Валентайн Понтифик
том 1
Замок лорда Валентайна
Король Снов
После долгого дня пути, дня теплого, окрашенного в золотую дымку, что собиралась над ним, как легкая влажная шерсть, Валентайн оказался у большого каменного выступа, возвышавшегося над городом. Пидруд был провинциальной столицей, расползшейся и пышной.
Да, это был самый большой город, который Валентайн увидел с… ну, самый большой за долгое время странствий, во всяком случае.
Путешественник остановился и присел на край мягкого, крошившегося белого гребня, погрузив обутые в сапоги ноги в хлопья осыпавшегося камня, и стал смотреть вниз, на Пидруд глазами младенца, увидевшего новую игрушку.
До сумерек оставалось еще несколько часов, и солнце висело высоко на юго-западе за Пидрудом, над Великим Морем. Передохну чуток, решил Валентайн, спущусь в город и поищу место для ночлега.
Задумавшись, он все-таки услыхал, что сзади, с более высокой части гребня катятся камешки. Он оглянулся и увидел спускавшегося к нему соломенноволосого, с веснушчатым лицом погонщика. Он возглавлял вереницу шедших по горной тропе пятнадцати верховых животных. Это были откормленные, лоснившиеся, пурпурного цвета твари, явно ухоженные. Животное, на котором сидел мальчик, выглядело старше других, было поджарым, экономным в движениях.
— Эй! — первым окликнул мальчик. — Куда путь держишь?
— В Пидруд. А ты?
— Тоже. Веду их, — он кивнул на вереницу, — продавать. Устал за день. Нет ли у тебя капли вина?
— Немного найдется, — сказал Валентайн.
Он похлопал по фляжке на бедре, где более воинственный человек носил бы оружие.
— Неплохое красное вино. Жаль, что остатки.
— Давай хоть это — а я разрешу тебе проехаться верхом до города.
— Договорились, — согласился Валентайн.
Он отвинтил крышку, дожидаясь, пока погонщик спустится к нему с откоса.
Мальчику было не больше четырнадцати-пятнадцати лет. Он был невелик ростом, зато широкогруд и мускулист. Он едва доставал до локтя Валентайна, умеренно высокого, крепкого мужчины среднего веса, широкоплечего и большерукого.
Погонщик взболтнул фляжку, принюхался с видом знатока, одобрительно кивнул, сделал большой глоток и крякнул.
— Глотал пыль всю дорогу до самого Фалкинкипа! Чертовская жара — нечем дышать! Еще один такой, час — и я стал бы покойником!
Он вернул фляжку Валентайну.
— Ты живешь в городе?
Валентайн нахмурился.
— Нет.
— Значит, приехал на фестиваль?
— Какой фестиваль?
— А ты не знаешь?
Старший покачал головой. Настойчивый взгляд мальчика смущал его.
— Я путешествовал и не следил за новостями. Значит, в Пидруде будет фестиваль?
— На этой неделе, — ответил мальчик. — Начало в Звездный день. Большой парад, цирк, Королевское торжество. Глянь-ка вниз. Разве не видишь отсюда, как он входит в город?
Валентайн проследил за вытянутой рукой мальчика, показывавшей на южный угол Пидруда, но увидел только скопление зеленых черепичных крыш и лабиринт старых улиц, построенных без всякого плана. Он снова покачал головой.
— Вон там, — нетерпеливо сказал мальчик, — внизу, у гавани. Видишь корабли? Пять потрясных кораблей с его знаменем на мачтах. А вон через Ворота Дракона идет процессия, она направляется к Черному Шоссе. Наверно, это его колесница проходит теперь мимо Арки Снов. Неужели не видишь? Может, у тебя плохо с глазами?
— Я не знаю города, — мягко объяснил Валентайн. — Ну да, я вижу гавань и пять кораблей.
— Уже лучше. Теперь смотри чуть правее города. Видишь большие каменные ворота и широкое шоссе, проходящее под ними? Это и есть церемониальная арка…
— Теперь разобрался.
— А его знамя над колесницей?
— Чье знамя? Ты прости, что я такой бестолковый, но…
— Как чье? Знамя лорда Валентайна! Колесница лорда Валентайна! Она окружена телохранителями лорда Валентайна! Разве ты не знаешь, что в Пидруд прибыл сам Коронованный?
