— Для тебя это очень кстати, малыш, — взглянул на меня Джордж. — В твоих работах никакой грязи нет.
— Ага, — одобрительно кивнул Фред.
— Теперь ты всех заткнешь за пояс.
— Точно, — согласился Эдди. — Уж ты-то не прогадаешь.
— Но только в том случае, — покачал головой Джордж, — если будет хороший сюжет. Целомудрие — это ладно, но без сильного, профессионального, убедительного сюжета ничего не получится. Те парни, что пишут для тебя сценарии, сынок, плоховато знают свое дело. Тут нужно иметь чутье.
— Ясное дело, — хмыкнул Фред.
— Ты присматривай за ними, малыш, — подхватил Эдди.
— Система у них неправильная, — сказал Джордж, — и виноваты во всем хозяева студий.
— Большие боссы, — кивнул Эдди.
— Олигархи, — прищурился Фред.
— Гитлеры и Муссолини киноиндустрии, — подытожил Джордж. — Чем они, собственно, занимаются? Присылают нам сюда пачками всяких там нью-йоркских борзописцев и английских сочинителей, а своим дороги не дают.
— Ага, — согласился Эдди.
— Ты сам подумай, — продолжал Джордж, — вот, допустим, кто-то со стороны вдруг набрел на шикарную идею для картины, и что происходит? Пиши он хоть сто лет подряд в отдел сценариев, его все равно никто не прочитает. У меня вот, например, давно уже есть в запасе отличный сценарий — как раз для тебя, малыш! — а что толку? Они на него даже не взглянут!
— Это что, тот, который ты рассказывал во вторник? — спросил Эдди.
— О преступнике номер тринадцать? — уточнил Фред.
— Ну да, тот самый! — оживился Джордж. — Разве не здорово?
— Еще бы! — хмыкнул Эдди.
— Ясное дело, — согласился Фред.
— Что, хороший сценарий? — спросил я, дожевывая оладью.
— Я бы сказал, что очень, — ответил Джордж.
— Вещь, — уважительно кивнул Эдди.
— Без вопросов, — поддержал Фред.
— Интересно, — сказал я.
— Вот послушай! — воскликнул Джордж, еще более оживляясь. — Послушай, сынок! Посмотрим, что ты скажешь. Вот увидишь, сценарий — лучше не бывает! Там есть такой гангстер, и попал он к фараонам в список особо опасных под номером тринадцать — понимаешь? — а он суеверный, понятное дело — понимаешь? — и вот он думает, что под таким номером ему никогда в жизни больше не повезет… и что, ты думаешь, он делает?
— Ты слушай, слушай! — закивал Эдди.
— Слушай, сынок, — загадочно улыбнулся Фред.
Они подались вперед, бороды их дрожали от возбуждения.
— Так вот, — продолжал Джордж, — он слишком добрый, чтобы подстрелить кого-нибудь из списка, кто выше его, хотя тогда бы он стал номером двенадцать, понимаешь? Такое ему не подходит…
— Знаешь, кого надо на эту роль? — перебил Эдди. — Лайонела Бэрримора!
— Уорнера Бакстера! — возразил Фред.
— Нет, Билла Пауэлла, — авторитетно произнес Джордж, разом ставя собеседников на место. — Так вот, этот гангстер решает провернуть такое дельце, чтобы показать правительству, чего он на самом деле стоит, и тогда его должны продвинуть в списке на первое или хотя бы второе место — вот в чем идея! Он и его дружки пробираются на корабль, который везет золото через океан на ту сторону, берут на мушку капитана и команду и меняют курс на Южную Америку, чтобы там, значит, корабль взорвать, а самим уйти с золотом в джунгли. Понимаешь?
Я вздохнул. Мне очень не хотелось портить настроение рассказчику, но молчать тоже было нельзя. В конце концов, для того и заведено обсуждение сценариев.
— Вы не огорчайтесь, — сказал я, — основная идея у вас в порядке… но кое-что не мешало бы доработать.
Джордж обиженно вскинулся.
— В каком это смысле, доработать? Разве плохо придумано с кораблем?
— Тут и смешно можно сделать, — поддержал его Эдди. — Сделать из капитана комедийную роль. Взять, например, на нее Чарлза Баттеруорта…
— Лучше Джо Которна, — вмешался Фред.
— Эдварда Эверетта Хортона, — отчеканил Джордж.
