— Но не на таких, — сказал я. — Дайте мне еще несколько минут, чтобы изучить эти шкалы…
— Здесь еще какие-то органы управления, — произнес Фостер. — Они явно предназначены для включения…
— Не трогайте их, — предупредил я, — если не хотите начать третью мировую войну.
— Я не думаю, что результаты будут настолько серьезными, — отозвался Фостер. — Весь этот комплекс явно предназначен для каких-то простых целей, не имеющих ничего общего с современными войнами. Но очень возможно, что он связан с тайной дневника… и с моим прошлым.
— Чем меньше мы знаем о нем, тем лучше, — заметил я. — Во всяком случае, если мы ничего не будем здесь трогать, то всегда сможем заявить, что заглянули сюда, прячась от дождя…
— Вы забываете об Охотниках, — сказал Фостер.
— Это, наверное, какое-то новое и очень хитрое противопехотное оружие.
— Они появились из этой шахты, Лиджен. Она вскрылась под давлением рвавшихся наружу Охотников.
— Почему они выбрали именно тот момент, когда появились мы? — заинтересовался я.
— Думаю, их что-то потревожило, — ответил Фостер. — Видимо, они почувствовали присутствие своего давнего врага.
Я развернулся в кресле и посмотрел на него:
— Я понял ход ваших мыслей. То есть, вы — их давний враг, так? Теперь давайте разберемся: это означает, что много сотен лет назад вы лично сражались с Охотниками здесь, в Стонхендже. Уничтожив целую кучу их, вы бежали, наняли какую-то ладью и пересекли Атлантику. Позже вы потеряли память и превратились в парня по фамилии Фостер. А несколько недель назад вы потеряли ее снова. Вы согласны с этим?
— Более или менее.
— Ну а сейчас мы сидим футах в двухстах под Стонхенджем, после стычки с целым полчищем светящихся вонючих бомб, и я узнаю, что в следующем году вам исполняется девятьсот лет.
— Лиджен, а помните ту запись в дневнике: "Я нашел, где обитают Охотники. Это было место, знакомое мне издавна. Там не было никакой постройки, только шахта, сооруженная людьми Двух Миров…"?
— Да, — ответил я. — Значит вам около тысячи лет.
Я взглянул на экран, вытащил из кармана клочок бумаги и быстро набросал кое-какие расчеты:
— Вот вам еще одна большая цифра: этот объект, который мы видим на экране, находится на высоте 30000 миль, плюс-минус несколько процентов.
Я отбросил карандаш, развернулся к Фостеру и озабоченно добавил:
— Во что мы влипли, Фостер? Я не хочу сказать, что меня действительно интересует ответ на этот вопрос. Но сейчас я бы предпочел оплатить свои долги перед обществом и отправиться в хорошую и чистую тюрьму…
— Успокойтесь, Лиджен, — произнес Фостер. — Что за бред!
— Хорошо, — я опять повернулся к экрану. — Вы — босс, делайте, что хотите. А желание бежать у меня чисто рефлекторное. Мне ведь даже некуда бежать. Во всяком случае рядом с вами я еще питаю сказочные надежен, что вы окажетесь не совсем чокнутым и мы как-нибудь…
Я выпрямился в кресле.
— Взгляните сюда, Фостер, — бросил я, не сводя глаз с экрана. На нем вспыхнул узор из точек… погас… вспыхнул снова. — Похоже на работу системы распознавания "свой-чужой"… А эти точки — сам сигнал распознавания. Интересно, что мы должны сделать сейчас?
Фостер молча следил за экраном.
— Не нравится мне что-то это мигание, — забеспокоился я. — Слишком уж оно бросается в глаза.
Я глянул на большую красную кнопку рядом с экраном:
— Если я нажму ее, возможно… — И не раздумывая, я ткнул в нее пальцем.
На панели управления замигала желтая лампочка, а узор из точек на экране пропал. Красное пятнышко разделилось: от него под прямым углом отошла маленькая точка.
— Я не уверен, что вам следовало это делать, — заметил Фостер.
— Да-а, для сомнений достаточно поводов, — произнес я натянутым голосом. — Похоже, я дал команду на сброс бомбы с борта корабля, висящего над нашими головами.
