От Хиддлстона его заминка не ускользнула.
- Здравствуй. – Он лишь коснулся пальцев, не сжимая их и не пытаясь удержать в ладони. Но цепкий взгляд, кажется, подметил все, что только было можно. – Добро пожаловать домой, Колин.
Колин коротко сжал его пальцы. Несильно. Но и не слабо. Не пытаясь подчинить и смять в ладони.
Слова с кончика языка так и не сорвались. Наверняка острые, колкие. Дом? Был ли у него настоящий дом?
- Благодарю, - сорвалось с губ. – Вы – Том… Отец рассказывал о вас. Он вас очень уважает. Рад с вами познакомиться.
- Уважает? – Том странно усмехнулся и отвел взгляд. – Да, наверное. Я тоже рад с тобой наконец познакомиться. Ночью обещают дождь, а под домом есть парковка для семьи. И выбери комнаты, в которых будешь жить. В любой из башен. Я попрошу Олле тебе помочь и показать дом.
- Да… мне надо байк перегнать. Вам Макс сказал? – Колин улыбнулся. Широко, светло. И было что-то в его улыбке. Обаятельная чертовщинка, что ли? Он присел на край дивана и принялся подкатывать длинные штанины. До колен. А кожа у него гладкая. Без намека на растительность. Альфа, никогда и ни с кем не путавшаяся. Как чистый лист. - Я… неприхотлив. Где устроите, там и буду, - пожал плечами он, наконец, справившись с джинсами. Крис улыбнулся. Тепло. Внутри тепло. Вроде как все правильно.
- В этом доме у всех есть свобода выбора. – В кармане Тома заиграл телефон и он, вытащив мобильник, кивнул Колину. – Я жду твоего решения. Крис, - Хиддлстон невесомо коснулся кончиками пальцев запястья мужа и, приняв звонок, вышел из комнаты.
Колин пригреб высохшие волосы, даже не потрудившись причесаться и собрал их в хвостик резинкой, которая до этого болталась на запястье. Со вздохом вытянул из рюкзака пару носков и влез в ботинки.
- Думаю, что альфа счастлив моему присутствию не будет. Но бегать от сноба я тоже не стану. Если нарвется – огребет… Идет?
- Идет, - без тени улыбки кивнул Крис.- Но ты понимаешь, что это работает в обе стороны? Ты рискуешь огрести так же.
- Без проблем, - непослушный смоляной локон выбился из хвостика и упал на лоб. – Я привык уже…
- Разговоры оставим на завтра? – Крис наблюдал за ним пристально, внимательно. Парень лихорадочно шарил по карманам рюкзака, пока не выудил ключи от байка.
- Учился-умею-проблемы? – вскинул на него ясный взгляд младший. – И характеристики, и документы, и рекомендательные письма у меня есть. Отец хочет, чтобы я поступил в университет здесь, в Хэлле. Но я думал поступить в колледж и пойти работать. Я… автомеханик.
- Если Эйд хочет, чтобы ты учился, ты будешь учиться, - в голосе Криса прорезались тяжелые нотки.
- Не надо, - поморщился Колин. – Не надо давить.
- Я альфа, Колин. Альфа клана. Самого сильного в этом городе. Так что… - уголки губ Криса приподнялись, отмечая улыбку. – Имею полное право… Ладно. Завтра так завтра. Слева по коридору свободная гостевая. Занимай пока ее. Потом, когда явится Олле, выберешь ту, которую захочешь…
Колин кивнул и, подбросив ключи в руке, бодро потрусил к лифту. Вниз спускаться было уже… проще. Судя по всему, на тему его персоны охрану уже проинструктировали, потому что ему подсказали где стоянка «для семьи», и взгляды, устремленные в спину, уже не были такими холодными.
Любимый «Кавасаки» утробно взревел двигателем и стремительно сорвался с места. Сырой промозглый воздух мгновенно забрался под толстовку, холодя кожу. Но ветер в лицо доставлял удовольствие. Правда, недолгое, ровно до того момента, пока он по пологому пандусу не въехал на подземную парковку и не остановил своего «монстра» среди дорогих машин клана.
Утробный рев турбин почти оглушил. По стенам полоснул свет фар и мимо с бешеной скоростью пронеслись два автомобиля. На мгновение исчезли из вида за не длинной стеной-перегородкой, и появились уже с другой стороны. Завизжали покрышки, и машины встали, как вкопанные, когда до другой стены осталось от силы сантиметров десять. Дверь одной открылась почти тут же.