— А как же любовные сцены? — спокойно спросил я. Мой вопрос явно застал их врасплох. Джордж задумчиво почесал подбородок, Эдди и Фред, соответственно, — левую щеку и голову.
— Любовные сцены? — переспросил Джордж. Он вдруг просиял. — Ну смотри, например, вот так… Побережье Южной Америки, песчаный пляж, корабль стоит на якоре, и к нему плывет девушка. Воздух пропитан экзотическими ароматами тропиков…
— Еще фламинго, — робко подсказал Эдди.
— Ну да, фламинго. Воздух пропитан экзотическими ароматами тропиков, над головой лениво проплывают стаи розовых фламинго, и эта самая девушка, почти что совсем обнаженная, плывет к…
Я решительно покачал головой.
— Слишком поздно! К тому времени, когда они доберутся До Южной Америки, фильм будет уже на четвертом ролике.
Джордж грохнул кулаком по столу.
— Черт побери! — воскликнул он. — Да пропади они пропадом, эти любовные сцены!
— В картине обязательно должен быть герой-любовник, — возразил я.
— Нет, не обязательно, если сценарий и так сильный! Взять хоть, например, «На западном фронте без перемен»…
— Ага, — подхватил Эдди. — Или «Скиппи».
— А «Пропавший патруль»? — добавил Фред. — Знаешь, сколько он собрал?
— Я все-таки считаю, — настаивал я, — что без любви никак нельзя.
— Да брось ты, — отмахнулся Джордж, — лучше послушай дальше, там как раз ты вступаешь в дело! Эти гангстеры потом бегут с корабля — ну, на лодке, понимаешь? — как в «Мятеже на Баунти» — и там…
— И там… — хором подхватили бандиты.
— И там на лодке с ними мальчик — такой хорошенький, золотоволосый…
— Ты понял? — расцвел в улыбке Фред.
— Ты понял? — Джордж вскочил с места, размахивая руками. — Ну, разве не здорово? Эй, Фред, Эдди, идите-ка сюда! Садитесь вот сюда на коврик. Гляди, малыш! Пусть вот этот коврик будет лодка, и в ней только гангстеры и ты, понимаешь? И они все тебя просто обожают…
— Вот именно, обожают, — кивнул Эдди.
— Ага, — кивнул Фред.
— Понимаешь? Есть и пить там почти нечего, и они сбрасывают друг друга за борт, чтобы тебе больше досталось, пока…
— Пока… — подхватил Эдди.
— Пока в лодке не остаешься… — продолжил Фред.
— Пока в лодке не остаешься только ты и особо опасный преступник номер тринадцать! И кто бы…
— Ты слушай, малыш! — перебил Эдди. — Кем бы…
— Да-да, кто бы, ты думал… — подхватил Фред.
— Вот слушай! — махнул рукой Джордж. — Сейчас будет самое главное. Кем бы, ты думал, оказывается этот номер тринадцать? Твоим давно пропавшим папашей! Вот оно как! Ну разве не здорово, а? Суперкласс! У тебя там на шее висит такой медальон, а гангстер…
— Он заглядывает в него, когда ты спишь…
— И ясное дело, там портрет его покойной жены…
На этом месте обсуждение сценария внезапно прервалось.
— Руки вверх! — крикнул я, сжимая револьвер, который простофиля Джордж забыл на столе возле чашки. — Руки вверх, негодяи!
25
Не помню, когда мне в последний раз приходилось видеть до такой степени ошеломленную троицу бородатых типов. И неудивительно. Я мало знаком с практикой похищений, но полагаю, что жертве не слишком часто удается так легко обвести вокруг пальца своих тюремщиков. Во всяком случае, для Джорджа, Эдди и Фреда такой поворот явно был в новинку. Они неловко поднялись на ноги и смотрели на меня, раскрыв рты.
Первым дар речи обрел Фред.
— Эй! — воскликнул он. — Ты поосторожней с этой игрушкой!
— Разве мамочка не учила тебя, что оружие нельзя направлять на людей? — укоризненно спросил Эдди.
Джордж, в свою очередь, выразил сомнение, что так вообще можно поступать. По его мнению, это было против всяких правил.
Естественно, мне стало немного не по себе. Я с трудом мог смотреть им в глаза. Минуту назад мы болтали как добрые приятели, и желудок мой был наполнен их оладьями. Представьте себе почетного гостя на званом обеде, который вдруг поднимается с места и начинает швыряться тарелками. Примерно такое же ощущение.
Однако я решительно подавил минутную слабость и вновь обрел уверенность в себе.