— Нет.
— А фестиваль? С чего бы ему быть летом, как не для того, чтобы приветствовать Коронованного?
Валентайн улыбнулся.
— Я уже говорил тебе, что путешествовал и не следил за новостями. Хочешь еще вина?
— Там мало осталось, — сказал мальчик.
— Пей. Закончи его. В Пидруде я куплю еще.
Он протянул погонщику фляжку и повернулся к городу. Пробежал глазами по лесистому склону перед городом, по множеству крыш, послал взгляд в сторону — к воде и большим кораблям, потом к знаменам и маршировавшим воинам — к колеснице Коронованного. Наверно, это великий момент в истории Пидруда: Коронованный правит из далекого Горного Замка по ту сторону моря, и он, и Замок так далеко, что оба стали почти легендарными в мире Маджипуры. Коронованные Маджипуры нечасто бывали на западном континенте. Но Валентайна почему-то мало трогало присутствие внизу его сиятельного тезки.
Я здесь, думал он, и Коронованный здесь, я заночую в какой-нибудь копне сена, а наутро начнется фестиваль, но мне то что? И вдруг устыдился за свое спокойствие перед возбужденным мальчиком, счел это невежливым и сказал:
— Извини меня — я так мало слышал о том, что произошло в мире за последние несколько месяцев. Почему Коронованный здесь?
— Он решил объехать все королевство, чтобы отметить свой приход к власти. Новая власть — новая метла. Лорд Валентайн всего два года на троне. Он брат умершего лорда Вориакса. Ты ведь знаешь, что Вориакс умер, а лорд Валентайн стал нашим Коронованным?
— Я слышал, — отозвался Валентайн.
— И сейчас он в Пидруде. Как только лорд получил Замок — сразу же отправился в путешествие. Целый месяц он был на юге, в лесных провинциях, а третьего дня причалил у нас. Ночью он войдет в город, и несколько дней у нас будет фестиваль — еда и выпивка для всех, игры, танцы и прочие удовольствия, большой рынок, где я продам свою животину за хорошую цену. После он пересечет весь континент Зимроель от столицы к столице — это столько тысяч миль, что голова кругом, а на восточном берегу он отчалит назад в Альханроель, в Горный Замок и никто из нас его не увидит больше лет двадцать, а то и больше. Хорошо быть Коронованным!
Мальчик засмеялся.
— Доброе у тебя вино. Меня зовут Шанамир. А тебя?
— Валентайн.
— Валентайн? Замечательное имя!
— Обычное, по-моему.
— Поставь впереди слово лорд — и ты Коронованный!
— Это не так просто. Да и зачем мне быть Коронованным?
— Власть, — коротко объяснил Шанамир.
Взгляд его затуманился.
— Хорошая одежда, — стал перечислять он, — еда, вино, драгоценности, дворцы, женщины…
— Ответственность, — сумрачно вставил Валентайн, — и недосуг. Ты думаешь, Коронованному нечего больше делать, как только пить хорошее вино и разъезжать в процессиях? Думаешь, он приплыл сюда ради своего удовольствия?
Погонщик задумался.
— Должно быть, нет.
— Он правит миллиардами людей на территории такой огромной, какую мы и представить не можем. На его плечах лежит столько! Проводить демократию Понтифика, поддерживать порядок и справедливость на всей планете — мне даже подумать об этом страшно. Он следит, чтобы мир не скатился в хаос… я не завидую ему, мальчик! Пусть делает свое дело.
Помолчав, Шанамир сказал:
— А ты не так глуп, Валентайн, как я подумал вначале.
— Решил, что я дурак?
— Ну, не дурак, а… простачок. Взрослый мужчина, а о некоторых вещах — ни бельмеса. Я вдвое моложе, а должен все объяснять. Впрочем, я недооценил тебя… Двинем в Пидруд?
Валентайн мог сесть на любую животину из тех, что брели на рынок, но так как все они казались ему одинаковыми, он только сделал вид, что выбирает, а взял первую попавшуюся. Удобно уместился в естественное седло на спине; эти твари выводились тысячелетиями из животных, созданных с помощью магии. Они были сильны, неутомимы, терпеливы и ели что угодно. Искусство получать эту породу четвероногих было давно утрачено, но существующие стада размножались, как все живое, без них передвижение по Маджипуре было бы невозможно.
