— Эва, не делай такое удивлённое лицо. Я задал тебе совершенно нормальный вопрос. Я не только твой отец, я ещё и врач, хотя и хирург. Поэтому перед тем как делать какие-то выводы, нужно исключить этот вариант тоже. И насколько я понял, у тебя есть мужчина, так что подобные мои подозрения думаю, имеют место быть, — твёрдо изрёк Роджер.
— Убедил, — проворчала Эва. — Подай, пожалуйста, сумку, я так не могу тебе сказать сразу.
В сумке она нашла календарик. Долго в него смотрела. Пересчитала три раза.
— Есть, — тихо сообщила она. — Неделя.
— Ну вот, — без особых эмоций отреагировал отец и встал с кровати.
— Ты куда? — забеспокоилась Эва.
— Лежи пока, — я вернусь через несколько минут.
— Пап?
— В аптеку я. За тестами.
Да? Нет? Или всё-таки «да»…
Тысячи раз эти два коротеньких слова промелькнули у неё в голове, пока она ждала положенных несколько минут.
Тысячи раз… Стуча тревожными молоточками.
Мир будто перевернулся за каких-то десять минут, собственная жизнь представилась под другим углом, повернувшись новой стороной.
Эва начала вспоминать был ли такой момент, когда она могла забеременеть.
Да, был…
Один такой момент точно был. И помнила она его как сейчас. Хорошо помнила, столько эмоций было пережито, столько барьеров сломано.
Всё изменилось после этого. Он. Она. Они оба.
Она коротко вздохнула, будто снова пережила тот напряжённый вечер и умопомрачительную ночь.
А если «да»…
Роджер услышал её медленные шаркающие шаги. Она чем-то загремела на кухне. Хуже, не загремела, что-то разбила.
— Эви? — окликнул её отец с порога кухни.
— М-мм, — промычала она, пытаясь собрать с пола осколки разбитого стакана. — Ты не будешь дедушкой, — сообщила она.
— Тест отрицательный?
— Да, — подтвердила она и достала из холодильника бутылку с минеральной водой. Так же еле поднимая ноги, она поплелась в гостиную и включила телевизор.
— Черт, стакан забыла, — скривившись, констатировала она, но возвращаться на кухню за ним не собиралась. — Всё! Меня сегодня не трогать! Я никуда не пойду и видеть никого не хочу. Я буду целый день валяться на диване и таращиться в телевизор. Больше я ни на что не способна, — она завернулась в плед и улеглась на диван.
Роджер открыл бутылку с водой и, наполнив стакан, присел рядом.
— Эви, тесты могут ошибаться.
— Может быть, — Эва приняла из рук отца стакан с водой. — Но у меня уже нет задержки, так что… — она сделала несколько глотков воды, — видимо это был банальный предменструальный синдром. А сейчас у меня болит живот, дай мне что-нибудь, а?
— Полежи, я пойду, приготовлю тебе что-нибудь поесть и принесу попить тёпленького.
— Угу, — кивнула она и уставилась в телевизор, стараясь отвлечься от неприятных ноющих ощущений внизу живота.
Она ощутила лёгкое сожаление, когда первая тестовая полоска показала отрицательный результат.
Так быстро получилось представить, если «да». Так быстро получилось за несколько минут вжиться в это состояние и на миг почувствовать себя так, словно в ней уже живёт то самое крохотное ещё пока бесполое существо — их маленький малыш.
Их малыш…
Как глоток свежего воздуха, она впитала в себя эти эмоции, настолько яркими они получились, настолько ошеломляющими и… естественными.
Это и было самое поразительное, что при всей внезапности это оказалось настолько естественно, словно она была готова к этому, словно ждала этого момента.
Уже без особой надежды она использовала и второй тест и совсем не была удивлена отрицательным результатом, но ощутив всё то же разочарование, что и в первый раз. Она поборола его, быстро откинув невесть откуда взявшуюся надежду, решив, что это именно то, что ей и нужно.
Это то, что должно было быть на данном этапе её жизни.
* * *
Ян в очередной раз усмехнулся, а Лисандро получил от брата очередной раздражённый взгляд. Кристиано потёр сонное лицо, выдававшее усталость от многочасового перелёта.
— Шею свернёшь, — рыкнул Крис, не отрываясь от бумаг. Взяв верхние листки, он так же, не глядя, протянул Лисандро.
— Лис, — вкрадчиво начал Ян, — она отпросилась. Сегодня её не будет. Можешь не пялиться в сторону приёмной.
Они сидели за столом в конференц-зале, а дверь в приёмную была открыта, чем время от времени заинтересовывала одного из Верди. Его взгляд то и дело обращался в сторону двери, в ожидании появления объекта своего пристального интереса.
— Жалко, — коротко сказал он и, отложив документы, взял в руки несколько фото.
— Нужно было выспаться сначала, потом бы встретились и обсудили, — упрекнул Ян. — После такого полёта мозги не варят, не надо себя насиловать.
— Нет, — отбросил его советы Крис, — Лис, ты позвонил, чтобы дом привели в порядок к нашему приезду?
— Позвонил, — буркнул Лис, откинувшись в кресле.