— Мне плевать! — заявил я. — Вы первые меня похитили, а похищать людей — это низко, спросите кого угодно.
Бандиты изумленно переглянулись.
— Тебе разве не сказали? — спросил Джордж.
— Что?
— В смысле, не рассказали, — поправил Эдди. — Не объяснили, что это все просто рекламный трюк?
— Что-о?
— Ну… короче, только для прессы, — добавил Джордж. — К нам пришла девушка…
— Какая девушка?
— Мы не знаем ее имени, она просто сказала, что пришла от имени одной кинозвезды, понимаешь?
— Какой кинозвезды?
— Этого мы тоже не знаем. Она хотела, чтобы мы взяли тебя и спрятали пока где-нибудь, и тогда все мамаши в Америке начнут заламывать руки и причитать: «Где наш золотой мальчик? Спасите нашего золотого мальчика!» И тут явится сама звезда и спасет тебя — понимаешь? — и мигом попадет на первые страницы газет.
Я криво усмехнулся. Нет, на такую удочку меня не поймаешь. Может быть, я и осел, но не до такой же степени.
— Ха! — сказал я. — Ври больше.
— Чистая правда, провалиться мне на этом месте! — воскликнул Эдди. — Клянусь, чем хочешь…
Я снова улыбнулся.
— Вздор.
— Но…
— Будь это рекламным трюком, то почему бы вам просто-напросто не подойти ко мне и не попросить вежливо вместо того, чтобы душить вашим дурацким хлороформом?
Джордж бросил злобный взгляд на Фреда.
— Вот видишь!
— Вот видишь! — повторил Эдди, бросив такой же взгляд.
— Я знал, что твой хлороформ не доведет нас до добра, — сказал Джордж.
Борода у Фреда обвисла, ему явно было стыдно за свою оплошность. Он едва слышно пробормотал что-то про метод.
— Я не верю ни единому вашему слову, — заявил я. — Вы плетете что-то о девушке и не можете даже назвать ее имени, и имени кинозвезды — тоже. В жизни не слыхивал такого бреда. Короче говоря, вы просто мелкие жулики, которые решили меня похитить, чтобы подзаработать. Теперь вам остается лишь дружными рядами отправиться в погреб — если он здесь имеется — и сидеть там, пока я не позвоню в полицию и не сделаю заявление.
Мои последние слова их просто убили. Когда имеешь дело с бородачом, трудно быть до конца уверенным, но я готов был поклясться, что они побледнели.
— Нет, не надо! — воскликнул Джордж.
— Ты этого не сделаешь!
— Еще как сделаю! — возразил я.
— А как же оладьи? — укоризненно покачал головой Джордж.
— Оладьи тут совершенно ни при чем, — бросил я раздраженно.
Это был слабый пункт моей защиты. Я сознавал, что грубо попираю святые законы гостеприимства, за что человек может лишиться всякого уважения сограждан. Поэтому мне пришлось пересмотреть свои планы насчет полиции. Сохранив внешнюю суровость, я про себя решил, что запру их в погребе, а потом просто удалюсь, и дело с концом.
Бандиты тем временем, не умея читать мысли, продолжали трястись от страха.
— Боже мой! — простонал Эдди.
— Черт возьми! — воскликнул Фред. Джордж тяжело вздохнул.
— Знаете, что будет, если он позвонит в полицию?
— Черт возьми!
— Боже мой!
— А я вам скажу, что будет. Все спишут на нас. Девица, что приходила, поклянется, что никогда нас не видела — понимаете? — и где мы тогда окажемся? За решеткой, по делу о похищении.
— Боже мой!
— Черт возьми!
Все трое задумались.
— Мне кажется, — снова начал Джордж, — один из нас должен броситься на него и отнять револьвер.
— Правильно, — поддержал Фред, — валяй, Эдди.
— Лучше ты, Джордж, — сказал Эдди.
— Нет, лучше Фред, — возразил Джордж. — Нет, давайте, сделаем все по-честному, чтобы потом никто не жаловался. Посчитаемся: инни — минни — майни — мо, ставь на ниггера клеймо… тидли — идли — э-э… как там дальше… в общем, ты, Фред.
— Валяй, Фред, — сказал Эдди.
— Давай, не тяни время, — кивнул Джордж. — Прыгни, как ты умеешь.
— Как пантера, — подсказал Эдди. Фред тяжело вздохнул.
— Ладно, сейчас, только…
В этот напряженный момент раздался голос:
— Что тут происходит?