- Олле, ты придурок! – взъерошенный, злой, как черт, Йен хлопнул дверцей черной машины с огненными всполохами объемной аэрографии вдоль низа. – Какого черта ты творишь?!
- А ты надеялся, что я уступлю тебе на финише? Размечтался. – Дверь другого автомобиля – приглушенно-синего с серебряной перламутровой крошкой открылась почти лениво. – Ничья, братец. Так что каждый при своих.
Йен еще пару мгновений зло смотрел на брата, а потом, фыркнув про то, что связываться с малолетками неохота, захлопнул дверь своей машины и ушел, гордо распрямив плечи.
- Любите пощекотать друг другу нервы? – Колин подхватил свой шлем и, сунув в карман ключи от байка, не глядя в сторону свалившего Йена, подошел к Олле. – Но, вынужден признать, это было красиво.
Олле вздрогнул, развернулся, а потом отвел глаза, пожав плечами.
- Сбрасываем напряжение. Спасибо. – Его взгляд зацепился за тускло сияющий хромом мотоцикл. – Судя по всему, отца дождался?
- Дождался, - кивнул Колин, а потом усмехнулся. – Где же вы так напряглись, что теперь напряжение сбрасываете?
- Тебе же вроде восемнадцать, должен был бы уже знать, - ехидно выдохнул Олле. – Или у тебя пара есть?
- Я дольше полугода нигде не задерживался. Какая уж там пара, - Колин развел руками. Шлем оттягивал руку вниз. Напряженные мышцы натянули толстовку на предплечье. – К тому же, мне только восемнадцать. Зачем мне в восемнадцать пара? Если я захочу с кем-нибудь «напрячься», мне для этого совсем не обязательно дуреть от одной конкретной омеги.
Он шагнул ближе и, сунувшись к Олле почти вплотную, шумно вдохнул теплый запах тела. Легкий аромат туалетной воды и мягкий выразительный – мяты и лайма. Хотя, может и показалось.
- Хорошо пахнешь. Вкусно.
Олле отшатнулся, вскинул на него изумленный, почти испуганный взгляд. Пару мгновений вглядывался в его лицо, а потом заставил себя снова расслабиться.
- Для тебя сейчас любая свободная омега будет хорошо пахнуть. Дядя Макс был на год старше тебя, когда у него альфа появилась. И, знаешь, вопросом «зачем мне пара» он вряд ли задавался, – Олле захлопнул дверцу машины и повернулся к Колину. – И я не альфа. И так, как… вы, напряжение сбрасывать не могу. – Красивые губы изогнулись в намеке на улыбку. – Теперь ты будешь жить здесь?
- Не знаю, - как можно беспечнее пожал плечами Колин. – Том… твой отец сказал, что ты покажешь мне дом и поможешь с комнатой. Думаю, твоего брата-сноба просить об этом бесполезно.
- Он не сноб, – Олле мгновенно выпустил «иголки». – Ты просто его не знаешь, – поджал губы и, сделав пару глубоких вдохов, заставил себя успокоиться. – Раз папа сказал, то пошли, покажу тебе дом. В нем две башни, как ты видел, – Олле поставил машину на сигнализацию и неторопливо направился к лифту. – В одной живет брат отца и его семья, в другой – мы. Свободные комнаты есть и там, и там, но, думаю, к дяде Лиаму соваться не стоит. В этой башне весь верхний этаж жилой. Отец с папой занимают всю восточную часть, Йен перебрался на запад в угловые комнаты. Говорит, что нравится смотреть на закат. Я болтаюсь посередке. Из всего остального можешь выбирать. – Олле подождал, пока Колин войдет в кабинку и приложил к специальной панели ладонь. Подождал, пока сканер мигнет зеленым, и скомандовал: - Верхний этаж.
- Тогда какого черта он приказал сегодня днем вышвырнуть меня из холла? – Колин устроил шлем на бедре и теперь рассматривал братца, склонив голову к плечу. Красивый. Угадываются черты и Криса-альфы и Тома-омеги. И, учитывая, как хорошо сохранился для своих лет мистер Хиддлстон, можно только предполагать, насколько хорош будет Олле, когда найдет свою пару. Но запах ему определенно нравился. Но они ведь братья? – Я люблю солнце. Так что если у вас на южной стороне есть каморка – меня устроит.
- Йен не любит тех, кто с порога начинает понты показывать. А ты именно этим и занялся, – Олле ухмыльнулся и прислонился спиной к стене. – Он, конечно, не ангел, но он альфа. Просто имей это в виду. Есть что-то такое на южной стороне, посмотрим.