Кристиано захлопнул папку, собрал все листки со стола и отодвинул от себя, приняв сосредоточенный вид. В кабинете стояла гробовая тишина, только едва слышная работал кондиционер, и время от времени скрипели кожаные сиденья.
— Что думаешь? — поинтересовался Лис у брата и снова бросил взгляд на дверь, но по другой причине. Поднявшись с места, он плотно прикрыл её, чтобы говорить свободно.
— Думаю, что это другой уровень, но всё решаемо, но надо немного времени. Вот, что я думаю. А ещё я хочу знать конкретно, чего ты хочешь, Ян. От этого многое зависит, потому что нам придётся объяснять свои позиции.
Ян спокойно посмотрел на Лисандро, потом на Кристиано, помолчал несколько секунд.
— Я хочу, — с расстановкой начал он, — чтобы они ответили за тот беспредел, что устроили, сорвав кучу проектов. Я хочу, чтобы оставили в покое меня, моих близких и всех, кто со мной связан.
Братья переглянулись, но промолчали, а Крис на мгновение снова открыл пресловутое досье, что достал Мартин.
— Я слишком много прошу? — прозвучал спокойный вопрос. Внешняя непринуждённость отнюдь не отражала внутреннего состояния всех собеседников. Разговор не был открытым и откровенным. Всё строилась на полутонах, полу предложениях, на отрывочных высказываниях. Пока этого было достаточно.
— Нет, — вставил своё слово Лисандро, — дело не в этом.
— Звони, — коротко сказал Крис брату.
— Почему я? — упирался Лис, явно, будучи не в восторге от предложения брата.
— Потому что ты прекрасно понимаешь, что позвонить ему должен именно ты, — хмыкнув, твёрдо сказал Кристиано.
Явным нежеланием Лисандро достал телефон и набрал номер того, с кем совсем не имел желания разговаривать, но обстоятельства вынуждали.
После шестого гудка он собрался отключиться, но в трубке послышался низкий мужской голос.
— Ну, здравствуй, дорогой брат! Что же случилось, что ты сподобился обо мне вспомнить? — язвительность, с которой он произнёс последнее предложение, не укрылась от Лисандро, но это была предсказуемая реакция. Это было именно то, чего он ожидал. Странно было бы, услышать от него другое.
— Не гражданская война это точно, — на той же ноте ответил Лис. — Нужно поговорить. Серьёзно поговорить.
— Говори, — ровно прозвучал его голос.
— Это не телефонный разговор, как ты, наверное, сам понимаешь.
— Хочешь поговорить — приезжай! — жёстко сказал он. — Я в Милане.
— Здорово! — без тени веселья отреагировал Лис. — А я в Майами, только сегодня прилетел. Ты долго там будешь?
— Я сказал, если хочешь поговорить — приезжай! — ещё жёстче прозвучал ответ. — Я не знаю точно, сколько я пробуду здесь.
— Хорошо, — сдерживаясь, ответил Лисандро. — Я приеду.
— Тогда до встречи, братец!
— Сволочь! — резко выразился Лис, когда разговор был окончен и собеседник его не слышал.
— Да, — через секунду ответил он, когда телефон снова зазвонил.
— И, да! Можешь думать, что я сволочь!
— Ха! Я так не думал, я это вслух сказал!
— Вот видишь, нас связывает нечто большее, чем кровные узы! — хохотнул он и повесил трубку.
— Лука в Милане, — коротко отчитался он.
— Значит это не запланированная поездка, потому что когда я с ним последний раз разговаривал, он не сообщал, что будет там в ближайшее время.
— Я что-то помню про него, — Ян напряг память, чтобы собрать воедино те сведения, что имелись у него о кузене Верди.
— Да, это тот самый кузен, с которым у Лисандро особая любовь, — пояснил Кристиано.
— Была когда-то, — поправил его Лис.
— Но быстро переросла в ненависть, — ехидно заметил Крис.
— А чего не поделили? — поинтересовался Ян.
— А как ты думаешь?
Ян глянул на немного сконфузившегося друга.
— Девочек, не иначе.
— Угу, — подтвердил Крис. — Как выяснилось позже, вкусы у них одинаковые, — рассмеялся Крис.
— Может, хватит говорить, будто меня здесь нет! Это всё было давно, и уже не имеет значение ни для него, ни для меня!
— Да, и всё бы было хорошо, если бы ты немного следил за языком.
— Хватит, Крис! — рявкнул Лисандро.
В ответ Кристиано только рассмеялся, но больше не стал язвить на эту тему.
Глава 27
Она подтащила стул к шкафу и забралась на него, предварительно скинув туфли, чтобы не испортить кожаную обивку.
Куда запропастилась эта проклятая папка один черт знает!
Это было последнее место, где она могла быть, но и здесь её не было. Хотя если поискать тем же методом, что и в другом шкафу, возможно и будет положительный результат. А метод тот был совсем не хитрый. Нужно всего лишь методично переложить с места на место все документы, разобрав по листику, что она и собиралась сделать.
Привстав на носочки, Селеста приступила к поиску, начав с самой верхней полки, проговаривая по себя, а иногда и вслух, номенклатурные названия документов, что ей попадались под руку.
Просмотрев содержимое трёх полок, она начала заговариваться, а потом и вовсе забыла, что искала. Пришлось снова глянуть в свои записи.