Примерно с милю дорога на Пидруд шла вдоль высокого гребня, затем резко спускалась в прибрежную равнину.
Валентайн дал мальчику возможность выговориться, и Шанамир, болтая безумолку, рассказал, что до округа, где он живет, два с половиной дня пути к северо-востоку. Там он, его отец и братья выращивают этих животных для продажи на рынке Пидруда и живут в достатке, что ему тринадцать лет и он неплохо о себе думает, что не бывал еще за пределами провинции, чья столица Пидруд, но когда-нибудь он обрыщет всю Маджипуру, совершит паломничество на Остров Снов и преклонит колени перед Леди, пересечет Внутреннее Море до Альханроеля, дойдет до подножия Горного Замка, потом отправится на юг, может быть, даже за парящие тропики в раскаленную область Короля Снов — потому что какой же ты молодой и здоровый, если не видишь всех чудес мира, в котором живешь!..
— А ты, Валентайн, скажешь мне, кто ты, откуда и куда идешь? — спросил он вдруг.
Старший был захвачен врасплох. Убаюканный болтовней погонщика и мерным шагом животного, спускавшегося по извилистой тропе, он не был готов отвечать. И сказал только:
— Я из восточных провинций. Кроме Пидруда, не планировал ничего. Побуду здесь, сколько можно.
— Зачем же ты здесь?
— А почему бы и нет?
— Ох, — сказал Шанамир, — ладно. Уклоняешься от ответа? Ты младший сын герцога в Ни-мое или Пилиплоке, ты навел на кого-то нехороший сон, тебя застукали, и твой отец дал тебе кошелек с деньгами и отправил подальше. Правильно?
— Точно, — ответил Валентайн и подмигнул мальчику.
— Ты нагружен роалами и кронами, — продолжал погонщик, — и устроишься в Пидруде, как принц, и будешь пить и плясать, пока не истратишь последнюю монетку, а затем сядешь на корабль и поплывешь в Альханроель и возьмешь меня оруженосцем. Так или не так?
— Точно, мой друг. За исключением денег. В этом я за твоей фантазией не поспел.
— Но хоть какие-то деньги у тебя есть? — перешел Шанамир на серьезный тон. — Ты ведь не нищий? В Пидруде не любят нищих. И бродяг там плохо привечают.
— Есть у меня несколько монет, — успокоил его Валентайн. — Их хватит на весь фестиваль и еще останется. А потом увидим.
— Если пойдешь в море, возьмешь меня с собой?
— Если пойду — возьму.
Они уже наполовину спустились со склона. Пидруд, раскинувшийся на берегу, был окружен с внутренней стороны холмами, холмы высились и на большей части берега. Лишь в одном месте они отступали и пропускали океан, который образовал здесь бухту, и у Пидруда была великолепная гавань. Когда, уже поздним вечером, Валентайн и Шанамир спустились к морю, их встретил прохладный ветер, прогоняющий дневную жару. С запада к берегу тянулся туман, в воздухе чувствовался привкус соли, он был насыщен водой и пахнул рыбой и морскими драконами.
Валентайн был потрясен размерами города, лежавшего перед ним. Он не мог вспомнить, видел ли когда-нибудь такой же. Но, по правде, вспомнить он не мог и многое другое.
Здесь был край континента. Весь Зимроель был теперь за спиной Валентайна, и он знал, что прошел его из конца в конец — из самого восточного порта Ни-мои. Или из Пилиплока? И он знал еще, что достаточно молод, и прикидывал — можно ли пройти такой путь пешком за его жизнь? Он не помнил также, были ли у него какие-то верховые, как то, на котором он ехал сегодня. Но ведь умеет же он ездить верхом — как уверенно он сел в широкое седло животного! Это доказывало, что добрую часть пути он все-таки проехал… Но разве это важно сейчас? Он здесь, и не чувствует усталости. Раз уж он прибыл каким-то образом в Пидруд, в Пидруде и останется, пока не явится причина идти дальше. Жажды Шанамира к путешествиям у него не-было.