Нам потребовалось три часа, чтобы выбраться из туннеля. И с каждым преодоленным футом в голове возникала одна и та же фраза: вот, наверное, и все… вот, наверное, и все… вот, наверное, и все…
Я выполз из горловины туннеля и, тяжело дыша, перевернулся на спину. Рядом ощупью выбирался Фостер.
— Нам нужно выйти на шоссе, — сказал я, развязывая веревку из разорванной одежды, которая соединяла нас при подъеме. — В пабе есть телефон. Нужно сообщить властям…
Я взглянул на небо.
— Погодите! — я схватил Фостера за руку и показал вверх. — Что это?
Фостер поднял голову. В небе на наших глазах вырастала сверкающая синяя точка, превосходящая по яркости звезду.
— В итоге нам, может, и не придется ставить кого-либо в известность, — промолвил я. — Похоже, эго — наша бомба… Возвращается домой…
— Это нелогично, — возразил Фостер. — Вряд ли весь комплекс сооружался только для тот, чтобы самоликвидироваться таким сложным способом.
— Бежим! — крикнул я.
— Ока приближается слишком быстро, — ответил Фостер. — Расстояние, которое мы пробежим за несколько минут, будет слишком мало по сравнению с радиусом поражения современной бомбы. Нам безопаснее укрыться здесь, около расщелины, чем оказаться на открытой местности.
— Может, снова вернуться в туннель? — предложил я.
— И оказаться похороненными заживо?
— Вы правы, лучше уж изжариться на поверхности.
Мы съежились, наблюдая, как свечение разрасталось прямо у нас над головой, становилось все ярче. Я уже мог видеть в этом свете лицо Фостера.
— Это никакая не бомба, — сказал Фостер. — Она не падает, а медленно снижается, как…
— …как медленно падающая бомба, — подхватил я. — И прямо нам на голову. Прощайте, Фостер. Не могу сказать, что знакомство с вами мне доставило удовольствие, но все же. С секунды на секунду нам станет жарко. Надеюсь, долго мучиться не придется.
Светящийся диск уже достиг размеров полной луны и был невыносимо ярок. Он освещал равнину подобно бледному синему солнцу. Стояла абсолютная тишина. По мере снижения начали вырисовываться очертания диска, и я мог видеть темный купол в его верхней части, едва освещенный отраженным от земли светом.
— Эта штука не меньше парома, — заметил я.
— Она опускается не на нас, — сказал в свою очередь Фостер. — Она спустится на землю на несколько сот футов восточнее.
Мы наблюдали, как изящный по форме объект снижался медленно, словно во сне… пятьдесят футов… триста… и наконец завис над гигантскими камнями.
— Он сейчас шлепнется на Стонхендж, — воскликнул я.
Мы не спускали глаз с корабля, который мягко садился в самом центре кольца из древних камней. На какое-то мгновение их силуэты резко вырисовались в потоке света, потом вдруг свечение стало быстро тускнеть и пропало.
— Фостер, — спросил из — как по-вашему, возможно ли, что…
Сбоку корпуса появилась полоска желтого света, которая выросла в квадрат. Потом оттуда выдвинулась и опустилась на землю лестница.
— Если сейчас появится кто-нибудь со щупальцами, — произнес я неестественно визгливым голосом, — я смываюсь.
— Никто не появится, — спокойно произнес Фостер. — Я думаю, Лиджен, что этот космический корабль предоставлен в наше распоряжение.
— Я не собираюсь лезть в эту фиговину, — в пятый раз повторил я. — В нашем мире есть множество вещей, в которых я не уверен, но я убежден на сто процентов.
— Лиджен, — сказал Фостер, — это не современный военный корабль. У него, видимо, сработала система самонаведения на передатчик подземной станции-, которая расположена прямо под этим памятником древности, сооруженным несколько тысяч лет назад…
— И я должен поверить, что этот корабль находился на околоземной орбите несколько тысяч лет в ожидании того, что кто-то нажмет красную кнопку? Вы что, считаете это логичным?
— При наличии таких прочных материалов, как, например, тот, из которого сделан дневник, это не является невозможным… или даже трудным.
— Из туннеля нам удалось выбраться живыми. Может, этого хватит?
— Но ведь мы вплотную подошли к разгадке многовековой тайны, — сказал Фостер, — тайны, которую, судя по записям в дневнике, я пытался узнать на протяжении многих своих жизней…
— А разве не вы хвалились, что потеря памяти избавляет вас, от навязчивых идей, которые противоречат вашим же теориям?