- Я понты даже не начинал демонстрировать. Я тоже альфа. И не люблю снобов. Он ничем не лучше и не хуже меня. Спасибо за предупреждение, конечно. Ты мог и не делать этого… его ты знаешь всю жизнь, а я так, залетный… во всех отношениях, - Колин выпрямился, когда дрогнула и остановилась кабина.
- Тебе ведь это нравится, да? – Олле посмотрел на него с любопытством, выходя из лифта. – Бравировать этим.
- От привычек не так просто избавиться, - улыбнулся Колин, следуя за ним. – Но ты в чем-то прав. Мне нравится выводить из себя заносчивых «золотых мальчиков».
- Считаешь себя лучше «золотых мальчиков»? – прямо спросил Олле и, что-то прикинув про себя, свернул направо. Довел пока еще гостя до одной из дверей и провернул ручку. – Эти комнаты выходят на солнечную сторону.
Колин замер у порога, привалившись плечом к дверному откосу.
- Ты работаешь? Ты или твой брат? Я работал. С пятнадцати. В автомастерских. Мотоцикл… купил и собрал сам. Пусть я не цитирую Шекспира, не играю на скрипке и не гоняю на дорогих тачках. Но я знаю себе цену, - он поддался-таки порыву и щекой потерся о щеку Олле, зажмурившись, с почти мечтательной улыбкой вдыхая его запах.
- Йен помогает отцу. Я учусь. – Олле замер под этим странным касанием. Слишком интимным и каким-то по-детски наивным. - Думаешь, это проще? Или то, что мы не работали подобно тебе, делает нас хуже? – А еще запах Колина напоминал можжевельник. Что-то терпкое и колючее.
- Дурацкий разговор… слепого с глухим. Мы разные, Оллллле, - протянул Колин, точно смакуя на кончике языка имя. – Он ведь в первый момент меня голодранцем посчитал, да?.. Если бы не появился Макс – я бы был сейчас в дороге. Правда, Йен был бы бит. Я люблю дороги. И без разницы, кто и что по этому поводу думает.
- Я все понял, – Олле отвернулся. Черты лица словно затвердели, скулы заострились. – Жаль, я всего лишь хотел подружиться. Посмотри комнаты, если не понравятся – есть еще парочка.
- Меня все устраивает, - он так и не оглянулся в сторону комнаты? Комнат? Ему и одной многовато было. – Спасибо. И последний вопрос на сегодня. Когда у тебя течка? Мне не хотелось бы, когда ты…
- А то что, сбежишь из дома? – усмехнулся Олле. – Не волнуйся, ты даже меня не увидишь, – он повел плечом и, развернувшись, бросил. – Я скажу папе, что ты определился. До встречи, Колин.
- Доброй ночи… - Колин шагнул в комнату, окончательно разрывая дистанцию.
- И тебе хороших снов, - кивнул Олле. Показалось или он увидел отца в конце коридора? – Папа!
***
Том перехватил старшего сына на пороге его комнаты. Окликнул, а когда тот остановился, неторопливо подошел, окидывая внимательным взглядом.
- Вы опять устроили гонки? – Ни капли злости или недовольства в голосе, лишь усталость. И непонятное напряжение.
Йен пожал плечами: врать смысла уже не имело. Да и с папой этот номер никогда не проходил.
- Сегодня уже шестое. Осталось всего ничего, и я решил, что проветрить его немного будет хорошей идеей.
Том помрачнел. Шестое… Твою мать…
- Надеюсь, ты выбрал безопасную дорогу.
- Па, я же не самоубийца.
- Ты – уже нет, – Том улыбнулся уголками губ. – А вот Олле…
Йен отвел взгляд, вспомнив свой собственный страх пару минут назад, когда младший, обычно чинно ехавший по улицам города в хвосте, вдруг ударил по газам перед Башнями.
- И Олле – тоже, - твердо произнес Йен и посмотрел отцу в глаза. Темная тень на лице, потухший взгляд… Но еще утром все было совсем по-другому. – Он здесь, да? – пальцы сами сжались в кулаки. – Этот… Тернер.
- Да. Крис хочет, чтобы он остался. Он ведь…
- Его сын, - закончил Йен. – Я понял. Мне уже можно собирать вещички?
- Йен! – глаза Тома опасно сверкнули.
- А что? – Йен усмехнулся, пожав плечами. – Я же не сын Криса Хэмсворта. И, по идее, мне нет здесь места так же, как и отцу.
- Ты – МОЙ сын. А твой отец – моя альфа! – Том вскинулся. Полоснуло острой болью. Снова.