Мир был так велик, подумать страшно: три больших континента, два огромных океана, пространство, которое можно представить только во сне, да и то, проснувшись, не поверить. Говорят лорд Валентайн Коронованный живет в замке, построенном восемь тысяч лет назад, каждый год в нем строилось по пять комнат, и стоит этот замок на такой высокой горе, что она пронзает небо. Ее высоченные пики тридцати пяти миль, а на склоне горы разместилось пятьдесят городов, таких же больших, как Пидруд. Этакое просто невозможно представить. Да, мир слишком огромен, слишком стар и перенаселен, чтобы человек это уразумел. Я буду жить в этом городе, думал Валентайн, найду способ заплатить за еду и ночлег и… буду счастлив.
— В гостинице тебя, конечно, не ждут? — спросил Шанамир.
— Я об этом, не успел подумать. Кажется, — нет.
— Из-за фестиваля в городе сейчас все забито. Где же ты будешь спать?
— Где-то устроюсь. Под деревом. На куче песка. В парке. Там, направо, где высокие деревья, парк?
— Ты помнишь, что я говорил тебе насчет бродяг? Тебя схватят и посадят на месяц под замок, а после ты будешь убирать навоз, а платить будут столько, что едва-едва хватит на жратву.
— Хватило бы навоза, — пошутил Валентайн.
Но Шанамир не засмеялся.
— Здесь есть гостиница, где останавливаются продавцы верховых животных. Я как-нибудь договорюсь там насчет тебя. Что бы ты без меня делал!
— Ты ведь догадываешься, что я не стану подметать навоз.
Мальчик протянул руку к уху животного, оно стало. Пристально посмотрел на спутника.
— Что ты собираешься здесь делать, Валентайн? Я тебя не понимаю. То ли ты в самом деле дурак, то ли самый беспечный человек в Маджипуре.
— Я и сам хотел бы это знать, — ответил старший.
Гребень сошел на нет, тропинка влилась в шоссе, которое тянулось вниз с севера и поворачивало на запад к Пидруду. Дорога была широкая и прямая, она пролегала по цветущей долине, по краям ее высились белые мемориальные доски с двойным гербом Понтифика и Коронованного — Лабиринтом и сверкающей звездой. Под ногами лежал гладкий голубовато-серый материал, слегка пружинящий, без единого изъяна. Но, может, и она была одной из прекрасных древностей, как и многие другие в этом мире.
Животные шли без остановок. Синтетические, они не знали усталости и могли пройти от Пидруда до Пилиплока без отдыха и жалоб. Время от времени Шанамир оглядывался, проверяя, не отстал ли кто из них, поскольку твари не были связаны, но все они шли друг за дружкой, почти уткнув морду в хвост идущего впереди.
Солнце по-вечернему забронзовело, и город был совсем близко.
Остаток пути заставил Валентайна еще раз удивиться. По обеим сторонам дороги росли ошеломляюще красивые деревья: раз в тридцать превышающие рост человека, с гладкими, темно-синей коры стволами, мощной кроной, в которой поблескивали черно-зеленые, острые, как кинжалы, листья. Из кроны выглядывали яркие, как светильники, красно-желтые гроздья цветов.
— Что это за деревья? — спросил Валентайн.
— Огненные пальмы, — ответил Шанамир. — Они растут только на побережье и цветут одну неделю в году. Пидруд славится ими. Зимой с них падают кислые ягоды. Из них делают вино. Вечером попробуешь его.
— Коронованный выбрал подходящее время для приезда.
— Думаю, это не случайно.
Двойной ряд синестволых великанов продолжался, они ехали вдоль него до самых полей, за которыми начинались первые загородные виллы. Дальше пошла каменистая пригородная дорога с более скромными домами по бокам, за ней — пыльная зона маленьких фабрик и наконец они увидели древнюю стену самого Пидруда. Она была в два раза ниже огненных пальм, дорога ныряла под арку с архаически выглядевшим навершием.
— Ворота Фалкинкипа, — объявил Шанамир, — восточный вход в Пидруд. Входим в столицу. Одиннадцать миллионов душ, а Валентайн? Здесь ты встретишь все расы Маджипуры — и не только людей, а и прочих: скандаров, хьертов, лименов и так далее. Говорят, тут живет даже небольшая группа Меняющих Форму.
— Кто это?
— Их называют древней расой или первоначальными.
— И как-то еще, — неуверенно добавил Валентайн, — метаморфами, кажется?
— Да. Но это то же самое. Я слыхал, что так их зовут на востоке. У тебя, между прочим, странный акцент. Ты знаешь об этом?