Фостер мрачно улыбнулся:
— Идя по найденному нами следу, мы оказались здесь. Теперь нам ничего не остается делать, как следовать ему, куда бы он нас ни привел.
Я лежал на земле, глядя во все глаза на эту невероятной формы штуковину, стоящую Невдалеке с манящим освещенным квадратом люка.
— Просто не представляю, — сказал я, — вдруг из ниоткуда на землю сваливается какой-то корабль… или как там его еще назвать, открывает свой люк, и вы тут же готовы войти в его уютную кабину.
— Прислушайтесь, — прервал меня Фостер.
Тут я различил слабый грохот, который угрожающе перекатывался, подобно далекой артиллерии.
— Еще корабли… — начал было я.
— Реактивные самолеты, — поправил меня Фостер. — Наверное, взлетели с баз в восточной Англии. Ну, сейчас они разнесут наш корабль на…
— Все, с меня хватит, — заорал я, вскакивая на ноги. — Вашего секрета больше нет…
— Ложитесь, — крикнул в ответ Фостер. Рев двигателей стал уже оглушительным.
— Зачем? Они…
Две длинные огненные линии перечеркнули небо, загибаясь вниз к земле.
Я шлепнулся в грязь за камнем в тот самый момент, когда ракеты взорвались. Ударная волна хлопнула по земле как чудовищный раскат грома, и вход в туннель на моих глазах обрушился. Я повернул голову и увидел пылающее сопло реактивного истребителя, который пронесся над нами и стал разворачиваться, одновременно набирая высоту.
— Они с ума сошли, — закричал я. — Открыть огонь по…
Мой негодующий крик утонул в грохоте второго огневого вала. Я вжался в грунт и замер. Земля девять раз содрогнулась от залпов, прежде чем рев как бы нехотя начал утихать. В воздухе неприятно пахло горелой взрывчаткой.
— Мы бы уже были на том свете, если бы попытались укрыться в туннеле, — проговорил я, задыхаясь выплевывая грязь. — Он обрушился от первой же ракеты. И если та штука была кораблем, как вы, Фостер, предполагали, то они превратили его в…
Мои слова замерли в воздухе. Из оседающей пыли выступил контур корабля, абсолютно такой же, как и прежде, за тем исключением, что квадрат света исчез. На моих глазах люк открылся вновь, и трап опять опустился на землю, как бы приглашая войти.
— Теперь они попробуют ядерные заряды, — предположил я. — Этого защита корабля, наверное, не выдержит, а мы — тем более"…
— Слышите? — прервал меня Фостер. Вдали нарастал еще более мощный рев. — В корабль! — крикнул он и, вскочив на ноги, побежал.
Я помедлил ровно настолько, чтобы успеть мысленно оценить свои шансы в случае, если побегу в сторону шоссе и окажусь на открытом месте, и потом рванул вслед за ним. Спотыкаясь, тот пересек поле, изрытое воронками от ракет, добежал до трапа и быстро взобрался по нему. Рев приближающихся бомбардировщиков нарастал. Он напоминал мне полное смертельной ненависти рычание. Я перемахнул через еще дымящийся кусок камня, в два прыжка преодолел трап и нырнул в залитое желтым светом нутро корабля. Дверь за мной со звонким чмоканьем захлопнулась.
Я оказался в великолепно оборудованном круглом помещений. В центре его, на полу, находилось что-то наподобие пьедестала, из которого торчала полированная ручка. Рядом лежали человеческие кости. Пока я разглядывал все это, Фостер подскочил к пьедесталу, схватился за ручку и потянул ее на себя. Она легко поддалась. Свет мигнул, и у меня на мгновение закружилась голова. Но больше ничего не произошло.
— Попробуйте в другую сторону, — крикнул я. — В любую секунду начнут падать бомбы…
Я двинулся к пьедесталу, вытянув вперед руку, но Фостер преградил мне дорогу:
— Взгляните!
Я посмотрел туда, куда он показывал пальцем, и увидел светящийся пульт — точную копию пульта из подземного комплекса. На нем проецировалась изогнутая белая линия, заканчивающаяся на вершине красной точкой.