- А ты – муж Хэмсворта. И он об этом никому не дает забыть. Да, я твой сын, но что с того?
- Крис любит тебя не меньше, чем Дэвид. Не меньше, чем любит Олле. Ты для него такой же сын.
- Поправка: я БЫЛ для него сыном. Единственная альфа в этом поколении. Думаешь, ничего не изменится теперь, когда у него наконец есть…
В глубине дома раздались голоса, и Йен осекся. Олле и кто-то лишь смутно знакомый.
- Как я мог забыть… - медленно выдохнул Йен. – Нашему малышу теперь тоже не будет скучно.
- Прекрати, Йен, – Том почти взмолился. Сил на ссоры просто не осталось. Старший сын скользнул по нему нечитаемым взглядом и, отвернувшись, взялся за ручку двери.
– Просто хочу, чтобы ты знал. Я сверну ему шею, если он расстроит Олле. И мне плевать, что потом сделает со мной его отец. – Стук двери, закрывшейся за его спиной, прозвучал точкой.
Том какое-то время смотрел на то место, где стоял его сын, а потом развернулся и медленно пошел прочь.
- Папа! Пап, подожди!
- Олле? – Том развернулся на месте, мгновенно меняясь, натягивая на лицо почти беззаботный вид, как маску.
- Привет, - младший скользнул к нему, как кошка. Гибкий и такой же неуловимый. И вот этого Том объяснить не мог. Крис был сильным, он сам даже в юности особыми кошачьими повадками не отличался, а вот Олле временами таки был похож на большого хищника. – Указание выполнено. – Олле козырнул, лукаво сверкнув глазами. – Ты хоть мне и не говорил, но я же у тебя умный. – Не выдержав, он рассмеялся, и Том невольно улыбнулся тоже. Крис называл Олле сокровищем. И не только потому, что тот был его сыном. Олле смягчал их всех. Разряжал обстановку и согревал улыбкой. – Короче, мистер Колин Тернер решил остановиться на южной стороне.
- Рядом с тобой? Он не говорил о том, что хочет сменить интерьер?
- Я бы оставил все, как есть. Он слишком вредный для таких почестей, - проворчал Олле, и Том расхохотался, взъерошив волосы сына.
- Кто бы говорил о вредности. Что вы уже успели не поделить?
- Он считает нас «золотыми мальчиками» и снобами. И думает, что то, что он уже работал, делает его лучше нас.
Том фыркнул:
- Он альфа. Вспомни-ка, кто из твоих знакомых альф не считает себя лучше других?
- Дэвид, – тут же ответил Олле.
На лицо Тома легла тень:
- Дэвид – неудачный пример. Он музыкант, они устроены по-другому.
На этот раз фыркнул Олле:
- Ты ничего не говорил про исключения.
Хиддлстон только головой покачал, даже не пытаясь скрыть улыбку.
- Ладно, мы об этом еще поговорим. А пока - спасибо за помощь. Ужинать будешь у себя?
- С Йеном, - не задумываясь, отозвался Олле. – Вряд ли семейный ужин будет сегодня удачным.
- Я тоже так подумал. Тогда сами, хорошо?
- Конечно, пап, – Олле потянулся, чмокнул отца в щеку и, подмигнув, умчался в сторону комнат Йена. Том только вздохнул. Остается надеяться, что Олле сможет хоть как-то повлиять на брата. Гражданская война в отдельно взятом семействе – это не то, о чем мечтал Том.
Кинув взгляд на часы, он что-то прикинул про себя, а потом решительно повернул туда, откуда прибежал Олле. Он должен поговорить с Колином.
…Дверь Колин прикрыл очень аккуратно. Так, чтобы не грохнуть со всей дури. Так же аккуратно прошел в темную комнату. Не включая свет. Все тот же отблеск ночного города в огромных окнах. Гостиная с плазмой на стене, диван, вроде бы охристо-песочные тона. Сплошной разврат… забавно. Рюкзак лежит здесь. Не придется возвращаться.
Он с удовольствием сбросил ботинки, стянул носки и стащил с себя толстовку, оставшись только в чужих джинсах, сползших на бедрах так, что держались на одном только честном слове.
Идиот… клинический…
Олле с ним по-человечески, а он с ним как со всеми. Под одну гребенку. Блеск! И хуле что «золотой мальчик». Эта тяга – погладить, потереться – никогда ж такого не было. Дурдом просто!.. А вообще надо подумать на тему куда деваться в этом чертовом городе, когда у парня течка начнется. Что бы он там ни плел, а свалить придется. Во избежание неприятностей.