В дверях стояла Эйприл Джун.
26
Впечатление оказалось не из слабых. Не будь я так набит оладьями, то, наверное, не устоял бы на ногах. Тем не менее решил твердо держаться своей линии.
— Стой, где стоишь! — скомандовал я. — Стой, а то стреляю!
Эйприл, казалось, была потрясена не меньше моего.
— Ты что же это творишь, болван! — выкрикнула она. — У тебя что, совсем мозгов нет? Сюда вот-вот явится толпа репортеров и фотографов, и кого я тогда буду спасать? — Она гневно повернулась к Джорджу и его дружкам. — Вы что, с ума посходили? Моя секретарша растолковала вам все до последней мелочи, а вы тут дурака валяете! Представляете, что будет, если вас застанут в таком виде? Мальчишка должен сидеть на стуле, привязанный, а вы — ему угрожать. Я должна стоять с револьвером, а не он!
— Э-э… мадам, — запинаясь, начал Джордж, — простите меня, но вы и есть та дама, про которую другая дама сказала, что она ту даму представляет? То есть, кинозвезда?
— Ну конечно, та самая, олух несчастный!
— Очень приятно познакомиться, мадам, — поклонился он.
— Мне наплевать, приятно вам или неприятно…
— Слушай, да это же Эйприл Джун! — воскликнул Эдди.
— Ясное дело, — радостно ухмыльнулся Фред.
— Да, я Эйприл Джун!
— Эй, слышь, Джордж, — продолжал Эдди, — помнишь ту историю, о которой мы пару дней назад толковали… ну, та, что ты сказал, прямо как нарочно для Эйприл Джун?
— Помнишь, Джордж? — подхватил Фред.
— Еще бы не помнить! — хмыкнул Джордж. — Э-э… мадам, может, у вас есть минутка, я бы рассказал один маленький сюжетец, мы с ребятами вместе его набросали. Понимаете, там есть один большой босс, и у него красотка-секретарша…
Эйприл Джун в бешенстве топнула ногой, которую я назвал бы изящной, если бы до сих пор не ощущал последствия ее контакта с некой частью тела.
— Я не собираюсь выслушивать истории! — взвизгнула она. — Я хочу знать, почему вы его не связали! Джордж виновато покачал бородой.
— У нас просто духу не хватило, мадам…
— Он ел оладьи, и вообще… — присоединился Эдди.
— Мы хотели после завтрака, — объяснил Фред.
— А потом, — продолжал Джордж, — мы начали разговаривать про сценарий…
Эйприл снова топнула.
— А теперь в результате вы все чуть не испортили. Быстрее вяжите его! Живо! Может, еще успеем…
— Но, мадам… у него заряженный револьвер!
— Вы что, с ума сошли? Какого черта вы его зарядили?
— Это все Фред, — мрачно кивнул Эдди на товарища. — Он такой дотошный…
— Все хочет делать по правилам, — пожал плечами Джордж.
— Я артист! — воскликнул Фред с вызывающим видом. — Свободный художник. Я так видел эту сцену, я ее чувствовал, — он ткнул себя в грудь, — вот здесь!
— Тут такое дело… — смущенно объяснил Джордж, — Фред, он как сыграл в массовке в «Прокаженных на Бродвее», совсем стал на себя не похож.
Эйприл Джун бросила на меня горящий взгляд, который действовал, в своем роде, не хуже ножа для бумаги.
— Давай сюда револьвер! — приказала она.
Я топтался на месте в нерешительности. Прежде чем совершать необратимые поступки, надо быть уверенным в фактах.
— Они говорят правду? — Я махнул револьвером в сторону бандитов. — Это на самом деле рекламный трюк?
— Ну конечно! Тебе же сто раз говорили! Мисс Баннистер уверяла, что подробно объяснила тебе все, и ты понял.
Черт побери, ну конечно!
Только теперь мне стало ясно, в чем дело. Вот что означали все эти загадочные намеки и многозначительные взгляды! Вот что имела в виду Энн, говоря о предстоящем трудном дне, и вот о чем собирался меня предупредить Джо Кули!
— Вчера все газеты получили материал о твоем похищении…
Не случайно Энн была так уверена, что о моих художествах со статуями и лягушками сегодня никто и не вспомнит.
— …а сегодня я должна отыскать тебя и спасти! Отдавай револьвер! Сейчас тебя привяжут к стулу. Живо! Я уже слышу машину.