— Мы — вне опасности, — сообщил мне Фостер. — Нам удалось взлететь.
— Не похоже, чтобы мы двигались: не чувствуется ускорения. Здесь, наверное, звукоизоляция, поэтому мы не слышим бомбардировщиков…
— Никакая звукоизоляция не помогла бы, окажись мы в эпицентре, — ответил Фостер. — Этот корабль результат усилий передовой науки. Мы оставили бомбардировщики далеко позади.
— А куда мы летим? И кто управляет этой штукой?
— Насколько я понимаю, корабль управляется автоматически, — ответил Фостер. — Я не знаю, куда мы направляемся, но мы уже в пути.
Я изумленно взглянул на него.
— Вам это нравится, Фостер, да? Похоже, это самый счастливый момент вашей жизни.
— Не буду отрицать, что я рад такому повороту событий, — сказал он. — Вы что, ке понимаете? Этот корабль представляет собой спасательный модуль с автоматическим управлением. Он доставит нас на корабль-базу.
— Ладно, Фостер, — произнес я и посмотрел на скелет, лежащий за его спиной. — Но будем надеяться, что нам повезет больше, чем последнему пассажиру этого корабля.
ГЛАВА VII
Прошло два часа. Мы с Фостером молча стояли перед десятифутовым экраном, который ожил от моего прикосновения к серебристой кнопке, расположенной рядом с ним. На нем отражалась необъятная черная пустота бесконечного пространства, густо усеянного переливающимися точками такой яркости, что на них было больно смотреть. И на этом фоне — превосходящий наше воображение корабль, который своим корпусом заслонял половину всей панорамы…
Корабль был мертв.
Я чувствовал это даже на расстоянии многих миль. Похожий на огромную черную торпеду, он дрейфовал, тускло отражая лунный свет своим гладким бортом невероятной длины — покинутый всеми. Интересно, сколько веков он провел здесь в ожидании? И кого?
— Я чувствую себя так, — сказал Фостер, — будто возвращаюсь домой.
Я хотел что-то сказать в ответ, но голос мой сорвадся. Откашлявшись, я брякнул:
— Если эта колымага ваша, то, будем надеяться, что счетчик на парковке не забыли выключить. Иначе мы разорены.
— Мы быстро приближаемся, — заметил Фостер. — Думаю, еще десять минут и мы
— Как мы будем причаливать, бортом? Вам, случайно, не попадалась инструкция по эксплуатации?
— Я могу почти с полной уверенностью сказать, что сближение будет выполнено автоматически.
— Ваш звездный час наступил, — произнес я. — Должен признать, что благодаря своему мужеству вы одержали победу. Совсем как команда "Ровер Бойз".
Корабль на наших глазах продолжал плавно приближаться, увеличиваясь в своих и без того гигантских размерах. Уже можно было разглядеть тонкие золотистые линии филигранной работы, украшавшие его черную поверхность. В борту появился крошечный квадратик бледного света, медленно вырос до огромного люка и поглотил нас.
Экран потух. Наш модуль слегка вздрогнул и застыл неподвижно. Дверь бесшумно открылась.
— Мы прибыли, — объявил Фостер. — Пойдем посмотрим?
— Я и не подумаю возвращаться без экскурсии, — сказал я,
Я вышел вслед за ним и замер с раскрытым ртом. Я ожидал увидеть пустой отсек, голые металлические стены, а очутился в куполообразной пещере, затененной, таинственной, сверкающей тысячами красок. Воздух был наполнен странным, едва ощутимым ароматом. Откуда-то лилась тихая музыка, разбивающаяся о колонны в виде сталагмитов. Вокруг меня, на фоне уходившей вдаль панорамы, подернутой дымкой и освещенной косыми лучами мягкого солнечного света, были разбросаны бассейны, искрящиеся фонтаны, водопады.
— Где мы? — спросил я. — Это похоже на сказку или на сон.
— Декорации неземные, — заметил Фостер, — но я их нахожу на удивление приятными.
— Эй, посмотрите туда! — вдруг крикнул я, указывая пальцем. У затененного основания одной из колонн лежал череп, таращивший на меня свои пустые глазницы.
Фостер подошел к черепу и остановился, глядя на него.
— Здесь произошла трагедия, — произнес он. — Это пока единственный вывод, который можно сделать.